1.
Автомобиль «Скорой помощи», вращая ослепляющими мигалками, с рёвом мчался по забитым дорогам.
Прохожие испуганно оборачивались вслед ничего хорошего не сулящему спецтранспорту, а мерно крадущиеся легковушки в страхе жались к обочине, пропуская «скорую» вперед. И даже громоздкие внедорожники, обычно наглые и неподатливые, притормаживали, из тонированных окон высовывалась рука с золотым перстнем, махала «Проезжай!», и «неотложка», бибикнув в благодарность, мчалась дальше.
Выехав немного за город, «скорая» свернула с трассы, проехала по просёлочной дороге километров десять и остановилась перед воротами, вписанными в высоченный и непроглядный жёлтый забор. Автомобиль просигналил «Там-там-та-да-дам!», и ворота открылись. Осталась неподвижной лишь большая вывеска над воротами «ЗООУТИЛЬ», и чуть ниже – видимо, слоган компании - «Стань свободным!».
Из распахнутых дверей «скорой» два опрятных молодых таджика-грузчика в белых халатах начали доставать клетки с пищащими и копошащимися внутри них созданиями. Создания были на любой вкус – и собачки, и кошечки, и хомячки. Даже пара попугаев огласило своим криком уютный дворик перед трёхэтажным домом – офисом компании.
Через десять минут все животные были перегнаны из клеток в кабинку крематория и стальная дверь камеры лёгким движением руки Верочки – главного санитара, плавно захлопнулась. Кошки с собаками даже не успели пошипеть-полаять друг на друга, а попугаи с хомяками – испугаться, как всё было закончено. Сначала пошёл усыпляющий газ, затем вступили в дело горелки, и, не успела Верочка, смазать йодом все, неизбежные при такой работе, царапины и укусы, как автоматическая линия уже выгребала пепел из камеры и рассыпала по урнам.
Всё смешивалось в урнах «Зооутиля» - кошки, собаки, птички и рыбки, - пепел выдавался скорбящим хозяевам в бронзовой урне с табличкой с именем ушедшего из жизни питомца, и неважно, пепел какого животного в ней находился. Хозяева особо не возражали – главное, они легко избавились от надоевшего всей семье питомца.
Теперь они свободны.
2.
Дмитрий Сергеевич – директор фирмы «Зооутиль» сидел в своём кабинете за старинным дубовым столом и смотрел на экран монитора. Только что камера, установленная в камере крематория показала, что с очередной партией работы, его подчиненные справились на «отлично», а главный санитар – Верочка (она же по совместительству – секретарь и директор по качеству) уже сидела в его кабинете.
Перед директором лежали пачки купюр – оплата за сегодняшнюю работу, а сам он довольно потирал руки – прибыль становилась всё ощутимей и ощутимей. Ему было приятно смотреть на результаты реализации своей идеи, которая в своё время казалась такой бессмысленной и даже (как некоторые говорили), идиотской.
А как всё начиналось! Бедный студент сельскохозяйственного техникума, из самого глухого села, Димка Светлов, учился на киномеханика, даже не надеясь на что-нибудь светлое (извините за каламбур) в своей жизни. Денег никогда не было, обедал он через раз в столовой, а старые, ещё школьные штаны были уже сто раз зашиты-перешиты столетней бабкой – единственной его родственницей в райцентре.
Дмитрий Сергеевич усмехнулся, вспомнив свой вид в те времена, потрогал пуговицу костюма от «Армани» и предался дальнейшим воспоминаниям. Они с Верочкой ждали важного звонка от заместителя мэра, Иван Иваныча, звонившего утром, и не заставшего президента «Зооутиля» на работе. Верочка сидела молча, созерцая кучу денег, лежащую перед шефом, и задумавшееся начальство не отвлекала.
3.
Ну настолько нелепый вид был у юного Димки Светлова, что девчонки из соседней комнаты в общаге, даже долго не раздумывали, к кому обратиться со своей деликатной просьбой:
- Димочка, у нас тут Муська родила шестерых котят, а что с ними делать, не знаем! Прокормить мы их не сможем, да и комендантша не в восторге будет от нашего зоопарка. Можешь что-нибудь придумать? А мы тебя отблагодарим…
Вечером у девчонок Димка с удовольствием уплетал оливье с пирожками, карман грели украдкой сунутые в руку 50 рублей, а утопленные в ведре и закопанные в укромном месте в парке котята, всё равно ничего не почувствовали. Потому что маленькие ещё.
Затем была просьба бабки-родственницы позаботиться о соседкиных щенках, и о вечно гадящей в неположенных местах кошечке. Орущие на весь дом попугаи и плодящиеся хомячки тоже принесли небольшие, но такие необходимые дивиденды. Оказалось, что людей, желающих избавиться от своих надоевших или провинившихся питомцев, даже в их райцентре, довольно много. К концу обучения в техникуме, у Димки уже был свой план на дальнейшую жизнь и своя, до него ещё никем не реализованная, идея.
