СКАЗКА ОБ ОРЛАНЕ - ГОРНОМ КОРОЛЕ И АГАТЕ - ОТВАЖНОЙ ЛУЧНИЦЕ
В далёкой горной стране, там, где у подножия каменных великанов рассыпались ещё в незапамятные времена многочисленные пастушьи селения, была долина, которую люди издревле обходили десятой стороной. Величественные скалы возвышались над нею, и старые полузабытые легенды пророчили беду всякому, кто решился бы нарушить их заповедный покой.
Но нашёлся человек, не побоявшийся старинных преданий. Знатный, но обедневший князь с женой, дочерью и несколькими работниками появился однажды в безлюдной долине. Сложили добротный дом, завели овечьи стада – стали жить, как и все пастухи той округи, простой и непритязательной жизнью.
Однако и среди хозяйских хлопот не изменял князь своей давней привычке. Был он заядлым охотником, и даже дочь свою, Агату, научил ловко стрелять из лука, дабы иметь себе товарища в долгих и опасных путешествиях по горным тропам.
Однажды князь отправился на охоту один – Агата осталась ухаживать за приболевшей матерью, но вскоре вернулся, непривычно мрачный и задумчивый. Вот что рассказал он дочери, когда они остались одни:
- Сегодня я был у тех заповедных скал – ты знаешь, которых сторонятся наши селяне. Охота была на редкость неудачной. Не встретив ничего, на что стоило бы истратить стрелу, я забирался всё выше и выше. Уже думал повернуть назад, как вдруг услышал чей-то стон. Я принялся искать, и нашёл среди камней раненого человека. Похоже, он сорвался со скалы и сильно разбился. Несчастный умер у меня на руках. Я говорю «умер», хотя в действительности дело обстояло куда как необычнее. Испустив последний вздох, человек просто исчез, растаял…
Князь в волнении прошёлся по комнате, вынул откуда-то и положил Агате на колени диковинное шейное украшение: на тонком золотом ободе блистал округлый драгоценный камень. Он отливал серым и походил на глаз огромной хищной птицы с мерцающим золотистым зрачком посредине.
- Этот обод был на шее незнакомца, - хмурясь, продолжал князь.- Он остался лежать среди камней, когда самого незнакомца не стало. Жалею, что взял его. Все это слишком необычно! И одет он был как-то чудно… Но что ты делаешь?! – изумленно воскликнул князь, видя, как Агата надевает украшение себе на шею.
От отцовского окрика девушка встрепенулась, смутилась и попыталась снять обод, но он словно сжался. И какой бы тонкой ни была витая золотая лента, князю не удалось ни сломать, ни даже погнуть её.
Агата так и не смогла объяснить отцу, что побудило её так поступить, как не могла с первой же минуты отвести взгляда от таинственных переливов серого камня. От обруча будто исходила некая волнующая, притягательная сила, и девушка втайне радовалась, что не придётся расставаться с очаровавшей её вещицей. На князя же обаяние обода вовсе не действовало. Не сумев сломать его, отец велел Агате прикрыть украшение шейным платком и никому его не показывать, а также держаться подальше от заповедных скал.
Будто такое возможно! Агата просто не находила себе места. Ее снедало непонятное беспокойство. Оно росло с каждым часом, с каждой минутой. Наконец, не выдержав, она ускользнула из дома и направилась к скалам.
Девушка не испытывала страха, но всё же лук, непременный спутник своих прогулок, держала под рукой. Неожиданно сверху послышался шум. Агата вскинула голову и в свете слепящих солнечных лучей увидела падающую на неё со скалы крылатую тень. Не раздумывая, девушка пустила стрелу в эту, как ей показалось, хищную и опасную птицу.
Агата целила в сердце и непременно попала бы, но обруч! Внезапно он полыхнул таким жаром, что девушка вздрогнула. Стрела ушла в сторону, пронзив одно из огромных, закрывающих небо крыльев.
Существо, которое Агата принимала за птицу, вскрикнуло человеческим голосом и, кувыркаясь, упало в скалы где-то неподалеку. Девушка с луком на изготовку поспешила туда, не отдавая себе отчета, любопытство ли ведет её, или все та же непостижимая сила. На ходу она потрогала спелёнутый шейным платком обод. Он был ничуть не горячее обычного, не было и ожогов на шее.
