"ИДЕАЛЬНАЯ КВАРТИРА"
ГЛАВА 6 «ПЕРЕЕЗД В НОВУЮ КВАРТИРУ»
Утром, сразу же после завтрака, мы принялись упаковывать вещи, которые собирались перевести в новую квартиру. Я так же позвонил в компанию по перевозки мебели и заказал машину с бригадой грузчиков.
В процессе упаковки выяснилось, что у нас не так много вещей и предметов, которые мы хотели бы взять с собой. К тому же, часть «дорогого сердцу хлама» всё ещё находилась в коробках (со времён прошлого переезда), а другая часть очень быстро разместилась в тюках и чемоданах. К тому времени, когда мы уже полностью закончили упаковку, позвонил Наташкин папа и сказал, что заедет к нам, что бы помочь с переездом.
Приехал он быстро, как всегда чисто выбритый, аккуратно одетый, привычно жизнерадостный и свежий. Я решил пока не «грузить» его проблемами, свалившимися на меня, в связи с появлением новой квартиры; мы просто выпили по чашечке кофе и договорились, что он завезёт Натали в банк и в агентство, а вечерком навестит нас в новой квартире, где мы ему всё покажем и расскажем.
Натали тем временем переложила отложенные для покупки квартиры деньги в свой рюкзачок, а я отдал ей измятую бумажку под названием «опись», которая так нужна была нашему риэлтору для отчётности. Попрощавшись «до вечера», и они отправились в банк, а я остался ждать грузчиков.
Что бы как-то скоротать время, я достал портмоне, которое вчера прихватил из сейфа, и принялся изучать его содержимое. Преимущественно это были пластиковые карточки совершенно неизвестных мне банков. После беглого осмотра этих кредиток, всё, что я сумел понять, было то, что география их происхождения была очень обширна, и не хватало, пожалуй, только карточки из Антарктиды и Центральной Африки, чтобы эта не хитрая коллекция представляла все материки и континенты нашей планеты.
Была ещё пара клочков бумаги, исписанных таким корявым и мелким почерком, что я даже не попытался понять, что там написано.
В «потайном» отделении я нашел небольшую фотографию молодой, симпатичной девушки. Фотография была старая, напечатанная на фотобумаге советского производства, и из-за плохого качества снимка, трудно было что-то сказать о человеке, изображенном на этой фотографии. Но в тоже время черты её лица мне показались знакомыми.
Фотография была единственным, по-настоящему интересным объектом в этом бумажнике. Не смотря на то, что кредитные карточки были для меня чем-то новым, я очень быстро потерял к ним интерес, т.к. понятия не имел, какую пользу можно извлечь из этих кусков пластмассы. Без знания кодов и паролей я мог разве что продать их, каким-нибудь хакерам, или бандитам. Но, было совершенно очевидно, что у меня нет, ни желания, ни нужды опускаться на уровень круга этих людей. Так же мне не раз приходилось слышать истории о том, что, живя в этом государстве, вы очень рискуете при засовывании в банкомат карточки иностранного производства – уже завтра в вашу дверь могут постучаться и спросить: «Откуда это у вас?».
Я взял фотографию и вышел покурить на балкон.
День был солнечным и свежим. По двору летали голуби, всюду сновали неугомонные воробьи, чьё неумолкающее чириканье перекрывало даже крики детей, игравших в соседнем дворе. Город был наполнен гулом и шумом обычной будничной жизни.
Закурив сигарету, я посмотрел на фотографию, и, так и не вспомнив, кого мне напоминает это лицо, сунул её в нагрудный карман рубашки.
Присев на подоконник я начал слушать «шумомузыку» летнего Минска и как-то неожиданно осознал, что я уже не являюсь частью этого мира, который теперь жил своей самостоятельной жизнью, и, казалось, не имел ко мне никакого отношения… Наблюдать его было комфортно, но участвовать во всей этой суете почему-то стало не интересно.
Не знаю, как долго я вот так бы сидел на балконе, если бы не грузчики, которые «наконец-то приехали».
Не прошло и получаса, как все вещи были погружены, и я, взяв свой фибровый «чемоданчик сантехника», в котором было уже «чуть меньше миллиона», закрыл дверь и стал спускаться по лестнице.
Приятное было чувство! Впервые в жизни, я куда-то переезжал, не обливаясь потом, не перетягивая запястья бинтами, от растяжения сухожилий, не напрягаясь, в бесплодной попытке сдвинуть что-то очень тяжелое, и не страдая впоследствии от боли в спине. Я просто шёл, спускаясь по лестнице, никуда не торопясь, в чистой летней одежде, в руке у меня был «ещё вчера бесценный груз», который сегодня стал «уже совершенно неважным», ибо его значимость упала почти до нуля…
Сев в кабину рядом с водителем, я сказал «Поехали!» и махнул рукой…
Мы «колесили по городу», пытаясь выбраться из этих лабиринтов улиц и «водоворотов» машин, но вырулив на «кольцевую», мы уже через десять минут были у нашего дома. Ребята начали выгружать вещи, а я отправился открывать двери.
В квартире было так же свежо и прохладно, как и вчера, но более светло и радостно. Может быть из-за того, что освещение было другим, а может и из-за того, что теперь это была моя квартира.
Пока парни носили вещи, я слонялся по квартире, в поисках какого-нибудь места, где можно было бы оставить чемоданчик с деньгами, но не найдя ничего подходящего я оставил его на втором этаже, в «комнате без окон».
Расплатившись с грузчиками, я поблагодарил их, и, попрощавшись, закрыл дверь.
Груда вещей лежала посередине прихожей и куда их раскладывать, я не знал. Эти пожелтевшие и никому уже ненужные книги, напечатанные на самой дешёвой бумаге, ещё в 90-х годах прошлого столетия, во времена книжного бума и всеобщего обмана, смотрелись в этой прихожей как «лапотные крестьяне» во дворце императора. Я не понимал, зачем я столько лет «таскаю» их за собой по общагам и квартирам, и почему никак не решаюсь выбросить. Я давно уже перешёл на более гуманный, по отношению к природе, способ передачи информации, и если где и почитывал «бумажную литературу», так это только в тех местах, где присутствие компьютера было не уместно.
Не приняв никакого решения, относительно кучи окружавшего меня хлама, я отправился на второй этаж, что бы найти подходящее место для чемоданчика.
Уже через двадцать минут я оказался в полной растерянности, ибо побывав везде, в этой квартире, где только можно было побывать, и, заглянув за все двери, за которые только можно было заглянуть, я, в конце концов, убедился, что нигде не было места для моего чемоданчика! Куда бы я его не ставил, куда бы я его не запихивал – везде он был «неуместен», «неудобен», не влезал, «портил вид» и т.д., и т.п. В конечном итоге я опять оказался в прихожей, с чемоданчиком в руках.
Вдруг, мой взгляд остановился на тюках с зимней одеждой, и я понял, что нужно делать: я просто взял и закинул его на антресоли.
«Какая разница, где он будет валяться! Ничего дорогостоящего, в ближайшее время, нам уже покупать не нужно, а на еду и текущие расходы, «за глаза» хватит моей зарплаты!»
Успешно решив эту «не решаемую проблему», я принялся развешивать одежду по шкафчикам, а заодно рассовал по нижним полкам обувь и некоторые коробки. Чистое бельё, простыни и полотенца я отнёс в ванную, где разложил их по полочкам, ящичкам и вешалкам. Часть зимних вещей я отволок в прачечную и сгрузил их в корзину «для грязного белья»…
В конечном итоге «куча» стала значительно меньше. Оставались только книги. Я решил их не трогать до прихода Натали и отправился в ванну.
Войдя в это сияющее красками «волшебное пространство» я замер. Любуясь этой красотой, я даже забыл, зачем сюда пришёл. Поначалу я хотел только помыть руки, но желание испытать эту огромную, тёплую и прозрачную акриловую ванну было столь соблазнительным, что мои дальнейшие действия сомнения не вызывали. Подойдя к ванне, я открыл воду и, добавив туда пахучих жидкостей, стал раздеваться.
Погрузившись в пушистую пену, благоухающую запахами эфирных масел, я попытался расслабиться и получить удовольствие. Вытянувшись в полный рост, я лежал на поверхности воды и ощущал себя «в невесомости». Благовоние экзотических ароматов вызывало у меня множество приятных воспоминаний. Чудесный мир ванной комнаты, позволявший полностью отключиться от реальности, оставшейся за пределами этих стен, никак не мог избавить меня от тайны прежнего хозяина квартиры. Она всё ещё «сидела» в моей голове, и оставалась неразрешимой проблемой для моего разума.
«Кем он был, этот человек!? Какими способностями обладал? Был ли он «идеалистом», или «романтиком, которого не принял мир»? Или по каким-то причинам он оказался «не востребован обществом»? Что это за девушка на фотографии? Чего он искал в этой жизни и почему так трагически умер?» – все эти вопросы кружились у меня в голове, но не было никакой информации, которая могла бы дать хоть какой-нибудь ответ!
