Глава 1: Дорога воспоминаний
В городе разгулялась осень, сегодня не хочу возвращаться домой, брожу по пустынным улочкам, вспоминаю того, кто когда-то знакомил меня с этим миром. Трудно себе представить, но, прожив двадцать один год в этом городе, с этой его частью я познакомилась только полтора месяца назад. Сегодня я иду в Замок, то место, где я поняла, что хочу связать свою судьбу с этим человеком. Как бы это странно не звучало, нас соединил этот город, как старый сводник он подталкивал нас друг к другу, пока не добился своего.
Сейчас я опять говорю с духами старого города, в районах новостроек их не найти, но здесь у прудов, возле Зеленой Кошки и в Замке нельзя и шага ступить, не наткнувшись на кого-нибудь. Обычно они благожелательны и приносят с собой покой и аромат прошедших столетий. Почти все, кроме обитателей башни Пайнтурм, которые возможно и не хотят зла, но действуют на меня угнетающе, а жаль, мне нравится это место, но оставаться там дольше четверти часа я не могу, начинает кружиться голова, по спине ползут мурашки. От этих духов я всегда прячусь во дворе Замка, местные жители намного приветливее, пусть они немногословны, зато от них веет теплом. Мне никогда не хотелось посетить музей Инстербурга или спуститься в подвалы Замка, а вот с духами общаюсь с удовольствием, точнее это не разговоры, а вежливые реверансы и поклоны.
Осень справляет в Замке первый бал, открывая его безумным вальсом рыжей листвы, я сажусь на старую холодную плиту под деревом, здесь мы были рядом, здесь он пел. Чтобы порадовать меня сладким воспоминанием ветер тихо шепчет: «О, ангел, верни мне крылья…», роняя мне на колени золотой листок. Хотя от полуразрушенных стен веет жесткой готикой, этот замок сотворен для любви и лунных романсов. Одна из туманных девушек Инстербурга соглашается со мной, садится рядом, неужели и она влюбилась в моего поэта? Смеется, нет, она просто преклоняется перед прекрасным, а он провел здесь так много времени, что она не могла не заметить сияния его души. Бродяга-ветер, шутя бросает в нас охапку опавших листьев, Моя милая соседка улетает в объятьях ветра, окутанная медью листопада, я еще долго наблюдаю их плавный вальс, пока она не растворяется в одной из стен.
Появляются местные рыцари из современных братств, пора уходить, эти люди слишком шумно себя ведут, а мне сегодня хочется тишины и покоя. Последний реверанс у ворот Замка, лязг мечей провожает меня до прудов. Здесь мы тоже когда-то гуляли вдвоем. Почти ничего не изменилось: ослепительно зеленая вязкая ряска покрывает темную воду ровным ковром, одинокий лебедь горделиво прорезает в ней узкие тропинки, всем своим видом пытаясь доказать, что ему безумно нравится это место. Тонкие ветви лип раскачиваются у меня над головой, листья, медленно кружась, падают в воду. Начинается закат, золотящий стены замка. Когда-то мы здесь целовались, также стояли в розовом зареве, предвещающем ночь. Инстербург тонет в ослепительном сиянии последних лучей. Мне пора уходить.
Я возвращаюсь по тем же улицам, по которым он когда-то провожал меня, мостовая гулко откликается на перестук моих каблуков. Со мной говорят уже не духи, со мной говорит сам Город:
- Чего ты хочешь сейчас?
- Увидеть его.
- Я не всесилен, он далеко, сегодня я не смогу привести его. Попроси что-нибудь другое.
-Ты ведь все помнишь. Поговори со мной о нем. Верни меня в тот день, пусть даже его не будет рядом, но подари мне мгновение его присутствия.
- Хорошо, я попробую. Просто слушай меня. Слушай сердцем.
