Очнулся от неприятного холода в лице и через несколько мгновений сообразил, что меня окатили ледяной водой. Один. Два. Три. Четыре; в смысле я, стоящий, опираясь спиной о стену пещеры, покрытый каплями уже начинающей подмерзать воды. Все целы. Победа за нами! Да здравствуем мы, победившие этих вонючих тишаков! Троекратное ура и фанфары!
Ребята смотрят на меня с непонятным уважением и стараются держаться поближе. Это со стороны выглядит весьма забавно – громадный Слан, которому я с трудом достаю до плеча, пытается спрятаться за мою спину. Нист смотрит на меня с гораздо большим уважением, чем раньше. Интересно, что я такого интересного пропустил, пока в отключке лупил этих темных магов. А лупил я их точно - уж очень сильно саднили сбитые костяшки кулаков.
Один Ерги не придал произошедшему никакого значения. То ли действительно не находил в этом ничего необычного, то ли у пацана выдержка была просто порясающей. На разбитом лице, которое завтра наверняка превратится в один сплошной синяк, не было написано ни одного чувства. А может, я в нем ошибся и никакой он не волшебник? Ведь если бы он умел колдовать, то мог бы запросто зашвырнуть этих самых, очень дурно пахнущих, на луну. Или, на худой конец, хотя бы в столицу, там-то уж придворные маги дали бы им укорот. В этом я был абсолютно уверен.
- Как это нам удалось от них отбиться? – наконец, испуганно прохрипел Слан, с трудом усаживаясь на пол. Из разбитых ладоней сочилась кровь, впрочем, это была ерунда. Серьезную проблему представляли то ли искусанные, то ли изрезанные ноги, которые слегка напоминали фарш. – Они же никогда не отступают, в особенности если противников настолько мало.
- Они почему-то ушли, - тихо прошептал меньше всех пострадавший Нист, и теперь в его голосе не было обычной развязной хвастливости. Он испуганно косился по сторонам, наверное, ожидая продолжения атаки.
Потом вся троица уставилась на меня так, словно это я, лично, разогнал сонмища мерзких бесов, читай – тишаков. При всем желании я просто физически не мог прогнать колдунов, нет у меня таких способностей. Если бы это были просто люди, то еще возможны были хоть какие-то сомнения, но магов точно не мог. Не мог! И никто не убедит меня в обратном! Вот только тишаки ушли, хотя отступать, по всей видимости, было не в их правилах.
“Уютная” пещера больше не внушала доверия. Как только у всех прошел боевой азарт, было принято решение, в смысле, мы посовещались - и я решил, дежурить по очереди возле костра. Благо, до утра недолго оставалось.
На дежурство я встал первым. Приключение окончилось для нас с минимальными потерями. Теперь, когда мои спутники спали сном праведников: Слан выводил громогласные рулады, Нист беспокойно ворочался, а Ерги… этот мальчишка притаился под своим плащом так незаметно и тихо, что, казалось, просто лежит груда тряпья, - я мог признаться самому себе, насколько я перетрусил. Как оказалось, все, что я читал и представлял себе, – детский лепет по сравнению с тем, что оказалось на самом деле. “И пытались понять, мы, не знавшие войн, за воинственный клич принимавшие вой…”. Прав был господин, товарищ, друг Высоцкий: не почувствовав такого на собственной шкуре, никогда не поймешь переживших это.
За каждым углом мерещились притаившиеся злобные тишаки, которые теперь обязательно отомстят мне за свое временное бегство. Никогда не видел более мерзких тварей – наверное, они будут меня преследовать в ночных кошмарах. Помимо того, что они пахли просто отвратительно, а говоря по простому разило от них так, что сшибало с ног, выглядели они довольно противно – маленькие, ростом с десятилетнего ребенка, землисто-серые лица с громадными лемуровскими глазами и короткие ноги с непомерно длинными ступнями. Не хотелось верить, что эти жалкие пародии когда-то были людьми. Ну может, не совсем людьми – кто их разберет, этих магов… Но даже если в них было хоть что-то человеческое, оно должно во весь голос протестовать против такого образа жизни. Превратиться в какое-то чмо, даже если и приобретаешь супервозможности, - нет, это не по мне. Хотя, с другой стороны, неизвестно в какое чмо превратился я сам, даже не приобретая никаких возможностей взамен. Так что судья из меня никудышний.