Я больше не мог с этим мириться – нужно было что-то предпринять!
ГЛАВА 7 «СОДЕРЖИМОЕ КОМПЬЮТЕРА»
Выбравшись из ванны, я вытерся и, облачившись в махровый халат, отправился в кабинет.
Устроившись поудобней, я произнес слова:
– Работать, работать и работать!
Возможно, было бы достаточно и одного раза, но для верности, я решил повторить всё в точности, как это было вчера.
Экран осветился, и на нем появилось лицо, которое теперь уже мне было знакомо. Да, именно это лицо, я и видел на фотографии! Но, должен признаться, анимированный образ был гораздо красивей и привлекательней, чем оригинал!
– Добрый вечер родной! – сказало лицо и нежно улыбнулось.
Реалистичность изображения, и особенно её взгляд и улыбка, опять ввергли меня в состояние лёгкого замешательства.
– Как твои дела? – участливо спросила она.
Ничего не отвечая, я лихорадочно пытался сообразить: какую команду следовало бы дать компьютеру, что бы начать свои поиски?
– Ты не хочешь со мной говорить? – спросило «лицо».
– Хочу! – ответил я, пытаясь выиграть время.
– Чем мы сегодня будем заниматься?
– Работать… – ответил я.
– С чего начнём?
– Покажи мне сначала то, на чём МЫ в прошлый раз остановились.
– Пожалуйста, уточни вопрос.
– Ну…, я имел виду такой документ, над которым мы работали, и не закончили с ним…
– Таких документов нет.
– Ну, а есть ли какая-нибудь работа, которая была бы начата и не закончена?
– Пожалуйста, переформулируй вопрос.
– Понятно. Тогда покажи список тех документов, над которыми мы работали в прошлый раз …
После появления списка на экране, все мои надежды на «лёгкое расследование» рухнули. Весь экран, размером семьдесят на сорок сантиметров, был заполнен текстом!
«Быстрое прочтение» этого списка оказалось бесполезным, т.к. все заголовки были на разных языках, а порой, вместо слов были только цифры или иероглифы. И это была только первая страница списка!
«Это невозможно!» – подумал я, начиная терять ориентацию в пространстве.
– Покажи мне список десяти последних документов, и переведи мне их, пожалуйста, на русский язык! – взмолился я, стараясь минимизировать объём информации.
Почти мгновенно моя команда была выполнена: на экране появилась новая «рамочка» со списком из десяти пунктов.
«Так-то лучше!» – подумал я и с облегчением вздохнул.
Прочитав весь список, мне не удалось сделать никаких выводов относительно деятельности бывшего хозяина компьютера. Но, мой взгляд, скользивший по названиям в списке, остановился на слове, которое показалось мне интересным…
– Истеблишмент! – прочитал я вслух. – Что бы это значило?
– Найти значение слова «истеблишмент»? – уточнил компьютер.
– Найди, только покороче…
В тоже мгновение на экране появилась «рамочка», с текстом: «Истеблишмент – Правящие круги общества, а так же система их власти».
«Вот оно что!» – подумал я, чувствуя, как кровь ударяет мне в голову, а лёгкие наполняются избыточным количеством кислорода.
– Ну-ка, ну-ка, покажи мне содержимое этой папки! – скомандовал я.
– Пожалуйста, уточни команду! – ответил компьютер, резко снизив мой «уровень энтузиазма».
– Открой мне, пожалуйста, папку «Истеблишмент»!
– Папки с таким названием нет.
«Странно, – подумал я – а что же тогда есть?»
Тут мне в голову пришла одна идея:
– Открой «Истеблишмент»!
На экране появился огромный список стран нашей планеты.
– И как называется то, что сейчас на экране?
– Раздел «Истеблишмент».
– Понятно. А что означает этот «квадратик» перед словом «Беларусь»?
– Подраздел «Беларусь».
– Открой мне его…
– Пожалуйста, уточни команду!
«Как-то странно ведет себя этот компьютер! – подумал я, – Вначале нашего общения его «искусственный интеллект» поверг меня в ужас, заставляя думать, что я веду общение с реальным живым человеком, а тут он вдруг начинает «тормозить».
– Открой подраздел «Беларусь»! – уточнил я команду.
Не успел я моргнуть глазом, как изображение на экране сменилось.
На первый взгляд, это был просто длинный список фамилий с именами и отчествами. Некоторые из них я уже слышал раньше, но, в основном, это были неизвестные мне люди. Символы, перед некоторыми фамилиями, были перечёркнуты чёрной полоской.
– Что означает эта чёрная полоска на символе? – поинтересовался я.
– Пожалуйста, уточни вопрос.
– Объясни мне значение символа перед словом «Копывалов», – с нескрываемым раздражением переформулировал я задачу.
– «Дело закрыто».
– Что значит: «дело закрыто»?
– Пожалуйста, уточни вопрос.
– В чём смысл словосочетания «дело закрыто», применительно к данному контексту?
– Все действия по объекту «Копывалов» прекращены.
– Поясни, что это значит?
– Пожалуйста, уточни вопрос.
«Да-а-а…, мы так далеко не уедем!» – подумал я.
– Какие действия по объекту «Копывалов» прекращены?
– Прекращен сбор и анализ данных. В новых сообщениях информация, касающаяся данного объекта, не воспринимается.
– Понятно, а сам человек-то жив, или мертв?
– В доступной информационной зоне данных нет.
– А можно расширить эту «зону»?
– При данном соединении – нет.
«О, Господи!» – горестно посетовал я, – Это «голосовое общение» только тормозит всё!»
Мне очень не хватало «мышки» и «клавиатуры», что бы «быстрым-прокликиванием-наугад» найти необходимый мне документ и закончить поиск.
Продолжая рассматривать список и увидев знакомую фамилию, я спросил:
– Что означает символ перед словом «Манцев»?
– «Объект не эффективен».
– И что это значит?
– Показать значения слов? – попытался уточнить вопрос, неизвестно где спрятанный, «искусственный разум».
– Издеваешься? – вырвалось у меня в ответ.
– Пожалуйста, уточни вопрос.
…
Я встал, взял сигареты и вышел на балкон.
Нервно куря и раскачиваясь, я смотрел в низ, и хотел только одного – плюнуть кому-нибудь на голову. По крайней мере, это действие вызвало бы предсказуемый результат! Но, к сожалению, под моим балконом не было ни тротуаров, ни пешеходных дорожек, а если бы они и были, моё воспитание всё равно не позволило бы мне сделать это!
Не докуривая сигарету, я затушил её и вернулся в кабинет.
Усевшись за стол, я попытался сконцентрироваться.
– Какие действия осуществляются по объекту «Манцев»? – спросил я, пытаясь настроиться на адекватное общение с компьютером.
– Сбор случайных данных без специального запроса.
– Осуществляется ли анализ данных?
– В данный момент нет.
«Ну вот, у нас уже получился небольшой диалог!» – приободрился я.
– Покажи мне всё, что накоплено на этого «клиента».
– Пожалуйста, уточни команду.
– Показать всю имеющуюся информацию по объекту «Манцев»! – выпалил я скороговоркой, совершенно не задумываясь о последствиях моей новой команды.
– С какой скоростью?
– С обычной!!!
Проявлять эмоции, в общении с компьютером – безнадёжная затея, но это был мой первый жизненный опыт голосового управления компьютером. Поэтому, когда передо мной, с огромной скоростью мелькали документы, фотографии, газетные статьи, различные сообщения и фрагменты телевизионных сюжетов, я тупо смотрел на экран, не произнося ни слова, и думал о том, что если бы ни этот компьютер, то я никогда бы не узнал, что на этой планете есть люди, способные воспринимать информацию с такой скоростью… По крайней мере, один такой был, и ещё не так давно, он сидел на этом месте и просматривал данные «с обычной» для него скоростью…
Когда вся эта «карусель» закончилась, я скомандовал:
– Покажи мне последнюю фотографию объекта «Манцев».
Ну вот! Я так и думал: это был наш Министр Обороны! Когда-то он довольно часто мелькал на телеэкранах, но потом, почему-то, «ушёл в тень» и про него забыли (или «про него забыли» телевизионщики).
На фотографии он был с внуком на руках. Видимо, по этой причине в его глазах не было ни властности, ни гнева. Внук смотрел ему прямо в глаза, и они излучали доброту, привязанность и любовь. Внук и дед улыбались, а за их головами было ясное, чистое небо.
Фотография была «неофициальной», как будто из «домашнего альбома». Было видно, что её делал кто-то из близких родственников или друзей, где-то на даче.
– Показать остальные фотографии! – скомандовал я компьютеру.
На экране появилось множество фотографий, которые, выстраиваясь в несколько рядов, заполнили всё полезное пространство. Окинув их беглым взглядом, я очень быстро понял, что это не была коллекция «домашних фотографий» – это были фотографии, отобранные по какому-то специальному признаку, и они являлись частью какого-то странного досье.
