2.
Витька пришел в себя в каких-то развалинах. Было уже темно, шагах в пяти от него горел маленький костерок, рядом с которым сидел тот самый страшный дядька, представившийся убийцей, и смотрел на огонь. Витька затаил дыхание. Мужчина сейчас казался особенно зловещим, на его лице красно-желтым контуром сиял отсвет пламени. Витька попробовал чуть-чуть пошевелиться – руки его были связаны за спиной, ноги – у щиколоток, рот завязан какой-то грязной тряпкой – очевидно, чтобы он не заорал с перепугу, очнувшись. Витьке казалось, что он двинулся всего на миллиметр и абсолютно бесшумно, но мужчина повернул голову в его сторону, помедлил пару секунд, потом подошел к нему и наклонился:
- Ну что, проснулся? Слушай, если ты дашь мне сейчас честное слово, что не будешь орать как ненормальный и не побежишь сломя голову неизвестно куда – я тебя развяжу, и мы поговорим. Согласен? И не надо так сильно кивать – башка отвалится. Смотри же, если обманешь – все равно тебя тут никто не услышит, и сбегать тут некуда – это настоящий лабиринт, но я тебе уже верить не буду. Усек?
Витька перестал кивать, подумал: «Прямо мысли читает, гад..» - и решил притвориться, что он честно выполнит данное слово. На самом деле он и не смог бы ни кричать, ни бежать – от страха не было голоса, а ноги мало того что подгибались бы в коленках, а еще и затекли от долгого лежания в одном положении.
Мужчина развязал его, подхватил под мышки, хорошенько встряхнул и поставил на землю, а потом потянул за собой в сторону костерка. Витька уселся на груду непонятно откуда тут взявшихся весной сухих листьев и, жмурясь, стал смотреть на огонь. Какое-то время они молчали, потом Витька решился спросить:
- А… вы меня тоже убьете?..
- Что значит «тоже»? Я что, кого-нибудь тут убил, что ли?
- Ну… может быть… - ляпнул Витька и похолодел: а что если его еще и за нежелательного свидетеля примут? – тогда точно ухлопают… В носу подозрительно защипало, глаза стали вдруг какими-то мокрыми.
- Нет, не убью, - строго сказал мужчина, посмотрев на Витьку. – Если ты выведешь меня отсюда. Дела у меня там остались… Понимаешь ли – дела… Так что все просто и по-честному – мы возвращаемся домой, ты идешь своей дорогой, а я – своей, и никаких претензий.
Они оба молчали. Витька размышлял, каким образом тот человек представляет себе его, Витькины, претензии, и что ему теперь делать. Сбежать явно не получится – этот мужик догонит его в два счета. Как сдают преступника в милицию, Витька много раз смотрел по телевизору, но, трезво оценивая свои силы, от такого поворота событий тоже отказался – сил у него было точно раз в сто меньше. Других выходов Витька не видел – ему придется вывести этого товарища отсюда… а впрочем, откуда – отсюда и куда именно? Витька набрался храбрости и спросил:
- А куда вас нужно отсюда вывести и как?
- Как? – удивленно отозвался мужчина. – Что значит «как»? Ты же сюда, в этот чертов город, как-то попал! Ты же не тут живешь, и не ври, что здешний! Вот будешь уходить – и меня с собой захватишь. Я тут оказался… - мужчина замялся. – Ну как бы тебе объяснить… случайно. И не сам по себе. А теперь мне надо выбраться, понимаешь? Надо!
Витька хотел было тут же сказать ему про зеркало, но вспомнил слова миссис Хогг: «…Ты никому, повторяю – НИКОМУ! – не должен отдавать свой ключ, не должен его терять и рассказывать – родителям, учителям, друзьям о том, что ты делаешь, чтобы сюда попасть.» Он собрался с мыслями и снова заговорил:
- А вы… эээ… ну… не спрашивали в библиотеке? Может, там знают, как вас… ммм… ну, отправить обратно, а?…
- В какой библиотеке? – с подозрением спросил мужчина. – Это которая напротив здешнего полицейского участка? Ты что, меня за идиота принимаешь, сынок? Подставить решил, умник?
