На центральной площади небольшого города у доски афиш и объявлений стоял чернявый парнишка, который большую часть своей жизни провел в казенных домах: сначала в детском доме, а потом - в детской колонии, где по причине своего заикания получил прозвище Заика. Заикание было не единственным его недостатком: кроме дефекта в речи он имел дефект и в зрении - его один глаз несколько косил. Поэтому его часто называли еще и косым. Вообще, называли его по всякому, но только не родным его именем. Никогда. Если спросить у него, как его имя, он сразу и не вспомнит.
Пробегая взглядом по доске, он лузгал семечки, по одной вынимая их из засаленного кармана пиджака. Помимо пиджака на нем были рубашка в цветочек и белые брюки. Впрочем, назвать его штаны белыми язык не поворачивается, скорее, от той грязи, что была на них, темно-серыми. Обут он был в сандалии, через которые просматривались его носки с дырами.
Наконец, он остановил свой взгляд на одной из афиш. Шмыгая носом, он стал читать - вслух и по слогам: «Впер-вые в на-шем го-ро-де те-атр...»
- Дядя, ты в школе двоечником был? - сказал взъерошенный мальчишка, этакий сорванец лет восьми, который оказался невольным очевидцем его чтения. - Давай я тебе все быстро прочту, а ты мне за это рубчик дашь.
Заика бросил на малыша пренебрежительный взгляд и, оглядев его с ног до головы, произнес:
- Ты щас у меня не рубь п-получишь, а п-подзатыльник.
На его угрозу мальчишка показал ему фигу, после чего дал деру.
- П-поймаю, штаны сниму и з-задницу надеру, - крикнул ему вдогонку Заика и как ни в чем небывало
продолжил читать.
К Заике подошел его приятель по прозвищу Медведь. Его взгляд был тяжел и мрачен. Этот же, получил свое прозвище из-за тучности и большого роста - тоже в колонии, но только во взрослой. На нем были штаны в ярко-выраженную полоску и красно-белая футболка, которая обтягивала его так, что были заметны все жировые складки на его большом животе; казалось, что если он сделает глубокий вздох, то футболка лопнет, как шар.
На каждом пальце его правой руки, кроме большого, была вытуированна одна буква, что все вместе они составляли слово: «Жора». Это было его имя.
Увидев на асфальте плевки и шелуху от семечек, Медведь недовольно покосился на Заику:
- Чморик, тебя не учили в детском доме порядку? Посмотри, сколько ты мусора развел вокруг себя.
- Да ладно тебе, - отмахнулся Заика. – Тебе что, больше всего надо?
- Это я говорю тебе, дуралей, что если хочешь иметь со мной дело, то учись аккуратности. Понял?
- Понял, - буркнул Заика, скривив лицо.
Медведь положил руку на плечо Заики.
- Эх, Заика, Бог, видимо, здорово хохмил в тот день, когда ты родился.
Заика оскорбился. Отдернув плечо от его руки, он сказал:
- А ты, а ты, к-когда родился, Бог в тот день п-плакал, во!
Медведь снисходительно покачал головой.
- Ладно, что у тебя?
- Вот, - указывая на афишу, произнес Заика. - К нам п-приехал театр.
- Ну и что? На голых телок меня приглашаешь посмотреть?
Заика скорчил недовольную гримасу.
- К-какие голые телки в театре?! Это т-театр! А не сри... - Он задумался, обратив взор к небу. - Сриптиз, во!
- Ты громче говори.
- Я говорю, что это т-театр, а не сри... - Он вновь взглянул на небо. - А не сри… Короче, т-там нет голых баб.
- Ну и? Ты о деле давай, о деле. Балаболка.
- А это и есть дело. Вот ч-читай здесь. - Он ткнул пальцем в афишу и стал читать: - Про-дю-сер Его-ров Н. Н.
- И что?
- А то, что этот п-продюсер и есть наш клиент.
- Он что тоже танцует?
- К-какие танцы?! - возмутился Заика. - Тебя заело, что ли? С-совсем в тюряге отупел.