Понимая, что нет никакой необходимости иметь на своём компьютере, пусть даже самое полное, но совершенно ненужное «досье на Министра Обороны», я принял решение, которое обычно принимал относительно любой бесполезной информации на моём винчестере: я дал компьютеру команду об удалении всей информации по объекту «Манцев»!
– Полное удаление информации может быть осуществлено не ранее чем через пятнадцать часов.
– Не понял! – выплеснул я «бесполезную эмоцию».
– Что ты хочешь узнать дорогой? – обратился ко мне компьютер, как-то неожиданно перейдя на «теплое человеческое общение».
– Я хотел бы узнать причины, по которым нельзя удалить все имеющиеся данные по объекту «Манцев»!
– Четыре компьютера, – при этих словах на экране появился новый список, – не доступны для выполнения команды.
Я откинулся в кресле пытаясь усвоить только что поступившую информацию. В моей голове как-то не укладывалось: какое отношение могут иметь посторонние компьютеры, к удалению ненужной мне информации.
Уставившись на «висевший» на экране список, я невольно начал втягиваться в изучение его содержимого. Оказалось, что в этом списке, помимо уникальных идентификаторов компьютеров, подключенных к локальной сети, или интернету, существовали ещё адреса их физического местоположения. Более того, там был указан этаж и номер комнаты, в котором находился каждый такой компьютер, и, что самое смешное, там были их инвентарные номера и фамилии меняющихся операторов.
Приятным, в этой ситуации, был только тот факт, что физический адрес у всех четырёх компьютеров был один и тот же. И я знал этот адрес! Это был адрес штаба Министерства Обороны.
Не отдавая себе отчёта в том, что всё, что здесь происходит – происходит со мной, и сейчас, (а не с бывшим хозяином компьютера где-то там, в прошлом), я продолжал проявлять любопытство:
– По каким причинам эти компьютеры не доступны для выполнения команды?
– Компьютеры отключены от сети.
– И откуда ты знаешь, что «через пятнадцать часов они будут включены»?
– Это наибольшая вероятность.
Откатившись от стола, я достал мобильник и посмотрел на время.
«Ну да, понятно! Рабочий день закончился, и ребята пошли по домам! А завтра, поутру, они придут на работу, подключатся к сети, и с их компьютеров будет удалена вся ненужная мне информация!» – иронично размышлял я, ещё не зная, радоваться мне, или плакать.
– Есть ли компьютеры, на которых уже удалена информация? – поинтересовался я, всё ещё надеясь остановить деятельность «виртуального хакера», который, как «джин из бутылки», был выпущен моей некомпетентностью.
– Да.
– И сколько их?
– Восемнадцать.
– Ох, ё-маё! – воскликнул я, схватившись за голову.
«Что же теперь будет? – подумал я, пытаясь оценить ущерб, который я мог причинить другим людям. – Ведь кто-то теперь не досчитается фото и видеофайлов на своём компьютере! А вдруг я уничтожил какие-нибудь финансовые документы в Собесе? И Манцев теперь не сможет получить пенсию, или зарплату!»
Что бы избежать продолжения этих вопросов я придвинулся к столу и дал компьютеру команду:
– Покажи список всех восемнадцати компьютеров!
На экране появился список, и я жадно накинулся на его изучение.
По мере того как я читал сей документ, я всё больше вжимался в кресло, начиная осознавать неограниченные возможности этого «виртуального хакера». Но, в тоже время росла и уверенность в том, что никому из хороших людей я не навредил.
Разобраться в деталях было сложно, но по названиям отделов и организаций, а порой просто по физическим адресам, я понимал, что первыми в списке были компьютеры военных: например Пентагона, или Министерства Обороны РФ, а также целого ряда разведок Европы, Израиля и Канады. Далее в списке была куча не известных мне организаций и «контор», но по тем, или иным признакам можно было предположить, что они имеют отношение либо к ФСБ, либо к ЦРУ.
Что меня радовало больше всего, так это то, что в этом списке не было ни одного домашнего компьютера! Практически, можно было считать, что никакого урона людям нанесено не было!
«А если кому-то не понравится, что я «побывал» на его компьютере, то это уже не мои проблемы!» – думал я, расслабляясь после первоначального шока.
Вдруг до меня стало доходить, что всё-таки это МОИ проблемы! Ведь в этих «конторах» сидят очень умные ребята, и если они смогут определить, откуда был произведён «несанкционированный доступ», то они могут приехать ко мне и «положить лицом на асфальт»!
Моё воображение рисовало жуткие сцены.
Но, всё ещё не теряя надежды на лучшее будущее, я обратился к компьютеру:
– Есть ли возможность, у других операторов, определить местоположение компьютера, с которого производилось управление стиранием данных по объекту «Манцев»? – спросил я ослабевающим голосом.
– Нет.
– И какова вероятность того, что твой ответ правильный?
– Вопрос не корректный, – поправил меня невозмутимый, но всё-таки красивый женский голос. – «Вероятность» имеет отношение к случайным и нестабильным величинам.
«И в кого ты такая умная?» – подумал я.
Сидя в кресле, и почёсывая за ухом, я пытался сообразить, как же мне убедиться в том, что в будущем не придется отвечать за бесконтрольные действия моего «виртуального джина», которого я, по простоте душевной принял за «очень красивую девушку с приятным тембром голоса».
Я достал телефон и позвонил знакомому «хакеру-программисту».
– Егор привет! У меня тут есть проблема…
Выйдя из комнаты, я вкратце обрисовал ему ситуацию с «несанкционированным доступом».
– Этого не может быть! – ответил мне Егор.
– Почему? – поинтересовался я.
– Потому, что у организаций подобного уровня имеются собственные защищённые линии, и у обычных пользователей сети к ним доступа нет.
– И что это значит?
– «Грубо говоря» это означает, что «они видят всех, а их не видит никто»…
– То есть, ты считаешь мою ситуацию вымышленной?
– Ну, не то, что бы «вымышленной», а уж слишком невероятной. Мне, честно говоря, совсем не хотелось бы в это влезать…
– Егор! Но ты хотя бы попробуй! Для меня очень важно и срочно! – умалял я его, возвращаясь в кабинет.
– Хорошо! Попроси компьютер вывести статистику подключений при выполнении последней команды…
Далее я работал «ретранслятором», отдавая компьютеру команды, которые слышал в трубке. Потом я пересказывал своему другу содержание тех документов, которые появлялись на экране.
После того, как весь экран уже полностью был заполнен статистиками, схемами и графиками, мой друг сказал мне, чтобы я «не парился».
– И на основании чего ты сделал такой оптимистичный вывод? – ещё не веря своему счастью, поинтересовался я.
– Твоего компьютера там нет!
– Как это нет?!
– Я сам «не въезжаю», но всё выглядит так, как будто удаление этих данных происходило по легальному доступу, т.е. под управлением самих операторов, а «хакерское вторжение» в этих схемах вообще не отслеживается. Отсюда вывод: либо его не было вообще, либо всё так запутанно, что «концов не найти», и то и другое для тебя «приемлемый вариант».
– То есть ты считаешь, что я могу спать спокойно?
– Ну, я же сказал тебе: «не парься»!
Я дал компьютеру команду «отключиться».
– А как ты думаешь, классный мне достался компьютер?
– Тебе достался не компьютер! Тебе достался «Дьявол глобальной сети»!
– Да ну! И что же мне теперь делать?
– Забудь о его существовании!
– Чего ты так мрачно?
– Эту штуку создали очень крутые ребята, и один из них, как минимум гений. Ты ничего не знаешь: кто они, где они теперь, ты даже не знаешь того человека, который до тебя использовал всю эту мощь…
– Ну, чего замолчал, договаривай!
– У тебя там, даже ядро операционной системы совсем не то, что на обычных компьютерах…
– И что?
– Ты не сможешь ни удалить эту систему, ни переустановить…
– А ты?
– Я знаком только с теми, которые уже в продаже, а у тебя похоже, что-то новое…
– То есть, ты не сможешь мне помочь?
– Ни я, ни кто-нибудь ещё! Кроме тех парней, которые эту систему разрабатывали, или пишут под неё «софт».
– А если я просто дам компьютеру команду об удалении системы?
– Система не может сама себя уничтожить! Вот если бы переустановка осуществлялась извне – тогда другое дело! Но, даже, если это возможно выполнить через Интернет, то ты ничего не изменишь. Ты же видел как эта штука «хозяйничает» в «Тырнете»! А если эта «змея» отложила свои «кладки» в Сети, то она всё равно к тебе вернётся, пусть не оригинал, так её копия… Твоя система всё равно её подцепит! Если это вообще разные программы… В чём я не уверен…
– Кто? «Дьявол глобальной сети»?
– Я думаю, что это «джокер»!
– Почему «джокер»?