Я закрываю глаза, легкий ветер касается моего лица. Над городом сгущаются тучи. Пора. Снова стучат мои каблуки, но теперь я различаю и тихий шум мужских шагов. Он рядом. Первые капли дождя падают на мостовую - тонкий звон хрусталя. Я ощущаю его теплый взгляд, острые капли пробивают насквозь одежду, я промокну, также как и в тот день, когда он впервые провожал меня. Дикое первобытное счастье. Пусть рядом не он сам, но осязаемое воспоминание о нем, а ночью будет его звонок, его голос, а завтра я увижу его.
Как быстро заканчивается дорога, там за мостом уже другой мир, мир в котором его не было.
-Ты счастлива?
- Да.
- Я рад, я сделал все что мог, но привести его или предложить тебе полбокала вина, как он я не могу. Хотя… я предложу тебе другой напиток. Вдохни запах осенних яблок, опавшей листвы, свежесть дождя и западного ветра.
У меня кружится голова, огонь пробегает по венам, хмельной напиток Города наполняет мое тело.
- Я просто воскресил твои воспоминания. Не грусти. Завтра ты вновь увидишь его. Иди, тебе пора. Будь счастлива с ним.
- Спасибо.
Город бережно обнимает меня, как старый добрый отец, касается поцелуем виска. Теперь я верю, что завтра настанет очень скоро, и я увижу его. Я возвращаюсь домой. Пестрые листья провожают меня до дверей. Дождь закончился. Я вхожу, в окне гаснет последний луч заката, опускаю шторы.
-Доброй ночи, Город. Спасибо.
Глава 2.От смерти к жизни
У каждого города свой запах. Калининград пахнет ревенем и резедой, а после дождя свежей земляникой. Черняховск – осенней листвой, ванилью и закатами. Советск – белым вином, шоколадом и растаявшим мороженым. Светлогорск – солью, соснами и вывороченными корягами. Зеленоградск – водорослями, раскаленными камнями и липами. Об остальных городах ничего не могу сказать там я не бывала, но знаю, какой аромат у Гусева. Он пахнет Викингом, который в свою очередь пахнет поцелуями.
Пока у нас только один общий город – Черняховск. Почему-то я не люблю это название, что-то в его фонетике оставляет меня равнодушной, а немецкое благозвучие Инстербурга всегда мне нравилось. Когда-то и Викинг жил здесь, а теперь открывает этот город для меня. Я не думала, что та часть города, которая раньше была запретной, окажется именно такой. Притягательной, немного дикой, но чарующей, без зазрения совести ворующей часть души, но и отдающей взамен часть самой себя.
Годовщина смерти человека, которого я никогда не видела, но который был дорог ему. Мы бродим по городу, по тем местам, где прошли последние часы его жизни. Сад, где собирается неформальная молодежь, пустует. Сегодня здесь нет никого, только аромат опавших яблок наполняет воздух. Начинается бабье лето, почти жарко, но я в черном, что-то заставило меня надеть траур по неизвестному человеку, сегодня я чувствую его присутствие, либо это воспоминания Викинга настолько материальны.
Мы идем к Каналу, там закончилась его жизнь. Под ногами крупные румяные яблоки, но запах осени смешан с едва уловимым ароматом смерти. Вот оно, то место на Канале, где он свалился в воду. Странное чувство, хочется встать на колени и помолиться за упокой души погибшего человека, но я не хочу шокировать моего спутника и читаю молитву про себя. Он чувствует мое сумрачное настроение, берет за руку и уводит прочь от этой бездонной черной воды, затягивающей ряски. Я покорно иду за ним и вдруг понимаю, что позволю точно также вести себя по жизни, что могу ему доверять во всем.
Через Сад мы возвращаемся в город, старина смешана с недавно построенными особнячками, буйство красок, безумие осенних цветов. Узкие тротуары перерыты, похоже ремонтируют трубы, мы бесстрашно шагаем по середине дороги, конечно, от машин приходится шарахаться - ведь мы еще слишком молоды, чтобы умирать. Опять район Замка, старые пруды, Зеленая Кошка.
Печаль уходит, мы бредем по городу, поминутно снимая с лиц липкую паутину. Хочется шутить, наслаждаться жизнью, погибший друг постепенно уходит на второй план. Я знаю, он простит нас, за то, что сейчас мы так увлечены друг другом.
