(Из рассказов о Гершеле Острополере)
Я уже писал о том, что однажды меня пронзила догадка: в ряде событий, связанных с моими предками, не могло обойтись без Гершеле Острополера. Позже я задумался над тем, что и в жизни моих потомков, возможно, тоже не обошлось без встреч с великим мудрецом и остроумцем.
Надо лишь внимательно присмотреться к некоторым событиям...
... Усаживайтесь поудобнее - путь нам предстоит немалый, прежде, чем мы вместе с вами разберемся в том, происходила или не происходила случайная (а может быть, совсем не случайная) встреча моей дочери Светланы с прославленным героем народных преданий.
Все началось с того, что Света, наша старшая дочь, пожила некоторое время у моих родителей. Мама моя, Светина бабушка, решила немного подготовить свою внучку к поступлению в первый класс. Да, по-видимому, слегка перестаралась, поскольку после этой подготовки, в первом классе Свете уже нечего было делать.
Только высокой сознательностью и дисциплинированностью девочки я могу объяснить то, что она ухитрялась высиживать в школе уроки, где ничего нового не узнавала. Да еще тихо сидеть, не мешая другим, не выскакивать, не тянуть руку кверху, даже когда учительница спрашивала, кто знает ответ на заданный вопрос.
Полученный у бабушки задел оказался столь велик, что его хватило и на второй, и на третий класс. И тут я забеспокоился: если Света привыкнет к легкой жизни в начальных классах, то, возможно, у нее не выработается привычка к труду. И тогда в старших классах и в жизни ей будет трудно. Выход виделся только в одном: пусть дочка без специальной подготовки перепрыгнет через класс. Что она и сделала.
Вскоре нам стало ясно, что прыжок через класс нужно будет повторить. Однако Света сама нашла для себя занятие по душе. У нас дома была полная подборка журналов "Квант" и неплохая коллекция задачников по математике и физике для поступающих в вузы, в том числе - в Московский и Ленинградский университеты, Московский физтех и другие вузы. Начало этой коллекции положил еще я сам, а потом продолжили мои племянники, которые были старше Светы по возрасту.
Так вот, примерно в шестом классе Света увлеклась чтением журналов "Квант", а в последующие годы и решением простейших задач из вузовских задачников для поступающих. Если принять во внимание занятия в музыкальной школе, то девочка была достаточно загружена, и таким образом вопрос о Светиной легкой жизни отпал сам по себе.
Светины занятия в школе совпали с периодом очередных реформ в системе школьного образования. Группа видных математиков во главе со знаменитым академиком пришла к выводу, что правильней будет сначала обучать детей алгебре, а уж потом арифметике. Были коренным образом переделаны школьные программы всех классов, но главным образом - самых младших классов. Новая система обучения давалась с большим трудом, особенно учителям, привыкшим начинать обучение детей не с алгебры и буквенных обозначений, а с четырех действий арифметики над конкретными числами.
Потом, спустя несколько лет в министерстве просвещения все-таки вернулись к старой системе обучения. Академик заявил, что внедрявшаяся его именем система все же лучше прежней, но он слишком передоверился своим помощникам, а они его подвели. Но этот возврат к старой школьной программе был еще впереди.
Наслышанный от других родителей о трудностях учеников в изучении математики, я как-то захотел разобраться, чем занимается в школе наша дочь, но в ответ на мои вопросы, маленькая Света совершенно серьезно заявила мне:
- Папа, тебе этого не понять. Это про гомотетию.
Поскольку я такого слова раньше не слыхал, то предпочел не ронять еще сильнее свой родительслий авторитет и благоразумно промолчал. Более того, я понял, что и на будущее мне лучше всего Свету ни о чем, связанным с ее обучением, не спрашивать. (Потом я поискал в книгах, что же это такое гомотетия, и выяснил, что гомотетия - это преобразование эвклидова пространства относительно некоторой точки, которое ставит в соответствие каждой точке другую точку, определяемую в соответствии с определенными правилами. Излагать здесь эти правила не входит в мою задачу.)