– «Джокер» может быть кем угодно: он может принимать любую масть, любой статус и даже быть вне этого, являясь либо самой главной картой, либо никакой. Твоя программа действует подобным образом. Различные компьютеры не воспринимают её как чужеродный элемент, а это означает, что её модули могут находиться в не активированном состоянии практически на любом компьютере. Но, что самое странное, они находятся на компьютерах спецслужб…
Егор, помимо того, что он был «компьютерным гением» и «замкнутым хакером», был ещё «мрачным скорпионом», и умел нагнать страху на кого угодно. Зная об этой его привычке, я попытался его прервать:
– Егор! Меня не «ДЖОКЕР» сейчас волнует, а вопрос личной безопасности!
– С этим у тебя никаких проблем нет!
– Ты уверен?
– Абсолютно! Тем более, ты не сделал ничего такого, по поводу чего, даже в случае обнаружения, могло бы начаться расследование. Это очень дорогое «удовольствие».
¬– Ладно, с меня коньяк! Будешь в Минске, позвони мне, и мы договоримся о встрече!
– В Минск я не вернусь!
– Почему?
– «Холодно» там у вас! – сказал Егор и повесил трубку.
Я сидел в кресле и смотрел на экран. В голове было пусто: ни мыслей, ни слов, не эмоций.
Вдруг зазвонил мобильник. Не глядя на дисплей, я нажал на кнопку и приложил телефон к уху. В трубке слышался шум проспекта и видимо из-за этого гула звонивший даже не понял, что ему ответили.
– Ната-а-шка! – позвал я Натали в трубку, т.к. был почему-то уверен, что звонит именно она.
Звонок действительно был от неё.
– Мы едем домой! – услышал я голос.
– А как дела с оформлением документов?
– Всё закончили!
– А что так долго?
– Мы тут заехали к папе в офис, что бы разобраться с каталогом к предстоящей выставке, ну, вот и задержались! Сейчас мы едем в магазин, купим «всякого вкусного», а потом домой! Будем праздновать!
– Ладно! Жду! – прервал я Натали, давая понять, что её план действий мне ясен.
– Позвони Олегу с Верой, пусть они тоже приедут!
– А не поздно?!
– Ну что ты, они раньше двух спать не ложатся!
– Хорошо, позвоню!
Натали отключилась, а я почувствовал нестерпимое чувство голода, которое поднималось из глубины солнечного сплетения и, проникая в затылок, ударяло в мозг.
Я пошёл на кухню и выпил там стакан сока. Готовить пока было нечего, и я позвонил нашим друзьям, что бы пригласить их в гости.
ГЛАВА 8 «ДРУЗЬЯ»
С Верой и Олегом мы дружили давно. Так давно, что иногда казалось, что не было времени, когда бы мы не дружили. И хотя, из-за постоянной занятости, встречались мы редко, они всегда были первыми, с кем бы я хотел поделиться настоящей радостью.
Сближали нас, как ни странно, не общие интересы, а различные взгляды на жизнь. Мы все были разными не только характерами, но и образованием, и работой. Те «миры», в которых мы «вращались» целыми днями, не пересекались нигде, никогда, и ни по какому поводу.
Олег был известным, в узких кругах, учёным, и трудился под «прикрытием» Белорусской Академии Наук, над какими-то секретными проектами, связанными с лазерами и суперкомпьютерами, которые «по идее», должны были приносить огромные прибыли народному хозяйству (но как обстояло дело на самом деле – я не знал, т.к. эта информация была засекреченной).
Вера работала парикмахером в одном из самых дорогих салонов Минска, и круг её общения состоял в основном из «звёзд» и «звёздочек» местного телевидения и эстрады, а так же бизнесменов и иностранцев. Из «простых смертных» только я и моя жена, раз в квартал, удостаивались чести «быть постриженными у Веры».
Приехали они быстро, т.к. жили не далеко и видимо в этот вечер, у них не было ни каких важных дел.
Восторги и комплименты начались уже прямо в дверях.
Оказалось, что когда они въехали во двор, то им предложили поставить машину на гостевую стоянку. После того, как они сообщили, в какую квартиру приехали, им предложили выбрать одно из трёх зарезервированных за этой квартирой мест.
– Ну, показывайте, что тут у вас! – полушутя сказала Вера, как всегда беря инициативу в свои руки.
Я начал водить их по квартире, показывая и рассказывая обо всём, что мне удалось обнаружить и узнать накануне. Восторженные восклицания и радостные комментарии не прекращались ни на минуту. Мне так же приходилось отвечать на десятки вопросов, которые они задавали почти одновременно.
Когда мы добрались до второго этажа, то раздался звонок в дверь. Я предложил гостям самостоятельно продолжить осмотр, а сам спустился вниз, что бы открыть двери.
Натали вошла первой. В руках у неё было полно пакетов с всякими вкусностями, а подмышкой папка с документами на квартиру. За ней следовал тесть – тоже с пакетами и бутылками итальянского вина. (После того как наши друзья побывали в Италии никакое другое вино в их присутствии больше не употреблялось.)
Я, как истинный джентльмен, должен был забрать у Натали её тяжёлые пакеты и отнести их на кухню. Но вместо этого, я, сам не зная почему, выхватил у неё папку с документами и, начал рыться в бумагах, пытаясь найти документ, в котором могла бы быть фамилия прошлого владельца квартиры.
– Чего ты ищешь? – спросила Натали.
– Какой-нибудь старый техпаспорт, или регистрационное удостоверение… Что-нибудь, где есть фамилия и имя прежнего хозяина…
– Ничего ты там не найдёшь! – ответила Натали, – Там все документы новые: и техпаспорт новый, и свидетельство…
– И что, никаких справок, «жировок»? Что-нибудь из прошлого… – не унимался я.
– Ничего! – ответила Натали, начав переобуваться, при этом держа пакеты в руках.
– Нынче бюрократия не в моде! – пошутил тесть, поставив таким образом «жирную точку» в моих бесплодных поисках.
Я взял пакеты из рук Натали и отправился на кухню.
– Покажи батяньке квартиру, а я пока здесь всё приготовлю! – сказала Натали, входя на кухню следом за мной.
– Там у нас Вера с Олегом, – сказал я, показывая пальцем наверх.
– О! Так чего же ты молчал! Зови их сюда!
– А мы уже сами пришли! – сказала Вера, входя на кухню.
Олег, в это время забирал пакеты у тестя, что бы пожать ему руку.
– Ну как вам квартира? – спросила Натали, начиная распаковывать пакеты.
– Супер! – выпалила Вера.
– Я считаю, что именно так и должна выглядеть квартира, достойная жизни Человека! – «расшифровал» Верину мысль Олег. – Даже не думал, что когда-нибудь доведётся посетить, что ни будь подобное в реальности!
Слушая эти слова, мне хотелось обнять Олега и рыдать у него на груди. Может быть, я так и сделал бы, но тут вмешался тесть:
– Вы мне покажите, наконец, то, о чём вы тут все говорите?
– Да, конечно, Юрий Николаевич! Пойдемте, я вам сейчас всё покажу!
И мы с тестем отправились на очередную, для меня, экскурсию. Олег присоединился к нам, и со стороны, это стало походить на небольшую экскурсионную группу, которая, в сопровождении экскурсовода осматривает местную достопримечательность.
К концу осмотра роль экскурсовода мне стала надоедать и я, предоставив Олегу возможность «просветить» тестя относительно «умных квартир», решил полюбоваться пейзажем за окном, который выглядел очень необычно в отраженных лучах угасавшего заката.
Мы ещё какое-то время постояли в «стеклянной комнате», разговаривая о квартире и любуясь окрестностями, а когда нас позвали к столу – мы спустились вниз.
Войдя на кухню, мы дружно ахнули, от сногсшибательных ароматов, и, сглотнув слюну, направились к столу.
«Вот таким должен быть стол!» – подумал я, глядя на всё это великолепие кулинарных искусств, которое, казалось, просто висело в воздухе, и было похоже на сказку.
Мы сели за стол и наполнили бокалы.
– За новую квартиру!
– За удачную покупку!
– И сколько вы за неё отдали?
– Сто тысяч.
– Евро?
– Да.
– Не дорого!
– Я бы даже сказал: «дёшево»!
¬– Почти задаром…
– Повезло!
– Несомненно!
– За квартиру!
¬– За квартиру!
Звон бокалов заполнил кухню, многократно отразившись от стен и высоких потолков, от огромного окна, за которым уже село солнце, и множественных дверец кухонных шкафов и столешниц.
Мы ели и пили, не переставая болтать на разные темы.
Периодически кухня «звенела» от хохота и смеха.
Я был счастлив, сидеть рядом с этими весёлыми и смеющимися людьми, которых я любил и которые любили меня. Есть всякие «вкусности», запивая их отменным итальянским вином, и наблюдать, как за окном восходит луна.
Но мысли мои, нет-нет, да и возвращались к компьютеру, который был оставлен мною с «незавершённым циклом действия», и непринятым, относительно его дальнейшей судьбы, решением. Так что, рано или поздно, но наши разговоры всё равно «вырулили» к этой теме.
