Работа

-Ну что, Андрюха, погнали? За пацанов?
-Давай !
Отозвался на приглашение майор. С глухим звоном соприкоснулись алюминиевые кружки, и бесцветная жидкость обжигающим глотком полилась в нутро. Не вдыхать сейчас, а следом за огненным глотком плеснуть в нутро воды простой чистой воды. Хреновая здесь вода, а другой нет. А вот теперь можно вдохнуть, закурить и поговорить нормально. Пьют мужчины. Спирт пьют. И не затем, что бы опьянеть тупым кайфом и горланить песни, не затем, чтобы разбить в кровь первое попавшееся под свирепый пьяный кулак лицо ,не затем чтобы учинив дебош переблеваться и упасть где ни будь в подворотне. Пьют не для того, что бы орать на свою подругу ,проклиная и её и жизнь ,заливаясь пьяными, немужскими слезами. Пьют для того ,что бы копившееся напряжение отпустило, что бы расслабились мышцы в районе шеи и разговор лился плавно и неторопливо. Пьют мужчины, что бы говорить.
-Ты домой?
-Нет Андрюха, не поеду. Веришь ,нет? Мне здесь лучше. Всё равно дома уже нет.
-Как же нет? У тебя ведь жена, дети.
-Так то оно так, а дома нет … И так бывает.
-Да… Дела. Здесь останешься?
-Не думал ещё. Контракт истекает. Съезжу, конечно. Повидать многих надо, и по сыновьям соскучился. А потом опять сюда. или не сюда, а куда ни будь ещё. здесь то вроде духам хвост прижали, пусть теперь зелёные с ними взяться.
-Эти навозятся…Сами то давно ли по горам от нас бегали?
-Тоже верно. По любому- пора уже. Пусть спецы их в горах выковыривают по тихоньку.
-А я всё- таки домой. Жена заждалась. И малую сто лет не видел уже.
-Здорово, сколько малой то сейчас? Четыре уже?
-Помнишь…
Улыбается Андрюха и показывает взводному фотографию:
- Да, месяц назад исполнилось.
-А как не помнить? Чужие дети быстро растут.
Отвечает взводный, возвращая фотокарточку Андрюхе:
-Давай за них!
Ротный плеснул в кружки ещё спирта:
-Пусть им никогда не видеть то, что мы видели! Пусть растут прямыми и правильными, мужчинами и женщинами! пусть будут лучше нас!
-Пусть будут!
И вновь глоток. И вновь задержать вдох, и вновь залить пожар порцией плохой местной воды. И новый вдох. И мысли вновь плавно текут в направлении неторопливого разговора.
-А ты Андрюха как дальше думаешь? На звание ? И до пенсии?
-Да трудно сказать. Наташка вон психует. Хочет, что бы я в отставку подавал. Батя её на гражданке бизнес мутит, какой то, и меня зовёт. Я вот и задумался, с одной стороны деньги нужны, а с другой стороны –если все в бизнес подадутся, кто здесь останется?
-Я останусь.
Смеётся взводный.
-Ты значит будешь родину защищать ,а я в Мерседесе кататься?
-Да лан те. У меня работа просто такая.
Отвечает взводный, закуривая сигарету:
-Я вон мельче Урала и не водил ничего, А ты говоришь: Мерседес…И при чём тут родина? Это работа у меня такая Андрюха.
Андрюха тоже закуривает и не спешит соглашаться:
- Ну не скажи, по сути дела ты здесь за других жопу свою под пули подставляешь, а те другие, там, на гражданке жируют: Мерседесы, хавчик сладкий, клубы,кабаки, девки, постели тёплые, бабло рубят и в ус не дуют. Живут, веселятся, на тачках хороших ездят. А ты? У тебя какие радости?