Медведь показал ему кулак.
- Это видишь? Говори о деле, недоумок.
Опасливо косясь по сторонам, Заика сказал:
- Есть план. С-сегодня ночью его надо п-проведать.
С видом делового человека Медведь произнес:
- Давай по порядку. Но для начала уйдем отсюда. А то стоим у всех на виду, как два идиота. Пошли в сквер.
- Так, это далеко!
- Сто метров пройти, это далеко? Давай-давай, трогай, - сказал Медведь и дал ему пинка.
- Ты чего?! - обиделся Заика, и пока они шли до места, он не выронил ни слова.
В сквере они присели на лавочку. Продолжая держать обиду на Медведя, Заика говорить о деле не торопился.
Медведь вопросительно посмотрел на него:
- В рот воды набрал? Я слушаю тебя.
- К-какой ты грубый, Жорик, - произнес в печали Заика. – Постоянно обижаешь сироту.
- Да тебя убить вообще-то надо! - вспылил Медведь.
- За что? - встрепенулся Заика.
- За то, что из-за твоего прошлого дела я два года на нарах провел. Другой бы на моем месте не имел бы с тобой ничего общего.
- П-причем тут я? Кто виноват, что ты в окне застрял? Сам и виноват. К-кстати, я тебя не бросил тогда, а хотел вытащить. Да разве такую тушу вытащишь.
- Ладно, хватит вякать.
- Какой ты грубиян, Жорик. Ну, н-натуральный.
- Ладно, я сказал.
- Л-легко на слабого наезжать, конечно, - пробурчал Заика, придав своему лицу жалкий вид.
- Говори о деле, - буркнул Медведь, теряя терпение.
Заика стал выкладывать свой план:
- Тут у этого продюсера есть у нашего леса дом. Он построил его совсем недавно. Сам он с этих мест и поэтому на старости лет решил здесь окапаться. Я с-следил за этим домом долго. Брал корзину для грибов и ходил вокруг дома. В общем, законсервировался. - Он задумался, подняв глаза к небу. - То есть, законспирировался, во! Короче, лоха строил. Гляжу, как-то, он приехал. Ну, я к забору и в щелочку. А глаз у меня зоркий...
- Это у кого глаз зоркий? Я не ослышался? Это, случайно, не твой косой глаз зоркий?
- Ничего не буду говорить, - вновь обиделся Заика
- Что ты, как красная девица, в натуре. - Медведь по-дружески толкнул его плечом. - Продолжай.
Доброжелательный жест приятеля понравился Заике, и он про свою обиду тут же забыл. Он продолжил:
- Так вот, вижу я, как он открыл багажник машины и вынул оттуда чемоданчик. Этот как его... Дипломат, во! Он нам и нужен.
- А что там?
- Я думаю, б-бабки.
- Ты думаешь. Мало ли, что там может быть.
- Э-э-э, нет. Все дело в том, что как он брал этот дипломат и заносил его в дом.
- Как?
- Он осмотрелся несколько раз, опасливо так, и только потом достал дипломат и быстро занес его в дом. Будто там самое дорогое, что у него есть.
- А если там все же туфта, какая-нибудь?
- К-кроме чемоданчика там есть еще, чем можно поживиться. Этот наш п-продюсер уже успел завезти в дом всякой всячины. И это надо делать сегодня ночью, потому что уже завтра в доме будут ставить сигнализацию, во. А п-пока его хоромы охраняет один алкаш. А он и не сторожит т-толком. Как тот уезжает, он идет к себе и пьянствует. Т-только иногда подходит к воротам, проверяет замок и уходит. У меня уже инструмент готов всякий и корзины.
- А корзины зачем?
- Для конспирации, во. Ну, типа, мы за грибами ходили, если что.
Брови Медведя поползли вверх, отчего он стал похож на горячего горца.
- Ночью с корзинами? Какой ты дурень. Свобода тебе во вред.
