А все началось с этих чертовых мечтаний…
Лариска любила помечтать. Точнее сказать, любую свободную минуту она использовала для мечтаний. Дорога на работу и домой, обеденный перерыв, время, отведенное на засыпание в кровати, смотрение телевизора, набирание на компьютере бессмысленных текстов – все это было заполнено восхитительными мечтаниями с Лариской в главной роли. Все известные ей книги и фильмы служили их основой. Лариска погружалась в мечты настолько глубоко, что переставала замечать все вокруг. На улице это обычно заканчивалось подвернутой ногой, гроханьем на асфальт и разбитыми коленками, которые приходилось потом, шипя от боли, мазать зеленкой, торжественно обещая себе, что больше – никогда, что уж теперь-то… и, как водится, назавтра все начиналось сначала. Вот с этих-то чертовых мечтаний все и началось.
Шаркая туфлями на толстенной платформе, Лариска медленно тащилась домой после очередного отвратительного рабочего дня, витая мыслями в новой фантастической придумке. Она уже подходила к своему подъезду, наслаждаясь захватывающим поворотом сюжета и одновременно нашаривая в сумке ключи от квартиры. Неожиданно она споткнулась обо что-то большое, лежащее прямо на дороге, и самым дурацким образом грохнулась вперед на асфальт, проехавшись по нему ладонями и разбив правую коленку. Слезы сами покатились из глаз, Лариска всхлипнула – от боли, обиды на несправедливую жизнь, так грубо прервавшую прекрасные мечты, от злости на нечто, большим темным горбом валяющееся прямо на пути и выбившее ее из привычной колеи. Хотелось завыть во весь голос. Размазав слезы по лицу грязными руками, Лариска перевела взгляд на то, что послужило причиной ее катастрофического падения, и мгновенно забыла о саднящих ладонях и пульсирующей от боли коленке. На дороге лежал труп. Пару минут Лариска тупо смотрела на него, не в силах сообразить, что ей теперь делать. Потом, не отводя от него немигающих глаз, она нашарила в валявшейся рядом сумке телефон и набрала 02. Ей ответил громкий безразличный голос:
- Дежурный Малахов слушаю.
Она просипела в трубку:
- Алло. Милиция? Тут труп лежит.
- Где?
- Тут. – Ответила Лариска. И, немного подумав, уточнила: - На асфальте.
- Кто говорит?
- Я говорю. – Пояснила она. – Он не может говорить, он совсем мертвый.
- Где вы находитесь? – терпеливо спросил голос.
«Какой идиот!» - подумала Лариска и повторила:
- Я тоже на асфальте. Лежу рядом с ним. Нет, сначала я лежала, а теперь сижу.
Голос раздраженно заговорил:
- Девушка, вы что – пошутить решили?
- Я не шучу! – крикнула Лариска в трубку и заревела.
- Где вы находитесь?
- На асфа… – начала говорить Лариска, потом начала медленно соображать и почти радостно выкрикнула: - Около дома! Прямо рядом с подъездом! И рядом с трупом…
Голос в трубке что-то неразборчиво пробормотал про какую-то мать и ее сексуальные увлечения, а потом рявкнул:
- Адрес!
Лариска вздрогнула, чуть не выронив трубку, и автоматически отчеканила:
- Город Липов, улица Мохнатова, дом шестнадцать, квартира семьдесят, второй подъезд, девятый этаж, от лифта налево!
Голос немного помолчал, потом ответил:
- Будьте там, никуда не уходите, машина сейчас будет. – И отключился.
Лариска подумала, что надо бы посмотреть — а вдруг труп не совсем мертвый, а только раненый. Это было бы правильно... но страшно. Милиция все не ехала и не ехала, ладони и коленка болели, сидеть на асфальте было холодно и неудобно, думать ни о чем не находилось сил. Ларискин взгляд застыл на этом мертвом мужике в черном плаще, и поэтому она сначала даже не поняла происшедшего, а именно: ее труп неожиданно поднялся, огляделся по сторонам и поинтересовался у нее:
- Ну, а где все-то?
Лариска икнула и дрожащими руками попыталась перекреститься. Мужик состроил гримасу, похожую на улыбку, и повторил:
- Где все? Мне говорили — сразу собирается много особей, много речи, особенно идиоматических выражений. Или я не дождался? Скоро будут? Мне еще полежать?
Лариска снова икнула и спросила:
- Вы живой? - но почему-то услышала свои слова как «Ыыыы?»
Мужчина вздохнул, посмотрел на часы на руке и покачал головой:
- Вот что значит недостаток теории... Наверное, я что-то не так сделал. Мне говорили — падаешь, все кричат, собирается репрезентативная выборка с достаточно широко представленными оборотами речи, пара таких практических выходов — и диссертация готова. А тут — одна особь, причем, кажется, неговорящая...
Лариска сипло кашлянула, чтобы проверить — вернулся ли к ней дар речи, и спросила:
- Вы кто?
- Я ученый. Только не отсюда, а... издалека.
Мужчина как-то беспомощно развел руками и добавил:
- Вот... практический материал для диссертации пытался собрать... Некоторые коллеги пробовали — и мне посоветовали... только у меня, как видите, не получилось.
- Так вы живой? - уточнила Лариска.
- Конечно! - удивился мужчина, осекся и нерешительно спросил:
- А что — вы хотите сказать, что меня приняли за мертвого? То есть... а, я понимаю — у вас множество собирается для созерцания мгновения перехода из одного тела в другое? Хмм... Странная традиция.
Лариска пересохшими губами прошептала:
- Перехода? Перехода КУДА?..
Мужчина внимательно посмотрел на нее и , вздохнув, проговорил:
- Нет... я точно что-то напутал... И, кажется, с каждым словом запутываюсь все больше. Не следовало мне... Простите, мне, пожалуй, пора!
- Куда? - неожиданно звонким голосом выкрикнула Лариска. - Сейчас милиция приедет! Это... как его... множество репрезентативных особей! Вы оставайтесь!
- Прошу прощения, но меня не покидает уверенность, что я наделал много ошибок. Да, именно... Лучше пойду посоветуюсь с коллегами... В следующий раз как-нибудь! До свидания! - с этими словами мужчина встал с асфальта, сделал шаг вверх — как будто по лестнице — и пропал.
Лариска сидела на асфальте с раскрытым ртом и взглядом, устремленным в небо. Что ей за дело до подъехавшей с синими мигалками машины, до предстоящего объясения по поводу пропавшего трупа и ложного вызова - небо было таким бескрайним, таким зовущим, с редкими подмигиваниями вечерних звезд... и где-то совсем рядом, оказывается, есть ведущая туда невидимая ступенька...