Взводный, выпустив струю дыма, опять улыбается:
-Эх, Андрюха. Не у всех же это в голове: тачки, бабки ,пойло да шлюхи. Живут же люди и другим чем то? И у меня простые радости: прошла командировка без двухсотых, уехали пацаны домой к матерям- вот и радость. А на мерсе кататься у меня всё равно прав нет.
-Как нет?
Удивляется Андрюха.
-А вот так- не сдал до сих пор. Я и на «Урале» то без прав езжу.
-Лан сдашь ещё.
Машет рукой Андрюха.
-Только вот я не понимаю всё- таки. Почему им всё, а тебе ничего?
Взводный в ответ пожимает плечами:
-А потому, что мне и так хорошо. Задачи у меня простые. И нахлобучек меньше. Да не парься ты, давай- ка ещё накатим?
И взводный вновь разливает. Выпили и, помолчали немного, но Андрюха начинает кипятиться:
-Ну не прав же ты сейчас. Ты же здесь жизнью рискуешь! У тебя за все командировки не одного двухсотого во взводе не было! И не воруешь! И пацанов не подставляешь! Это сейчас подвиг! Понимаешь ,подвиг!
Взводный отмахивается:
-Нет, Андрюха, несёт тебя чёрти куда. Ну какой подвиг? Не подвиг это! Работа моя! Обыкновенная работа. Мужская работа. Подвиг это там, на гражданке- когда сытно и тепло, кто же этим рисковать бездумно будет. Если есть страх потерять всё кто же будет высовываться? и что есть этот твой подвиг? Правильно принятое решение, даже с риском для жизни принятое –только и всего! Поступать правильно- это нормально, а если все вокруг неправдой живут тогда вероятно правильный поступок подвигом можно считать, так наверное. Но ведь это беда тогда, если каждое правильное решение подвигом будет! Пагуба!
-Ну не знаю даже что и сказать… Работа то работой, но ты ведь не в офисе геморрой отращиваешь. Ну, как ты не понимаешь? У тебя же была возможность так же на гражданке устроиться! Но ты ведь не устроился. Ты ведь здесь, а не там. И здесь тоже не при штабе, а на блоке. И ты ведь сам всё это выбрал!
Взводный кивает улыбаясь:
-Да, безусловно. Но подвиг то где? Для меня это лишь нормальное положение дел. На гражданке не могу уже больше как вспомню что там- блевать хочется. Каждый день одно и то же –тоска. А здесь смотри, и воздух свежий и где то там зарплата капает. И до штаба далеко. Я здесь сам себе начальник и сам себе голова. И лишь от меня зависит как я день проживу ,о чём думать буду, что делать мне нужно. Всё просто –без суеты и мудачья разного.
Андрюха вновь спорит:
-А тогда ? Ты ведь не забыл? У тебя приказ был отступать.. Но ты ведь не отступил ,работу свою не исполнил. Ты ведь вернулся тогда. И если бы не ты и твои пацаны- нам всем ****ец бы тогда. А ведь ты нас даже не знал ещё. Это не подвиг разве?
Взводный морщится и разливает вновь:
-Ну и не знал, ну и что с того? По рации кто то прорвался из твоих- он тебя и спас тогда. Если бы не слышал я его голос, то отступил бы наверняка. а тут слышу: плачет солдатик реально, в рацию маму зовёт. И что мне делать было? Духам вас на съедение оставить, а самому на коробке жопу уносить? Я ведь видел, что вы сами отойти не сможете- один проход был, и вы его не видели уже. А я видел. И злость меня тогда взяла на всех: на штабных, на себя, на духов. Отступать перед уродами бородатыми ,да ещё и славян им на поживу оставить? Нет уж , думаю: ***в там- отступать. Духи тогда сытые были и борзые, только вот одного не учли : меня с коробочкой. И пацана твоего не учли, что маму в рацию звал. Так что подвига не было никакого- пацан был, я был, коробочка была, и у коробочки боезапас полный. И пацаны мои тогда как шальные были- страшно им, я физически ощущал как страшно. А они всё равно пошли. Я даже не знаю почему- ведь зелёные совсем были, сопливые. Но после того раза каждый из них мужчиной стал- реальным мужчиной, прямым. Потому, что сквозь страх свой на благое дело шли: своих выручать. А ты говоришь подвиг. Ерунда всё это Андрюха.
