Зачем был нужен 37 год?

Эдуард Алкснис
       Именно в такой провокационной форме поставил этот вопрос популярный радиоведущий. Он, конечно, не просто оригинальничал: он намекал на то, что «если звезды зажигают, значит, кому-то это нужно». Раз он спрашивает, значит, кого-то это интересует, а я остался одним из немногих, кто знает ответ на этот вопрос. Я это и сделаю.
1
       Социальные процессы, события или движения совершаются, когда для этого возникают необходимые условия. Знаменитая гл. 3 в Книге Екклесиаста повествует о том, что «всему свое время и время всякой вещи под небом». Это утверждение обычно понимается буквально: «всякому овощу свое время», хотя истинный смысл гораздо глубже – «Все надо делать, и все совершается, когда для этого складываются благоприятные условия»: «7 Время раздирать, и время сшивать; время молчать, и время говорить; 8 Время любить, и время ненавидеть; время войне, и время миру»… Это правит уже не Хронос, а Мойры – богини судьбы.
       37 год не был отмечен никакими природными катаклизмами, просто в этот год перед многими ничтожными людьми в России открылись врата рая: почета и довольства и они хлынули в эту дыру, «топча, как листья чьи-то лица».
2
       В годы моей юности – 30-е – мы были заворожены словом «революция»! Мы, конечно, знали, что прогресс может совершаться постепенно, путем эволюционных преобразований, но гораздо быстрее и эффективнее – революция: раз! – и все встает на свои места, справедливость торжествует, порок наказан, порядок полный, только жить да радоваться… Как побеждают революции: светлые умы поднимают массы на борьбу, реакция отбивается, и вот, по дорогам истории маршируют спасители революций: марсельские батальоны, волонтеры Гарибальди, а кто это за ними? Да это латышские стрелки железной поступью поспешают на помощь русской революции (на свою погибель: их перебьют в 37). Нас зачаровывали книги Гюго, Войнич, «Мексиканец» Джека Лондона, который в час трудной победы думал только о том, что «Революция будет продолжаться!» Народовольцы, инсургенты и карбонарии прочно поселились в наших сердцах.
       Кажется, Черчилль сказал: «Если люди в 20 лет не мечтают о справедливом социальном переустройстве мира – у них нет сердца, если мечтают и в 50 лет – у них нет мозгов». Самый образный эквивалент революций выражается жаргонным словом «бардак»: хаос и полный беспорядок. Недаром говорят, что: «Революции затевают мечтатели, совершают циники, а результаты используют подлецы». Вместе с реакционными порядками и устаревшими административными механизмами в революциях ниспровергаются все порядки и ограничения, вместо одних бюрократов, приходят другие, еще менее честные и работоспособные, а вместо одних осточертевших органов угнетения и насилия возникают неправдоподобно худшие, ибо царская «охранка» – санаторий, по сравнению с ВЧК.
3
       Изначально русскую оппозицию составляли вполне нормальные люди, такие, как Плеханов, одновременно интеллигентные и здравомыслящие, но, конечно, в России так долго продолжаться не могло, слишком сильны были традиции «дикого поля». Они и возобладали: нетерпеливые и азартные холерики, Троцкий и Ленин привнесли в политическую борьбу ожесточение и иезуитский принцип «Цель оправдывает средства» и все агрессивные маргиналы и радикалы, которых в отсталой России накопилось множество, хлынули под их знамена. Интеллигентные альтруисты и гуманисты, типа Короленко, не смогли противостоять яростным фанатикам-большевикам, вроде Ленина и Дзержинского, которые привлекли на помощь всю «дикую вольницу», Махно и Котовского, выиграли братоубийственную гражданскую войну и прочно установили тоталитарную власть, единственную, обеспечивавшую им дееспособность и прочность положения.
