ФАРФОРОВАЯ СТАТУЭТКА
Из «Сказок Мёртвого дерева»
(сказка)
Всё началось с того, что Им повезло. Кусок белой глины, тщательно замешанный с песком в огромной гудящей машине, вывалился на поддон, но тут подошёл человек и отрезал от массы большой кусок. У себя в мастерской он долго ещё месил глину, что-то пробовал, а потом стал лепить. Слепленную заготовку он просушил, нанёс на неё в несколько слоёв эмаль. А потом поставил в муфельную печь. Было жарко, наверное, было нестерпимо жарко. Но глина жары не боится и от жара не гибнет, а превращается в фарфор.
Так родилась эта влюблённая парочка – Он и Она, два маленьких человечка, спешивших навстречу друг другу. Они встретились в поцелуе, пряча за спиной букетики цветов, с той лишь разницей, что Она держала букетик за спиной в двух руках, а Он – в одной. Вторую руку Он протянул вперёд, как бы собираясь обнять Её за талию так, чтобы Их поцелуй длился дольше.
Да куда там «дольше», если слеплены Они были из одного куска, слеплены надёжно, и соединяли их общая подставка и склеенные в поцелуе губы, которые мастер кокетливо подвёл красной эмалью. В остальном в фигурках преобладал белый цвет, кое-где оттенённый синей глазурью и золотыми полосками, да лепестки цветов, спрятанных за спинами влюблённой парочки, были покрыты чем-то бледно-розовым.
Они были так наивно влюблены, что пройти мимо Них было невозможно, и потому, как только Они попали в магазин, Их сразу же купили и поставили на сервант между монотонно тикающими часами и бронзовой пепельницей, полной окурков.
Влюблённые редко замечают, что творится вокруг них. Да и что можно видеть, когда твои глаза глядят в глаза твоей возлюбленной; когда твоих уст касаются самые желанные уста; и когда ты замер в сладчайшем ожидании лучшего. И не важно, что уста фарфоровые, и дальше ничего не будет…, но Она рядом, Она любит, и будет так всегда, потому что фарфор крепок…
Ночь задула огни, люди спать улеглись. Ночь, самое время для влюблённых… и для крыс.
Большая жирная Крыса пробежала по серванту, остановилась у пепельницы и, встав на задние лапки, крикнула:
- Не бойтесь, идите сюда.
На её зов прибежало с десяток крыс размером поменьше.
- Да не бойтесь вы так, - сказала Большая Крыса, усаживаясь на сервант и облегаясь серой спинкой на бронзовую пепельницу, отчего живот Крысы выпятился вперёд как мячик, - люди спят.
- Но что-то грохочет, - тихо пропищал один из крысёнков.
- Не обращайте внимания, это часы. Они всё время грохочут. Если обращать внимание на часы, то будете всё время жить в страхе. Ночью мы здесь хозяева. Я привела вас сюда не для того, чтобы слушать, как в часах шуршат шестерёнки.
- А зачем же? – загалдели крысята.
- Вот тут у меня за спиной лежат окурки. Их оставляет старый человек. Подойдите и понюхайте их.
Крысята стали подходить к пепельнице, нюхать окурки и отпрыгивать в сторону.
- Что, прошибает? – поинтересовалась Большая Крыса. – Вот то-то же. Если понюхать несколько раз, то возникает приятный дурман. Отныне мы каждую ночь будем приходить сюда. И пусть запах окурков объединит нас и сплотит нашу стаю. А это что ещё такое? – вдруг поинтересовалась Большая Крыса, увидев статуэтку.
- Мы не знаем.
- Новички! Они покушаются на мои владения! Эй, блестящие, вы что тут делаете? – грозно спросила Большая Крыса.
Но фарфоровые статуэтки не умеют говорить, да и до разговоров ли с какой-то Крысой Им было, когда Их губы были заняты любовью.
- Не отвечают, - констатировала Крыса. – Ишь, присосались! А меня никто так не любил. И они не будут вместе. А ну-ка, помогите мне.
С этими словами Большая Крыса упёрлась лапками в статуэтку и стала толкать её к краю серванта. Расстояние стало быстро уменьшаться, и вскоре влюблённая парочка с грохотом упала вниз.
- Ха-ха, - злорадно потёрла передние лапки Большая Крыса. – Так будет с каждым, кто посягнёт на мои владения.
Хоть фарфор и крепок, но хрупок, да и высота была достаточно большая. Раскололась статуэтка: постамент пополам; губки разлепились. С Ним больше ничего не случилось, а у Неё откололась изящная головка, да тельце в платьице воланчиком рассыпалось на множество кусочков.
Утром хозяева нашли разбитую статуэтку. Её сгребли в кучу и выбросили в ведро, а Его протёрли и поставили на сервант, теперь уже одного.
С тех пор Он стоит один. По-прежнему за спиной Он прячет букетик цветов; Его губы застыли в мечтательном поцелуе, а рука всё так же тянется к Ней. К Ней, которой уже давно нет. И только на щеке у него появилась, то ли от падения, то ли ещё от чего, маленькая капелька, как слезинка.
Каждый раз, когда Большая Крыса приводила сюда свою стаю, она показывала на Него лапой и говорила:
- Это назидание всем. Он наивно считал, что в жизни что-нибудь может быть вечным.
09.02.01
Геннадий Моисеенко