Витька ничего не знал про полицейский участок – даже не обратил на него внимания – но в одном он был твердо уверен: прежде чем что-нибудь делать, ему надо обязательно поговорить с миссис Хогг насчет своего ключа и возможности отсюда выбраться – одному или не одному, без разницы, или хотя бы просто посоветоваться, что же ему делать. Зайти в участок ему даже не приходило в голову – он сомневался, что в библиотеку его отпустят без сопровождения или какой-нибудь еще каверзы.
Он повернулся лицом к собеседнику – вспомнив, что ненавистная Лидия Алексеевна всегда говорила: «Если человек отводит глаза в сторону, девяносто девять процентов, что он лжет, и один – что он стесняется фонаря под глазом,» - и насколько мог убедительно заговорил:
- Понимаете, я не знаю про полицейский участок, но я появился прямо в библиотеке, а потом пошел гулять и не успел спросить, как уйти обратно. Понимаете, мне надо сначала вернуться туда и спросить у библиотекарши, вы понимаете? Я сам ничего еще не знаю, понимаете, только в библиотеке смогут сказать… - Витька старался говорить спокойно, но все равно путался в словах, из которых «понимаете» казалось ему самым веским аргументом.
Мужчина несколько секунд внимательно вглядывался в его лицо, потом усмехнулся:
- Не думаешь ли ты сбежать или сдать меня, сынок? Не выйдет. Насчет библиотеки… Верю. Не всему, конечно. Я, знаешь ли, почти точно могу сказать, чему можно верить, а чему нет. И, как ты, конечно, догадываешься, без страховки я тебя не отпущу – не то чтобы я тебе не доверяю, ты вроде бы честное слово мне давал, а нарушать его – не по-мужски, правда ведь? Но страховочка небольшая не помешает. Вытяни левую руку.
Витька вытянул руку со слегка дрожащими пальцами и зажмурил глаза. Он ожидал всего, чего угодно, - от того, что к нему сейчас привяжут гранату, до того, что сверкнет топор и…
- Да ты не жмурься, а то не дойдешь – по пути помрешь со страху или, что еще хуже, в штаны наложишь – а с таким грузом и ароматом тебя ни в одну библиотеку не пустят.
Витька приоткрыл один глаз и сразу же вытаращил оба, и было от чего: незнакомец защелкнул на его запястье гладкий тяжелый металлический браслет. На небольшом экране засветились числа – как на электронных часах, только показывалось не время, цифры не менялись, а застыли на шестидесяти. “Бомба!” - подумал Витька и похолодел. “Как в «Мой папа - антибиотик»!”
- Вот и все, парень. Если ты вздумаешь сбежать или выдать меня - тебе руку оторвет, даже не экспериментируй. А может, и не только руку. Вот рассветет, пойдешь в свою библиотеку, на все про все у тебя будет ровно час. А сейчас, если хочешь, поспи – я разбужу, когда вставать надо будет, а то в темноте ты тут себе все кости переломаешь, если куда-то пойдешь. – Мужчина бросил ему на колени большую кожаную куртку. – Вот, постели себе и спи.
Сна у Витьки не было ни в одном глазу, тем не менее он постелил куртку прямо тут, около костра, улегся на нее, натянув на себя полу, и стал размышлять, как завтра можно будет выпутаться. Вот, например, он ухитряется рассказать полицейским, что его держит убийца, и в результате блестящей операции этого жуткого типа хватают, а Витьке вручают медаль за поимку преступника… Или вот – он ухитряется обезвредить браслет, возвращается домой и сдает его в академию наук как вещичку инопланетянина, и Витьке выдают Нобелевскую премию. Нет, лучше так: у Витьки вдруг появляется невероятная силища – как у Шварцнеггера, например – и он срывает с руки браслет, хватает этого убийцу, заламывает ему руки за спину и… - на этом месте Витька проснулся от того, что кто-то упрямо тыкал ему пальцем в бок и гудел над ухом: «Просыпайся… Пора… Э, ты вставать будешь или как?»