Кажется, что лето никуда не уходило, от нагретых стен веет солнечным теплом, еще зеленая листва радостно плещется над головой, ослепительно синее небо. Вечер наступает незаметно. Я люблю эту границу между днем и началом заката, когда небо уже подсвечено мягким золотом грядущего пожара. Все тонет в этом свете, каждая плитка тротуара, каждый кирпич, каждое окно. Неторопливо мы идем по залитому солнцем городу, моя рука по-прежнему в его руке, я не пытаюсь ее отобрать, а он не отпускает меня. Все началось как шутка, хотя мы были предельно серьезны, а теперь за разговорами мы пытаемся разобраться, куда нас завела эта игра.
Как всегда дорога заканчивается слишком быстро, но остаются еще десять минут, до того момента, когда я должна быть дома, он предлагает свернуть на тропинку. Я спрашиваю: «Зачем?» и вдруг понимаю и снова покорно следую за ним, не требуя ответа. Мы идем по тропинке, солнце опускается все ниже и ниже, время словно убыстряет свой бег, пора возвращаться. Ничего не происходит. Я начинаю нести какую-то чушь, пока он не останавливает меня: «Я хочу поцеловать тебя». Легкое невинное прикосновение губ, но по всему телу прокатывается серебряный огонь. Сумасшествие. Разве это должно было случиться? Да, должно, я знала это с самого начала.
Он провожает меня до моста, настоящий лорд не станет компрометировать свою девушку. Мы расходимся в разные стороны, но губы по-прежнему ощущают вкус его поцелуя. Дома я пытаюсь скрыть свои чувства, затаиться, не хочу ни с кем делить это ощущение. За окном догорает закат, я знаю, что сейчас Викинг спешит по старым улицам, к своим друзьям, что они будут вспоминать, того, кто покинул наш мир, что ж, и я не забуду его, сегодня он снова будет в моих молитвах, и думаю не только сегодня. Странный день. Сквозь аромат смерти я прошла в мир новой жизни, поняла, что опять хочу жить, дышать полной грудью, что все, что было в прошлом наконец-то отброшено, и я могу идти вперед. Идти не одна, а с тем, кому я доверяю, с близким мне человеком.
Мои мысли улетают в город, в котором я никогда не была – в Гусев. В город, о котором я никогда не задумывалась, но который умудрился изменить мою судьбу. Я не знаю, как он выглядит, но уже не могу не любить его, ведь там живет тот, кто безумно дорог мне. Город, наполненный ароматом Викинга, хранящий тепло его глаз. Город, который ждет меня, и лучше, чем кто-нибудь другой, знает, что эта встреча произойдет очень скоро.
Что ж, жди меня Гусев, жди, скоро мы встретимся, охраняй сон моего любимого, защищай его от неприятностей, помогай ему. Я люблю тебя, Город, Наполненный Ароматом Поцелуев.
Глава 3.Бегство в сезон дождей
Кажется, что дождь стал символом наших отношений с Викингом, половина наших встреч связана с дождем, с его серебром, с легким сумраком, потоками воды, нежной прохладой и шелестом капель.
Это дождь, затопивший Замок и заставивший всех скрыться в библиотеке, дождь, под который мы сбежали от шумного сборища, дождь, неожиданно соединивший нас, заставивший посмотреть друг на друга. Дождь, на который мы не обращали внимания, пока были вдвоем, который проникал под одежду, стекал по лицу, но не мог заставить нас разойтись в разные стороны, напротив, он сближал. Это было единство двух сумасшедших, предпочетших холод первого осеннего дождя маленькой пирушке, разговорам и уюту небольшой комнаты, казавшейся еще меньше из-за количества собравшихся в ней людей.