Я старался не подать виду, что страшно доволен тем, что Слан поднялся на дежурство раньше времени. Уже закутываясь в теплый плащ, я заметил, что мальчишка исподтишка наблюдает за мной, сжимая что-то в руке, и сна у него явно ни в одном глазу.
Больше оставаться на ночь в пещере мы не рискнули. Под открытым небом сыро и неуютно, спать приходилось урывками, но не было опасения, что всякая нечисть из темноты попрет. Не любит она огня, я много литературы перечитал – чем угодно поклясться могу, не любит.
Мы в пути уже больше недели. Эта жесткая конячья задница превратила мою сначала в сплошной синяк, потом в сплошную мозоль. Под конец я даже приспособился и перестал ощущать неудобство при езде, только доверия к этой вредной животине все равно не чувствовал. Лучше бы здесь уже машины были – у меня даже права имеются, правда, я ни разу самостоятельно за руль не садился, но это проходит с опытом.
Жилище опального мага, наконец, показалось за поворотом тропы. Я, конечно же, постеснялся бы назвать домом эту жалкую, полуразвалившуюся лачугу, которая грязным холмиком слабо выделялась из окружающего ландшафта. Невозможно было представить, что здесь кто-то может жить, разве что какой-то беглый преступник обретет временное убежище. Но из небольшой трубы в крыше валил дым, и хозяин, кто бы он ни был, очевидно, находился дома.
При нашем появлении он и сам вылез из своей хибары, заслышав, далеко разносящийся в разреженном горном воздухе стук копыт. Это был старик, слегка сгорбленный, со спутанной седой бородой, закрывающей ему почти все лицо. Он внимательно рассматривал нас, не произнося ни звука. Не знаю, за что он стал опальным магом, но вид у него был как у заправского бомжа, который постоянно ночевал в нашем подвале.
- Из столицы? – наконец произнес он, и по голосу было понятно, что этот человек привык повелевать. Невольно, и , пожалуй, не одному мне хотелось преклонить колени. Только фигушки! Со мной этот номер не пройдет, – я подростком футболом увлекался, и после нескольких серьезных повреждений мениска становиться на колени перед кем бы то ни было для меня фактически нереально.
- Стойло там, - не ожидая нашего ответа, произнес маг и указал в сторону нескольких корявых деревьев, росших позади его лачуги. – Проходите.
Он не стал дожидаться, пока мы управимся с лошадьми, и нырнул в нечто, напоминающее вход в собачью конуру. Я посмотрел на своих спутников и увидел на их лицах отблеск страха. Наверное, кем-то очень могущественным был этот человек до своего изгнания, настолько, что даже смутная тень прежней власти внушала людям панический страх. Ерги пошел с нашими лошадьми к импровизированному стойлу, а мы в это время тоже нырнули в лачугу, следом за хозяином.
Бамс! Ущипните меня посильнее! Если я когда-нибудь буду судить о чем-то по первому впечатлению – заплюйте мне глаза, превратите в лягушку, отдайте на растерзание тишакам! Никогда раньше я не видел настолько роскошных хоромов.
Это была впечатляющая помесь Востока, Запада и Севера. Прекрасные шелковые ковры, которые у нас делаются только в Иране, покрывали стены, спасая от сырости. Великолепные медвежьи и оленьи шкуры укрывали пол в несколько слоев. Причем комната была громадная, в ней свободно бы поместилась вся наша трехкомнатная квартира. Стоящий по центру стол был заставлен… горячей едой! Мой желудок громогласно подтвердил, что я уже слишком давно питаюсь всухомятку или плохо прожаренным мясом кроликов.
Самым трудным было удержаться и не наброситься на еду без хозяйского приглашения – такое бы нам с рук не сошло. Хоть этот мужик и находился в изгнании, но умения своего явно не потерял. Иначе не стал бы правитель к нему гонцов за помощью слать.
Ерги появился в комнате, как всегда, незаметно. Но маг очевидно почувствовал его присутствие и вышел из другой комнаты, искусно скрытой ковром.
- Вы гости в моем доме! – напыщенно произнес он, внимательно оглядывая всех нас по очереди. – Я – маг Старлит - приглашаю вас разделить со мной эту скромную трапезу.