Обращаясь к Олегу, как к человеку науки, я попытался рассказать о компьютере и о моих попытках наладить с ним общение. Т.к. выпито уже было не мало, то моё повествование почему-то выстраивалось таким образом, что мои подвыпившие слушатели не просто «периодически посмеивались», а практически «регулярно ржали» над моими «похождениями в виртуальном мире» и «столкновениями с искусственным интеллектом».
После того как они вдоволь насмеялись, я попытался объяснить им, что мне в общем-то не до смеха и я «на полном серьёзе» хочу понять – кто был прежним хозяином квартиры.
– Вот за него мы и выпьем! – сказал Юрий Николаевич, разливая очередную порцию вина по бокалам.
Мы выпили за бывшего хозяина квартиры, с благодарностью, что он оставил нам такую роскошь, но т.к. пили, в общем-то, «за упокой», то атмосфера стала менее праздничной, а улыбки не такими широкими.
– Понимаешь, – начал Олег посерьезневшим тоном, – Сам по себе компьютер угрозой быть не может, ни для кого и никогда! Это только в кино, в больном воображении сценаристов, компьютеры кому-то причиняют вред. В жизни всё иначе! Компьютер – это только инструмент. Всё зависит от того, кто этим инструментом пользуется. Если инструмент мощный, а человек его использовать не умеет, то обязательно будут и промахи и ошибки. Но ты должен радоваться, что это компьютер, а не бензопила! Там за ошибки платят увечьями и отрезанными пальцами…
В этом месте его «просветительской речи» мне действительно стало легче, особенно после того, как я представил вырывающуюся из рук бензопилу и кромсающую в клочья всё, что попадается ей на пути.
– В твоём случае, – продолжал Олег, – «инструмент» не только мощный, но и уникальный в своем роде. Он наверняка сделан на заказ, и, я уверен, был специально «заточен» под твоего предшественника.
– А почему тогда он выполняет МОИ команды?
– Это для меня загадка… – сказал Олег и ненадолго умолк. – Но, я хочу сказать вот о чём: ты не научишься им управлять, пока не поймешь, какие команды отдавал ему прежний хозяин!
– И как это сделать?
– Просто посмотри список двух десятков, или сотен последних команд, которые до тебя были отданы этому компьютеру…
– И постараться представить себя на месте того, кто их отдавал! – попытался пошутить я.
– Ну, это не обязательно. Достаточно понять алгоритм. Не алгоритм компьютера, а алгоритм управления…
– Алко-ритм? – спросил я икнув.
– Наливай! – сказал батяня и все вокруг рассмеялись.
Мы допили вино и отправились наверх. С собой мы прихватили кофе и немного десерта.
– А что это за пульт? – спросила Вера, усаживаясь в кресло.
Держа пульт направленным в потолок, она нажала несколько кнопок.
Музыка заполнила комнату. Откуда она лилась – было не понятно, но объем звучания был таким, что легко можно было представить себя разгуливающим среди музыкантов исполнявших эту красивую и спокойную мелодию. Я не сомневался, что все динамики находятся на потолке (стены то стеклянные!), но учитывая богатство низкочастотных обертонов, я допускал, что под полом тоже что-то может быть.
– «Смууф Джаз»?! – удивлённо воскликнула Натали, ставя поднос с кофейными чашками на стеклянный столик. – Откуда это у вас?
– Это не у нас, а у вас! – поправила её Вера.
– Когда я была во Флориде, то эту музыку крутили по радио с утра до вечера… – благостно замурлыкала Натали, погружаясь в «древние» воспоминания.
– Ты бы ещё «прошлую жизнь» вспомнила!
– Ой, да ладно вам…– продолжала «размазываться по вселенной» Натали.
– А откуда идёт эта музыка? – поинтересовался Олег, входя в комнату с двумя стульями из кухни.
– С потолка! – ответил ему я, улыбаясь.
– А кто её включил?
– Я! – сказала Вера и, нажав кнопку, выключила музыку.
– Ой, включи, включи, включи! – залепетала Натали, помогая батяне поставить на стол кофе и сладости.
Мы слушали музыку, и пили кофе. Куря легкие ароматные сигары, прогуливались вдоль прозрачных стен и вели непринуждённые беседы. Лунный свет за окном, мягко переходя в «лунное освещение» нашей комнаты, создавал ощущение открытого пространства, а чистый и прохладный воздух, нагнетаемый бесшумными вентиляторами, перемешиваясь с запахами кофе и сигар, делал атмосферу праздника вполне «флоридской».
Когда все достаточно протрезвели – гости стали собираться «по домам».
– Я, пожалуй, на такси поеду, – сообщил нам Юрий Николаевич, – а машину у вас в гараже оставлю! Не хочу я охрану будить, да и ехать мне не далеко…, а завтра я её заберу!
– Давайте мы Вас подвезём! – предложила Вера. – Нам ведь по пути!
– А вы сами-то не боитесь за руль после вина садиться?
– Я уже давно трезвая! И пила то я совсем чуть-чуть! – ответила Вера, оставаясь верной своей привычке: неуважительно относиться к правилам дорожного движения.
– Ну, поехали! – сказал Олег, и мы отправились на выход.
Выйдя в подъезд, мы попрощались у лифта и вернулись в квартиру.
Я пошёл на кухню мыть посуду, а Натали отправилась в душ.
Пока я был на кухне и разбирался с посудомоечной машиной, Натали закончила мыться и ушла наверх, в спальню. Я, разложив посуду по полочкам и, почистив зубы, хотел присоединиться к ней, но подойдя к лестнице, остановился…
«Ну, если ненадолго!» – согласился я со своим любопытством и вошёл в кабинет.
ГЛАВА 9 «СОДЕРЖИМОЕ КОМПЬЮТЕРА»
Усевшись за стол, я произнёс «заветное слово».
После традиционного приветствия и вопроса: «Чем мы будем заниматься сегодня?», я попросил «светло-печальный» образ неизвестной мне девушки, вывести на экран список ста последних команд, которые получил компьютер в тот же день, что и сегодня, но в прошлом году. После того, как команда была выполнена, я погрузился в «предельно внимательное чтение».
Было мало шансов за то, что простое чтение команд моего предшественника могло бы научить меня правильному управлению этим мощным компьютером. Но Олег оказался прав: это был инструмент, которым прежний хозяин пользовался очень быстро и эффективно. Не смотря на мелодраматичные «приветствия» и «прощания», во время работы компьютер был практически безмолвным: он только выполнял команды, и их выполнение и было ответом.
Команды были короткими и конкретными, и, как мне показалось, «не эмоциональными».
– Эх! – подумал я вслух, – Их бы ещё и услышать!
– Пожалуйста, уточни команду!
– Я говорю: хорошо бы услышать голос…
Я замолк, понимая «неправильность» построения этой фразы.
– Воспроизведи голосовые команды, список которых находится на экране!
Из боковых динамиков зазвучал голос. Поначалу он показался мне знакомым, но потом меня как током дёрнуло…
Это был МОЙ голос!
От нервного срыва меня спасло только одно: двадцать лет профессиональной работы со звуком, приучили меня не только отличать малейшую разницу тембра голоса, но и замечать различные нюансы в эмоциональной окраске речи, отражающей какие-либо чувства говорящего.
С одной стороны, мой тренированный «тембральный слух» сразу сообщил мне о том, что это мой голос, и я не мог подвергнуть это сомнению, т.к. сам «шлифовал» эту способность, и доверял ей долгие годы. С другой стороны, мой «эмоциональный слух» сообщил мне, что здесь что-то не так и уверенности в идентичности голосов нет.
Поэтому мне пришлось прослушать не только «сто последних команд», но и «сто предыдущих».
Внимательное вслушивание в каждую фразу не давало никаких результатов, т.к. команды были короткими и практически без эмоций. Но когда я стал слушать весь текст «отстранённо», то я заметил поразительную разницу в характерах.
– Ты с кем тут разговариваешь? – спросила жена, возникшая в проёме с заспанным лицом.
– Это не я, это компьютер…
– А чего он твоим голосом говорит?
– Это не мой голос. Это голос его прежнего хозяина…
– Угу! Как интересно… Теперь понятно почему тут на тебя всё реагирует! – сказала Натали и отправилась на кухню «утолять жажду».
«Вот и жена не заметила разницу!» – подумал я, откинувшись в кресле.
А разница была очевидной. Для того, что бы я начал так говорить я должен был прожить совершенно другую жизнь. Ни какая техника речи не способна сформировать, или изменить человеческий характер, который в любой ситуации определяет не только поведение человека, но и его эмоциональные реакции и интонации речи.
Я просто не мог говорить так, как говорил он! Я не смог бы вкладывать в интонацию те чувства и эмоции, которых у меня никогда не было и не будет.
Он говорил легко и быстро, но при этом настолько властно и уверенно, что, казалось, у исполнителя не должно быть даже миллисекундного «зазора» между получением команды и началом её исполнения. Властность его голоса убедительно свидетельствовала о том, что любое промедление, со стороны исполнителя его воли, будет расценено как «не подчинение», и приведёт к немедленному уничтожению «сомневающегося».