-Ерунда не ерунда, а вы тогда не одну жизнь спасли ,и я это считаю подвигом! И не я один. Тебя ведь тогда разжаловали, а должны были к награде представить!
Взводный опять смеётся и машет рукой:
-Ну и хули? Звездой больше, звездой меньше- не в ефрейторы и то ладно. И к ***м мне их цацки? Хотя, девкам, наверное, нравится! Как считаешь? Вот иду я допустим по Невскому, а у мя на груди орден! А ? Как ты думаешь, хорошо на футболке орден смотреться будет?
Смеётся взводный.
-Да пошёл ты.
В ответ смеётся Андрюха и, делая, загадочное лицо добавляет:
-Я кстати тебе сам награду подгоню!
- А с этого момента поподробней, пожалуйста.
Продолжает смеяться взводный.
-Наливай, сейчас броня придёт- увидишь.
Взводный вновь разливает:
-Давай, за жён, Андрюха. Им наверняка тяжелей чем нам- хуже нет: ждать, да догонять.
Встали, глухо лязгнули алюминием, и выпили. Закурили ещё по одной. Андрюха опять первым прервал молчание:
-Так, а у тебя то как?
-жена то?
-Ну да.
-Несрастуха у нас с ней- она меня любит, а я её нет. Измаялась вся.
Хмурится взводный.
-Давно?
Вошедший боец не дал взводному ответить:
-Броня прибыла, товарищ майор!
-Ну что, Андрюха на коня?
-Давай, пожалуй, и пойдём награду смотреть!
Весело отозвался Андрюха .
Выпив, и подхватив с ящика служившего импровизированным столом чашки, мужчины вышли из блокпоста на улицу. У прибывшей техники уже собрались бойцы и весело переругиваясь, грузили в Урал имущество, собранное с демонтируемого блок поста.
-Так, отставить, бойцы! Ну- ка Соловей, Трофим, предъявить лейтенанту подарок! Мигом!
-Есть, товарищ майор!
И бойцы, запрыгнув в кузов Урала, снимают брезент с чего-то стоящего внутри. Взводный, улыбаясь, подходит к заднему борту и бойцы, подкатив к краю кузова, показывают ему освобождённый от брезента мотоцикл.
-Ахуеть!
Восторженно кивает головой взводный, и отрывая горящий взгляд от мотоцикла, оборачивается к Андрюхе:
-Ахуеть! Убил! Ну, на повал убил!!!
Повторяет взводный, сжимая руку улыбающегося капитана и вовлекая его в объятия.
-Ну, ты даёшь! Ахуеть! На ходу?
-Опробуешь?
-Нет, я сейчас выпивший, позже.
-Нравится?
-Слов нет! Убил просто!
-Как молодые говорят сейчас: юзай на здоровье!
Улыбается Андрюха.
-Ох, уважил! Респект тебе, как сейчас молодые говорят!
Смеётся взводный. И взглянув на часы кома6ндует:
-Всё пора! Грузимся славяне!
Повторять приказ смысла нет- и солдатики Забрасывают в кузов свои нехитрые пожитки и рассаживаются, кто в кузов, а кто на броню пришедшей с « Уралом» БМП-шки.
А когда все заняли свои места, взводный вновь командует:
-С Богом славяне ,ехай!
Андрюха со взводным сидят на броне и покуривая смотрят на обочины, и это уже скорей привычка, нежели необходимость район давным давно зачищен, и о духах давным давно ничего не слышно. Солдаты покидают блокпост с тем, что бы уже не возвращаться на него никогда. И каждый сейчас думает о своём. А едут они сейчас домой, ,где их ждут и надеются на их скорое возвращение. и мысли каждого ,кто едет сейчас по этой дороге так или иначе связаны с домом.