М-да! Понятия о скромности у него явно завышены. Впрочем, это, скорее всего, просто форма вежливости. Дважды приглашать за стол не пришлось никого – походная кухня явно остобрыдла всем. Маг не расспрашивал нас ни о чем, и, самое интересное, его расспрашивать тоже не хотелось. Либо желудки напрочь закткнули рот, либо Старлит незаметно наложил на нас какое-то заклятие. Впрочем, попробовав первый кусок, я забыл о том, что за столом вообще можно разговаривать.
Я не заметил, как провалился в сон. А потом появились навеянные сытным обедом и каким-то средством призраки. К счастью, они не были злыми. Наверное, я не успел еще нагрешить настолько, чтобы приходящие в наркотических снах образы являлись кошмаром. Просто меня очень удивило, что приснилась мне не заколдованная принцесса, о которой я грезил постоянно и кого я хотел увидеть, а ведьма. Аша в моем сне была намного младше, лет десяти, не больше. Ее разноцветные глаза сияли любопытством, а веселое лицо поражало живостью черт. Да! Серьезно ей досталось, если такой милый ребенок превратился в угрюмую девушку с непроницаемо-каменным лицом. Девочка сидела перед высокой болезненно худой женщиной лет сорока с ярко-рыжими волосами. Я не понимал, о чем они говорили, но, судя по всему, это был урок. Аша внимательно слушала женщину, время от времени записывая что-то на лежащей перед ней дощечке.
Затем картинка изменилась. Та же веселая девочка уверенно показывала своей наставнице какие-то зелья, стоящие на большом столе в глиняных горшочках. И, судя по ее довольному виду, все было сделано правильно. Девочка смеялась, девочка кружилась, раскинув руки в стороны, девочка была счастлива. Потом та же девочка стояла в кругу нескольких туманных фигур, держа в руках небольшое, но, очевидно, очень тяжелое зеркало. Она не стала старше, но в ее глазах застыла настолько недетская мудрость, что, казалось, она постарела на несколько десятков лет. Ее плечи сгорбила вековая усталость, а тонкие руки тряслись от напряжения. Стоящие вокруг туманные рыжеволосые женщины разных возрастов одобрительно поглядывали на нее.
Последняя картинка показывала Ашу современную. Ее упрямые разноцветные глаза, словно слегка притрушенные пеплом, невидяще смотрели перед собой, а тонкая струйка крови, стекающая от носа, была единственным ярким пятном на ее смертельно бледном лице. Ведьма что-то тихо говорила, но разобрать ее слова мне становилось практически невозможно от все усиливающегося шума в ушах.
Я проснулся так же незаметно, как и уснул. Голова была ясная, значит, никакой гадости в пищу, старикан не намешал, обошлось магией. Правда, я хоть убейте не мог понять, зачем ему это понадобилось. Лучше бы уж продемонстрировал мне принцессу Теллу. Тогда я, по крайней мере, испытывал бы к нему благодарность. А личная жизнь ведьмы, которая, правда, несколько раз конкретно помогла мне, меня не касалась. Ну не интересно мне это! Да, она была необыкновенной, но в то же время постоянно пугала до жути. Не тем, конечно, что могла превратить меня непонятно во что. Она могла, способности у нее явно еще те были. Просто мне казалось, что ведьмочка не желает причинять мне вред. Просто ее суть, такая близкая и понятная ей самой, была для меня раздражающей тайной за семью замками. Я такого не умею и, к сожалению, не сумею никогда. Возможно, во мне просто говорила зависть, желание отобрать у Аши это умение и направить себе во благо. Не знаю…
Здесь, когда ведьмы уже нет рядом, можно признаться самому себе, что ее присутствие тяготило меня. Да, Аша добрая, смелая, но, честно говоря, в ее обществе я томился, как провинциал в столице. Не знал, как себя вести, что сказать, как отреагировать на ее выходки. Постоянно балансировал на грани. Лучше бы ее вообще никогда не встречать, нервы целее будут.
