- Алло, алло?
- Аллу можно?
- Алла слушает…
- Алло, Алла? Это Алексей!
- Аллы нет дома…
- - - > Трубка самоубийцей падает на рычаг. Никого нет дома. Никто не хочет слушать о любви и о погоде, о курсе евро, о терактах, о пропущенных встречах, о цвете розовых кустов. Все разбежались по углам. Обманчивое присутствие автоответчика. Автонабор. Автоприсутствие. Автодружба.
Дружить со всеми уже не в моде. Дружить с единомышленниками тяжко - могут обвинить в не оригинальности. Дружить с самим собой - не получается…
Враждовать со всеми не очень выгодно - нужно прожить еще одну ночь. Враждовать с избранными - удел поэтов и политиков (а что остается бедным обывателям?). Враждовать с самим собой - занимательно и интересно, но, опять же, невыгодно.
Где-то посерединке. Там, где автопилоты отправляются в космос. Там, куда приводят смертников в последний раз. Там, где звучит нескончаемая песня изгаженного внутреннего мира.
Створки устрицы не так просто открыть. Их можно лишь разломать гаечным ключом, ножницами, кирпичом; а потом… Глазницы изнутри и снаружи. Содержимое голое и беззащитное.
Без формы, без контура, без тела. Как выпотрошенный чайный пакетик. Но вкус остается прежним. Через минуту - готово. Мысли заварены, отличная настойка. Крепость напитка зависит от количества мелких песчинок, попавших внутрь, за створки. И если их было слишком много, чаем можно отравиться. Если их было слишком мало, чай получится пресный и безвкусный.
- - - > Алла не снимает фиолетовые очки, даже ложась спать. Ей не нужно видеть солнце, ей не требуется романтичный свет луны. Она не любит гулять. Она не читает умные книги, не смотрит фильмы, не подмигивает красавчику в кафе. Просто Алла в детстве увидела нечто такое, отчего глаза закрылись прочно, как устричные створки.
- - - > Опять этот звук.
- Алла, алло! Я через пять минут буду у тебя!
Кладут трубку. Девушка в фиолетовых очках ни за что не откроет дверь. Запереть все замки, придумать десятизначный код к устричным створкам, никого не впускать. Только не сегодня. Не сейчас. Именно в эту минуту она слишком занята, чтобы размениваться на бесполезные встречи. Есть нечто важнее, чем никому ненужные разговоры о лекарствах и исцелениях. Есть то, что навсегда избавит от шума телефонных гудков и отвлекающих слов. Есть такое устройство, которое поможет ей не слышать больше то, ненужное, а заставит сконцентрироваться на самом важном. На внутреннем голосе, на внутреннем, устричном мире.
- - - > Она не может самостоятельно передвигаться. Инвалидная коляска заменяет ей ноги. Она устрица с одной рукой, которой делает пометки на дереве и бросает трубку. Ведь устрицам ни к чему лишние конечности, они лишь отягощают тело. Алла поняла это еще тогда, в детстве, когда споткнулась, наткнулась на нечто такое, отчего ноги и рука отпали сами по себе.
Теперь она почти настоящая устрица, нужно лишь избавиться от слуха.
- - - > Опять, снова этот звук. Стучат в дверь, мешают сконцентрироваться. Она проклинает незваного гостя, еле слышно, одними губами. Скоро она станет настоящей устрицей, скоро и говорить не сможет. (Зачем ей это? Устрицы могут лишь жалобно пищать, но никак не умеют говорить!)
Стучат неистово, долго и настойчиво. Створки все плотнее закрываются, внутренний мир содрогается и становится плотным комком в горле. «Уйди, пожалуйста, оставь меня!» Гест неумолимо барабанит в створки.
Не откроет. Ни за что. Не сейчас.
Алла берет в руку острое шило. Осторожно прикасается к ушной раковине. Холодное. Мурашки. Кровь разгоняется до 220 bpm. Мысленная габба. Чувства в шранце. Шепчет внутрь. Продвигает шило. Стоп! Стоп…
- - - > А как же мозг? Я могу избавиться от слуха, но мозг… Я могу повредить себе мозг! Но ведь у устриц нет мозга! У них нет мыслей, нет переживаний, есть только нервы. Они живут на рефлексах. А я? Без мозга я перестану существовать, даже как устрица… Тогда все даром, все бессмысленно!
Алла не понимает, что произошло. Внутри потолочные панели стремительно обрушились вниз, а пол просто ушел из-под ног. Как? Ноги? Да, ноги, они снова приросли к телу! Она вопит, как будто снова увидела нечто, отнявшее зрение. Только наоборот, она раскрывается бутоном, створки отворяются. Не-е-ет! Только не это! Мир вырывается наружу, цветочной пыльцой распыляется в воздухе, становится невесомым и покрывает собой все вокруг. Створки уже не створки, а разбитая скорлупа. Она уже не пытается схватить внутреннее и запереть его на замок, это бессмысленно. Потоки вырвались, ничто не остановит. Всё…
- - - >
- Алло, Альчик, привет!
- О, приветик! Как дела?
- Отлично. Идем сегодня в клуб? Будет просто здорово!
- Конечно, Лешик! Идем! У меня сегодня отличное настроение, только что посмотрела тот фильм, что ты мне советовал. Очень понравилось!
- О, я рад! Тогда в десять под ЦУМом. Не опаздывай!
- Ты же знаешь, я никогда не опаздываю… [Я всегда иду на шаг впереди!]
- - - > Алла положила трубку, раздвинула жалюзи и посмотрела на людей за окном. Они дружат, любят, ссорятся. И у каждого есть устричные створки.
Девушка с накрашенными ресницами увидела на полу осколки устричной скорлупы и громко рассмеялась.