- Зачем к-каркаешь перед делом? - расстроился Заика. - Ничего хорошего от тебя не услышишь. Обязательно все должен обкакать.
- Точно сегодня дома никого не будет? - недоверчиво спросил Медведь.
- Точно. Мне сам охранник-алкаш об этом сказал.
- Что, подошел к тебе, да так и сказал: приходите сегодня, никого не будет.
- З-зачем прямо так и сказал. Я с ним познакомился, выпил, и он мне все и выложил.
- Надо же. Я смотрю, ты поумнел, - не без иронии сказал Медведь.
- Он-то меня и просветил о том, что завтра будет стоять с-сигнализация и его услуги по охране не понадобятся. Он жалел об этом, ведь он имел с этого.
Медведь стал почесывать свой живот. Эту привычку своего приятеля Заика хорошо знал - она говорила о том, что он активно размышляет.
- Да-а-а, - произнес Медведь, - сейчас не мешало бы сорвать что-нибудь. Совсем на нуле.
- Во-во! - вставил Заика.
Медведь стал почесывать свой затылок. А эта его привычка говорила о том, что он принял решение. Заика замер в ожидании услышать его вердикт.
- Хорошо, - сказал Медведь, от чего Заика легко вздохнул. - Ну, смотри, если что-то не так - убью!
- Все будет так, все будет так, Жорик, - радостно выпалил Заика. - Надо быть
п-пессимистом, Жорик! - Он задумался и в очередной раз обратил свой взор к небу. - Вернее, оптимистом, во!
Темной ночью Медведь и Заика шли в намеченный для грабежа дом со стороны леса. Заика спокойно шел, нес себе свою корзину с инструментом, и темная ночь не была ему помехой. А вот Медведь из-за темноты испытывал неприятности - он несколько раз спотыкался и падал. Матерясь, в своем падении он несправедливо винил Заику. «Козла отпущения нашел», - бурчал Заика на его претензии.
Наконец они добрались до высокого деревянного забора, который окружал нужный им дом с еще неухоженным участком.
Запыхавшийся Медведь упал на траву.
- Ну, как мы теперь попадем на другую сторону? - спросил он у Заики. - Ты говорил, что очень просто.
- Все п-предусмотренно, Жорик, - ответил Заика. - Я тут лаз подготовил. - Он встал на четвереньки. Ползая как собачонка туда-сюда, он никак не мог обнаружить лаз. - Сейчас-сейчас, я же его замаскировал.
Медведь сильно засомневался, что Заика привел его туда, куда хотел.
- Ты не ошибся местом?
- Нашел! - закричал Заика.
- Да тише ты, бобик! - успокоил его Медведь и тоже встал на четвереньки. Из-за темноты и высокой травы он потерял Заику из виду. - Эй, ты где, макака?
- Тут я, тут, - отозвался Заика.
Медведь подполз к Заике и глянул на едва заметный лаз, от размера которого пришел в негодование.
- Дать бы тебе сейчас по шее, - злобно процедил он сквозь зубы. - Сам-то ты пролезешь отсюда, а? Ну что ты за балбес такой!
- Я? Я конечно пролезу. Вот смотри. - Заика сунул свою голову в дыру в заборе. - Ну вот, голова пролезла.
- А как же я? Я же не как ты - дистрофик. - Медведь встал в полный рост и внимательно оглядел забор. - Давай вылезай. Сейчас мы по-другому все сделаем. - Он потрогал забор на прочность. - Ты встанешь, наконец, чурка?
- Жора, - очень ласково подал голос Заика, - я не могу голову вытащить. Я, кажется, и уши свои поранил.
- Лучше бы их у тебя не было, ходячая карикатура!
- А что такое к-карикатура, Жорик? - жалобно спросил Заика.
- Ты «Мерс» видел?
- Видел.
- А «Оку» видел?
- Видел.
- Вот «Ока», это что?
- Что?
- Карикатура, бестолочь!
Пытаясь освободиться, Заика завертел своей тощей задницей. Медведь, недолго думая, со всего маху ударил по ней ногой - Заика в мгновение ока оказался по другую сторону забора.