Если бы у меня была бы хотя бы десятая часть такой черты характера, как у него, то все компьютеры, на которых мне приходилось работать в течение всей моей жизни, были бы разбиты и выброшены окно, сразу же после загрузки системы… Не говоря уже об инженерах, которые эти компьютеры обслуживают.
Если бы я так общался, в той среде, где мне приходилось работать, и где люди понимают эмоции лучше и быстрее, чем информационный поток слов, и где требуется коллективное творчество, а не «тупое и безоговорочное подчинение», то я попросту не выжил бы, будучи не понятым и отвергнутым.
Что бы говорить так, как говорил он, нужно было думать иначе, иметь иное мировоззрение и другое отношение к Жизни. У меня был не тот склад ума и вероятно другое мировоззрение, да и к жизни я относился совершенно иначе.
Но, для компьютера мир человеческой Души был не запрограммированным элементом. Для него было достаточно «тембральной идентификации», что бы начать принимать и выполнять мои команды.
– Ты спать идёшь? – спросила Натали, проходя мимо кабинета.
– Пока нет. Я хочу, тут кое в чём разобраться…
– Только не долго…
– Хорошо!
Натали отправилась наверх по бесшумной лестнице, а я, тем временем, углубился в изучение списка команд. Моё внимание привлекла одна фраза: «Включить в цепочку влияния…» Интуиция подсказывала мне, что это может пролить свет на деятельность, которая ране осуществлялась на этом компьютере.
– НА ЭКРАН: «цепочка влияния» от Лишевского до Масюковича, – скомандовал я.
На экране появилась схема, которая по началу, мне показалась непонятной, но после ознакомления с её содержанием, я довольно легко в ней ориентировался.
Все блоки схемы были разделены на две части: в верхней находились имена, отчества и фамилии, а также должности, адреса, телефоны, и прочие «координаты»; в нижней части – подробное описание их «человеческих пороков», должностных преступлений и «умственных отклонений». Между блоками, были различного цвета стрелки «с комментариями», из которых легко можно было понять, какое влияние один человек может оказать на другого, на основании имеющейся информации.
Например, «объект» Лишевский был чиновником «низшего звена» и онанистом, который в рабочее время посещал порно сайты самого гнусного содержания, а его рабочий компьютер был забит "порнухой" и вирусами с этих самых сайтов. Ещё он был подкаблучником и брал взятки. Видимо этой информации было достаточно, что бы пришедший к нему Ибрагим, смог бы получить минскую прописку, которая открывала «дверь» в Европу «умеренному талибу». Учитывая тот факт, что Ибрагим был наркоторговцем, и «объект» Лишевский, теперь, что бы самому ни сесть в тюрьму вместе с Ибрагимом, готов был заключить сделку с самим Дьяволом. Но, ему этого не предлагают: от него требуется позвонить своему «старому приятелю», который добился больших успехов в бизнесе, и которого он когда-то незаконно прописал, а теперь продолжает потихоньку «доить», беря мелкие взятки. Этот «успешный бизнесмен», которому «держит крышу» один из фондов при администрации Президента, должен организовать встречу своего покровителя с «бывшим следователем», которого подкупил Ибрагим, и который был когда-то уволен и осуждён за то, что завёл на «покровителя» уголовное дело по факту гомосексуализма и растления малолетних. Этот «следователь» должен продать «покровителю» «старое досье с новыми фактами», в обмен за оказанное влияние на профессора Масюковича, который являясь «светилом белорусской науки» и получая зарплату из бюджета Академии Наук РБ, курирует разработки, по замене искусственных алмазов в промышленном производстве, на натуральные, а финансирует эти разработки фонд, который возглавляет «покровитель-гомосексуалист». Под благовидным предлогом «покровитель» должен получить доступ к информации по этим разработкам и выяснить: в какую страну экспортируется очень дорогое оборудование, в котором искусственные алмазы, выращенные в белорусских лабораториях, заменены на «неизвестно откуда взявшиеся», природные. Потом он должен сообщить эту информацию «бывшему следователю», а тот, в свою очередь, Ибрагиму, который отправит её на специальный е-мейл.
Кто и что будет делать с этой информацией дальше, было не ясно, потому что ЭТОТ человек находился уже «вне цепочки» (или он являлся тем, кто всю эту цепочку запустил).
Короче говоря: это было обычное «Наглядное Пособие для Начинающего Шантажиста»!
Но мне казалось, что намного проще было бы позвонить самому Масюковичу, и напрямую поговорить с ним. Может быть, эта информация и не являлась секретной…
Сама схема мне понравилась, т.к. была составлена очень грамотно и наглядно. Всё было доходчиво расписано, и мне, например, не составило бы никакого труда этой схемой воспользоваться, если бы участники этого «спектакля» не были бы столь отвратительными типами: одна только мысль о вступлении с ними, пусть даже в письменное, но общение, вызывала у меня очень мерзкие чувства. И, ко всему прочему, мне было совершенно не интересно, в какую страну поставляется это «очень дорогое оборудование».
Единственный человек, который, в этой схеме, не вызывал у меня негативных эмоций был Михаил Масюкович. Я не однократно видел его по телевизору, и хотя он имел «внешность гоблина», отвращения он не вызывал. Поэтому я решил посмотреть ещё какую-нибудь схему с его участием.
– НА ЭКРАН: «схему влияния» от Масюковича до Беловского, – скомандовал я, взяв первую попавшуюся фамилию из списка команд.
– Такой схемы нет!
– Тогда покажи мне любую «схему влияния» с участием Масюковича, – сказал я, перейдя на привычное для меня эмоциональное общение.
– Такой схемы нет!
– Тогда «схему влияния» с участием Беловского!
Я не заметил, что сделал ошибку, употребив слово «схема», вместо слова «цепочка». И когда на экране появилась «схема влияния с участием Александра Беловского», я понял, чем отличается «схема» от «цепочки».
Что бы охватить взглядом всю «схему», мне пришлось слегка отъехать назад и увеличить угол обзора.
Весь экран был заполнен очень сложной «паутиной», состоящей из маленьких кружочков с фамилиями и множеством стрелок различного цвета. «Над», или «под» ними были лаконичные надписи, говорящие о какой либо дате, или «временном коридоре».
Найти среди такого количества мелкого текста фамилию Беловского у меня не получалось. Поэтому я дал команду «укрупнить» Беловского, но вместо ожидаемого эффекта укрупнения шрифта, я получил укрупнение всей схемы со смещением правой нижней части в центр. В середине экрана появился «укрупнённый круг» с фамилией Беловского (но уже с более подробной информацией о нём). Теперь я стал понимать, что «схема» была составлена из множества «цепочек», к которым добавлялась временная координация параллельных действий, а также их взаимодействие между собой.
Мне не хотелось вникать во все эти сложности и хитросплетения, т.к. я уже не мог смотреть на экран по причине «самопроизвольно засыпающего тела». Но, неожиданно обратив внимание на дату рождения Беловского, я сообразил, что сегодня у него день рожденья, и дал компьютеру команду отправить по всем его е-мейлам текст: «Поздравляю с днём рождения!»
На этом я собирался закончить работу с компьютером и отправиться спать. Но вспомнил, что на этой неделе, у одного из моих питерских друзей, тоже должен быть день рождения!
Я никогда не запоминал точные даты этих «дней рождений», поэтому я отправился в прихожую, что бы в одной из коробок найти записную книжку.
Вернувшись назад, с записной книжкой в руках, я увидел на экране уведомление о том, что получен ответ от г-на Беловского.
– Развернуть «ответ от г-на Беловского»! – скомандовал я, продолжая рыться в записной книжке.
То, что я прочёл на экране, не уложилось в моей голове с первого раза…
Я прочитал ещё раз и начал нервно хихикать…
После третьего прочтения я всё ещё не очень хорошо понимал, что это происходит на самом деле…
Ответ Беловского был таким:
«На Ваш счёт перечислено $5.5 млн. Приношу извинения за задержку.
Виновный наказан».
Когда я понял смысл происходящего, то сон как рукой сняло.
– НА ЭКРАН: «схему влияния» с участием Беловского! Укрупнить «Беловского»!
Когда схема на экране приняла прежний вид, я решил «укрупнить» ещё больше:
– Укрупнить ещё!
В схеме, вместо круга с данными Беловского появился «развёрнутый лист» с подробным описанием «сферы влияния» этого человека, а также его роли в этой схеме.
Помимо того, что он возглавлял крупнейшее нефтехимическое предприятие Беларуси, он так же контролировал множество «контролирующих организаций», осуществлявших надзор за этой отраслью.
То, что человек жил не на зарплату, было ясно и так, но только от одной попытки представить, каковы были последствия его «должностных преступлений» для простых граждан (не говоря уже об «экономике государства»), у меня начинала болеть голова.
«Лучше бы я ничего этого не знал!» – проклинал я своё любопытство.