       И Мухамат думает о своём, и тоже думает о доме. И он тоже возвращается домой. Давно он там не был. Четыре месяца скрывался в горах в лагере, а сегодня вместе со своими мюридами спустился с гор ,что бы крепко наказать кяфиров, с тем ,что бы навсегда запомнили, чья это земля ,и кто на ней хозяин.
-Стоооой!!
--Что стряслось воин?
-Товарищ лейтенант, я, кажется, ящик с эфками на блоке оставил!
Услыхав рапорт взводный взрывается:
-Да ты что боец, ****улся? Это же не гондоны на свиданку забыл купить! Ящик с эфками! Ты о чём думал? И чем, чем думал, воин?
-Соловей, разворачивай!
-Погоди Андрей.
Взводный перекидывает «Калаш» за спину:
-Бойцы, сгружай коня! Только поосторожней смотрите!
-Ты с ума сошёл? Сейчас вернёмся и заберём ящик. Всего то километров тридцать отъехали.
-Возвращаться примета плохая.
Улыбается взводный:
-Ну что всем кагалом за одним ящиком ехать? Да и очень опробовать твой подарок хочется.
-Я с тобой тогда.
Засобирался Андрюха.
-Нет, ты за главного в колонне, а я этого кренделя прихвачу.
И обернувшись к поникшему бойцу, взводный весело интересуется:
-Ты воин, яйца там не оставил случайно? А то может, не за эфками едем?
-Никак нет.
Потеряно отвечает солдатик под всеобщий дружный гогот.
-Тогда поехали!
 Командует взводный усаживаясь за руль, и с первого пружинистого нажатия на кикстартер заводя мотоцикл. Незадачливый боец садится сзади.
-Часы Андрюха, ну реально часы! золото, а не конь!
 Радовался взводный, потихоньку поддавая газу на холостых и включив передачу тронул мотоцикл по дороге к блокпосту.
       А Мухамат подходил к оставленному блокпосту с другой стороны. Со стороны гор. Подходил осторожно. Хоть и на своей земле, а прятался Мухамат. Шёл с отрядом крадучись, по зелёнке, на дорогу не выходили. Но продвигались бодро- до наступления темноты нужно было выйти к назначенной точке. Сегодня он преподнесет кяфирам очень неприятный сюрприз.
 –Бисмилля Рахман Рахим!
       Долетели быстро- взводный наслаждался ездой. Его давняя мечта, владеть железным конём исполнилась, и вынужденное возвращение его даже радовало. И пока боец разыскивал и вытаскивал из блокпоста ящик с гранатами, взводный покуривая любовался запылённым хромом деталей мотоцикла. Мухамата он почувствовал, почувствовал еще, не видя как на дорогу из зелёнки вышли бородатые, с зелёными повязками на вязаных чёрных подшлемниках. Почувствовал и, соскочив с мотоцикла, сдернул «калаш» из за спины, мгновенно взведя затвор:
-Воин! Ящик бросил! Живо!
Опешивший солдатик молча повиновался, взводный, приложив палец к губам, поманил солдата:
-Сейчас поедешь к нашим, и майору доложишь, что на блокпосте духи, пусть вертушки вызывает, впрочем, нет, вертушки в темноте не полетят. Пусть блок пост артиллерией накроют, а я отойду. Всё понял?
-Но товарищ лейтенант…
-Никаких но, воин! Всё понял?
Холодным стальным полушёпотом поинтересовался взводный.
-Так точно!
-Ехай воин! И только попробуй коня мне загубить! Как с девушкой с ним! Всё понял? Исполнять!
Скомандовал взводный и легко, но твёрдо подтолкнул солдатика к мотоциклу.
