Недавно зашел в аптеку и, ожидая своей очереди, осмотрел стенд с изделиями номер два. Вау! Выбор огромен, коробочки красивы. На глаза попалась коробочка с наворотами – судя по картинке презерватив весь такой ребристый. В силу принадлежности к мужскому полу я даже обиделся. Природа ведь никаких ребер не предусмотрела, значит они не нужны. Вот на клизмах же никаких ребрышек не делают! Высказав вслух случайно оказавшейся рядом девушке свое возмущение, я вместо ожидаемой поддержки наткнулся на безмерный восторг. «Ух ты! С ребрышками! Это же круто!» - заверещала девушка. Ну, вот я и решил выплеснуть свое возмущение на бумагу и заодно осветить вопрос появления презерватива. А появился он очень давно...
«О Господи!» - воскликнул Господь, глядя на Адама и Еву. Собственно, Еву было видно плохо, ее почти полностью закрыло тело Адама, из-под которого торчали ее ноги и растрепанные волосы. Да и Адама было видно не ахти – он невежливо демонстрировал творцу свою спину и азартно шевелящиеся ягодицы. Но, несмотря на то, что Господь не видел лиц Евы и Адама, он сразу догадался, в чем тут дело и страшно обиделся. Он сотворил землю, он сотворил на ней райский сад, он сотворил Адама, он уступил его хныкающим просьбам и сотворил ему подружку и что он теперь видит? Особенно обидно было то, что Адам и Ева так и не прервали свое занятие, несмотря на его громкий крик. Господь глубоко вдохнул воздух, медленно досчитал до десяти, выдохнул и понял, что он почти успокоился. Тогда он легонько потрогал Адама за плечо. Адам продолжал громко стонать и быстро двигаться. Господь громко вздохнул и присел рядом, терпеливо ожидая завершения акта порочной любви...
За три месяца до этого безжизненную пустоту космоса пронзили лучи света. Господь удовлетворенно посмотрел на свет и громко вздохнул. Господь не имел возраста, выглядел достаточно бодро, ходил быстро, говорил четко, но вздохи у него были совсем стариковские. Впрочем, слушать их пока было некому – в мире было всего три вещи: Господь, пустой космос и свет. А три минуты назад было всего две – Господь и космос, света еще не было, он появился после того, как Господь громко сказал: «Да будет свет!» И свет стал, и стало светло, ярко и хорошо...
А потом Господь отбросил сомнения и начал творить. Никто не знал, да и сейчас не знает, хороший ли он был творец – ведь не исключено, что можно было сотворить лучше. Зато с абсолютной уверенностью можно сказать, что можно было сотворить гораздо хуже. Так что следует признать, что Господь оказался неплохим творцом – это как минимум. Для начала Господь сотворил землю и в светлой пустоте космоса повис маленький безжизненный шарик, изборожденный долинами и увенчанный горными пиками – следами рук творца, скомкавших пространство и слепивших из его пустого сияния маленький мертвый мир, который вскоре должен был засветиться нежным голубым светом жизни...
Господь посмотрел на безжизненный шар, бестолково висящий в самом центре безбрежного космоса, и засучил рукава. Его руки пригоршнями цепляли пустоту пространства и лепили из нее удивительные вещи. Господь схватил пустоту, небрежно скомкал ее, красивым жестом разъединил сцепленные руки и из них выскользнул воздух, который устремился к шару тверди и обвился вокруг него, как сладкая вата вокруг палочки. Шарик сразу обрел голубой цвет, сквозь который неуместно и голо просвечивали безжизненные пустыни. Господь взял еще немного пустоты, слепил ее резкими мазками и на пустыни пролился водопад чистой воды, которая вскипела и ринулась заполнять разломы тверди. Потом господь широко развел руки и вдруг резко сдвинул их. Раздался радостный хлопок, и из-под его ладоней на землю хлынул поток зелени. Поток заклубился, распался на лохмотья, их подхватил ветер и разнес зеленку по пустыням, вколотил ее в твердь, и твердь распушилась зелеными клочками, а ветер ринулся дальше, нырнул в море воды и поднял ее вверх, почти до черноты неба и с неба хлынул дождь, напоил зеленые пятна и зелень ожила, вскинулась вверх и обернулась лесами, обернулась полями, и сквозь траву вспорхнули пестрые цветы. Господь дунул на них, и цветы задрожали и стали бабочками, которые взвились вверх, стрельнули в небо, как разноцветные бусы с разорванной нитки...
