Была весна. На дачах заканчивали сажать огороды. Сосед уже посадил картошку и удивлённо спрашивал меня:
- «Когда будешь сажать картошку? Не упусти время!»
Чтобы успокоить его, пришлось купить ведёрко проросшей ранней картошки, посадить 2 рядка. Всё шло хорошо, скоро зазеленели молодые кустики.
Неделю шли дожди, и мы с женой радовались, что природа сама заботится о наших грядках, поливая их. Приехав на дачу после очередного дождя, мы увидели на листьях картошки коричневатые личинки колорадского жука. Сосед свои кусты густо опрыскал ядохимикатами, и жука не было. Мы с женой на даче не применяем никаких ядохимикатов. Она сказала мне:
- «Завел картошку – сам и собирай жуков!»
Взяв баночку с водой, я собрал в неё личинки, очистил кусты. Это пришлось повторять через день.
Как-то на дачу приехала тёща. Увидев, как я собираю жуков в банку с водой, она сказала:
- «Ты же человек гуманной профессии! И не жалко топить жуков в воде?»
- «Картошку - жальче!» - ответил я.
Мы брали с собой на дачу нашего чёрненького пса Черика, похоже – охотничьей породы. Он приблудился к нам, и все знакомые говорили, что это карликовый финский шпиц. Черик любил дачу – целый день резвился, рыл её во всех концах, что-то искал, выяснял отношения со всеми соседскими собаками. В общем, у него дел было всегда очень много.
Сосед уже начал копать свою картошку и посоветовал мне:
- «Копай, пока она молодая!»
Черик, как адъютант, сопровождал каждый шаг соседа, нюхал землю, рылся носом в перекопанной грядке.
- « У него есть что-то от поросёнка! Любит носом рыть!» - смеялся тот.
И вот, взяв пару пустых вёдер чтобы сложить урожай, я приступил к копке картошки. Жена, тёща, внук и Черик наблюдали за моими действиями. Поддел лопатой один куст – нашёл пару картофелин размером с грецкий орех. Второй куст – пусто. Прошёл один ряд и собрал с десяток мелких картофелин.
Тёща перестала смотреть и молча ушла. Но минут через 5 она вернулась и торжественно сообщила:
- «Сосед накопал уже пол мешка картошки! А выкопал всего с десяток кустиков!»
- «Докапывай кусты!» - посоветовала жена. «Может, что-нибудь и накопаешь!»
И тут внук обратил внимание, что от одного куста картошки к другому зигзагообразно в земле шёл довольно широкий ход – нора, вдоль обеих грядок.
- «Это, наверное, крот постарался!» - сказала жена.
- «Вон, видишь, ход идёт дальше», - показала она на холмики свежей выброшенной кротом земли, идущие в сторону куста чёрной смородины.
Пока я копал, Черик бегал вокруг меня, рылся в земле. Вот он побежал к кусту смородины, стал втягивать носом воздух, фыркать. И вдруг с невероятной быстротой стал лапами рыть под корнем куста, мгновенно вырыл глубокую яму.
- «Ты что делаешь, разбойник? Насмотрелся, как мы копаем землю, и самому захотелось?» - и жена бросилась к Черику, стараясь отогнать его от куста. Я оставил лопату и – следом за ней. Но Черик продолжал яростно копать, потом, рыча, стал рыться в яме носом, как поросёнок. Через секунду он повернул выпачканную землёй мордочку к нам, прижимая уши, помахивая хвостом и извиваясь всем телом. Выражение его мордочки было невероятно радостное, он то приподнимал, то опускал уши. В пасти он держал крота…
Я подбежал как раз во время - нагнулся, выхватил крота из пасти, поднялся. А Черик стал подпрыгивать вровень с моим лицом и приподнятыми руками – просил отдать ему крота! Ведь это его добыча!
Что хотел он делать с кротом? Черик не был кровожадным, как некоторые другие породы собак, способных разорвать, задушить пойманное ими более слабое существо.
И вот крот у меня в руках. С интересом мы его рассматривали: он был сантиметров 12 в длину, толстенький, упитанный. Мех гладкий, густой, блестящий, бархатистый, угольно-чёрный. Передние лапки - как ласты, с большими крепкими когтями, развёрнуты кнаружи. Он не вырывался – наверное, был в шоке, оказавшись снаружи, а не под землёй и побывав в пасти собаки.
Сосед предложил отдать крота его собаке, чтобы она его съела. Он начал перечислять, сколько раз он ловил кротов и расправлялся с ними. Но мы решили иначе.
Взяв крота, я отправился на луг – далеко за дачами, и там пустил его на землю. И вот он быстро заработал лапками - прошло лишь несколько секунд, и он зарылся в землю, остался маленький холмик рыхлой земли на этом месте. Крот вернулся в родную стихию.
Дома почитали «Жизнь животных» Брема. Оказывается, что крот возвращается в свои прежние норы даже унесённый на 700 метров. К нам на дачу крот не вернулся – не было больше «холмиков» выброшенной из нор земли. Тот же Брем пишет, что кроты питаются червячками. А картошку воруют хомяки, живущие в норах. Они устраивают глубоко в земле кладовки, в которые натаскивают картошку, зерно – запас на зиму. Вероятно, у нас в одних и тех же норах жили крот и хомяк...