Испытав на себе, как тяжело живётся людям в Беларуси, людям, которые тяжким трудом пытаются обеспечить себе хоть мало-мальски приемлемый уровень жизни, пытаясь прокормить и свою семью, и армию, и милицию, и КГБ, и безумно раздутую бюрократию, и исправно платя налоги…, мне было до слёз больно осознавать их незащищённость от таких вот воров. Хотя назвать этого человека «вором», означало оскорбить воров. У него не было никаких понятий чести, достоинства и уважения к людям… Ничего, кроме алчности, граничащей с безумием!
Мое «миропредставление» пошатнулось!
А я ещё даже не начинал интересоваться другими персонажами этой схемы…
Я только прочитал о том, за что Беловского можно было бы посадить (и посадить надолго). А мне уже стало плохо! Возможно от осознания того, что этот человек не только на свободе, и жив и здоров, но он всё ещё занимает свой высокий пост (и шлёт мне со своего рабочего места, сообщение о том, что на один из счетов «бывшего», перечислены пять с половиной миллионов долларов)!
У меня было странное чувство: как будто бы я провалился в «Ничто», а оттуда увидел мир этого негодяя. Мир, в котором правит алчность, скрытность, ненависть и СТРАХ! Предательство в этом мире обычное явление, и там не существует таких понятий как «доверие», «дружба», «взаимовыручка»… Но, там существует жесткая дисциплина, иерархия, субординация, власть, жестокость, и статусное мышление…
Я так же понимал, что человек, который раньше сидел за этим столом, не просто имел «какое-то отношение» к этим людям, но он также имел над ними какую-то тайную власть! И он управлял «толпой» этих подонков…
Ну, даже если и не управлял, то наверняка координировал их деятельность, ради какой-то своей непонятной цели, а какой именно – мне было наплевать!
Я был расстроен, и я был в ярости!
Выйдя на балкон и забыв взять с собой сигареты, я стоял, вцепившись в перила, и не мог понять: что со мной происходит! Внутри всё клокотало и хотелось убить этого человека!
Но если б только его одного…
Я вернулся к компьютеру и дал команду:
– Выставить всю информацию по объекту «Беловский» на официальный сайт КГБ Республики Беларусь!
– В каком виде? – уточнил компьютер.
– В у-до-бо-чи-тае-мом! – гневно выпалил я, и отправился спать.
ГЛАВА 10 «СНЫ»
Поднявшись на второй этаж, я прищурился: солнце, поднявшись над горизонтом, било в окна «прямой наводкой»! Тонированные стёкла, способные уменьшать пропускание света, не справлялись с «поставленной им задачей»…
Я прошел в «комнату без окон» и погрузился во мрак…
Усталость обрушилась на меня огромной скалой «черноты», как только тело приняло горизонтальное положение. Мозг отключился, не справляясь с большим количеством бессознательности…
Прошло немного времени…, а может и много…, а может и вообще ничего не прошло… Как можно говорить о времени в «черноте», где ничего нет и ничего не меняется?
Просто было Ничто.
Оно было, было, было…
Потом появилась точка. Потом звук, который резко усилился до абсолютно громкого и… «Бац!» – появилась реальность…
Это был рынок, между рядов которого бродил человек, очень скромный внешне, но очень гордый и скрытный внутри. Одет он был старомодно: в черные брюки и голубую с чёрными клетками, кофту. Пробираясь с бидоном в руке, между мусорной кучей и нищим, он посмотрел в мою сторону и презрительно улыбнулся…
«Это Я брожу на этом рынке…» – услышал я «вкрадчивый голос» у правого уха.
Боковым зрением я видел, что там никого нет, но резко обернувшись, я опять оказался перед чернотой… Но, она уже не была такой как раньше! В этом сумраке чувствовалось некое «присутствие»…
Моё внимание привлёк непонятный сгусток тёмно-серого тумана. По мере того, как я стал к нему приближаться, он начал разворачиваться и из него плавными вихрями «высветились» желто-красные, а порой тёмно-голубые потоки энергии. В тот момент, когда появилось белое свечение, в его сердцевине прорисовался человеческий образ с размытыми краями. Это не был тот же самый образ, который «стоял как скала», но внешность была мне знакома: та же жилетка, та же рубашка с запонками, те же брюки и туфли, та же причёска... Всё было точно таким, как он привиделся мне раньше, но с той лишь разницей, что края этого «изображения» были размыты, а лицо исказилось в какой-то не человеческой гримасе…
– З-д-рааа-в-ству-й…, – обратился он ко мне.
Его речь звучала так, как будто его челюсти что-то сдерживало, и он с трудом пытался их разомкнуть.
«Привет!» – мысленно ответил ему я, и сразу же, пожалел об этом.
Мне не хотелось иметь с ним никаких дел, а уж тем более общаться. Я готов был убраться отсюда побыстрей, но чрезмерное любопытство влекло меня к нему как магнит.
– Ты... Не-по-ни-ма-ешь… ме-ня… – выдавил он фразу.
– Я очень хорошо тебя понял! – возмутился я, – Ты, просто не человек – ты «обезьяна»! Ты урод, вскормленный хищниками! У тебя не осталось ничего человеческого ещё при жизни! Ты не использовал свой талант по назначению! Ты потратил его на манипуляцию «животными, в человеческом обличие»… Ты просто гнусный МАНИПУЛЯТОР…
– Ты... Не-по-ни-ма-ешь…
– Чего я не понимаю?
– Ты… не такой…
– Да! Я такими делами не занимаюсь…
– Ты… не такой… как все…
– А что ты знаешь о «всех»!? Ты видел мир через призму этих «нелюдей», которыми манипулировал и постоянно держал в страхе! Эта «призма» очень сильно искажает реальность…
– Ты не по-нял…
– Чего я не понял?
– Ты… не такой… как мы все…
Я стал терять интерес к этой дискуссии и обвинять мне его наскучило. К тому же, он явно хотел чего-то другого!
Я попытался «всмотреться» в его «внутренний мир», который, как мне показалось, должен находиться где-то в глубине этого жёлтого свечения…
Но он меня туда «не пустил». Его «человеческий образ» встал у меня на пути, демонстрируя полное не согласие с моим намерением.
– Это не твоё! – поведал мне голос, который уже звучал не так тяжело, как раньше.
– Ну и ладно! Не моё – так не моё!
– Не обвиняй меня…
– Я тебя не обвиняю, а поддерживаю…
– Ка-ким об-ра-зом?
– Я пытаюсь довести до тебя мысль о том, что ты не родился «манипулятором» – у тебя был талант «координатора»! У тебя развилось не стандартное мышление, быстрый ум…, ты гений в своей области знаний… Но, ты ДЕГРАДИРОВАЛ, и выродился в манипулятора! Для чего тебе это всё было нужно?
– Я пропущу твои слова, как будто ты говорил не мне…
Воцарилось молчание…
«Может я действительно «перегнул палку»? Мне часто ставят это в упрёк…» – подумал я.
Я посмотрел на него – он всё ещё был открыт для общения… Более того, его образ стал светлее и «объёмнее». Появилось ощущение того, что ему очень нравится происходящее здесь…
– Кто ты? – неожиданно выпалил я.
– Я всё, что ты видишь…
– Как тебя зовут?
– …
– Назови своё имя!
– Имя… У меня их несколько… Мне не нравится не одно… Зови меня просто Жульен, оно мне нравится…
– Это не твоё имя?
– Нет.
– Так почему я должен звать тебя не твоим именем?
– Я так хотел бы!
–Я на чужие «хотел» не реагирую, мне нужны аргументы…
– Я прошу тебя…, мне просто нравится это имя…
– Ну ладно, Жульен…
– Ты можешь не презирать меня?
– Пока не могу…
– Это потому, что тебе видно…
– Что видно?
– Ладно, я пока промолчу…
– Нет, ты уж договаривай…
– Я пока промолчу…
Пока шла эта «перепалка», я обратил внимание на то, что он начал расти в своих размерах как «джин из бутылки», и при этом его свечение начало становиться серым…
Чтобы мне не пришлось говорить «снизу вверх», я решил от него «не отставать». Но как всегда увлёкшись, я «увеличился» до таких размеров, что теперь мне приходилось смотреть на него «сверху вниз».
– Ты можешь помочь мне…, – он не просил меня, а требовал.
– Чем?
– Ты видишь мёртвых…
– Тебя я вижу, а больше здесь никого нет! Один только «серый туман»…
– Ты мертвец, но ты…
– Это ты «мертвец», а я то, как раз наоборот!
– Ты мёртвый… У тебя нет формы…
– Форма это дело наживное, – попытался шутить я, но мне этот разговор был не по душе. – Стану таким же «плотным» как ты, будет и у меня «форма»!
– У тебя нет тела…
– У меня нет тела?!
– Ты такой же…
Мне показалось, что фразу он закончит словами: «как и все мы», но я этих слов уже не услышал, т.к. начал ощущать своё физическое тело.
