Карусель скрипела и качалась, но крутилась. Она представляла себя кораблём. Шли затяжные дожди и капли, стекающие с крыши карусели, косо занавешивали парк от матросов на палубе. Вот боцман со свистком на шее - это белый медведь. Две лошадки, застывшие в единственной знакомой им позе с танцующими ногами, они всегда будут танцевать, даже если стоит карусель, их остановить невозможно, у них поводья нарисованные. Пара белых лошадок с синими сёдлами это юнги.
Что же тут делает и какая у него должность на корабле, у паровозика с огромной трубой, отлично, придумали – он будет свистком боцмана. Когда медведю надо будет подать сигнал свистать всех наверх, он страшно заревёт, все соберутся на палубе и тогда он скомандует: слушать мой свист, а ну-ка, паровозик, просвисти нам мою команду. Паровозик соберётся духом и как свиснет…
Зайчики это конечно матросы, но зайчики не умеют бегать по мачтам, ну и ничего страшного – они будут мыть палубу. Всем зайчикам нужно будет выдать швабры и тряпки, а ведра не надо, зачем вёдра, когда такой дождь, подойдут к моему борту и зачерпнут воды прямо из дождика в тряпку. Зайчики прекрасно с этим справятся, они отлично надраят палубу до блеска, ведь с корабля не убежишь, да и зачем им, зайчикам, бегать, когда лиса не собирается за ними гнаться, кстати, что у нас будет на корабле делать лиса? Может быть, ей доверить прокладывать кораблю курс, нет, это будет слишком, тут не хитрости нужны, а знания, бог знает, чему училась наша деревянная лиса, лучше кораблём не рисковать.
Наверное, лисе хорошо подойдёт должность медсестры. Да, пусть лиса будет симпатичной рыженькой сестричкой, повесим на неё изящную сумочку с красным крестом и не забудем надеть коротенький халатик. Жаль, что скоро она уйдёт с корабля. Симпатичные медсёстры долго медсёстрами не работают, их берут замуж седые носатые врачи и уводят с кораблей в уютные домики и квартирки. Ничего, наша карусель пока не останавливается, поэтому сойти на берег лисичка не сможет, по секрету скажем, что и не предлагал пока ей никто, ничего, всё впереди.
Так, а что это за весёлая компания, это обезьяны, вот они, несколько сразу, отлично, нам нужны матросы, которые будут ставить и убирать паруса, матросы, которые ничего и никого, кроме змей, не боятся. Обезьяны это прекрасные храбрые матросы, потому что на нашем корабле нет змей. Змей на корабле нет, зато вокруг сплошные змеи из тягучих дождевых струй, это небесные змеи, спускающиеся с лиановых тучек, змеи, падающие с облачных деревьев и зависающие на своих хвостах, они спешат к земле поодиночке, а на ней уже собираются в клубки луж, сливаются в огромные озёра и выбегают из озёр реками, поэтому змей так реками и рисуют на картах. Она, карусель, это видела, змеи на карте это реки, а вот карусели он не нашла, точнее, нашла, но постеснялась себя сравнивать с Антарктидой, хотя, почему бы и нет, ведь мы очень похожи.
Ладно, решила карусель, пускай на карте я буду Антарктида. Она такая красивая, Антарктида, такая белая, до неё так далеко, вокруг неё такой голубой, замечательный океан, но какая же она холодная, даже не знаю, становиться мне на карте Антарктидой или нет.
Вот так всегда, - думала карусель, - что-то для себя выберешь, кажется, уж совсем, совсем выбрала, а оказывается, всё только начинается. Сомнения начинаются, вдруг совсем и неправильно я выбрала. Да, что же это я разволновалась так. Всё равно никто сегодня в парк в такой дождь не придёт, никто и не заметит, глядя дома на карту, что это я такая гордая и холодная, прекрасная и белая, сижу на юге земного шара и кручу его, и кручу, я же всё-таки карусель.