Жизнь бабушки протекает однообразно каждый день, за исключением выходных, когда она спит на несколько часов дольше. Стоит мне позвонить, и в редком разговоре я не услышу жалоб на отца, и как ей трудно живётся. Наверное, ей действительно трудно: когда-то она перенесла инсульт, после чего левая сторона её тела оказалась частично парализованной.
Бабушка встаёт в шесть. Смысл её жизни, и смысл каждого дня – делать папину жизнь комфортной, насколько она может. Делает она это с огромным усердием, постоянно заявляя, что у неё совершенно нет на себя времени, и некогда ей прилечь, ведь нужно и готовить, и гладить, и мыть… А годы уже не те. Бывало, сядет за книжку, да так увлечётся, что мясо на сковороде рассыпается в прах. Тогда бабушка злится на себя, принимается готовить что-то другое, а всё начинает валиться из рук, что расстраивает её ещё больше.
Бабушка уже давно не ходит на улицу одна - боится упасть. Папа не гуляет с ней, потому что бабушкина цель сделать папину жизнь комфортной, что включает минимум его телодвижений. Два раза в год бабушка посещает глазного врача. Для этого папа отпрашивается с работы и с неохотой берёт такси до поликлиники и обратно. Бабушка может ездить только на переднем сидении – из-за левой ноги, которая тяжело сгибается. Она с трудом усаживается, и ставит свою палочку так, что та утыкается прямо в лицо водителю, на что бабушка заявляет, что так удобнее…
Бабушкина любовь безгранична. Из своего сына она сделала себе единственно мужчину, который живёт с ней всю жизнь. На какие-то десять лет, почти не бывая дома, с ними жила мама, но потом родители развелись, и всё стало на круги своя.
Когда-то у бабушки был огромный цветочный сад, на зависть округе. Теперь этот сад зарос сорняком, у домика на участке подгнил фундамент, крылечко накренилось, обои отклеились у потолка, а стены прогрызли мыши. Моя детская кроватка много лет пылится на чердаке, где в пыли и опилках покоится «Новый мир», журналы мод, старая обувь, посуда, доски, лыжи и ржавая кровать с панцирной сеткой.
Я учила бабушку выздороветь. Она нашла цель, ради которой было бы неплохо вновь обрести свободу тела. Она хотела съездить в Крым – когда-то она очень любила Крым, и восстановить цветочный сад. Бабушка занималась около года. Она улыбалась, держала осанку, выполняла несложные упражнения, обретя образ молодости. В какой-то момент у неё начала уходить седина, практически восстановилась нога и рука, возвратилась менструация – после чего она заявила, что только этого ей не хватало! А потом она вспомнила, что, кажется, у неё была гипертония, и что та система, которую я пыталась ей передать через книжки, и через свой личный опыт, оказывается не подходит для гипертоников!... И всё повернулось вспять, ибо ничего не стоит на месте – либо развивается, либо деградирует. Бабушка и слышать не желает о возможности выздоровления, ведь ей некогда. Ведь она встаёт в шесть утра, и нет минутки прилечь, поскольку годы уже не те, а нужно готовить, мыть, гладить…
Я просила бабушку рисовать и писать. О своём прошлом, о деревне, о родных, ведь она так любит об этом рассказывать! Несколько дней она находила время на это, но, узнав, что через месяц я приеду, сказала - замечательно, что я за неё нарисую…
Итак, я звоню ей, потому что чувствую, что надо. Потому что у неё есть только папа, и я, я – в другом городе, я звоню, чтобы слышать одно и то же.