- О, я уже тут! - возликовал Заика. - Г-грубо, но эффективно!
- Вот придурок, его еще веселит это, - прошипел Медведь, наваливаясь на забор. - Посмотри, там все в порядке?
- Все нормалек, Жорик, - сказал Заика через дыру в заборе.
Всей массой своего тела Медведь сделал толчок, намереваясь тем самым выдавить в заборе три доски. Вместо этого на землю повалился целый отсек забора и он вместе с ним.
- Ну вот, и все дела, - вставая на ноги, произнес довольный Медведь. Стоя на повалившемся заборе, он огляделся. - Ты где, тупик? - Заика не ответил, он, словно, провалился сквозь землю. - Эй, уродина, ты слышишь меня?
Медведь сошел с забора на землю. И тут он заметил, что забор лежит как-то кривовато. Приподняв забор, он увидел под ним лежащего без чувств Заику. Придерживая забор плечом, Медведь дотянулся руками до Заики и, схватив его за шиворот, потащил на себя.
Высвободив Заику из-под забора, Медведь залепил ему увесистую пощечину.
- Братан, очнись!
На его призыв Заика никак не отреагировал. Это весьма расстроило Медведя, и он
нанес по лицу Заики уже серию ударов.
- Ты чего!? - наконец-то задергался Заика.
- Живой, бедолага! - обрадовался Медведь. - Фу, как ты меня напугал.
- Что случилось? - озираясь вокруг, спросил ничего не соображавший Заика.
- Тебя забором придавило.
- П-почему?
- Я его случайно снес, - виновато признался Медведь.
- Ты же мог меня убить, Жорик.
Заика заплакал.
- Ты чего, братишка? - разволновался Медведь.
- Я подумал, что если бы я погиб, то на мою могилку никто бы не приходил.
- Как это никто, а я? - растрогался Медведь и погладил Заику по голове.
- А с какой бы ты рожей ко мне приходил, убийца?! - Он сложил руки на груди. - Здесь я круглый сирота и там лежал бы сиротой.
- Я же есть у тебя, дружище.
- А что толку? Ты меня все время обижаешь, обзываешь... А сироты такие ранимые.
Медведь ласково потрепал Заику за его щеки.
- Ладно, хватит ныть.
- У тебя хоть мамка есть, а у меня никого.
- Не трави душу, вставай.
- Зачем?
- У нас же дело, забыл?
- К-какое дело?
- Да-а-а, видать, тебя крепко придавило. Мы же шли к п-про-д-дюсеру. Тьфу, - сплюнул Медведь, - и я стал уже заикаться.
- А-а-а, - с безразличием протянул Заика. - Дай мне руку.
- Ты себя хорошо чувствуешь? Может, отменим дело-то?
Заика вскочил как ошпаренный на ноги и, забыв, что еще минуту назад был без чувств, выпалил:
- А-ахринел что ли?! Когда еще выпадет такой шанс? Пошли, что расселся?!
Медведь опешил.
- Я расселся? Это ты дуралей развалился и сопли распустил!
Едва Заика хотел кинуться к дому, как Медведь схватил его за пиджак.
- Так, дефективный, - сказал он, - а теперь потише. Все же не на гулянку идем.
- Мог не п-предупреждать, - отгрызнулся Заика.
Они подошли к большому двухэтажному дому. Медведь дернул за ручку входной двери.
- Закрытая, - произнес он так, словно недоумевал от этого факта.
- А ты х-хотел, чтобы она была открыта? - оскалился Заика. - Да чтоб еще на ней
табличка была: «Д-добро пожаловать»?
Медведь сосредоточенно уткнулся в замок.
- Замок интересный, - заговорил он так, будто разговаривал сам с собой. - Хитрый замок. Без ключа можно открыть только изнутри. Так, так, так...
- Я знаю, что ты в детстве любил все игрушки р-разбирать, - шепнул ему на правое ухо Заика. - Но сейчас ни к чему твое умение все раскурочивать. Тут твоя сила нужна. Видишь, дверь деревянная. Давай навались на нее нежно, но только нежно. Тут даже инструмент не нужен.