Прошел месяц. Господь щепетильно обошел всю землю ровно по экватору и вернулся в исходную точку. Увиденное понравилось творцу, и он смущенно улыбнулся. А потом вдруг похлопал рукой по большому камню, и камень задрожал, расплылся, выпустил отростки, которые стали ногами и вот уже и не камень вовсе, а могучий буйвол твердо стоит на земле. Буйвол раздул ноздри, удивленно моргнул, а потом нахлынуло на него ощущение жизни и он тряхнул могучей головой, вскинул задние ноги, мазнул хвостом по тугому боку и вдруг рванул вперед, забирая чуть влево, туда, где распахнулась безбрежное поле хрупкой травы и понесся вскачь, понесся, не разбирая дороги, ломая длинные стебли зеленых былинок, вздымая черную землю, обгоняя ветер... Жизнь! Вот она – жизнь! Господь посмотрел вслед буйволу, а потом улыбнулся и вдруг сам побежал и на бегу стал гладить рукой камни, и камни вспыхивали то золотом меха лисы, то серой сталью страшного волка, то болотной глиной шкуры носорога, то черным агатом перьев сойки, то... Жизнь лилась из-под его рук, жизнь искрилась и разлеталась, жизнь питала свои чувства своим появлением, жизнь плодила радость и цвет, жизнь заполнила все...
Прошел еще месяц. Господь еще раз обошел землю и утомленный долгой прогулкой остановился возле Синая. Отмыв в воде свои ноги, обильно изукрашенные экскрементами, он задумался. А нельзя ли без экскрементов? Он подумал и решил, что никак нельзя. Удобрения – штука нужная. И вдруг Господь понял, что устал. Процесс творения еще не завершился, а он уже устал. Тогда он лег на спину и, рассеянно смотря на легкие облака, стал думать о помощнике. В небе проплыло облако, подозрительно напоминающее россыпь экскрементов северного оленя, и Господь смежил усталые вежды...
Прошел еще месяц. Хороший помощник получился, ничего не скажешь! Сначала уговорил творца сотворить женщину, а потом соблазнил ее. Господь еще раз потрогал Адама за плечо, понял, что тот по-прежнему не реагирует, и задумался. А что в этом плохого? Ну, совокупились они, ну родит Ева ребенка... Ну и что? Нет, как это «ну и что»? Непорядок! Помощник должен помогать творить, а не творить самостоятельно! Господь вздохнул и нахмурился. Потом решительно встал и направился в сторону ближайшего моря. Оглядел спокойный пейзаж и вдруг метнул молнию в землю, никуда особенно не целясь. Взметнулся столб расплавленной тверди, вспучился холм вулкана, лопнул, как переваренное яйцо, и накрылся шапкой малиновой лавы. Через сорок минут все было кончено – огромный участок прежде благодатной земли стал безжизненной пустыней. Неплохое место для такого помощника. И господь пошел обратно...