На зимних каникулах в седьмом классе Света объявила нам, что она поедет в один из районных центров нашей области на областную олимпиаду по математике, поскольку заняла первое место на районной математической олимпиаде нашего города.
Светин рассказ после возвращения с соревнований нас очень позабавил:
- Развели нас по классам, усадили за парты и велели ждать. Вдруг врывается в класс какой-то учитель: - "Ребята из шестьдесят третьей школы уже приехали? Нет?" - И умчался. Проходит минут пять. Снова открывается дверь, влетает другой учитель: - "Из из шестьдесят третьей школы кто-нибудь есть? Нет?" - И улетел. Проходит минут пять-десять, забегает третий учитель: - "Всем сидеть по местам! Шестьдесят третья приехала!"
(Номер школы я сперва назвал с потолка, поскольку забыл - потом уточнил. Но не столь важно. Важно другое: шестьдесят третья школа - это была специализированная физико-математическая школа, а остальные ребята учились в обычных школах. В том числе и наша Света. Между прочим, в шестьдесят третьей школе учился сын наших друзей Вадик Андреев.)
Света продолжила свой рассказ:
- Входят четыре мальчика и среди них Вадик. Вадик, как увидел меня, вылупил глаза и говорит: - "Привет, Светка! А ты что здесь делаешь? Ну, ты не тушуйся, если что не поймешь, спрашивай, не стесняйся." Тут же нам на доске написали условия задач. А мальчики из шестьдесят третьей школы договариваются между собой, кто какую задачу будет решать.
- А вы договорились между собой, кто какую задачу будет решать? – наивно спрашиваю я.
- Да ты что, папа? С кем мне договориваться? Я же одна семиклассница из нашего района города? Все остальные - по одному из других районов областного центра или других городов области.
- А из шестьдесят третьей школы четыре человека?
- Ну да. Но они все равно одну задачу не смогли решить, а я решила.
Короче, заняла Света первое место среди семиклассников области и поехала на Общероссийскую олимпиаду.
Вот там на первой своей Общероссийской математической олимпиаде Света и познакомилась с Леной - девочкой из уральского областного города. Так уж повелось: возвращается каждый год Света после Общероссийской математической олимпиады и спрашивает нас:
- Знаете кого я там встретила?
А мы всей семьей хором:
- Лену!
- Правильно! А как вы угадали?
И мы все смеемся.
Обычно Света и Лена занимали хорошие места.
Куда будет поступать Света после окончания школы, у нас не вызывало сомнений - в Московский университет на мехмат - механико-математический факультет! Тогда был только один Московский университет - Московский государственный университет имени Ломоносова - МГУ, все остальные нынешние Московские университеты назывались институтами.
Поехала Света поступать в МГУ, и, как она потом рассказывала:
- Представляете, кого я там встретила в приемной комиссии?
Тут мы всей семьей хором:
- Лену!
- Правильно! А как вы угадали?
Первый экзамен самый трудный - математика письменная. Обычно на нем половина поступающих получают двойки и сразу отсеиваются. Света и Лена получили тройки. Отличный результат! Задачи на устном экзамене, как правило, полегче, чем на письменном. Значит, теперь и сдавать должно быть полегче.
Пошли Света с Леной сдавать устную математику. Принимают экзамен сразу несколько человек. Лену направили к одному весьма несимпатичному преподавателю.
Света сунулась к другому свободному и симпатичному преподавателю, но ее тормознули:
- Ты, девочка, будешь сдавать вот этому преподавателю, - и показывают на того, которому Лена отвечает.
- Так он же занят.
- Ничего, подождешь.
Два или три часа ждала Света, пока освободится Ленин преподаватель. Остальные преподаватели свободны давно, но Светы никто из них не замечает.
Наконец Ленин преподаватель отпустил Лену, и стал спрашивать Свету. Дал одну задачу, вторую, третью. Задачки труднее, чем были на письменном экзамене, но Света с ними справилась, и спустя три часа поставил этот преподаватель Свете тройку.
Тут Света спросила его:
- А почему тройку? Я ведь все задачи решила правильно!
А тот с усмешечкой отвечает:
- А потому, что я вообще больше тройки никому никогда не ставлю.