Медведь возражать не стал. Схватившись крепко за ручку, он надавил на дверь. Дверь не поддалась. Медведь надавил на нее еще раз, но она даже не скрипнула.
Заика разочарованно покачал головой, за что Медведь стукнул его по лбу.
- Это твое «нежно», - оправдывая свои неудачные попытки открыть дверь,
сказал он. - Дверь-то дубовая. Не мельтеши тут. Лучше по сторонам смотрел бы. Давай, пошел!
Заика послушно отошел от двери. Однако смотреть по сторонам он и не помышлял. Свое внимание он уделил окнам - на всех них висели решетки. И только одно окошко, узенькое, на первом этаже рядом с входной дверью было без решетки, причем, оно было приоткрыто. Готовая решетка на это окошко лежало рядом с ним на земле.
Не известив Медведя о своем намерении, Заика вскарабкался на это окошко и без труда проник в дом, попав в туалетную комнату. Из-за темноты Заика ничего не видел и то, что он оказался именно в туалете, стало понятно ему только потому, что при спуске с окна его одна нога угодила в открытый унитаз. Мокрая нога не огорчила Заику и он, выйдя в коридор, осторожно подошел к входной двери, намереваясь с триумфом ее открыть и тем самым утереть нос Медведю. Но ему не суждено было это совершить. От усилий Медведя дверь с силой распахнулась перед самым носом Заики, ударив его по лбу так, что он пластом растянулся на полу - он вновь оказался без чувств.
Медведя едва не хватил удар, поскольку, находясь в неведении об инициативе своего приятеля, он решил, что наткнулся на хозяина дома. Он хотел было броситься бежать обратно в лес, но его остановили знакомые очертания физиономии упавшего.
Медведь опасливо подошел к Заике и опустился перед ним на колени. Убедившись, что это он и есть, Медведь со злостью схватил его за горло. Заика открыл глаза.
- Я вижу свет, - улыбаясь, словно пребывая в сладком сне, сказал Заика.
- Что, свет небесного рая увидел? - свирепел Медведь. - Сейчас на ад позырешь!
- Н-наверху я свет вижу, - придя в себя от «нокаута», со всей серьезностью повторил Заика.
Медведь недоверчиво поднял голову вверх на второй этаж, где увидел, как из-под двери одной из комнат пробивался свет.
- Точно свет, - переполошился Медведь. - Что это значит?
- Н-ничего не значит. - Заика встал. - Просто свет забыли вырубить.
- А может, там есть кто-то?
- К-какой ты паникер, Жорик. К-кому там быть? Хозяин верняк уехал, сторож совсем пьяный и дрыхнет. Пошли и ты убедишься.
- Вот ты иди и убедись. Если что, ты успеешь драпануть. А мне с тобой никак нельзя, я не успею. Мне легче будет отсюда рвать ноги.
- Ишь ты, какой умный, - стушевался Заика.
- Ты же уверен, что там никого нет. Давай, топай. - Медведь пнул Заику по направлению к лестнице, ведущей на второй этаж. - И в темпе!
Заика с неохотой поплелся наверх.
Поднявшись на второй этаж, он встал перед дверью, за которой горел свет, и приложил к ней свое ухо. Ничего не услышав, он, готовый, если что бежать, приоткрыл дверь. От увиденного он оторопел.
- Что? - прокричал шепотом Медведь. Заика ему не ответил. Теряя терпение, и борясь со своим страхом, он поднялся к нему наверх и тоже заглянул в комнату. От увиденной картины оторопел и он. - Кто это?
- Н-не знаю, - пожал плечами Заика.
В комнате в инвалидной коляске сидел человек не первой молодости с перекошенным лицом и со скрюченными руками. Его голова беспорядочно тряслась, а со рта с высунутым наружу языком текла слюна. Его отрешенный взгляд был направлен в одну точку на потолке.