4
       Тяготение к насилию, как способу правления, в темной России и всегда было преобладающим, а уж большевики, захватив власть, сделали его главным политическим методом и инструментом. За год правления большевиков ВЧК истребило около 90 000 граждан, что многократно превышало царские репрессии за всю историю дома Романовых. Пришлось многократно же нарастить и усилить репрессивный аппарат, но умные и порядочные люди не хотят заниматься грязным делом, поэтому, командование ВЧК-ОГПУ-НКВД составили, как показывает справочник «Кто руководил НКВД 1934-1941» люди малообразованные, из самых отсталых слоев общества, т.е, наиболее послушные и управляемые. Наиболее образованный нарком Ягода окончил 8 классов гимназии. Работников с гуманитарным и юридическим образованием не было вовсе.
5
       Основу российских социал-демократов, на чьих плечах Ленин въехал в Кремль, составляли, как и везде, профессиональные политики, но, поскольку партия декларировала власть рабочих, развитие ее производилось, преимущественно, за счет этой социальной группы. Чтобы обосновать смысл этого приоритета были выдуманы абсурдные представления о том, что коллективное производство формирует у рабочих особые политические качества, вследствие чего они образуют класс-гегемон (господствующий – греческое). Благодаря этой химере, и по мере того, как малочисленные старики с классическим образованием вымирали, духовно-интеллектуальный и образовательный уровень членов, и с начала невысокий, неуклонно и быстро снижался и к рубежу 30-х стал совсем убогим. Это обстоятельство, так же, как состав карательных органов составило необходимые и важные предпосылки к великой трагедии. Она разразится в России, когда созреют все необходимые условия, по Екклесиасту.
6
       После кончины Ленина лидером страны стал недалекий и необразованный Сталин, грузин-экспроприатор, как называли политических грабителей. Он не захватывал власть: она сама, как спелая груша, скатилась ему в руки. Немногочисленные интеллектуалы, привлеченные Лениным к руководству страны, тем более – Троцкий, чурались аппаратной работы, тяготели к творчеству и созиданию, поэтому Сталину оставалось скромно подчиниться большинству и возложить на себя узы Генсекретаря. Именно он, вдохнул новую жизнь в заплесневелую российскую бюрократию, развил ее и вырастил, превратив в колоссальный и безотказный механизм управления всеми областями общественной жизни, начиная с экономики и кончая устранением политических противников.
       Как и Ленин, Сталин, опирался только на насилие, в него верил, ему поклонялся. А главной военной силой в стране была Красная Армия, которую создал и организовал Троцкий, его злейший враг и все высшее командование (за исключением южной группы – Буденный, Ворошилов, Тимошенко), были им найдены и назначены. Этот расклад породил у Сталина сильнейший психоз, который реализовался в маниакальном стремлении Троцкого убить, а всех его назначенцев из армии убрать (потом выяснилось, что убивать – проще всего). С этого времени он теряет способность к осмысленным поступкам, и все его действия – во вред государству. Сам он ничего выдумать не может, он использует мысли и предложения Ленина и Троцкого, однако настолько уродливо, что, несмотря на пропагандистские усилия, результаты массовых кампаний, оказываются плачевными: деревня обескровлена, индустрия убыточна, внешнеполитическое положение хуже некуда. Ненависть к Троцкому заражает его антисемитизмом, теперь он всю жизнь будет преследовать и притеснять всех евреев, сделав исключение только для Кагановича.
7
       Гром победных литавров и славословие придворных подхалимов, не заглушают в Сталине неуверенности и сознания собственной неполноценности, но больной разум толкает на вполне рациональное объяснение – враги мешают, в первую очередь – единомышленники Троцкого, троцкисты. Укреплению этих фобий всеми силами способствуют чекисты. Они понимают, что с концом контрреволюции их могуществу и привилегиям придет конец, чтобы их сохранить, они выдумывают заговоры, диверсии и вредительство и запугивают Сталина, отнимая у него остаток рассудка. Старых партнеров и союзников по революционной борьбе: меньшевиков, эсеров и троцкистов объявляют злейшими врагами республики. Одно за другим возникают инспирированные процессы: Шахтинское, Промпартии и др., органы ЧК-ОГПУ-НКВД находят и разоблачают выдуманных ими же вредителей в промышленности и а транспорте, для чего страшными, невыносимыми, средневековыми пытками вынуждают «виновных» к самооговору.