Пока он шел, он вспоминал. Помощник получился неплохой, талантливый. Господь сотворил много животных, но и помощник придумал немало. Его мозг, сотворенный по образу и подобию, все-таки был не столь совершенен и имел некоторые недостатки. И эти недостатки позволили ему придумать то, что Господь никогда бы не придумал. Кенгуру, например. Это надо же – животное с сумкой! Пингвин – тоже задумка помощника. Ну и вершина его несовершенного мыслительного процесса – утконос. Господь допускал, что идея животного с сумкой или птицы, которая не умеет летать, все же могла придти ему в голову, но утконос... Нет, до утконоса он бы никогда не додумался – это точно. А еще Адам придумал змею – животное без ног и рук, зато с хвостом. Голова и хвост. Все гениальное просто! Впрочем, зверушка получилась забавная. Эх, если бы Господь знал, зачем Адам ее придумал. Впрочем, творец не должен жалеть ни о чем. А незадолго до змеи Адам придумал процесс размножения. Звери, созданные творцом, были бесполыми, и для сохранения численности популяции приходилось все время их творить. Поначалу это было не сложно, но по мере того, как Адам придумывал все новые и новые виды, Господь стал уставать. Творение возбуждает, но, сколько же можно. И творец забастовал. Тогда Адам и предложил - а пускай они сами рождаются. Господь подумал и согласился. Зря, конечно... Впрочем, нет, творец не должен жалеть ни о чем. Начали эксперимент с кроликов. Вроде получилось, но в дальнейшем они решили немного убавить страсти, а то уж больно много новых зверей получалось. А потом Адам потребовал себе самку. Господь долго колебался, но все-таки уступил, взяв с Адама обещание, что использовать самку по назначению он не будет. Адам пообещал, и вечером самка уже разгуливала с ним под руку. А потом Адам придумал змея. Теперь то Господь понимал, зачем Адам придумал зверя без рук и ног, но с длинным хвостом. Точнее придумала то его Ева, это теперь сомнения не вызывало. А Адам приревновал, ну и...
Господь дошел до брачного ложа и увидел, что любовники уже расплелись и задумчиво смотрели в небо. Ева рассеяно поглаживала свое тело, а Адам курил сигарету. Господь скептически посмотрел на них и озвучил приговор. Начались слезы и удивленные речи. Но Господь был непреклонен, и приговор оказался приведен в исполнение немедленно. Стоя посреди выжженной пустыни, Адам и Ева еще раз попросили о снисхождении. Господь отказал и, прокашлявшись, напомнил Адаму о причине запрета на плотские утехи. Все живое размножается – это верно. Но и гибнет от зубов и когтей с той же скоростью, что поддерживает равновесие жизни на планете. А Адам умеет использовать орудия труда, может смастерить, например, лук со стрелами, значит, ему никакой хищник не страшен. И что же – размножаться до бесконечности? Исчерпать все ресурсы планеты? Погубить дело творца? Адам понуро посмотрел на творца, чье дело он только что чуть не погубил. Потом хмуро посмотрел на Еву. Потом собрался еще раз посмотреть на творца, но творца уже не было. Была только пустыня...
Прошел месяц. Ева требовала что-нибудь сделать. Ей хотелось вернуться в Эдем. Адам смастерил беспроводной телеграф и связался с творцом. Творец, соскучившийся по помощнику, не возражал, при условии отказа от размножения, но Ева встала в позу и сказала, что Эдем без секса – это не Эдем и возвращаться туда, где секса нет, она не намерена. Но и оставаться там, где кроме секса ничего нет, она тоже не хочет. Женская логика! Адам обреченно посмотрел вдаль и вдруг увидел змея. Приполз, безногий! И тут Адама осенило. Он поднял с земли большой камень с острой кромкой, спрятал его за спину и, рассеянно насвистывая, подошел к змею...
Выпотрошив отрезанный от змеи хвост, Адам надел его на себя и гордо показал полученный результат Еве. Ева восторженно заохала и заахала. Испытание прошло успешно и, насытившись друг другом, Адам с Евой пошли обратно в Эдем. Дорога была тяжелой и трудной, но они все же дошли. Вернулись они рано утром и обнаружили, что творец еще спит. Адам прилег рядом, Ева тоже грациозно опустилась на мягкую траву и с наслаждением потянулась...
Господь проснулся на рассвете и увидел рядом Адама и Еву. Собственно, Еву было видно плохо, ее почти полностью закрыло тело Адама, из-под которого торчали ее ноги и растрепанные волосы. Да и Адама было видно не ахти – он невежливо демонстрировал творцу свою спину и азартно шевелящиеся ягодицы. Господь протер глаза, убедился в том, что видит то, что видит, и обиженно заворчал. Адам лениво отмахнулся и закончил начатое. А потом гордо показал творцу змеиную шкуру, укрывшую его чресла. Никакого размножения! Ева томно потянулась и вдруг спросила: «Эй, творцы! А змею с ребрами слабо сотворить?»