Но что это? Явственно послышался чей-то стон, и, взобравшись выше, девушка увидала лежащего на камнях человека. Руки его были бессильно раскинуты, голова опущена на грудь, а в плече – Агата не поверила своим глазам, - в плече торчала её стрела.
Незнакомец снова застонал, и девушка, отбросив в сторону лук, принялась приводить его в чувство. На раненого ушёл весь запас воды из фляги, но он так и не очнулся. В довершение всего Агата заметила у него на шее уже знакомый ей золотой обод с поблёскивающим серым камнем. Неужели повторяется история, рассказанная отцом, и этот человек, такой молодой и красивый, тоже умрёт? Слезы отчаяния уже холодили ей щёки, когда незнакомец очнулся и, откинув голову, посмотрел на Агату. Он попытался подняться, и лицо его исказила гримаса боли.
- Зачем ты стреляла в меня? – спросил он с обидой и недоумением в голосе.
- Не знаю, как это вышло, я целила в птицу, – рассеянно отвечала Агата, с удивлением ощущая, как от звуков голоса незнакомца по её истомившейся за последние дни душе разливается блаженный покой. – Я стреляла в птицу! – упрямо повторила она.
- Как бы то ни было, исправлять всё – тебе! – незнакомец кивком показал на стрелу.
Её извлечение стоило Агате немалых усилий и душевных мук. Затем, пыхтя и сдувая с лица прилипающие волосы, она старательно перебинтовала рану куском своего подола и, управившись, победно взглянула на незнакомца.
- Как же зовут тебя, отважная лучница? – спросил тот с едва заметной улыбкой.
- Агата. Я живу с родителями в этой долине. А ты? Кто ты? – девушка, отряхивая платье, поднялась с колен.
Незнакомец не отвечал. Тени мрачных мыслей скользили по его лицу, но, подняв глаза и встретив ясный взгляд своей невольной обидчицы, он неожиданно для самого себя произнес:
- Меня зовут Орлан – горный король. Король!! – повторил он, словно пробуя это слово на вкус, и добавил досадливо: - Не должен я с тобой разговаривать! Таков наш закон, и его правота налицо - верней, на плечо, - он невесело усмехнулся.
Агата молча собрала в колчан рассыпавшиеся стрелы, закинула за плечо лук и заявила решительно:
- Можешь не разговаривать, но без моей помощи тебе в долину не спуститься!
- Об этом не думай. Возвращайся домой, оставь меня, девушка! – голос незнакомца неожиданно сделался столь властным и величественным, что Агата осознала: всё, сказанное им ранее - правда. Перед ней действительно был Король, чей гордый взгляд и повелительные интонации заставили её тотчас безоговорочно повиноваться.
Не оглядываясь, спускалась она к тропинке, с недоумением вспоминая происшедшее: «Король-то, король, но как объяснить случай со стрелой?» Уйти, не разгадав эту загадку? Бросить раненого? И девушка решительно повернула назад.
Своего неприветливого пациента она застала ищущим что-то среди камней и долго не решалась показаться ему на глаза, как вдруг силы оставили короля, и он в изнеможении опустился на землю. Агата поспешила принести воды из бившего неподалеку источника, и Орлан принял её с благодарностью, словно даже обрадовавшись возвращению девушки.
Агата больше не предлагала спуститься в долину, зато указала неглубокую пещеру на склоне горы и помогла раненому туда перебраться. Кроме покалеченного плеча немалое беспокойство Орлану доставляли многочисленные ссадины и ушибы, и Агата невольно вспоминала, с какой высоты падало подстреленное ею крылатое существо. Желая исправить непонятную ошибку, девушка взяла на себя роль примерной сиделки, благо старый князь непостижимым образом забыл о своем наказе и смотрел сквозь пальцы на частые отлучки дочери.
А Агата была счастлива! Хоть в присутствии короля она и робела, словно растеряв в одночасье всю свою смелость, но, возвращаясь домой, думала лишь о завтрашнем дне, когда снова увидит его.
Плечо Орлана заживало на удивление быстро, и однажды утром Агата нашла пещеру пустой. Боль, пронзившая её сердце, вскоре сменилась глухой тоской. Безучастная, сидела Агата на каменном ложе, как вдруг у входа в пещеру возник тот, кого она и не чаяла больше увидеть. Будто сломался неведомый барьер, и девушка, кинувшись к Орлану, выплакала на его груди все свое горе, мешая его со слезами радости. Знала бы, каких усилий стоило тому сдержаться - не обнять, не прижать её к своему сердцу!