- Он что-нибудь соображает? - поинтересовался Медведь у Заики.
- Откуда мне знать, - ответил тот, хлопая глазами.
- Ты же лежал в дурдоме, когда косил под ненормального, должен знать.
- С-скажешь тоже, я же не доктор психопат. - Он задумался, обратив свой взор на
потолок. - То есть, не психопет, во!
- Психотерапевт, балбес, - поправил его Медведь. - Он не буйный?
- З-забадал ты меня! Откуда я знаю?
Медведь шагнул в комнату и за ним, прячась за его спиной, шагнул Заика.
Переступив порог, Медведь остановился. Остановился и Заика. Медведь пригнулся и стал внимательно рассматривать человека в коляске.
- Гляди, он и косит, как ты, - сказал Медведь. - Только у него два глаза косых, а у тебя один.
- Нашел с кем сравнивать, - недовольно буркнул Заика. - Скажи еще, что я и слюни так пускаю.
- Ты бы молчал. Дать бы тебе по твоему котелку.
- За что?
- За то, что ты конспиратор хреновый. Не ты говорил, что в доме никого нет?
- Л-ладно тебе. Поэтому я не видел его, что он такой - сидит на одном месте.
- А почему мы не заметили свет с улицы?
- Потому что мы шли с другой стороны.
Медведь сделал шаг по направлению к человеку в коляске. За ним шагнул и Заика.
- А-у-у! - прикрикнул Медведь, желая как бы проверить реакцию больного. Тот как сидел, так и продолжал сидеть - без изменений, разве что еще больше стал пускать слюну. - Нет, никак не реагирует.
- Дебил, - сделал заключение Заика.
Медведь еще сделал шаг по направлению к больному. Тоже самое сделал и Заика. Хлопая в ладоши, Медведь пропел:
- Тра-та-та, тра-та-та!
Человек в коляске в такт промычал.
- О, он кое-что соображает! - повеселевшим голосом воскликнул Заика. Но, поймав на себе суровый взгляд своего напарника, он напустил на себя озадаченный вид. - Что будем делать с ним? Может, привяжем его?
- Зачем? - возразил ему Медведь. - Он, можно сказать, уже привязан. И потом, мне моя мамка говорила, что больных обижать нельзя.
Заика выкатил на Медведя глаза, чьи зрачки готовы были выпрыгнуть наружу, особенно зрачок того глаза, который косил.
- А мамка не говорила тебе, что воровать тоже не хорошо? - проговорил он скороговоркой.
- Ты поболтай у меня еще, поболтай, абориген. - Медведь опять сделал шаг к больному. Заика - тоже. Вытянув свою руку вперед, Медведь стал водить ею перед носом несчастного в разные стороны. - Ну, совсем не реагирует.
- А-а-а! - что есть силы крикнул Заика, пытаясь тем самым напугать человека в коляске. Но вместо него он до смерти напугал Медведя.
- Фу, идиот! - вырвалось у Медведя. - Ну, какой же ты кретин! Я чуть разрыв сердца не получил.
- Я хотел еще раз убедиться, что он ни на что не реагирует, - с виноватым видом сказал в свое оправдание Заика.
- Да козлу уже ясно, что он никакой. Ты посмотри на его несчастный вид.
Медведь вплотную подошел к больному и занавеской вытер ему слюни.
- Ты посмотри, может, он и в штаны наложил? - сказал Заика, ошеломленный поступком Медведя. - Если да, то и там в-вытри.
- Я тебя заставлю вытереть! - пригрозил ему Медведь. - Ты бы лучше молил бога, чтобы мы не ушли отсюда с пустыми руками!
- Е-если ты будешь и дальше проявлять... это, как его, милсердие, во! Мы точно уйдем ни с чем.
- Так что же ты стоишь как истукан?! Давай, принимайся за дело, чучело!
Не обращая внимания на больного, они перерыли всю комнату. Повсюду были детские игрушки и ничего ценного для себя они не нашли.