Мы сбежали, как только предоставилась возможность, город был пропитан дождем, над крышами кружили тучи, да и наши души были наполнены дождем, слишком много чувств и ощущений переполняло нас. Чувств направленных еще не друг на друга, а связанных с прошлой жизнью. Дождь был настолько тихим, что мы не обращали на него внимания, казалось, еще мгновение, и каждый повернется и уйдет в свою сторону, но по мере того как дождь природный набирал свою силу, собиралась и гроза в наших душах, которая внезапно разразилась и заставила рассказать друг другу обо всем, что произошло с нашей последней встречи.
И дождь исчез, не было больше, ни луж под ногами, ни мокрых стен, ни капель, ударяющих по лицу, остались только мы, предельно откровенные, предельно дерзкие, знающие, что если сейчас никто не испугается, то это навсегда. Гроза душ заставила рассказать о сокровенных желаниях, которые неожиданно совпали. Мы шли по городу, два духа дождя, мокрые, безгранично смелые в своих словах, но невинные и чистые. Мы долго стояли на мосту, не обращая внимания на усиливающийся ливень, тогда мы назначили первое свидание…
В тот день ничто не предвещало дождя, я удрала из дома под каким-то благовидным предлогом, ничто не могло омрачить моей безумной радости, даже общественная работа, мне удалось сбежать с официальной встречи с видом жутко ответственного создания, чтобы оказаться рядом с ним, чтобы просто бродить по улицам, наполненным осенней свежестью, азартно шлепать по лужам в босоножках, закатав джинсы. Дикая радость переполняла меня, мы шли плечом к плечу, под одним зонтом, говорили о стихах, о рунах, о спиритизме, о музыке, о прошлом. Мистика дождя пополам с мистикой жизни. Новостройки и старые немецкие здания. Все смешалось, все растворилось. Остались только мы и дождь. Можно было бы бродить так бесконечно, сворачивая с улицы на улицу, не думая о том, что однажды придется возвращаться. Наши блуждания неожиданно закончились в той же точке, в которой начались, мы долго сидели в сквере, закрывшись зонтом от дождя, на мокрой скамейке, не замечая холода за разговором. Потом обжигающий кофе и возвращение домой, первый день, который мы провели вместе, не завися ни от кого. День ни к чему не обязывающий, но заставляющий жаждать большего, день, пропитанный дождем.
Сколько их было потом таких дней? Немного. Но ведь и с того дня, когда мы сбежали ото всех, прошло так мало времени. Но какие это были дни! Однажды он появился из ниоткуда, хотя накануне сказал, что у него дела, что он не сможет приехать до следующей недели. Но спускаясь по лестнице, я ощутила его запах, тонким облачком витавший в воздухе, почувствовала на губах его поцелуй. А через полчаса пришел он сам, ему пришлось ждать, ведь он объявился в мой профессиональный праздник. Выслушав все, что полагалось, наскоро проглотив чашку чая, в которую я забыла положить сахар, но даже не почувствовала этого, я убежала к нему. Два часа вдвоем, мир перевернулся, сбылись наивные мечты.
Мы спрятались от всего мира на нашей тропинке, где несколько дней назад обнаружили уютный уголок, где под сенью кленов и яблонь можно было удобно устроиться на поваленном бревне. Наше одиночество и оторванность от всей вселенной лишь изредка нарушали одержимые собиратели яблок, но это не мешало нам нагло целоваться, не обращая ни на кого внимания. Кто поверил бы, увидев нас, что нам не пятнадцать лет, что мы взрослые люди? Но мы не чувствовали своего возраста. Бесчисленные поцелуи, перемежающиеся рассказами о событиях двух последних дней, когда мы были в разлуке.
Неожиданно хлынул дождь, заставивший нас спрятаться под дерево, но и он не смог заставить отказаться от поцелуев, вода струилась по нашим лицам, мы пили ее с губ друг друга с солеными поцелуями. Серебристые прозрачные змейки стекали с подбородков. Волосы пропитались водой, легли мокрыми, вьющимися локонами вокруг лиц. Полудетская романтика поцелуев под дождем. Когда-нибудь это повторится. Жар губ, который не под силу остудить ледяному ливню, страстные крепкие объятья, которые не сможет разорвать надвигающаяся буря. Сияние глаз, превосходящее по своей яркости синие молнии.
