Витюху Чередниченко по прозвищу Череда положили в травматологическое отделение областной больницы, готовиться к операции. В палате на семь коек две пустовали. Витюха занял одну из них в углу, у стены. Не поздоровавшись и не сказав никому ни слова, Череда прохромал к своей койке, и как был, в больничном халате, не раздеваясь, лег на свое место, отвернувшись к стене. Многоопытный мужик, пролежавший в больнице пару месяцев, Семен Захарович, которого все запросто звали по свойски Захарычем, сделал вывод:
- У парня кризис. Видно, с чем-то серьезным лег, раз не захотел и поздороваться.
Витюха повернул голову в сторону говорящего незлобно изрек:
- Извините, мужики, не до вас было. Расстроился. Ногу хотят пилить, спицы какие-то вставлять. Я как представил с ножовкой хирурга, кровь в одно место ушла, едва до палаты дошел. Так что извиняйте. Зовут меня Витюха Чередниченко, я из Карабожи. Кто, может, бывал в наших местах? Охота у нас, рыбалка, в общем хорошо…
- А что с ногой? – спросил лежащий рядом с Витюхой солидный мужчина с загипсованной ногой.
- Да чего? С мотоцикла грохнулся. Скорость не ту выбрал, а на повороте песок оказался. Крутануло, мотоцикл в одну сторону, я в другую. И вот этой ногой… - Витюха показал на левую ногу, - врезался в камень. Перелом бедра в двух местах. Наш районных костоправ заковал в гипс, полтора месяца отлежал, волком выл от боли, говорю ему, мол, сними, посмотри, что там, терпеть больше не могу. А он укол обезболивающий сделает и все, говорит, что все идет по плану, так и должно быть, перелом, дескать, большой, со смещением и осколками. А когда гипс сняли, нога-то на три сантиметра короче оказалась. Вот тебе и «все по плану», - передразнил Витюха своего районного хирурга. Для убедительности он положил одну ногу рядом с другой. – Вот, и без очков видно, что она короче, - он ткнул в левую ногу. – Срослась не так. Надо было с вытяжкой делать, а наш костоправ, видно, не учился этому, или забыл, что учил. Вот и результат.
- Да, не повезло тебе, парень. Но ничего, здесь врачи хорошие. Вот мне тоже из осколков ногу собрали. И ничего, ровная, хожу. Пока только на костылях, но два раза измеряли – ровные обе, тютелька в тютельку. Наш Пал Наумыч настоящий кудесник, чудеса творит. Он операции делает такие, что и в столице не все берутся. Тут у него не только с нашей области, а отовсюду. Вон, Вячеслав Петрович – он с Ленинградской области, - сосед показал на мужчину в очках, лежащего рядом с ним на соседней койке.
Тот приветливо кивнул головой. Одна рука у него была в гипсе и подвязана бинтами к груди.
- А что у вас? – поинтересовался Витюха.
- Дачник я, пошел в лес с женой и внучкой за грибами. И место вроде бы ровное было. И черт меня дернул в кусты заглянуть. А там ровчик небольшой, я и споткнулся, и со всего хода плечом в пень врезался. Чувствую, как что-то хрустнуло. Даже и не понял ничего. Рука повисла как плеть, и не шевелится. Сделали рентген – сложный перелом ключицы. Хотел в Питер ехать, но меня отговорили. Мол, езжай к Павлу Наумычу в N-ск, он тебя доведет до кондиции. Ехать, конечно, сюда ближе, но полис-то не тот. Еле упросил. Пошли навстречу, как ветерану труда. Операцию сделали, даже не почувствовал ничего. Теперь вот долечиваюсь. Вчера на обходе Павел Наумыч сказал, что через недельку домой выпишет…
В это время дверь в палату открылась и вошел невысокий энергичный человек в белом халате, с биркой на левом карманчике. Кто мог сразу же привстали.
- Заведующий, сам Павел Наумыч пожаловал, - успел прошептать Витюхе сосед Захарыч.
Доктор бодро поздоровался:
- Привет всем.
Со всех сторон послышалось недружно, но бодрое «здрасьте». Павел Наумыч кивнул головой и направился прямо к Витюхе.
- Так, Чередниченко Виктор Гарьевич, - прочитал доктор фамилию в истории болезни.