Витька так и подскочил на месте. Было уже светло – утро наступило незаметно, оказалось, что все потрясающие планы освобождения были лишь сном. Незнакомец сидел на корточках рядом и, увидев, что Витька проснулся, вернулся к своему прежнему занятию – он жарил на костерке в фольге какие-то странные красные кирпичики. Витька быстро протер глаза пальцами, как привык делать, когда ему было лень умываться, и заметил на запястье металлический браслет -–он уже почти забыл про него.
Мужчина вытащил из костра пару этих странных кирпичей прямо голыми руками и протянул один из них Витьке со словами:
- На, пожуй, прежде чем пойдешь.
Витька с отчаянной решимостью ухватился за кирпич как за пистолет, готовясь заорать от ожога, но это изделие, вытащенное только что из огня, было чуть-чуть теплым, мягким и маслянистым на ощупь. Витька откусил кусочек и начал жевать – на вкус оно было похожим на рыбную котлету – и сам не заметил, как проглотил кирпичик целиком.
Незнакомец так же быстро съел свою порцию и неожиданно подмигнул ему:
- Вкусно? Ты не смотри, что мало, этого тебе на весь день хватит… а то и на пару-тройку суток! А теперь иди… И помни, что я тебе вчера говорил! Когда браслет тебя потянет на улицу – возвращайся.
Витька вытер руки о сухие листья, накиданные подушками возле костра, встал и побрел наугад, забыв даже спросить, в какую сторону ему идти и как долго отсюда тащиться до библиотеки. Минут пятнадцать он брел среди развалин, густо заросших травой и кустарником, а потом вышел на дорогу, мощеную разноцветными камешками. Дорога привела его к той самой круглой площади, в центре которой возвышалось здание библиотеки. Подойдя ко входу, Витька повернулся к нему спиной и внимательно оглядел дома на другой стороне площади: действительно, на одном неприметном двухэтажном, как и остальные, домике висела табличка «Центральный Полицейский участок Туманного города». Витька вздохнул и нерешительно посмотрел на браслет на левом запястье. Числа показывали сорок один двадцать девять... двадцать восемь... Пробовать, оторвется или нет рука, ему что-то не хотелось. Он снова окинул взглядом противоположную сторону площади, еще раз вздохнул и вошел в библиотеку.
Он направился прямо к библиотечному столу, за которым величаво восседала миссис Хогг, но каким-то странным образом на его пути оказался книжный стеллаж всего лишь с одной полкой. Витьке показалось, что корешок одной из книг выдвинулся из ряда и будто просился ему в руки. Витька слегка замедлил шаг, но потом вспомнил, зачем он сюда пришел, и двинулся дальше. Подойдя к столу, он нерешительно проговорил:
- Миссис Хогг… Я пришел… Мне надо… посоветоваться с вами…
Миссис Хогг строго взглянула на него поверх очков, немного подумала и ответила:
- Не сейчас, Виктор. Ты так ничего и не читал у нас – вот этим и займись, а я пока разберусь со своими делами. – увидев, что он хочет запротестовать, миссис Хогг, повысив голос, повторила:
- Я же сказала – сейчас я НИЧЕМ не могу тебе помочь!
Витька опустил голову и побрел к выходу, шаркая ногами. Он раздумывал, что же теперь делать и к кому можно обратиться. Проходя мимо шкафа, он обо что-то споткнулся и нагнулся посмотреть – на полу у его ног лежала та самая, судя по темно-синей бархатной обложке, книга, которая высунулась с полки, когда он вошел сюда. Витька поднял ее и хотел запихать обратно, но в шкафу, как ни странно, уже не было места. Он повертел ее в руках, машинально открыл и замер. Книга называлась «Городские ключи: история и примеры критических ситуаций». Витька оглянулся, ища свободное место, и направился к дальней стене библиотеки, где за маленьким квадратным столом стоял всего один стул, и никто не мог бы помешать. Он уселся и стал торопливо пробегать глазами текст.