- Рана почти зажила, - сказал он успокоившейся Агате, - но прежде чем покинуть эти места, я должен отыскать одну вещь. – Он показал на свой золотой обод. – Есть второй такой, парный моему. Я искал его, но безуспешно. Поможешь мне? От этого зависит судьба моего народа.
Агата молча сняла платок – она так давно хотела это сделать!
- Не может быть! – воскликнул Орлан. – Как он попал к тебе?
Не поднимая глаз, Агата рассказала обо всем без утайки, не позабыв и случай с раскалившимся ободом.
- Ты приняла меня за птицу и стреляла в меня! – с горечью сказал Орлан. – Так было и с твоим отцом!
- Он не стал бы лгать! Мой отец – благородный человек, - воскликнула Агата, - я верю, всё было так, как он рассказывал!
Орлан протянул руку, коснувшись обруча на шее девушки:
- Он принадлежал моему отцу. А сейчас, пожалуйста, оставь меня, я хочу побыть один.
Он ушел в пещеру, и Агате ничего не оставалось, как с тяжелым сердцем вернуться домой. Едва дождавшись рассвета, она поспешила обратно. Горного короля она увидала еще издали. Он стоял на самом краю пропасти, и взгляд его был устремлен навстречу восходящему солнцу. Первые тонкие лучи его заскользили поверх горной цепи, и в тот же миг, сильно оттолкнувшись, Орлан бросился вниз.
Агата даже не успела испугаться – в одно мгновение широко распахнутые руки горного короля превратились в крылья, и он воспарил над ущельем в свободном, радостном полёте. Девушка во все глаза, с гулко бьющимся сердцем смотрела на это диво, а Орлан, паря в поднебесье, вскоре заметил её и молнией ринулся вниз. Едва ноги его коснулись земли, могучие крылья исчезли, и Агата ощутила на своих плечах его горячие ладони.
- Ты станешь моей женой? – спросил девушку горный король, глядя в её сияющие, восторженные глаза. – Но о чём я говорю? Мы уже принадлежим друг другу, и даже смерть не разлучит нас. Вчера ты говорила искренне, я хочу тебе верить. А теперь мой черед рассказывать. Я стал королем горного народа после смерти родителей. Мать умерла у меня на руках, и я надел её обруч. Она и секунды не пережила отца. Я готов был проклясть силу обода – милостивую к влюблённым и жестокую к тем, кого они покидают. Кто повинен в их смерти? Чёрная жрица и та не знает ответа. Она только велела мне поскорей найти и отдать ей второй обод, говоря, что от этого зависит судьба моего народа.
- А кто такая чёрная жрица?
- Ей подчиняются силы, столь же могущественные, как и сила Великого живого огня. Только они сокрыты от людских глаз, а Огонь – всегда на виду. Представь себе небесно-голубое озеро на дне горной котловины, на склонах – утопающие в садах дворцы, а посредине – белоснежный храм с бушующим внутри золотым пламенем.
- Это твоя страна?
- И твоя тоже. Теперь мы с тобой – хранителя Огня. Он – основа основ нашей жизни: дарит тепло нашим садам, силу нашим крыльям… Полетели со мной!
- Сейчас?
- Нужно торопиться. Огонь угасает! Без его тепла моя страна погибнет. Я совсем извёлся за эти дни – представляю сады под снегом, замерзающих людей… Летим!
- Но как?
- Я возьму тебя на спину.
- Но твои раны…
- Я справлюсь.
- А что должны делать Хранители?
- Мы узнаем обо всём вместе, когда пройдем посвящение Огню. Смелее! Обними меня за шею и ничего не бойся.
Агата решилась. Орлан понял это по её лицу и, улыбнувшись, подставил девушке свои плечи. Агата обняла его, но перед тем привычным движением закинула за спину лук и колчан со стрелами – не могла же она бросить отцовский подарок!
По правде говоря, отважная лучница зажмурилась, оказавшись у края пропасти. А когда король бросился со скалы, её сердце тоже покатилось куда-то вниз, в холодную бездну. А потом… потом девушка ощутила токи неистовой силы, переполнявшей Орлана и удивительным образом передающиеся ей, услышала гулкие взмахи крыльев и.… О, это волшебное чувство полёта!
