Группа была смешанной. Около половины ее составляли "советские" студенты и половина - из других стран.С нами учились два ливанца, три африканца и одна вьетнамка. Полный интернационал.
Самыми общительными были арабы (не только наши ливанцы. Вообще все арабские студенты - были ли они из Марокко, Сирии, Ливана или Йемена - старались завязать дружбу с советскими. В результате этого к концу пятого курса говорили они на очень чистом русском языке, максимум - с легким акцентом, как у кавказцев). И наши одногруппники были не исключением - красавец Махмуд и самой обыкновенной внешности Али.
Махмуду я сразу чем-то понравилась, он пытался за мной ухаживать. Попытки были безуспешны - хоть мне он и нравился, но я боялась завязывать отношения с носителем совершенно чужой культуры. На Али я вообще внимания не обращала - он общался с двумя одногруппницами постарше, у них была своя компания.
Со мной в группе училась так же моя бывшая одноклассница Татьяна, с которой мы дружили с шестого класса. Не помню, что именно мы с Татьяной не поделили на перерыве. Скорее всего я не дала ей списать. В сердцах она обругала меня, добавив при этом:
- Чёртова еврейка!
Я злорадно захихикала, но тут же осеклась. В двух шагах от меня стоял позеленевший Али и скрежетал зубами.
- Ты чего, Али? - удивились мы.
- Я хочу... - он с трудом подбирал слова, - всех евреев убивать...
Ой! Я при всей моей политической безграмотности имела представление о некоторой напряженности, имеющей место между Ливаном и Израилем. К тому же, поди угадай - что творится сейчас в загадочной душе этого горячего парня. Прирежет еще, чего доброго.
В общем, я порядком испугалась. Но постаралась вида не показать и дерзко ответила:
- Попробуй только!
Али еще раз скрипнул зубами, я на всякий случай приготовилась дорого продать свою жизнь, но тут его сгреб за шиворот подошедший сзади Махмуд. Сказал несколько слов по-арабски, потом перешел на русский:
- Я говорю, что какая разница - еврей, араб или русский. Главное, чтоб человек был хороший. Бог у всех один, мы только верим в него по-разному.
И продолжил что-то по-арабски.
Притихшей Татьяне я пообещала оторвать голову, а если меня все-таки убьют - являться ей каждую ночь с того света. В течение нескольких дней Али кидал на меня испепеляющие взгляды, но потом эта история как-то забылась. Группа сдружилась.
К началу второго курса в составе группы произошли небольшие изменения. Махмуд перевелся в другую группу, а вместо него к нам записали Тарека - тоже ливанца. Его тут же наградили кличкой Таракан из-за выдающейся внешности - роста крайне невысокого, ну метр сорок от силы, с огромным носом и пышными усами. Он быстро вписался в наш дружный коллектив.
Как-то явившись на занятие по органической химии, я заметила, что вся группа сидит с загадочными лицами. Советские девицы смущенно хихикали и стреляли глазками, а иностранные мальчики напряженно размышляли. Преподаватель запаздывала, и одногруппницы решили меня по-быстрому ввести в курс дела.
- Иностранцам дают комнаты в общаге. По комнате на двоих. Но женатым дают целую комнату. Так что они теперь себе жен ищут и предлагают выгодные условия. Смотри, не прогадай!
Я тут же начала хихикать и стрелять глазками.
На перерыве ко мне подсел Али.
- Лариса! - торжественно начал он. - Выходи за меня замуж!
- Да я не собираюсь пока замуж, Али, - искренне ответила я.
- Хорошо, - не удивился он. - Мы сделаем... - он порылся в памяти, - фиктивный брак! Я получу комнату, а тебе буду оплачивать твой съем квартиры.
Хм. И правда - заманчивое предложение.
- Нет, Али! - не сдавалась я. - Я принципиально против фиктивных браков.
- Правда? - обрадовался Али. - Так давай поженимся по-настоящему. Будем знаешь как хорошо жить! У меня ведь все есть! У меня - смотри! - есть телевизор! Диван! И аквариум!
Аквариум у него действительно был. Там жила маленькая белая полупрозрачная лягушка. Почему-то именно аквариум меня потряс больше всего, и я поняла, что разговор ведется всерьез. Группа тоже притихла и следила за развитием событий.
- Эээ... Али, ты знаешь, - поди знай этих горячих ливанских парней, еще оскорбится на отказ. - Но я не могу выйти за тебя замуж. Я же это... - ну ладно, не придушит же он меня на глазах у всей группы, - Еврейка...
- Ну и что? - в глазах неподдельное изумление. - Какая разница! Лишь бы человек был хороший! А ты человек хороший! Бог у всех один!
Оставался последний аргумент.
- Но мне еще нет восемнадцати! - чистая правда. Восемнадцать мне должно было исполниться дней через десять.
- Тогда понятно, - сник Али. - Нельзя. Меня в тюрьму посадят.
Мне срочно понадобилось выйти.
Когда я вернулась, группа наблюдала за второй серией. Тарек, вдохновленный примером Али, решил пожертвовать своей свободой и обзавестись русской женой не фиктивно. Татьяна (кому и сделано было предложение, от которого она не могла отказаться) требовала достойный калым:
- А аквариум у тебя есть?
- Аквариум? - мялся Тарек. - Аквариум... это...
- Ну ладно, - смягчилась Татьяна. - Не надо пока аквариум. Заведем собаку. - Она показала где-то на метр от пола. - Вот такую.
На лице у Тарека была написана самая напряженная работа мысли. После недолгой борьбы с самим собой он принял решение.
- Кот! - отчаянно крикнул он. У меня создалось впечатление, что он бы еще кинул шапку оземь, но шапки, к сожалению, не было.
- Что - "кот"? - не согласилась Татьяна. - нет, таких котов не бывает. Без собаки я не согласная.
Еще одна семья распалась, так и не сложившись.