С заколдованной принцессой все было намного проще. Увидеть ее было бы гораздо приятнее для моей души, чем весь этот бред об Ашином обучении. Телла была нужна мне именно такая, какая была – невообразимо прекрасная, в ореоле тайны и требующая моей помощи. Она не заставляла меня чувствовать себя неполноценным в ее присутствии. И, кажется, я в нее влюбился. Вот выполню поручение…
Тут я заметил как, зашевелились мои спутники. Внимательно всмотревшись в их лица, я понял, что они все тоже видели какие-то странные сны. Если бы не страх перед магом и уважение к его сединам, то сейчас, скорее всего, уже начался бы серьезный мордобой. Никто не хотел начинать говорить первым, находясь под сильным впечатлением от увиденного.
- Каждому из вас приснилось самое важное в его жизни, - негромко сказал неизвестно откуда появившийся маг и мы все вздрогнули от неожиданности. – Запомните эти свои видения, они еще сильно вам пригодятся.
Да уж, пригодятся. Интересно, зачем? Судя по скептическим лицам Слана и Ниста, они подумали о том же. И только мальчишка внимательно смотрел на опального мага. По-моему он единственный из нас понимал истинную подоплеку того, что случилось.
- Для чего они нам пригодятся? – влез я с идиотским вопросом. Кто меня постоянно за язык тянет? Ведь этот сумасшедший, если разозлится, такого может устроить, куда там Аше с ее способностями типичной деревенской знахарки.
- Вы герой-освободитель? – маг насмешливо отметил мой утвердительный кивок, словно прочитал мои мысли. В его глазах было легкое пренебрежение. – Я не могу объяснить людям то, что они не в состоянии понять. Время все на места расставит.
Так! Молчал бы в тряпочку, не назвали бы придурком. Впрочем, поучения, кажется, еще не закончились. Как же я ненавижу этот менторский тон, который всегда появляется у моей мамы в разговоре с другими людьми – наслушался его с детства столько, что на нескольких бы хватило. А в голову неожиданно пришла мысль, зачем я постоянно терпел ее выходки, ведь мог бы уже давно свалить на свою, от деда оставшуюся, квартиру, только она и туда, наверное, каждый день приходила бы. Ей же скучно без поучений, как же она такую удобную жертву отпустит.
- Я не накладывал на вас заклятия и не добавлял никаких зелий в пищу, - невозмутимо продолжал маг Старлит, усаживаясь в неизвестно откуда взявшееся кресло. – Это старинная магия – приветствие гостя в новом доме. В столице о ней, скорее всего, уже давно забыли. Запомните видения, позже они так или иначе обязательно пригодятся.
- То, что мне приснилось, исполнится? – испуганно спросил Нист, наверное, ему снилось что-то не слишком приятное. – И как скоро?
- Не принимайте все буквально, - маг смотрел на него, как на сопливого ребенка, которого постоянно нужно опекать и вразумлять. И вор, по лицу видно, чувствовал себя соответственно. – Любое предсказание нельзя истолковывать дословно.
- Значит, не исполнится? – настаивал однорукий вор. Я впервые слышал, как у него дрожит голос. Даже после драки с тишаками он держался лучше, а тогда мы все выглядели не лучшим образом. Интересно, что же такое надо было увидеть, чтобы так раскиснуть.
- Исполнится – не исполнится, какая разница, - меланхолично пробормотал Слан, запихивая себе в рот очередной кусок жаркого. За показным равнодушием чувствовалось, что ему тоже не по себе. – Все равно ничего не изменишь.
- Но я хочу знать! – выкрикнул Нист. – Я что, права не имею?!
Воришка явно полез не туда. Если на вопрос ответили уклончиво, нежелательно спрашивать снова. Можно услышать такое, чего лучше никогда не знать. Маг может разозлиться, и тогда достанется всем. Как только я об этом подумал, Старлит внимательно посмотрел на меня. И я с удивлением понял, что это удивительно добрый человек, который прячется за маской властности и таинственной суровости. И еще – сейчас он выглядел совсем иначе, чем тогда, когда встречал нас. Неопрятные лохмотья куда-то исчезли, на их месте появилось ярко-синее длинное одеяние и большой островерхий колпак и изящное пенсне на длинном крючковатом носу. Ого! Так значит здесь уже и до очков додумались?
- Твое видение – это то, что ты в состоянии принять и изменить в случае нужды, - голос мага, обращенный к Нисту, зазвучал, словно гром в узком ущелье, и мне показалось, что любые дальнейшие вопросы излишни. Наверное, так подумал не только я, потому что мои спутники внезапно притихли и как-то съежились, стараясь занимать как можно меньше места.