Агата открыла глаза: мир стал необъятным, линия горизонта убегала всё дальше и дальше. Горы внизу казались сказочными королями в розовых, пурпурных и фиолетовых мантиях, увенчанные коронами искрящихся снегов. Их красота завораживала, и это пьянящее, ни с чем не сравнимое чувство свободы, и близость Орлана – счастье Агаты было безграничным! Но вскоре радость её потускнела: дыхание короля стало тяжёлым, её руки тоже налились усталостью, она изнемогала, когда услышала ободряющие слова короля:
- Поднимемся над теми скалами – станет легче. Сейчас только солнце даёт силу моим крыльям, но Великий огонь их удесятерит!
Как же медленно приближалась эта зубчатая, похожая на стену крепости, скалистая гряда! Но вот и её вершины – проплывают внизу извилистым драконьим гребнем.
Что за чудеса? Агата вдруг почувствовала себя легкой пушинкой, словно тело её внезапно потеряло вес. Смолкли и тяжёлые взмахи крыльев – Орлан, отдыхая, парил в тёплых, идущих откуда-то снизу, потоках ласкового ветра.
- Добро пожаловать в орлиное царство!
Девушка помнила рассказ короля, но увиденное было в сотни, тысячи раз прекрасней самой фантастичной грёзы. Два цвета царили внизу: белый – мраморных дворцов, каменных каскадов спускающихся к озеру улиц, широкой, украшенной статуями набережной и зеленый – Агата удивилась, как на этих клочках земли, на этих скалистых уступах могут расти такие великолепные, раскидистые деревья…
- У нас зацветёт и сухая ветка, если воткнуть её в землю и полить озёрной водой, - словно прочитав мысли девушки, заговорил Орлан. – Это всё Огонь, его сила!
Агата вслед за Орланом посмотрела в сторону озерного храма и больше не могла отвести взгляда от переливающегося в его глубине золотого пламени.
- Это чудо! За время моей отлучки он не только не погас - даже стал ярче. Я никогда не видел таких горячих, сильных отблесков!
Орлан начал снижаться, и вскоре они оказались на террасе одного из прекрасных белокаменных дворцов. Навстречу им из-за колонн выступила закутанная в темную мантию высокая женщина с недобрым, угрюмым лицом.
- Чёрная жрица! Как видишь, я нашёл обруч! Позволь представить тебе мою невесту. Думаю, церемонию Посвящения не стоит откладывать!
- Идём! – повелительным тоном произнесла жрица, даже не взглянув в сторону девушки. – Ты должен узнать кое-что важное о церемонии и о многом другом!
Король пожал плечами и, послав девушке ободряющую улыбку, скрылся в тени колонн вслед за великаншей.
Агата подошла к мраморным перилам балкона. Озёрный храм был виден как на ладони. Пламя в нём горело ровно и радостно, и, любуясь им, девушка совсем утратила чувство времени. Но вдруг будто порыв холодного ветра пронёсся над озером. Пламя заволновалось, языки его опали. Агата видела людей на набережной, они тоже смотрели в сторону храма, их жесты были полны тревоги и беспокойства. «Скорей бы вернулся Орлан!» – с тоской подумала девушка и тут же увидала его выходящим на террасу. Лицо короля было мрачным, он избегал смотреть ей в глаза.
Приблизившись, Орлан поднял лук и стрелы со словами:
- Чёрная жрица велит взять их на Посвящение.
- И это тебя так расстроило?
- Она уверена – в смерти горного короля повинны люди – твой отец. Жрица сказала: «Огонь всем воздаст по справедливости!»
- Но ведь это не так, она ошибается! Конечно, я возьму лук и колчан, чтобы доказать свою правоту…
- Ты не понимаешь! Огонь и Оружие – несовместимы! Он может не принять тебя. Как я могу рисковать твоей жизнью?
- Ну а ты, ты мне веришь? – допытывалась Агата. Орлан взглянул в её глаза, и в тот же миг огонь в храме полыхнул так, что его отблески позолотили стены самых дальних дворцов.
- Верю! – словно стряхивая с себя наваждение, проговорил Орлан. – Что это со мной? Какие нелепые страхи! Бояться Огня! Будто не он – самое прекрасное и чистое, что только есть на свете! Идем, народ уже собрался – жрица всех оповестила!