8
       Надо отметить особо мрачную роль СМИ и всех видов искусства, которое, как и в Германии, изменило своему культурному предназначению и сосредоточилось на оголтелой пропаганде и агитации. Чтобы убедить власти в своей преданности, газеты и радио соревнуются в количестве и крикливости человеконенавистнических агитационных материалов. Поэты, тоже со страху, изощряются в сочинении идиотских песен, воспевающих героику убийства, например:
«Бросьте думать, генералы,
О походе на Москву,
От Кавказа до Урала
Разнесем вас по куску!
Бейте с неба самолеты!
Крой бойцы во все штыки!
Застрочили пулеметы,
В бой идут большевики!»
И радио с утра до вечера оглашает города и веси этим песнями и маршами.
       Писатели тоже не отстают: Гайдар, Шагинян, Фурманов, Первенцев и даже Макаренко пишут о войне, борьбе и измене.
       Страх и неуверенность в завтрашнем дне охватывает граждан, прихотливо смешиваясь с ура-патриотизмом. Обыватель свято уверовал, что вокруг враги и война неизбежна, а теперь, чтобы доказать свою лояльность стремиться проявить бдительность и подозрительность, а НКВД и СМИ раздувают их и население, вслед за своим вождем, сходит с ума, превращаясь в безмозглых болванов – «зомби». Теперь, в обстановке всеобщего психоза, мысль о физическом истреблении только что выдуманных врагов: иностранных шпионов и вредителей-реваншистов представляется вполне рациональной.
9
       В 37 году Сталин, наконец, дает волю долго сдерживаемой ненависти и начинает Большой Террор: обвинены в измене и расстреляны руководители Красной Армии, теперь нет у нее командиров, нелояльных или ненадежных. НКВД торжествует победу и, чтобы закрепить свои успехи с неутолимой алчностью открывает все новые заговоры и предательство. Наращивая успех, НКВД, конечно, по заданию Вождя, выпускает жутчайший, нечеловеческий «Приказ № 00447 об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и др. антисоветских элементов», т.е, «церковников и сектантов, бывших участников антисоветских вооруженных выступлений, антисоветских политических партий…, белых, карателей» и, на закуску, конокрадов. Судят «тройки» (комиссии из трех чиновников). Все арестованные разбиваются на две категории: на расстрел и в исправительно-трудовые лагеря, и каждому региону устанавливаются планы: сколько посадить, сколько расстрелять, всего 700 тысяч. Конечной целью этого чудовищного злодеяния было одновременно: полное подавление остатков свободомыслия и обеспечение рабочей силой северных разработок леса и руд. Такого кошмара никогда не было в истории, и он никогда не повторится: это дьявольское сочетание изуверского фанатизма с малограмотностью, безнравственностью и жестокостью, рядом с которым «Варфоломеевская ночь» – мелкое хулиганство! Теперь все руководители государства, народного хозяйства и армии оказываются в могиле или тюрьме, за исключением ничтожной кучки сталинских холуев, но в их руках Молох-НКВД, и всё трепещет!
       Однако репрессии ширятся и продолжаются, начинается обвал. Казалось бы, уже ни «бывших», ни кулаков, ни антисоветчиков, даже конокрадов не осталось, и, хотя, сажают детей и родню (это наше, новенькое), но все равно, «причастных» уже нет, а аресты продолжаются, счет идет на многие миллионы, с чего бы?
       Безумная идеологическая, точнее, деморализаторская работа стала приносить свои плоды.
10
       Во-первых, все руководители регионов, движимые смертным страхом, стремятся доказать свою преданность и в угодническом раже просят увеличить им «плановые задания» на аресты и расстрелы.