Старлит тихо заговорил со мной и, поскольку этот разговор касался только нас двоих, то остальные слышали лишь неразборчивый гул. Мне тоже приходилось напрягать внимание, чтобы понять, о чем он говорит.
- Ты пришел узнать, как можно снять проклятие с заколдованной принцессы?
- Да.
- А зачем это тебе нужно?
- Меня правитель Зорон прислал.
- Я не о том, - маг смотрел мне прямо в душу, просверливая ее взглядом маленьких черных глаз за толстыми стеклами. – Зачем это нужно именно тебе, чужак?
Я не знал, что ему ответить. Старлит легко и просто заметит любую фальшь, в этом я ни на мгновение не сомневался. Его пристальное разглядывание моей скромной персоны напомнило первую встречу с Ашей, она точно так же смотрела мне в глаза. И читала мои потаенные мысли. Хотя нет, не читала – чувствовала. По крайней мере, она так утверждала. Похоже этот странный маг тоже отлично знал о чем я думаю. И от моего ответа напрямую зависело, получу я помощь от него или мне придется с позором возвращаться в столицу и получать свою порцию заслуженного наказания. Легко сказать – говори правду, знал бы я еще, какую именно правду ему нужно сказать, ведь у каждого живого существа она своя, сильно отличающаяся от всех остальных.
- Не знаю, - честно ответил я. – Просто я чувствую, что должен это сделать.
Не мог же я ему рассказать о прекрасных глазах принцессы, буквально сведших меня с ума. Не слишком привычно раскрывать свою душу практически незнакомому человеку. Здесь, похоже, отсутствует право на тайну. Каждый, кому не лень, пытается разложить твои чувства по полочкам. Только у нас за подобное развлечение психологи еще денежку в карман откладывают, и немалую, а тут по-простецки, без загрязнения рук презренным металлом.
Маг смотрел мне в лицо, и я был уверен, что он знает абсолютно все. И мой ответ его, похоже, совсем не устроил. Глаза Старлита сделались маленькими черными точками, которые жгли мне мозг, требуя полного подчинения. Загипнотизировать меня всегда было плевым делом, внушить что-нибудь – да пожалуйста! А тут непонятно откуда и силы появились.
Только вряд ли моя защита продержалась бы долго, маг неожиданно ослабил давление именно тогда, когда я уже выбивался из сил. На какое-то мгновение проснулась гордость, надо же, я выиграл, да только скорее всего он не хотел меня ломать. Превеликая благодарность и мой низкий поклон! А если без шуток, то я действительно был ему благодарен – не каждый так будет считаться с чувствами других.
- Ты в большом смятении, - задумчиво пробормотал Старлит, медленно прохаживаясь по комнате. – Думаешь, что знаешь все, но на самом деле во всем ошибаешься. Но это обычное состояние юности. Когда придет время – поумнеешь. А сейчас я позволю тебе идти ложным путем, для твоего же блага.
- Ты знаешь, чего я хочу?
- Знаю, - маг остановился рядом со мной и внимательно посмотрел в глаза. И вид у него был совсем не строгий, как у доброго мудрого деда, о котором я всегда мечтал. – В данный момент ты больше всего желаешь узнать состав зелья, которое может снять проклятие. Я тебе расскажу, только достать все будет сложно, но я верю, что у тебя получится.
Он сделал плавное движение рукой, настолько быстрое, что я не успел его рассмотреть, и в воздухе передо мной возник пожелтевший от времени клочок пергамента с непонятными записями на нем.
- Я ничего не понимаю.
- Понимаешь, просто еще не готов увидеть.
И в этот момент в наш разговор вступили мои спутники. Я сообразил, что аудиенция закончена. Маг явно хотел мне что-то объяснить, то, чего я по малолетству не понимал, но, по моему мнению ему это не удалось. Или Старлит просто посчитал, что нечего знания разжевывать, как жвачку, и в нужный момент я сам во всем разберусь. Может, он и прав, слишком уж надоедливо, когда каждый считает, что во всем разбирается лучше остальных и учит их, и учит, и учит… А в результате добивается прямо противоположного эффекта.