И показывает Свете ведомость: а там одна Светина тройка, остальные двойки. Значит, и Лене от закатал двойку.
(Пройдет совсем немного времени и на студенческих олимпиадах по математике Лена будет выступать за команду Российской Федерации и встречаться с ребятами из Москвского и Ленинградского университетов, выступающих за команды студентов Москвы и Ленинграда, - встречаться в честных соревнованиях, без подыгрывающих им дядей. Но ни Света, ни Лена тогда этого еще не знали.)
А тогда Света отправилась с экзамена прямиком в приемную комиссию - забирать свои документы. Там посмотрели на ее оценки и говорят:
- Почему ты хочешь забрать свои документы? Тебе ведь не поставили двойки!
- Да, но мне поставили тройку!
- Ну и что? Тройка означает удовлетворительно. Значит ты удовлетворяешь требованиям нашего университета.
- Но ваш университет не удовлетворяет моим требованиям. Я уже не хочу у вас учиться!
Это был Поступок. Именно так, с большой буквы. На который не каждый взрослый решится. А тут - девочка-подросток, которая лишь месяц как отметила свое шестнадцатилетие.
(Я потом говорил со знающими москвичами. Действительно, была, была в Московском государственном университете такая изощренная система сепарирования поступающих в университет по национальному признаку. С этой целью поступающих в университет заранее негласно разделяли на тех, кого направляли к волкодавам, и на тех, кто мог сдавать другим, нормальным экзаменаторам.
И не придерешься, ведь волкодав всегда мог заявить, нагло ухмыляясь:
- А я вообще больше тройки никому никогда не ставлю. Так что радуйся – ты получил (или получила) у меня высший балл!)
Возвратилась Светлана в наш город и поступила в местный авиационный институт на факультет прикладной математики. Нас с женой удивило тогда, насколько спокойно отнеслась наша дочь к непоступлению в Московский университет, как твердо она приняла решение самой отказаться от дальнейшей сдачи экзаменов в этот университет, который считался (и был, наверное, - до поры до времени) центром математической науки в нашей стране. И не только в нашей.
Нас удивило и обрадовало то, что наша дочь не нуждается ни в нашем одобрении, ни в нашей поддержке.
Теперь, спустя много лет, мне кажется, что должна была состояться у Светы в поезде, на обратном пути из Москвы в наш город, встреча, которая утвердила ее в правильности принятого решения.
... Света возвращалась домой в плацкартном вагоне. Когда поезд тротулся, и пассажиры удобно устроились на своих местах, Светлана заметила необычнного старика, проходящего вдоль вагона. Трудно сказать, что именно было в нем необычнного, старого ли покроя одежда, головной ли убор или умные внимательные глаза, но он заинтересовал девочку.
Поравнявшись с грустно сидящей Светой, странный старик обратился к ней:
- Я ищу свою лошадку. Она здесь не проходила?
- Белой масти и с двумя большими чемоданами?
- Да, Белая Лошадь с двумя тяжелыми чемоданами!
- Нет не проходила, - улыбнулась Светлана.
- Как тебя зовут, девочка?
- Светлана.
- Светочка, у тебя все в порядке?
И Светлана ответила ему:
- У меня все в порядке, дедушка.
- Может быть, я могу тебе чем-либо помочь?
- Нет, я справлюсь сама, дедушка. А как вас звать-величать?
- Иногда Ильёй-пророком, а большей частью ...
Тут старик сделал паузу, и Света закончила за него фразу:
- ... а большей частью Гершеле Острополером!
- Верно! - обрадовался старик. - А ты откуда знаешь? Ты читала обо мне в книжках?
- Ну, что вы такое говорите, дедушка! Разве про вас печатают в книжках? Мне о вас рассказывали бабушка и дедушка.
- Тебе повезло, девочка.
- В чем ?
- Не у всех детей такие хорошие и знающие бабушки и дедушки, что могут рассказать и рассказывают своим внукам обо мне. Я рад, что твои бабушка и дедушка рассказывали тебе обо мне.
- А еще мой папа говорит, что это вы научили дядю моей бабушки, как ему надо было держать себя на суде.