Дождь связал нас, двух мечтательных романтиков, одержимых друг другом. Мы еще долго будем наслаждаться тихой музыкой звенящих капель, будем бродить по городу, не обращая внимания на мокрую одежду. Без страха заболеть, без боязни замерзнуть. Возможно, это будет продолжаться вечно. Хотя, почему, возможно?.. Это будет продолжаться всю нашу жизнь. И пожалуй, после смерти тоже.
Глава 4.Время суток с одним недостатком.
Что может сравниться с осенними вечерами, полными мягкого огня, хрустального сияния и тишины? Только вечера проведенные вместе. Как мало их было у нас, но сколько воспоминаний связано с каждым из них. Эти бесконечные блуждания в парке, прогулки вдоль реки, скамейки, многоцветие листвы.
Однажды мы сбежали от всего мира, сказав, что меня задержали на работе и возвращались через весь город, он впервые протащил меня по понтонному мосту. Разве я могла устоять перед искушением сыграть ослика из «Шрека»? Под мое детское повизгивание и вопли, что лучше повернуть назад, что первая половина моста проверена, мы перешли речку и отправились в медленное путешествие на закат. Запах последних осенних цветов кружил голову, золотая розга повсюду сияет праздничными пятнами, слишком узкая тропинка, чтобы идти по ней вдвоем, слишком крутой берег, чтобы смотреть вниз. Мы еще не строим общих планов, но уже вместе сходим с ума. Я без страха опираюсь на его руку, за тихой беседой мы незаметно выбираемся на железную дорогу. Как в детстве я иду по рельсам, на узких каблуках это довольно сложно, но его рука ведет меня, пока мы вновь не ныряем в душные дикие травы, не прячемся от всего мира среди ароматов осени.
Тихое место на тропинке, никто кроме проносящихся мимо «байкеров» на велосипедах и пассажиров поездов не сможет нас разглядеть. Закат красит небо в дерзкие обжигающие тона. Я замираю в объятьях Викинга, если бы можно было остановить мгновенье. Я согласна даже на участь Фауста, лишь бы это продолжалось вечно: тишина, нарушаемая лишь пением цикад, мягкость вечера, надвигающиеся сумерки и тепло его рук, нежность губ, покой глаз. Если бы я не должна была возвращаться домой, но и даже после телефонного звонка, требующего моей немедленной материализации дома, никто не собирается торопиться, ночь вот-вот настигнет нас. Возможно, надвигающаяся тьма действует на меня провокационно, а может быть я просто сошла с ума, но несмотря на его обещание не компрометировать поцелуем при расставании, я сама тянусь к нему мысленно посылая свою репутацию к черту, сейчас нет ничего важнее этого поцелуя. Снова и снова мир исчезает, остаемся только Викинг и я, и поцелуй, соединяющий нас.
Наши вечера в парке, проведенные на скамейке в относительном уединении, Он недаром называет себя моим диваном. Сколько волшебных часов я провела лежа у него на груди или на коленях, разговаривая абсолютно обо всем, что только могло взбрести в голову. Мир кажется совсем другим, когда твоя голова покоится на груди любимого человека, неожиданно начинаешь понимать, насколько величественны, окружающие тебя клены, слышать шелест каждого их листка, чувствовать себя одновременно и маленькой песчинкой в этой огромной вселенной и центром мироздания, впитавшим в себя каждый луч солнца, каждую каплю дождя. Можно сидеть так бесконечно, наслаждаясь теплом тел друг друга., купаясь в лучах заката, даже надоедливые занудно гудящие над ухом комары не способны испортить удовольствия. Если бы можно было не расходиться до ночи, но наступает назначенный час и приходится нестись домой сломя голову, потому что мы опять задерживаемся минут на десять на скамейке не в силах оторваться от поцелуя.