Очнувшись от своих размышлений, я сообразил, что на какое-то время выпал из общей беседы. Маг объяснял Слану особенности предстоящей нам дороги, куда мы отправимся с первыми лучами солнца. Кажется, он считал ее трудной и опасной, поэтому нам требовалась ночь отдыха. И хотя меня уже терзало нетерпение, мозгами я понимал, что они правы и отдохнуть стоит, ведь путь предстоял не близкий и неизвестно, когда нам придется в следующий раз в человеческом жилье отдыхать. При мысли об еще одной встрече с тишаками у меня задрожали колени. Ну не храбрец я, что ж поделаешь. И хоть в компьютерных играх я валил врагов направо и налево, по сравнению с настоящей дракой это был даже не детский лепет, а что-то еще более несуразное.
Я не особенно сильно прислушивался к разговору и, наверное, только поэтому обратил внимание на пристальный взгляд Ерги, обращенный в мою сторону. Я был почти уверен, что он прекрасно слышал весь наш разговор со Старлитом, который, в принципе, для чужих ушей не предназначался. Да, если в нашей компашке завелся стукач, то это явно этот мальчишка. Интересно, а как он заклинание преодолел? Готов был? А может, он сам начинающий маг, проходящий первое испытание или в чем-то провинившийся перед своими учителями. Только глаза Ерги не выдавали ничего. Он, наверное, впервые за все время нашего путешествия пристально смотрел мне прямо в лицо, не отводя глаз и немного насмешливо улыбаясь. Рыжий мальчишка с зелеными глазами… Он был чем-то неуловимо похож на Ашу, и если бы был девушкой, я бы решил, что это тоже клейменная ведьма. А вот это уже явный бред. В государстве, где могли забить камнями маленького ребенка только за то, что на его теле присутствуют признаки возможного ведовства, вряд ли бы стали посылать со мной переодетую ведьму. Ее бы просто сожгли. Да она и сама бы не поехала. Внутреннее благородство не позволило бы закладывать остальных, чтобы выжить самой. Это за тот короткий период, который я нахожусь здесь, я уяснил прочно.
Но мальчишка был странный. И мне все больше и больше хотелось разгадать его загадку, которая заинтриговала меня с первого мгновения нашего знакомства. И в свое время, если мы все останемся в живых, я обязательно выведаю его секреты. Возможно, эта тайна меня не касается, но любопытство присуще всему человечеству, одним больше другим меньше. У меня это чувство было просто гипертрофированно.
Ерги отвел глаза, и только сейчас я заметил что во время нашего молчаливого диалога или двух монологов, ведшихся одновременно, я не дышал.
- Пойду я дров наколю, - раздался голос Слана, и он неспешной переваливающейся походкой вышел наружу.
- И коней накорми, - влез Нист, за что получи увесистый подзатыльник.
- Неча командовать, - пробормотал увалень, протискиваясь в узкую дверь.
- Неча, неча, - зашипел однорукий вор, потирая ушибленное место. – Сперва бы говорить выучился, а потом уж руки распускал, остолоп деревенский.
Но за всем этим шипением не было злобы и почти неприкрыто слышалась невольная зависть к увесистым кулакам спутника.
Этот немолодой человек, потерявший в каких-то жизненных неурядицах руку, вызывал, несмотря на всю его язвительность и болтливость, невольную жалость. Когда он не гримасничал, в его глазах читалась глубоко спрятанная тоска по утраченному совершенству вора – мастера пробраться в царские усыпальницы и, невзирая на все ловушки и замки, беспрепятственно выйти оттуда с заплечной кожаной сумкой, наполненной драгоценными камнями. Золото он предпочитал не брать, ведь чеканку правителя узнают везде, и возможность уйти беспрепятственно снизится до минимума. В этой части рассказа Нист точно не врал. Не врал, иначе я абсолютно не разбираюсь в людях. Возможно, когда-нибудь он расскажет и о том, какой роковой случай привел его в руки палача.