- На каком суде?
- Когда его судили за драку с жандармами.
- Как звали дядю твоей бабушки?
- Дядя Бенык.
- Нет, не помню.
- А вы и не можете помнить! Он тогда еще был мальчиком, его тогда звали не дядей Беныком, а просто Бенчик, - оживилась Света.
- Все равно не помню. Я ведь за свою долгую жизнь многих успел чему-то научить. Разве всех упомнишь, - Гершеле сокрушенно покачал головой.
- Не расстраивайтесь, дедушка. Главное, чтобы люди об этом помнили! - успокоила его Света.
- Ну, что же, прекрасно, что ты сможешь справиться со своими трудностями сама. Я тогда пойду в другой вагон. Там едет еврейский мальчик, который мог бы стать великим ученым, но его завалили на устном экзамене по физике. Мне кажется, что ему может понадобиться моя поддержка, - и Гершеле Острополер направился в соседний вагон.
Но перед тем, как покинуть купе, он задал вопрос, который удивил Свету:
- В каком престижном математическом журнале ты бы хотела увидеть свое имя?
- В "Математических заметках", - улыбнулась Света.
- Хорошо. Не пройдет и четырех лет, как ты напечатаешь свою статью в этом журнале.
И действительно, спустя короткое время Светлана, будучи студенкой авиационного института, опубликовала совместно с заведующим кафедрой нашего авиационного института свою первую статью в "Математических заметках".
... Юный физик удивил Гершеле Острополера совершенно недетским мышлением.
- Законы природы не зависят от того, где их изучать - в столице или на периферии, - сказал Гершеле пареньку. - Почему же ты считаешь, что тебе надо было учиться обязательно в МГУ?
- Вы правы, - отвечал юноша. - Законы природы не зависят от того, где их изучать - в столице или на периферии. Когда речь идет об известных, об уже открытых законах. Но открывать новые законы природы, все глубже проникать в тайны природы в наше время можно только в крупных научных центрах.
- Понимаю – ты, наверное, имеешь в виду, что для этого необходимо уникальное, дорогостоящее оборудование?
- Не только. Хотя, конечно, экспериментатору не обойтись без такого оборудования. Для физиков-экспериментаторов оно зачастую представляет собой огромные сооружения, уникальные заводы по выполнению сложнейших экспериментов. Но и для физиков-теоретиков важна та атмосфера, именуемая школой, которая образуется в крупных научных центрах вокруг крупных ученых. Важна сама возможность обсудить совместно в неофициальной дружеской обстановке новые проблемы, новые идеи, оперативно получить здоровую критику или поддержку. Такая атмосфера, какая была, например, на семинарах у Петра Леонидовича Капицы, знаменитых капичниках, или у Льва Давидовича Ландау.
- Периферийный ученый будет тратить годы на то, что научный коллектив сделает за один день? Одиночка обречен на отставание, так? – догадался Гершеле.
- Вот именно! И это - в мировом масштабе. Не зря академик Капица - ученик великого английского физика Эрнеста Резерфорда, а академик Ландау – ученик другого великого ученого - датчанина Нильса Бора! И они оба, и Капица, и Ландау, всю жизнь поддерживали связи не только со своими учителями, но и с другими физиками мирового уровня из разных стран мира! Наши академии Капица, Ландау, Иоффе, Мандельштам и другие, находясь за рубежом, постоянно встречались с такимими знаменитостями мирового уровня из разных стран, как Альберт Эйнштейн, Вернер Гейзенберг, Макс Планк, Макс фон Лауэ, Джеймс Франк, Пауль Эренфест, Поль Дирак и многие другие...
- И после войны тоже?
- Конечно!
- А как же режим секретности?
- Ну, положим, что секретность нужна только при работах над ядерным оружием и ядерной энергетикой. А ведь есть множество других областей науки. Например, область сверхнизких температур, сверхтекучесть, сверхпроводимость... Физика микрочастиц... Физика астрономических объектов... Физика высоких энергий... Физика плазмы, квантовая механика, теория поля, магнитные резонансы... Да мало ли какие неизученные области имеются в физике, о каких мы, может быть, сейчас даже и не догадываемся!