       Нервы как не странно сдали первым у Мухамата, и выпустив очередь вслед уезжающему на мотоцикле солдату ,он скомандовал мюридам:
-Вперёд! Алла уакбар!
Мухамат махнул рукой в сторону блокпоста.
Взводный занял самую удобную позицию, методично постреливая короткими очередями по движущимся в быстро спускающихся сумерках фигурам:
-Вот те бабушка и Юрьв день. Паровоз стоит колёса стёрлися вы не ждали нас ,а мы припёрлися…
Страшно ему вдруг стало. Не терпел взводный обречённости. И отступать в тот день не стал, потому, что в голосе солдатика зовущего маму по рации эту обречённость очень хорошо услышал. А вот сегодня и его обложили. Задержать духов до прихода своих он явно не сумеет, а пропустить через себя их нельзя- за блокпостом всего в семнадцати километрах уже станица.
- Вырежут всех духи. Не за грош люди пропадут. И подкрепление вырежут-с наступлением темноты у них все карты в руках. А пацаны уже одной ногой дома считай.Делааааааааа…Андрюха конечно всё равно сорвётся, ну так может быть хоть немного подсобить ему удастся. Эх лучше бы солдатик ПНВ здесь забыл, а не эфки.
Взводный уже почти ничего не видел в сгущающихся сумерках и только по направлению летящих в блокпост трассеров ориентировался, куда направлять ответный огонь.
Мухамат улыбнувшись, обратился к своим подчинённым:
-Кяфир один, Рустам, Камиль, обойдите его с флангов- живым возьмём. Сейчас мы посмотрим ,что за орёл там окопался.
Нукеры, молча, кивнув, отправились исполнять приказ.
А Мухамат не торопясь, привалился к придорожному камню и закурил:
-Подождём немного.
Взводный продолжал перебегать, от одной щели блокпоста к другой ,стреляя в темноту и считая вслух:
-Иииииии раз.
И вместе с его словами в темноту летели три пули . Так по три коротких очереди в одну щель ,по три в другую .Очень экономно. Но последний рожок уже заканчивался. Оставались лишь нож и ящик с эфками.
-Ииииии раз.
и «калаш» предательски замолчал не отозвавшись на привычное «иииии раз»…Но тогда страх прошёл, отступил неизвестно куда. Просто отлетел под ноги вместе с кольцами выдернутыми из гранат крепко зажатых в кулаках:
-А вот покурить то и не успел. А ну ка!
 И не высовываясь из блокпоста ,взводный метнул в темноту сначала одну гранату, потом вторую. И порадовавшись двум взрывам унёсшим с собой к шайтанам Рустама и Камиля, взводный, привалившись к стене , достал сигарету, чиркнул зажигалкой и ткнув в жёлтый язычок «крикета» сигаретой глубоко затянулся.
-А вот теперь славно.
Улыбнулся взводный, с наслаждением выпустив клуб дыма.
-Эх Андрюха…
Взводный вытащил из ящика гранату и рывком выдрал чеку.
-Работа это родной, работа такая тяжёлая .
Мухамат поняв, что кяфира засевшего в блокпосте так просто не взять, махнул рукой:
-Муса!
Муса высунувшись из-за камня прицелился и нажал на спуск РПГ.
       Взрывом оглушило, но рука, удерживающая скобу эфки затекшими пальцами ,не разжалась. Взводный, опрокинутый ударной волной, лежал и ждал. А в ушибленном взрывом, замутнённом сознании всплывали воспоминания из той прошлой жизни: гражданка, сыновья, несчастная супруга, вновь сыновья. Воспоминания вспыхивали ,и угасали ,вереницей проходя перед глазами:
-Работа такая, тяжёлая работа. Устал я что то немного…
 И когда пред замутнённым взором взводного оказался трясущийся от бешенства Мухамат ,взводный улыбнувшись ему как старому другу, с наслаждением разжал затёкшие пальцы сжимавшие предохранительную скобу гранаты…