Маска. Моя. Улыбается раскрашенными губами цвета спелой ягоды, зияя пустотой миндальных прорезей там, где должны искрить мои глаза, оживляя фарфоровую улыбку.
Алебастровые щёки маски покрыты золотыми завитками с вкраплениями пурпура, словно мокрые пряди волос, прилипшие во время бешенного карнавального танца к моему лицу.
Венеция Санта-Лючия. Я так боялась твоих мостов и узеньких дорожек вдоль бесконечных каналов. Всё вокруг пахло водой. Те, кто утверждает, что у воды нет запаха, ошибаются наравне с теми, кто не знает, что у воды есть память. Воды каналов Санта-Лючии хранят отражение моей счастливой маски и отражение Джакомо за моей спиной, его бархатную, чёрного золота «бабочку» на оливковом лице в буклях старинного парика. Я тогда оглянулась невольно… и сделала шаг… в пустую гондолу.
В тёмных водах венецианских улиц проплывали медленно мосты с куртизанками восхитительной красоты в платьях ушедших эпох доджей, маски кавалеров, сбрасывающих на дно каналов тончайшего кружева дамские платки с монограммами и окровавленные ядовитые жала стилетов…
Только облака в отражении проносились с невероятной быстротой, напоминая о скоротечности времени. И погасший фейерверк карнавала заставлял надевать новые маски с иными, безрадостными физиономиями вместо лиц.
И хотелось вновь внезапно оглянуться, шагнув в бездну реки времени…
P.S. Иллюстрация - стеклянные бусы Ирины Сергеевой "Венецианский карнавал"