Не менее трезво и четко мальчик высказался на тему пагубности для страны тех принципов отсева абитуриентов, которые царят в МГУ и других вузах столицы.
- Разве вопрос касется только меня или только одних советских евреев, советских немцев, советских корейцев или, к примеру, калмыков, карачаевцев, турок-месхетинцев, крымских татар? - заявил талантливый юноша мудрому Гершеле. - Ограничивая поступление молодежи определенных национальностей в лучшие вузы страны, эти недальновидные политики и партаппаратчики занимаются подрывной деятельностью против собственного государства. Каждой национальности присущи определенные черты характера, определенный склад мышления. Если исключать из принятых в вузы молодых людей любой какой-нибудь национальности, то армия, наука, развивающиеся отрасли народного хозяйства страны потеряют присущие этой нации качества. И в науке, и в народном хозяйстве, и в армии одинаково необходимы люди с прямо противоположными чертами характера - смелостью и хладнокровием, способностью идти на риск и разумной осторожностью...
Мальчик перевел дыхание и продолжил:
- Они и русских талантливых ребят отсеивали и продолжают отсеивать по надуманным причинам... В те времена, когда мои родители окончили школу, в вузах были многостраничные анкеты, чтобы отсеивать юношей и девушек за "грехи" их предков. У кого происхождение не то - предки были дворянами, купцами, раскулаченными... Или имелись родственники за границей... Дедушки или бабушки были меньшевиками, эсерами, анархистами, троцкистами... Или они находились на оккупированной немцами территории... И так далее... Со временем анкеты изменились, но суть сохранилась. Ограничивая сейчас поступление в лучшие вузы страны - скажем, в МГУ или МФТИ - творческой молодежи определенных национальностей или с "подмоченной" анкетой, не пуская их в ядерную физику, в руководство армией и в международную политику государства, руководители страны закладывают будущие аварии и катастрофы в народном хозяйстве, поражения в военных операциях вооруженных сил страны и неудачи на дипломатическом поприще. Ибо вместо этих необходимых стране юношей и девушек, наберут людей, у которых в нужный момент будут отсутствовать нужные качества.
- Свято место не бывает пусто? – грустно спросил юношу Гершеле Острополер.
- Именно так, - ответил тот. - Места талантливых военоначальников займут бравые горлопаны и хитрые угодники. А вместо думающих и в меру осторожных руководителей науки и производства появятся поверхностные неучи и угодливые карьеристы-аппаратчики.
... Вышел Гершеле из купе, встал в тамбуре вагона и задумался. Его не могло не радовать молодое поколение, которое умело само справляться со своими трудностями, со своими жизненными проблемами. Которое понимало суть негативных последствий для государства от неумного перекрытия дороги в науку молодым талантливым парням и девушкам. Даже лучше его понимало..
И в то же время странная печаль, непонятная щемящая грусть охватили сказочного героя. Неужели он становится ненужным?
Нет, такого не может быть!
Та-ко-го про-сто не мо-жет быть!
Или все-таки может быть?
... Пройдет всего несколько лет, произойдут Чернобыльская катастрофа, развал СССР, бесславные Афганская и Чеченские войны, межнациональные и межрегиональные конфликты, террористические акты, и Гершеле Острополер еще не раз будет вспоминать встречу с хрупкой одаренной девочкой и разговор с талантливым юношей.
Перечитывая в газетах, журналах, интернете статьи, очерки, мемуары, связанные с Чернобылем, Афганом или Чечней, протараненными электроходами, затонувшими подводными лодками – материалы, в которых оправдываются или обвиняются те или иные руководители и участники событий тех дней и тех лет, Гершеле вновь и вновь будет убеждаться в том, что не было отдельных виновных людей, ушедших от наказания, или людей, невинно обвиненных и осужденных. Виновна во всем, что случалось, была система, которая определяла, кого принимать или не принимать, пущать или не пущать, игнорируя способности и уровень знаний, в науку, в атомную промышленность, в военные академии, в лучшие университеты и институты страны...