Как редко нам доводилось наблюдать настоящий закат, переходящий в сумерки, но всякий раз это стоило того. Поцелуи на закате пропитаны ароматом и жаром солнца, к мягкому вкусу влажных губ всегда примешивается слегка экзотический оттенок чего-то обжигающего и терпкого. По небу несутся огненные облака, раскаленный шар солнца клонится к горизонту. Душа объята тем же пламенем, что и весь мир в эту минуту, можно сгореть за одно мгновение, но так же быстро и возродится.
У всех вечеров есть лишь один недостаток: рано или поздно они заканчиваются, обрекая нас на расставание до следующей встречи. Но эти расставанья пропитанные золотом и багрянцем, наполненные музыкой души не позволяют поселиться в сердце печали, напротив, они дают силу дожить до новой встречи, погружая в царство пылающей осени.
Глава 5.Первая ночь.
Полночь, я стою у окна и смотрю в раздвинутые шторы на безумную луну, мельтешащую в разрывах туч. Сколько у нас было дней, сколько вечеров, но ни одной ночи. Завтра закончится осень. Ураган оборвет листву, первый снег ляжет на землю. Это последняя ночь осени и наша первая ночь. Пойдем, Викинг, дай мне руку, сегодня веду я.
Посмотри на небо, на эти сумасшедшие облака, мечущиеся словно стадо диких драконов, но даже они не способны скрыть гигантскую жемчужину луны, освещающую наш путь. Фонари в городе давно погашены, но небесная лампада сияет так ярко, что мы не сможем заблудиться или свалиться в яму.
Из ниоткуда налетает пронизывающий ночной ветер, бьет нас по лицу оборванными листьями. Первый поцелуй за эту ночь скользит по моим губам. Отступает промозглый ночной холод, я прижимаюсь к Викингу, ища у него защиты от ветра, и обретаю тепло и покой, которые он всегда приносит с собой.
Мы долго кружим по городу, вновь повторяя все пути нашей осени, от первого и до последнего. Вновь мы возвращаемся в Замок. Нет ни призраков, ни крови, стекающей по стенам, их здесь никогда и не было, во всяком случае, для нас. Только уют старых стен всегда готовых принять нас в свои объятья. Инстербург странно романтичен в лунном свете, он словно обретает былое величие, превращаясь из дневных развалин в прежнюю крепость грозную для врагов, но гостеприимную для друзей. Громадные деревья, не уступающие в высоте стенам Замка, уже почти освободились от листвы, но и ее остатков хватает, чтобы окунуть нас в мистический золотой дождь смешанный с лунным потоком. Снова и снова наши губы тянутся друг к другу, мы скрыты от посторонних глаз за этой пеленой опадающих листьев. Не хочется уходить, но нам пора, до новых встреч, мы еще вернемся, очень скоро. Но сейчас мы должны посетить столько мест до рассвета. Добрых снов тебе, Замок, и твоим духам.
Мы опять выходим к пруду, лунный диск повторяется в черной воде, ряска превращается в серебряную пластину. Ветер роняет листья в воду, легкая рябь от каждого листка покрывает пруд, еще раз попрощавшись с Замком мы отправляемся в ночные блуждания.
Все пути наших прогулок повторены, скоро рассвет. Мы возвращаемся в парк и останавливаемся на мосту, вглядываясь в темную воду, шумящую под нами. Бесконечные поцелуи заставляют потерять счет времени. Первый луч зари пробивается сквозь толщу облаков. Еще один поцелуй. Сколько их было за эту ночь? Тысяча? Пожалуй, больше, но все равно мало. Солнце медлит, не решаясь нарушить наше уединение, бесконечно долгий поцелуй задерживает рассвет в это утро, но все-таки наступает рассвет. Вдаль к горизонту, вниз по реке плывут желтые листья, сорванные ветром сегодня ночью. Осень закончилась. Закончилась пора безумия и ураганов, обжигающего солнца и дурманящего аромата яблок, золотой листвы и серебряных дождей. Река подхватывает Осень и уносит ее прочь в своем бурном течении. Закончилась наша первая ночь, но не закончилась наша любовь. Все только начинается, и новый поцелуй скрепляет эту клятву, озаренную лучами первого солнца только что наступившей зимы.