- Это, н-наверно, для слюнявого столько игрушек, - с чувством зависти произнес Заика, заостривший внимание на детской машине с дистанционным управлением. Она ему понравилась, и он положил ее в карман, за что получил от Медведя подзатыльник.
- Идиот! - выругался Медведь. - Положи на место и пошли отсюда!
Сотрясая пол, Медведь вышел из комнаты и за ним тенью - Заика. О беспомощном человеке они совсем забыли, словно его и не было в доме.
В другой комнате, куда направились они, стояла новая еще не распакованная мебель, и валялись несколько пустых коробов.
- Здесь ловить нечего, - объявил с порога Медведь. - Пошли дальше.
Следующая комната оказалась кабинетом с большим количеством книг. Заика присвистнул:
- Настоящая библиотека. Не п-продюсер, а читатель, какой-то.
Ничего интересного для себя они и там не нашли. От досады Медведь перевернул письменный стол, а Заика, глядя на приятеля, перевернул стул.
- За мной! - скомандовал Медведь.
Они оказались в обставленной спальне. Медведь принялся орудовать в платяном шкафу, а Заика, завороженный широкой кроватью, с благоговением подошел к ней и нежно погладил ее рукой. Потом, опробовав ее на мягкость, он развалился на ней так, как если бы был у себя дома.
- Мне бы т-такую кровать, да еще в придачу к ней мою Надьку, - произнес Заика, закуривая сигару, которую он стащил в кабинете.
Между тем Медведь достал из шкафа женскую шубу и, накинув ее на плечи, стал рассматривать себя в зеркале. Он повеселел.
- О-отличная шубка, - отметил Заика, наслаждаясь сигарой. Закинув ногу на ногу, он выпустил в воздух несколько ровных колечек дыма. - Я же тебе говорил, что здесь есть чем поживиться. Да-а-а, это сколько же нужно бабла, чтобы построить такие хоромы!
- Много. Нам столько не срубить в нашем городе, - с неподдельной горечью сказал Медведь. - Умеют же воровать.
- Ты хочешь сказать, что наш п-продюсер вор?
- Конечно. Ты что думаешь, он своим горбом заработал? Как же, жди.
- Как ему удалось, столько наворовать?
- Ему наше государство помогло. Все большие деньги делаются с помощью государства. Про олигархов слышал?
- Слышал.
- Ну вот.
- С-скажи, Жорик, а что ты сделал бы, если бы у тебя было много бабок?
- Для начала я бы для нас с мамкой дом построил.
- Такой же, как этот?
- На хрена мне такой. - Медведь присел к Заике на кровать. - Я же не больной. Мне выпендриваться ни перед кем не надо.
- А я бы купил себе к-крутую тачку и на ней поехал бы к своей Надьке. Тогда бы она верняк забыла бы своего... этого, как его, ходящего окорока. Культуриста, во!
- Потом, хозяйство завел бы, - мечтательно произнес Медведь, ложась на кровать рядом с Заикой.
- А я бы с Надькой к морю рванул.
- А я бы лодку купил бы себе, чтобы рыбачить у нас на реке.
- Что л-лодка, я бы яхту купил.
Забыв о своем местонахождении, Медведь и Заика уставились в потолок и уже мечтали каждый о своем безмолвно. Продолжая пускать дым, Заика добрался в своих мечтах до виллы с множеством красивых служанок, которые его обслуживают, а Медведь - до красавицы жены с тремя детьми, которые вьются вокруг него в его новом доме.
Закончив одновременно мечтать, они так же одновременно, словно по команде, тяжело вздохнули.
Из рук Заики выпала на пол сигара. Потянувшись за ней, он наткнулся на лежащий под кроватью дипломат - тот самый, который он видел в руках продюсера, когда следил за домом.
Забыв о сигаре, Заика взял вожделенный дипломат и положил его на кровать. И он, и Медведь замерли. Они уставились друг на друга, не решаясь открыть дипломат. У Заики дрожал подбородок, а у Медведя все лицо покрылось испариной.