Слана не было долго. Я уже слегка заволновался – мало ли какая нечисть здесь водится, - когда дверь отворилась и в комнату ввалился наш спутник с вязанкой дров раза в два больше, чем он сам. Такого количества топлива магу хватит на пару недель. И, глядя в его распаренное добродушное лицо, я задался вопросом: а он-то за что в застенки попал. Да, я его знал не очень долго, всего пару недель. Только не может человек, который во время путешествия проявлял доброту ко всем, включая лошадей, который после серьезной драки с Нистом ни мгновения не держал на него зла, который старался услужить, как только мог, по какой-то подлости душевной оказаться в каменных застенках дворца правителя. Разве что… Вполне возможно он, не придавая значения, а может, и вовсе не замечая неписаных законов придворного этикета, болтал все, что в голову придет. Где хитрый смолчит, там простаку за двоих достанется… Интересно, какой такой ему заговор приписали, за который смертная казнь положена?
А может, это просто мои глупые домыслы? Может, я настолько устал от удручающей пустоты вокруг, что ищу своим спутникам смягчающие обстоятельства. Странно, никогда раньше не страдал от одиночества. Приятели любого пола мне надоедали очень быстро, и я всеми силами старался от них поскорее избавиться. Я сам был не идеален, так что, общаясь со мной, люди не могли себя хорошо чувствовать. Кроме всего, им приходилось иметь дело с моей мамой, а на трезвую вынести голову это выше человеческих сил. Так что прозвище “Рак-отшельник”, которое я придумал себе сам, и которое, как мне казалось, полностью расписывало мой характер, начало отваливаться от меня крупными кусками.
Здесь, вначале и сам не замечая этого, я стал тянуться к обществу людей. Занозой в душе сидело прощание с клейменной ведьмой – я выплеснул на нее не ей предназначенную злость и, возможно, лишился доброго друга в чужой незнакомой стране. Мои спутники начали интересовать меня не как забавные фрагменты головоломки, а как живые люди со своими судьбами. И даже этот опальный маг Старлит, которого я знаю только несколько часов, и то запал мне в душу, показался дедом, которого я давно не видел и с которым совсем не хочется расставаться. Я потихоньку удивлялся сам себе. Возможно, это магическое навеивание гостеприимного дома, которое исчезнет, как только мы отсюда уедем. Во всяком случае, мне очень хотелось на это надеяться. Потому что привычная скорлупа, которую я воздвиг вокруг себя, начала трескаться, оставляя мои чувства и мысли голыми на потеху глазеющей публике.
Ух, как меня понесло! Столько мыслей в голове проскочило! Казалось, времени прошло уйма, но Слан только-только успел дойти до очага и свалить вязанку дров на пол. Маг щелкнул пальцами, и голубоватый огонек радостно заиграл, согревая нас и принеся ощущение родного дома.
- Там уже глупая ночь на дворе, - прогудел Слан басом, - лошадок бы не напугали.
- Никто не напугает и не тронет, - маг, прищурившись, смотрел на языки пламени и не казался сейчас ни страшным, ни властным. – У меня здесь защита неплохая поставлена. Ни человек, ни зверь, ни нелюдь незамеченными не пройдут.
Скорее всего, он говорил правду. Никто в здравом уме не будет жить в захолустье, - в полном одиночестве, не защитив надежно свои владения. А защита уж у каждого своя – от высокого забора и рва перед ним до труднопроизносимого заклинания.
Время было позднее, завтра с рассветом нужно было уходить, а сна у меня ни в одном глазу. Даже когда уже все улеглись на жесткие лавки, укутавшись в меховые плащи, я не мог заснуть. Впервые с того момента, как я сюда попал, я начал размышлять, что же все таки произошло.
Да, я всегда мечтал попасть в такой мир, но если такие путешествия реальны, то почему я раньше о них ничего не слышал? Есть другой вариант – я сижу в психушке, не хотелось бы, конечно, но если там можно намечтать новую жизнь, то ладно, так уж и быть, я согласен. А может, я просто выдумал весь этот мир со всеми его заморочками и подчиняется он мною написанным правилам? Заманчиво, конечно, только при всей моей испорченности, вряд ли я додумался бы до таких подробностей.
Значит, оставалось одно – правда. Вся эта нелепица и несуразица является чистой и абсолютной правдой, в которую я влетел по какому-то недоразумению. Получается, либо я должен что-то невероятное сотворить в этом мире, либо этот мир чему-то важному научить меня. А может, и то, и другое. Для моих амбиций, конечно, предпочтительней первый вариант, но поживем увидим.