Сначала появилась мысль о чём-то «внизу», потом чувство чего-то «внутри», затем я начал видеть тело лежащим в постели, и вдруг появились знакомые «ощущения тела»…
Полностью я «пришёл в себя», когда попытался открыть глаза.
Ничего особенного не произошло – просто телу нужно было «отлить».
Да же не пытаясь «продрать» глаза, я встал и направился в туалетную комнату.
Вернувшись назад, я упал на кровать и мгновенно уснул.
Мне ничего не снилось… Я был в темноте.
«Кто ты?» – спросил меня какой-то невнятный голос.
Не ответив, я попытался понять: кто и откуда меня спрашивает…
«Кто ты?» – повторился вопрос.
Этот голос не вызывал во мне никаких эмоций и ассоциаций, и мне совершенно не хотелось ему отвечать.
«Ну так и иди своей дорогой!» – по-прежнему невнятно, обратился ко мне голос.
Помимо любопытства: «кто это мне тут приказывает?», мне было важно понять – где я сейчас нахожусь, а этот голос был единственным «объектом» в «Несуществующей Реальности».
«Раз он меня видит, то я тоже могу увидеть его!» – подумал я.
Попытавшись сфокусироваться на объект, который был источником этих фраз, я стал замечать, что тьма «внизу» начала рассеиваться, превращаясь в серый туман, который клубясь расступался, прорисовывая слабо освещённую «действительность».
Я увидел человека, лет шестидесяти пяти, очень грузного, лысеющего, в сером пиджаке и тёмно серых штанах. Он смотрел на меня «косо», через правое плечо и вверх. Взгляд его был непроницаем и не выражал ничего, кроме немого упрёка: «Чего тебе здесь нужно?»
«Я не убил его… – услышал я вновь «вкрадчивый голос» у правого уха, – Он всё ещё мне нужен…»
– Чего тебе надо? – услышал я вопли внизу, – Убирайся отсюда!
Мужик в сером пиджаке уже начал впадать в истерику. Ещё мгновение и он мог бы расплакаться.
«Мне нечего делать здесь…» – сообщил «вкрадчивый голос», и «присутствие» у правого уха исчезло.
Нервно похаживая по комнате, «мужик в сером пиджаке» как будто бы чего-то ждал, периодически бросая взгляды вверх, и захлебываясь в желании что-то произнести, но, не позволяя себе этого сделать.
Вдруг, я начал слышать шарканье и цокот его каблуков! Я насторожился, т.к. почувствовал, что начинаю понимать о нём больше! Неожиданно я начал «видеть»: кто он и что здесь делает! Я с полной очевидностью знал, что НЕНАВИЖУ этого человека лютой ненавистью и непременно должен УБИТЬ его!
Это чувство пробудило во мне намерение столь сильное, что уже никто не мог остановить меня: ни Бог, ни Дьявол, ни я сам.
В мгновение ока произошло «укрупнение изображения». В моём восприятии была только его голова. Причём настолько крупно, ясно и чётко, что я видел каждую волосинку на его лысеющей голове, каждую капельку пота на лбу, жир на губах, запах, дрожь, волнение, кровеносные сосуды в его голове, шум крови…
Было принято немедленное решение о полном уничтожении того, кто находился в теле!
Но вдруг меня что-то «выдернуло», и я снова оказался в темноте.
Я не сомневался, что знаю – кто это сделал, так как раньше я его уже «чувствовал». Это был тот самый «вкрадчивый голос»! И теперь у меня не было желания повернуться к нему лицом, т.к. я хотел только «вырваться» и продолжить своё убийство!
Но хозяин «вкрадчивого голоса» был невероятно мощен и умен! Он сдерживал любые мои попытки «вырваться», или напасть. Я «исчезал» и «прятался», появлялся вновь и «смещался» – он все равно кружил вокруг меня!
Со стороны это могло бы выглядеть как битва двух вихрей. И я действительно не представлял себя ни чем иным, кроме как вихрем, который кружился и вертелся, меняя свою окраску, намерения и свойства. Но чтобы я не предпринимал, он всё время вставал на моём пути, и не давал мне осуществить задуманное.
В конечном итоге я прекратил свои попытки и успокоился. Я завис в «несуществующем пространстве» и начал ждать. Он не уходил! Он также «висел» непонятным для меня Присутствием, и совершенно невозмутимо наблюдал за мной. Любое моё движение вызывало в нем настороженность и готовность стать препятствием на моём пути.
Тогда я просто решил ЗАПОМНИТЬ этого «мужика в сером пиджаке» и «растворился»…
«День прошёл неудачно!» – почему-то подумал я, просыпаясь в своей постели.
Натали уже не было там, где я её обычно находил по утрам.
Я полежал немного, пытаясь проснуться, но сон навалился на меня с новой силой…
Я сразу увидел озеро, в котором купались голые люди. Когда изображение «укрупнилось», то я увидел, что там были одни только девушки. Их было много: одни сидели на берегу, почёсывая искусанные каморами ноги, другие плескались в воде, громко смеясь и брызгаясь, третьи бегали и лазили по валявшимся на берегу корягам и поваленным в воду деревьям.
Моё внимание привлекла одна девушка, которая, резвясь и играя, всё время смотрела куда-то в сторону, при этом она широко улыбалась и краснела. Было совершенно очевидно, что она знает, что за ней наблюдают, и она также знала того, кто наблюдал за ней.
Развернувшись в ту сторону, куда смотрела девушка, я не смог различить кого-то в этих густых зарослях кустарника. Поэтому я принял решение: переместиться в ту точку, куда был сфокусирован её взгляд. Моментально я оказался среди кустов и деревьев, наблюдая за ней уже издалека.
Прямо перед собой я увидел затылок какого-то парня. Это был «Жульен» (хотя в тот момент он ещё не был «Жульеном»). Выглядел он лет на 15 и одет был в простую одежду, по моде семидесятых годов прошлого века.
Всё это не было «действующей реальностью». Это была «замершая» картинка, которая, «оживлялась» моим вниманием…
Как оживить мне эту картинку дальше и что мне с ней делать потом, я не знал…
«А ты попробуй…» – прозвучал откуда-то сзади «вкрадчивый голос».
Меня, почему-то, не удивило его присутствие здесь, но его «подталкивание» меня к каким-то непонятным действиям, вызвали во мне некоторую напряженность и я попытался отстраниться от этого «изображения».
«Да ты не дрейфь!» – как-то ласково и нежно сказал он.
Это простонародное «не дрейфь», было знакомо мне с детства, когда отец подталкивал меня к каким-то самостоятельным действиям, помогая набраться смелости. Поэтому впервые, «вкрадчивый голос» вызвал во мне доверие и расположение.
«Мне и не страшно!» – подумал я и «оживил» картинку, «вникнув» в её содержание.
Было чувство, что я, «набравшись смелости», сунул голову в воду и открыл глаза, что бы увидеть подводный мир.
У меня не было ощущения, что «всё это реально», т.к. цвета были не полноценными и, ко всему прочему, я меня было только изображение и звук. Это было скорее похоже на кино, но при этом «изображение» могло взаимодействовать со мной.
«Мне можно спросить тебя?» – обратился я мысленно к Жульену.
«А!» – уловил я его «мысленный звук», в тот момент, когда он дёрнулся, как будто его разбудили.
Он, всё ещё продолжая оставаться «в засаде», осторожно осмотрелся по сторонам, видимо решив, что ему всё показалось.
«Мне нужно у тебя кое-что выяснить!» – обратился я к нему уже более настойчиво.
«Мне тебя не видно!» – ответил он, выбравшись из кустов и озираясь по сторонам.
«Ты не ответишь мне на один вопрос?» – продолжил я, не обращая внимания на его реакции.
«Нет!» – ответил он, взяв в руки палку.
«Почему?» – не унимался я.
«Я тебя не вижу!» – ответил он, и почему то начал шарить по траве, сопровождая взгляд палкой.
«Тебе и не надо! Ты просто ответь мне на вопрос: кто эта девушка?» – спросил я его как можно вежливее.
«Натали!» – ответил он, всё ещё продолжая бить палкой по траве, но уже не в поисках того, кто с ним говорил, а просто потому, что нечем было занять руки. Он неожиданно застеснялся и порозовел, говоря о ней, видимо понимая, что был застукан в самый не подходящий момент. Преодолевая смущение, он добавил:
–Я люблю её! И она родит мне ребёнка!
– Одного?
– Нет, двоих: девочку и мальчика!
– А потом?
– Что потом?
– Что будет потом?
– Потом её не станет…
Он замер при этих словах и неожиданно «реальность» стала очень плотной…
Я почувствовал сильную Душевную Боль и нескончаемое количество горя… И я был не в состоянии «выплеснуть» это, т.к. я чувствовал не свою боль и не своё горе… И я не мог отсюда уйти, т.к. не мог ни пошевельнуться, ни сдвинуться с места… Я был в ловушке… У меня оставался только один способ «выйти» отсюда – ПРОСНУТЬСЯ!