- Я беременна!!! – заорала в трубку сестра, как только я сказала: «Аллё». Во рту моментально пересохло. Моя близняшка во всём меня преуспевает. Во всём!!! Родилась на две секунды раньше, и понеслось. И в школе отличница, и друзей больше, и у родителей любимица, и так далее. Теперь вон замуж вышла, за богатого, за красивого, по любви. И теперь, на тебе, беременна. Да, да, да! Я завидую! Мне уже 30 лет, а ей – 30 лет и две секунды, и я до сих пор не нашла свою любовь, а эта уже беременна!
- Как? – из моей груди вырвалось нечто между хрипом и беззвучным плачем.
- Завидуешь? – ехидно поинтересовалась Вельветтова Лариса Александрова. Видите! Даже имя у неё такое… красивое. А у меня? Салатова Евгения Александрова. Ужас, да и только. Единственное, чем я гордилась – моя фамилия. От отца. Лариске-то маминого мужа фамилию дали. А у меня долгое время папина была. Орлова… И звучит гордо так. Меня сестра до сих пор Орлом дразнит. Отец (Александр) был тем человеком, которому я доверяла. Он верил в меня. И любил... Но не был женат на маме. И мама подала в суд. Сказала, что он пьяный постоянно, на детей плохо влияет… И всё. Конец. Отца я не видела до 10 лет. Потом нашла его. Сама, без чьей либо помощи. А он… Забыл меня. Променял меня… нас на других. Тогда я согласилась поменять фамлию на Салатову. Дурацкая фамилия! Лариско-та замуж вышла, Вельветтова теперь, а я… - Ну, завидуй, завидуй, орлица ты моя, в салате! Представляешь, 3-ий месяц уже! А мы и не догадывались! Здорово-то как! Женька! Женька, ты там? В шоке небось. Тётей скоро будешь, представляешь? Врач говорит, возможно двойня!!! Женька! Я так рада!
Сестра ещё долго что-то бубнила в трубку. А я сидела перед зеркалом и думала – чем я хуже неё? Вроде, одинаковые совершенно… От рождения волосы чёрные-причёрные. Только меня за них чертёнком называли, а Лариску – принцессой Жасмин. Дальше глаза. Ну, глаза, как глаза. Зелёные. Яркие такие, глубокие… Опять же – сестру все хвалили за глаза, а мне говорили, что не подходят они мне. Губы большеватые, припухлые. Именно из-за них она так хорошо целуется, а я, как раз из-за них, плохо говорю – проблемы с «фикцией»… Подбородок остренький, как и язычок. Тоже самое – во мне это никому не нравится, в Лариске – наоборот. Невысокий рост, большая грудь (выглядит слишком не пропорционально), узкий живот и широкие бёдра. Мдя…
- Ау!! Женька, ты там спишь, что ли? – вернул меня в реальность голос близняшки.
- А? Нет, нет, что ты… Поздравляю…
- Ну, ты даёшь! Я ей там рассказываю, спрашиваю, а ты там спишь….
- Чего спрашиваешь?
- Про тебя спрашиваю! Как твоя жизнь?
- Плохо! – вдруг огрызнулась я.
- Как обычно, - прокомментировал безупречный бархатистый голос. Его произносила такая же безупречная девушка. Я представила, как она сидит на огромном, идеально белом кресле, как она держит одной ручкой, с ярким красным идеальным маникюром, трубочку телефона. А телефон у неё беспроводной, сделанный под старину… Я представила, как её светло-розовый шёлковый халатик еле-еле прикрывает идеальные ноги, как она сидит – нога на ногу. Как вокруг куча прислуги, ей и попить принесут, и то, и сё. И всё это в Париже. Ведь её Славик богатый-пребогатый, везде понакупал квартир шикарных. В Париж они поехали к врачам. Узнавать про ребёнка. И где наиболее приятная атмосфера для его рождения… Тьфу! Надоело! А я тут сижу в своей съёмной зачуханной однакомнтной квартирке в Екатеринбурге. И что? И ничего! Родная сестра не поможет! Хотя нет, она-то помощь предлагала. При матери. И я отказалась. А когда мы наедине – чё ей предлагать-то? Выпендриваться не перед кем. Лёгкий ветерок, дувший мине в спину, был ужасен. Я сидела на полу и держала в руках проводной, старый телефон. И кто за счета платить будет? Дядя Федя? Рядом пыльное зеркало. Сама я в джинсах и свитере. Это в Париже тепло, а у нас, в Екатеринбурге холодно. А вообще родилась я в Звенигороде. Только жизнь пролетела в Москве…. И школа, и институт. А теперь вот…
- Тьфу на тебя! – крикнула в трубку сестра, - я ей тут душу открываю, а она спит там.
- Да не сплю я! – заорала в ответ я, – просто задумалась, почему это мне родная сестра не помогает?
- Ты же сама отказалась! Или нет?... – я даже не застала её врасплох своим вопросом. На всё ответ готовый. Признаться или нет, признаться или нет? А где же гордость? Признаюсь. Признаюсь, что она лучше, что мне нужна помощь, что…
- Да, но помощь мне нужна. Ларис, ты лучше меня во всём! – голос задрожал, - с самого детства. Помоги мне, своей родной сестре. Я, я отдам! Я всё, всё отдам!
- Не надо, - изобразила Мисс Благотворительность Лариса. Крыса, блин! – Слушай. Уезжай из своего Екатеринбурга. Деньги буду завтра же. Приедет Алексей и Валентина. Я хмыкнула. Алексей и Валентина. С деньгами. Наши… мои школьные друзья. Которых отобрала Лариса… - Они привезут деньги. А сегодня вещи собирай. Полетите в Париж, ко мне. Будешь помогать нам. А после рождения ребёнка всё наладится…
Если бы тогда я знала, как всё наладится! Никаких денег мне не пришло. И Алесей с Валентиной не приехали. Зато поехала я. Разбираться. Сестру нашла быстро. В кафе. Официанткой. Мда… Кто ещё кому помогать собирался?
- Меня муж кинул, все кинули, и вовсе я не беременна, просто мечтала всё, что хорошо всё будет – рыдала она.
***
- Я беременна! – заорала я на весь дом.
- Прадва, что-ли? – ко мне подбежала Лариса. Мой двойничок. Сестра. Родная…
- Да! Димка? Димка, ты слышал?
- Милая! У нас будет маленький мальчик? Или девочка?
Из моих глаз полились слёзы:
- Двойня, Димка, у нас будет двое малышей!!!
- Здорово как! – моя восхитительная сестра захлопала в ладоши. И кто теперь кто? Теперь я чувствую себя не двойником, человеком. Личностью. А не тенью… У меня есть семья. Загородный дом. Любовь. Я больше не двойник. Не двойник!!!!