- Жорик, открывай, - наконец сказал Заика.
- Сам открывай, - произнес Медведь. - Я не могу.
Заика с видом минера щелкнул замками. Перед тем как открыть дипломат он закрыл глаза.
- Что там? - открыв дипломат, спросил Заика, не ведая о том, что его дружок вслед за ним тоже закрыл глаза, причем, прикрыл их еще и руками.
- Сам смотри, - ответил Медведь.
Заика медленно открыл глаза и увидел, что дипломат забит деньгами, отчего он потерял дар речи.
- Б-б-б, - все, что смог он произнести.
- Что? - терзаемый любопытством, но, продолжая держать глаза закрытыми, спросил Медведь.
- Б-б-б, - продолжал бубнить Заика.
Медведь не выдержал и открыл глаза. От количества денег лишился дара речи и он.
Их словно заклинило и свои бьющие через край радостные эмоции они выражали друг другу, как глухонемые - жестами и невнятными бормотаниями.
Ликующий от радости Заика в боксерской стойке нанес по животу Медведя серию ударов. А он, в свою очередь, потряс Заику за плечи. Сила тряски вернула Заике дар членораздельной речи.
- Бабки! - сжав кулаки, словно в экстазе, закричал он. – Да! Да!
От счастья Заика схватил Медведя за уши и, буквально, повис на них.
Медведь взвыл от боли. От страстного выпада приятеля заговорил и он:
- Бабки! Есть! Обормот ты мой!
Ударяясь друг с другом бедрами, они станцевали танец живота. Потом Заика схватил дипломат, а Медведь - шубу. Обменявшись рукопожатием, они вышли из спальни. Но, едва ступив за ее порог, они повалились на пол, потеряв сознания. Первым повалился Медведь, содрогая пол и стены дома, а вслед за ним и Заика.
Через несколько минут в доме находились милиционеры. Они склонили головы над Медведем и Заикой, которые все еще продолжали валяться на полу без чувств. Рядом с милиционерами стоял вызвавший их человек. Молодой лейтенант спросил у него:
- Как вам удалось уложить их двоих?
- Поленом, - ответил он, - но я только толстяка ударил, а другой сам упал, наверно, от страха. Видите ли, мой родной брат - хозяин этого дома - продюсер спектакля, который он привез в ваш город. А я актер и играю в этом спектакле. Я только сегодня приехал и довез кое-какой реквизит для спектакля. Как они вошли, я не слышал, дом-то большой. В это время я репетировал роль сумасшедшего и когда они вошли ко мне в комнату, я остался в образе своего героя. Они приняли меня за беспомощного недоумка и не стали обращать на меня никакого внимания. Оставив меня без присмотра, они занялись своим черным делом, а я, уличив момент, позвонил к вам в милицию. Вы задерживались, и мне ничего не оставалось, как что-то предпринять, ведь они могли уйти. Вот я и стукнул по голове этого бугая, когда они выходили из спальни. А другой сам повалился, видно, со слабыми нервами был чурка.
- Что ж, - улыбнулся лейтенант. - Ваша игра заслуживает аплодисментов. Я обязательно буду на вашем спектакле.
Милиционеры привели Медведя и Заику в чувство. Отобрав у них шубу и дипломат, стражи порядка повели их в «воронок».
- Эй, ребята, - крикнул актер вдогонку Медведю и Заике, - а деньги-то в дипломате бутафорные! Они предназначены для спектакля, как и моя инвалидная коляска!
Перед «воронком» Медведь пропустил Заику вперед.
- С-спасибо, Жора, - поблагодарил его за это Заика.
- Пожалуйста, - произнес Медведь и наградил Заику очередным пинком. Заика пулей влетел в машину.
- Г-грубо, но эффективно, - засиял он глупой улыбкой.
Оставшись дома один, актер, хитро щурясь, по-наполеоновски сложил руки на груди. Он предвкушал успех своей роли. В своем воображении он видел себя на сцене с полным залом зрителей, которые забрасывали его цветами и кричали ему: «Браво!»