Я и сам не заметил, как заснул. В моем сне толпилось множество людей. Это была какая-то площадь, где стоял невыносимо-приторный запах горелого мяса и летели клочья пепла. Так скверно на душе, как в тот момент, мне не было еще никогда. Словно я убил самого близкого мне человека или сделал что-то еще более мерзкое. Во сне я себя презирал, не находя, да и не желая искать, обычных оправданий собственной трусости. Нарядно одетые люди, расходящиеся после какого-то зрелища, весело переговаривались, делясь впечатлениями, только я не слышал их слов и с трудом различал размытые лица. Что-то теплое капнуло мне на руку, и я с удивлением понял, что заплакал впервые во взрослой жизни.
В руках у меня оказалось тяжелое зеркало из какого-то полированного камня, очень тяжелое, пригибающее меня к земле. Я пытался разглядеть в нем свое отражение, но видел только клочья густого тумана. Почему-то было очень важным увидеть отражение. Я вертел и вертел тяжелый диск в руках, но ничего не мог увидеть. До тех пор, пока на поверхность не упала слеза. И тогда, словно смыла она этот колдовской туман, поверхность очистилась, и на меня взглянуло жалкое изможденное лицо безумца. Мое лицо.
От привидевшегося мне кошмара я подскочил на лавке, с трудом удержав рвущийся из горла крик. Какое-то время не мог сообразить, где я нахожусь. И только плеснув в лицо ледяной воды, стоявшей на полу в кувшине, я немного пришел в себя. Одежда была мокрая насквозь. Спать не хотелось, да и вряд ли бы кто-нибудь смог заставить меня сейчас заснуть. Продолжения приснившегося я не точно выдержал бы.
Через какое-то время зашевелились мои спутники. Пора было собираться в путь. Подкрепившись превосходными, то ли наколдованными, то ли приготовленными яствами, мы начали упаковывать непонятно когда разобранные заплечные мешки. Я пришибленно рассматривал заспанные физиономии своих спутников и никак не мог прийти в себя. Конечно, они не были виноваты в том, что мне приснилась такая жуть, но их спокойствие и умиротворенность после сна и хорошей еды меня раздражали. Просто невыносимо было слышать их болтовню ни о чем и чувствовать внутри себя свернувшийся в тугой комок ужас.
Прекратить истерику и взять себя в руки! Наверное, сделать это было сложнее всего в жизни… Вот только по-другому нельзя. В таком состоянии отправляться в дорогу равносильно самоубийству. Да ладно я, в этот момент мне было глубоко наплевать, умру я или выживу, вот только ребят подставлять не хотелось. Привык я к ним всем таким разным.
Ужас, постепенно отступая, по одному разжимал мертвой хваткой вцепившиеся в меня когти. Когда мы уже собрали пожитки и были готовы к отъезду, я полностью освободился от влияния ночного кошмара и смог адекватно воспринимать окружающий мир.
Мага в комнате не было, но никому не приходило в голову спросить о причинах его отсутствия. У такого важного человека могут быть свои причины не провожать незванных гостей. Впрочем, мне почему-то казалось, что он придет. Потому, что протянулась между нами за время знакомства какая-то прочная нить, и я был уверен, что нам еще доведется увидеться.
Мы вышли на улицу. С лошадьми все было в порядке, казалось, они месяц отдыхали на шикарных харчах, настолько хорошо выглядели. Уже собираясь отъезжать, я услышал сзади легкие шаги.
- Ты забыл пергамент, - тихо сказал маг, протягивая свиток и строго глядя мне прямо в глаза.
Я протянул руку и почувствовал слабое покалывание в ладони. Но задавать вопросы совсем не хотелось, почему-то я был уверен, что мне не сделают зла. Знаки на пергаменте по прежнему были мне совершенно непонятны, но я верил, что в свое время разберу все.
Вскочив в седло и пустив коня рысью, следом за своими спутниками, я еще раз взглянул на пергамент. Одна из витиеватых надписей гласила: “Чешуя с головы серебристого дракона!”
“Не хилое начало, - подумал я. - Интересно, а что еще входит в состав зелья для снятия проклятия”.
- А ты даже не представляешь, какое именно проклятие хочешь снять, - послышался слабый шепот у меня в голове. Я оглянулся, но маг уже скрылся в своей лачуге.