- Ну, я Чередниченко, - произнес Витюха в ответ.
- А я Павел Наумович, твой лечащий врач, заведующий отделением. Будем знакомы.
Витюха кивнул головой в знак согласия.
- Показывай ногу.
Он быстро осмотрел Витюхину ногу, покачал головой и сделал короткое резюме:
- Все понятно. Будем исправлять. Есть такой аппарат Елизарова, вот им я попытаюсь нарастить твою кость.
- Пилить будете? – осторожно спросил Витюха.
- Не без этого, - твердо ответил заведующий.
- Не-е-е, тогда не дам. Пусть нога короче, но мне ведь не танцевать.
- А ты кто по профессии? – перебил его Павел Наумович.
- Сейчас на пилораме у частника подсобником работаю, а вообще-то я в армии был механиком-водителем танка Т-95. Сейчас жду место, когда в конторе освободится. Алексей Иванович обещал взять на УАЗик, шоферить буду.
- Нет, дорогой Виктор Геральдович…
- Гарьевич, - поправил Витюха.
- Извините, Гарьевич. Ни шофером, ни комбайнером, ни трактористом с такой ногой тебя не возьмут. Медкомиссия не пропустит. А без документов даже в твоей деревне теперь нельзя. Так что танцором можешь и не быть, но хорошим специалистом будешь. Только ногу нужно чуть-чуть поправить. Сделаем операцию, и я гарантирую, - Павел Наумович поднял правую руку с указательным пальцем вверх, - гарантирую, что через пару месяцев будет у тебя левая нога вровень с правой, а еще через один сможешь ходить на своих двоих. Так что соглашайся, пока молодой, а я живой, - улыбнулся Павел Наумович. – Тут соседи тебя просветят, если еще не успели, что мы тут не зря хлеб жуем. Кое-что умеем! Откажешься – пожалеешь. А когда созреешь, может, поздно будет. Сейчас самое время. Костная мозоль еще не свормировалась. Я аккуратно ее раздвину и аппарат Елизарова наложу. Вот смотри как это будет выглядеть на схеме.
Павел Наумович достал из бокового кармана блокнот, авторучку и нарисовал схему операции.
- А что это за спицы такие? – показал Витюха на палочки вокруг схемы кости.
- А это и есть аппарат Елизарова. Изобрел это один русский умелец. Кстати, тоже на периферии оперировал, в Кургане. Теперь весь мир его изобретением пользуется. Да я тебе его покажу. С ним можно ходить без гипса. Классная, как говорит наша молодежь, штука…
Витюха недоверчиво слушал. Верить или не верить он еще не знал, но весь его жизненный опыт подсознательно шептал где-то внутри черепной коробки: «Когда мягко стелют – жестко спать».
- Я подумаю, - ответил он неопределенно.
- Конечно-конечно, подумай. Только недолго. Зря место на койке занимать – большая роскошь по нынешним временам.
Павел Наумович отошел от Витюхи и стал осматривать других больных, а потом ушел.
Витюха, отвернувшись в угол, все обдумывал, как поступить. С одной стороны: боль, бессонные ночи… Он вспомнил свое первое лечение перелома в районной больнице… Даже сейчас мурашки забегали по спине и его бросило в холодный пот от воспоминаний. Нет, не хочу, ни за что! Чтобы еще раз такое терпеть?! Лучше умереть, но тянуть по жилке, по нерву – хуже нет. Витюха какое-то время полежал, пытаясь скорее позабыть пережитую боль. И даже выругался про себя: «Хватит сопли жевать, мать твою! Расскулился!»