       Во-вторых, у каждого начальника, крупного или мелкого: партийного секретаря, наркома, директора, десяток своих врагов и свои союзники в НКВД, видя, как легко и быстро Сталин избавился от своих недругов, они спешат последовать мудрому примеру.
       В-третьих, все начальство (те же секретари и директора) чувствуют себя неуютно: они «выдвиженцы», «назначенцы», люди, в общем, случайные – им недостает легитимности. Своей активностью в уничтожении себе подобных, они рассчитывают снискать вышестоящее одобрение и упрочить свое положение.
       В-четвертых, у каждого начальника есть свои завистники и соперники, они не упускают удобного случая «свалить» патрона и самим занять его место.
       В-пятых, у жильца хорошего дома или квартиры, есть сосед, у которого жилье похуже, и он вдруг находит легкий способ улучшить свое «жилищное положение», так ХОЗУ НКВД получает квартиры арестованных военных.
       В-шестых, на чью-то красивую жену зарится приятель, вдруг он видит легкий способ освободить от семейных уз предмет своего обожания.
       В-седьмых, все склочники и психопаты, наблюдая чудовищные масштабы «измены», приходят в панику и судорожно начинают искать около себя, и, конечно, находят, и т.д.
       И вот, все они «сигнализируют» в НКВД, пишут доносы и строчат кляузы, а адресат бескорыстно радуется и сажает, сажает, сажает…
11
       Страшное испытание пришлось держать России в 37 году, и она его не выдержала (как, впрочем, и более цивилизованная Германия). Ее граждане не проявили ни трезвого разума, ни мужества перед лицом опасности, ни чувства сострадания к ближнему, ни способности к самоорганизации и взаимопомощи, ни чувства самоуважения и собственного достоинства, ни готовности отстаивать свои права, зато с избытком дикости, жестокости, безнравственности, эгоизма и безграничного раболепия перед сильными. Россия опозорилась, и до сих пор в ней не проснулась совесть (в отличие от Германии), чтобы осознать свой позор.
       Последствия Большого Террора невообразимы: Россия растеряла и разбазарила величайшие природные богатства и трудовые ресурсы. Войны просто-напросто не было бы, а развитие страны пошло бы в рациональном и культурном направлении, но даже это не самое страшное.
       Объектами репрессий оказывались, прежде всего, люди заметные, независимые, авторитетные, они-то и стали первыми и главными жертвами Большого Террора, который был, таким образом, колоссальным процессом отрицательной селекции. Сколько талантов, светлых умов, могучих сил обращено в лагерную пыль, не сосчитает никто. Большой Террор уничтожил лучшую часть населения России. Не будет уже ни Туполева, ни Королева, ни Вавиловых. После Булгакова не появилось высокоталантливых писателей-мужчин, а выдающиеся поэты Губерман и Коржавин прошли через лагеря. Академики Сахаров, Ландау, Курчатов и Гинзбург уцелели только потому, что Берия берег физиков для атомной бомбы, а единственный великий гуманитарий, академик Лихачев, свою молодость провел на каторге.
       По некоему поводу, году в 96, публицист Ю.Карякин воскликнул «Россия, ты одурела!» Лет на 60 раньше Россия окосела, охромела и обалдела! И эти уродства ей не изжить и за 200 лет.
12
       Итак, зачем был нужен 37 год? Чтобы Россия, несчастная, темная Россия, рассмотрела свой истинный грязный, зверский лик, осознала бы свою мерзость, глупость и убожество и ужаснулась! Зарыдала бы горючими слезами по невинно убиенным сынам своим и покаялась бы в смертных грехах. После этого, отринув бесовскую гордыню, и помолившись Богу, разогнала бы торговцев, мытарей и фарисеев из храма и, не воруя, а трудясь в поте лица своего, стала бы строить здоровое и честное общество.
       Не случилось, значит, катастрофы подобные 37 году должны повторяться.
Э.Алкснис Edu34 24.08.07