Рука об руку, они спустились к озеру, представ перед жителями горного царства. Люди расступались перед ними, неодобрительно поглядывая на лук за спиной у Агаты, - жрица не преминула рассказать всем о своих подозрениях.
Набережная заканчивалась ступенями, ведущими к самому озеру. Как их продолжение, на волнах покачивалась устланная белым ковром лодка без гребцов и весел, которая сама заскользила к храму, стоило Орлану с Агатой переступить её плоские борта.
Так же, держась за руки, они вступили в храм, и взметнувшееся пламя скрыло их от людских глаз. Оно еще не раз вспыхивало и опадало, золотило самые дальние вершины и становилось тусклым… Наконец, колыхнувшись последний раз, огненные языки разошлись, и в сияющих одеждах вышли к своему народу величественные король с королевой. Их одеяние слепило глаза, и даже лук и стрелы Агаты блистали, будто сделанные из чистого золота.
Люди на берегу смеялись и обнимались, а вот на лицах короля с королевой радости не было – они уже знали печальную тайну, и гнев переполнял их сердца.
- Это она! – Орлан поднял руку в указующем жесте.
Агата проследила взглядом: много выше переполненной людьми набережной, на склоне горы, стояла чёрная жрица. В руках она с трудом удерживала тяжёлое зеркало из полированного тёмного камня, и, увидев его, король с королевой понимающе переглянулись.
Жрица повернула зеркало, и зловещая чёрная тень заскользила по водам озера к подножию храма. В тот же миг сверкающий лук оказался в руках у Агаты и, выхватив из колчана золотую стрелу, она пустила огненный вихрь прямо в темный провал зеркала.
Прогудев в воздухе сердитым шмелем, стрела ударилась о шлифованную поверхность камня, и он, выпав из рук жрицы, покатился вниз по крутому склону. Великанша попыталась догнать его, но безуспешно.
Орлан с Агатой уже выходили из лодки, когда зеркало, кувыркнувшись в последний раз, остановилось у мраморных ступеней набережной. Подоспевшая жрица уже протянула к нему руки, да вдруг вздрогнула и попятилась, встретив обжигающий взгляд короля.
- Я обвиняю тебя в смерти родителей! Ты поссорила их, а потом рассказала отцу о чудесных цветах, растущих на склонах дальних гор, советуя принести их матери в знак примирения. Он разбился, ведь храм Огня был далеко, а на Солнце ты набросила тень от зеркала... Но почему?
- Мне надоело быть никем. Даже люди там, внизу, давно оставили свои попытки нарушить наш покой, чёрное зеркало покрылось вековой пылью… Я отдала бы второй обруч дочери и через неё правила бы горной страной!
- Уходи! Ты не достойна жить среди нас! Своей властью я обрекаю тебя на вечное изгнание.
Не сводя с короля тяжёлого взгляда, жрица выслушала свой приговор и хрипло рассмеялась.
- Какое благородство! Мне дарована жизнь! Смотри, не раскайся потом, когда я вернусь!
С этими словами злобная женщина взобралась на каменную ограду набережной и, бросившись вниз, расправила крылья и полетела прочь. Все в тягостном молчании смотрели ей вслед, но не успела жрица покинуть пределы горного царства, как с её крыльями стало происходить что-то неладное. У всех на глазах они, истончившись, исчезли, и жрица, камнем упав с высоты, разделила учесть своей недавней жертвы на дне безымянного ущелья.
- Недобрые помыслы и жажда власти сделали её бескрылой, - нарушил молчание горный король.
А спустя несколько часов все уже забыли о колдунье, с головой окунувшись в праздничное веселье. Когда же над озером сгустились сумерки, стало особенно заметно, каким ярким, чистым пламенем полнится озёрный храм. Вслед за своими подданными полюбоваться им спустились к озеру и король с королевой.
- Но почему на твоем лице грусть? – спросил Агату горный король.
- Я подумала об отце с матерью. Неужели их ждет одинокая старость?
- Не тревожься, моя королева! Они будут жить с нами, радоваться нашему счастью и воспитывать внуков!
С этими словами король обнял и крепко расцеловал свою зардевшуюся невесту. А что до обязанностей Хранителей, так они оказались просты – Орлан с Агатой должны были лишь любить друг друга всем сердцем, будучи всегда и во всём достойными своей любви.