Успокоившись, Витюха стал более тщательно взвешивать. Что положительного? Ноги будут ровные – раз, права не отнимут – два. Ну и третье – кто за него, за хромого, пойдет. А так, глядишь, к Нинке, продавщице, можно снова подкатить…
Первый день в больнице пролетел для Витюхи незаметно. Сходил на анализы, потом позвали зачем-то ЭКГ делать, рентген ноги и груди, взвесили, измерили рост. Потом дали дуть в трубку и записали показания дыхания…
К вечеру, устав от беготни, Витюха обессилено лег на койку. Но мысли снова стали крутиться в его голове, как черные вороны. А вдруг наркоз не выдержу? Вон, дед Аким из соседней деревни, бодрый такой старичок, согласился на операцию, простую грыжу убрать. И жил бы еще с ней сто лет. Нет, настояли врачи, чтобы для профилактики вырезать. Мол, мало ли, ущемится… Тот сдуру согласился, лег на стол, а после наркоза не проснулся. Да-а-а, дела…
У Витюхи перед глазами возник смешливый образ деда Акима, с вечно всклоченной редкой бороденкой и удочкой на плече. Любил дед Аким порыбачить. На речке еще мальчишкой, Витюха и познакомился с ним. Веселый дедок, по любому поводу шутку отпускал. Как-то Витюха подстригся, еще до армии, по-модному, в райцентре у Петьки-цирюльника, местного парикмахера. Рубашку новую купил, красную в клетку, принарядился, и вечером в клуб отправился, решил основательно за Нинкой приударить. Шел к клубу и встретил по дороге подвыпившего деда Акима. Тот поздоровался, а потом и говорит:
- Ты, Витька, не обижайся, но сейчас ты на моего петуха похож: гребень стоит, и перья яркие…
Даже сейчас, через столько лет, Витюха улыбнулся, вспомнив себя такого. И стал думать дальше. «Ладно, что наркоз? Наркоз я выдержу. Молодой, здоровый. В Аргуне не такой наркоз давали, и ничего, выжили. Голову было не приподнять, сутками в сырой земле, без еды и патронов. Без единой царапины домой вернулся. А сколько ребят с катушек слетели? Леха, дружок с его роты, не выдержал, когда духи отрезанную голову их лейтенанта Загоруйко и показали, подняв на кол перед окопами. С ума сошел. Увезли бедолагу в психбольницу. Говорили, что он потом, уже на гражданке, застрелился… Ну, что-то меня понесло не туда».
Витюха перевернулся на бок в сторону палаты. Там шла своя больничная жизнь. Кого-то пришли проведать родственники и пахло свежеразрезанными апельсинами, кто-то ушел покурить или поболтать, кто-то, как пенсионер из Питера, упоенно читал детективы Марининой. Все были заняты собой. Да-а-а… Не с кем и посоветоваться. Не с врачами же?! У тех одно на уме – оттяпать что-нибудь, а там хоть трава не расти.
В это время в палату зашел дежурный врач с вечерним обходом. Высокий, еще молодой мужчина в аккуратном белоснежном халате. Поздоровавшись, он спросил:
- Кто на что жалуется? Говорите, пока я здесь.
Он подошел к кровати, где лежал Витюха.
- Ну что, боец, загрустил? – видя состояние Витюхи спросил доктор.
Витюха поморщился:
- Да так, настроение не очень.
- Почему?
- Не знаю, - пожал плачами Витюха. – Вот ребус решаю: лечь под нож или нет. Как у Гамлета, - и Витюха невесело ухмыльнулся. – Вы-то наверняка «за» агитировать начнете, - решил он проверить реакцию врача. – Все вы заодно…
- Послушайте, - строго, на «вы», ответил доктор. – Вот видите, я стою перед вами, живой, здоровый. Мне сорок лет. А год назад я как вы на койке лежал, двигаться не мог. Асептический остеомиелит оказался у меня в тазобедренном суставе. Кость разрушилась совсем, ходить не мог, нюни распустил. Все, думаю, без ноги останусь. В общем, в транс вошел. Потом к Павлу Наумовичу за советом приехал, добрые люди посоветовали обратиться к нему. Он меня осмотрел, и сказал что берется за операцию. Операция посерьезней, чем ваша была. Имплантировали мне новый металлический тазобедренный сустав, а больной удалили. Пять часов оперировали, и вот результат. Видите? Жив, здоров, хожу и работаю… У Павла Наумовича золотые руки. Бог метит таких людей. А потом, дома и стены помогают. Вот я, к примеру, мог в Москве оперироваться, там специальный институт есть. Но взвесил все, и здесь остался. И не жалею. В общем, решайте сами…
Попрощавшись, дежурный доктор вышел.
Всю ночь после этого Витюха не спал, ворочался, думал и думал, перебирал в голове варианты. Потом забылся в тяжелом сне. А утром, когда Павел Наумович подошел к нему на обходе, вскочил с койки и хоть и спросонья, но твердо пробормотал:
- Я согласен. Делайте операцию…