Укромное место в парке уже походило на гномье кладбище, поэтому пришлось пораскинуть мозгами – бабка-родственница была сдана в психбольницу, а в её доме Димка устроил офис новой фирмы с самодельным крематорием в подвале. Задний двор был обустроен под кладбище, был взят в аренду автомобиль «Скорой помощи», и даже была нанята помощница – бомжиха Верочка, которая после чистки и стрижки оказалась довольно симпатичной молодой особой.
От заказов отбоя не было, деньги текли рекой, время шло, и вот, захудалая фирмочка превратилась в солидное предприятие с двумя десятками работников, современным оборудованием и полным комплексом соответствующих услуг…
4.
- Да, Иван Иваныч, всегда приятно Вас слышать! – Верочка первая сняла трубку и своим бархатным голосом разбудила задремавшего шефа. – Сейчас, одну минуточку, даю!
Дмитрий Сергеевич взял трубку и сказал тоном, намного теплее, чем официальный:
- Слушаю, Иван Иваныч! Да, всё работаем и работаем, не покладая рук! Да знаете же эти новые времена - кто не работает - тот не ест!
Чувствовалось, что заместитель мэра хочет скорее перейти к более серьёзным темам, поэтому затягивать разговор Дмитрий Сергеевич не стал:
- Ну, что у вас там стряслось? Чем можем – тем поможем.
…
- У нас все вопросы деликатные!
…
- Совсем от рук отбился? Где живёт, там и гадит? Я Вас прекрасно понимаю!
…
- А дрессировать не пробовали? А лаской?
…
- Дома не ночует? На всех гавкает, и слова ему не скажи?
…
- А как же Вы без него будете?
…
- Извините, Иван Иваныч, запамятовал, как имя Вашего щенка?
…
- Как-как? АНДРЕЙ Иванович?... Что?...
Дмитрий Сергеевич осёкся и замолчал. В трубке всё ещё раздавался бас Иван Иваныча, а мозги директора не могли осознать предложение его власть имущего собеседника. В работе, конечно, было всякое, но предложение утилизировать собственного сына, от клиента поступало впервые.
5.
А ещё был случай – один дед, уже совсем дряхлый, до смерти любил канареек. И лелеял он их, и ухаживал лучше, чем за внуками-правнуками, и умер прямо возле клетки-вольера. С совочком, которым птичий помёт выносил, в руке.
И осталось после него в наследство больше ста штук этих канареек. И что с ними делать? Кому в нашем городе нужно столько канареек? Просто отпустить на волю – внуки не дают, плачут, говорят, замёрзнут птички в наших широтах.
Поэтому решили просто – подогнали «скорую» к дому, Димка (уже к тому времени Дмитрий Сергеевич) в белом халате вошёл в дом:
- Та-а-ак, значит эти птички на Канарские острова летят? Ага. Забираем значит, везём в больницу, делаем прививки, и сразу на самолёт!
Дети и не заподозрили ничего, даже клетки помогли в машину занести и корма на неделю вперёд с собой дали и платочками вслед махали.
А родители по хорошей цене за утилизацию каждой птички заплатили, и за сохранение нервной системы детей своих сверху кинули.
- А что мы, не люди что ли, не понимаем? – думал Дмитрий Сергеевич, глядя, как яркими звёздами вспыхивают на мониторе горящие в камере птички. – В работе нашей главное – человеческое отношение, как к людям, так и к нашим «подопечным»…
6.
Уже и не помня, как отделался от страшного предложения, видимо, сошедшего с ума заммэра, Дмитрий Сергеевич вышел на улицу перекурить. Руки его дрожали, в голове путались нули от предложенной суммы и слова Иван Иваныча: «А кому же мне ещё доверять, кроме как профессионалам, таким, как ты? Ты ведь правильно говорил – новые времена настали! Сейчас и милиция уже не та, и киллеры уже не те, доверять никому нельзя! А профессионалам – можно!».
Догадливая Верочка вынесла стакан воды для шефа, и погладила его по руке:
- Не переживайте так, его дело спросить, наше – ответить! За спрос нынче не бьют… Подумать только, САМОГО Андрея Ивановича!
Верочка вспомнила, как еще совсем маленьким мальчиком Андрюшка, сын вечного заместителя мэра Ивана Ивановича, почти каждую неделю заводил себе новую зверушку, и так же, почти каждую неделю сам Иван Иваныч привозил очередную жертву – обезьянку, поросёнка или какую-нибудь тропическую диковину для утилизации. И как после своего совершеннолетия, уже 16-летний Андрей Иванович, после серьёзного разговора с отцом (мол, «…Ты в ответе за тех, кого приручил»), сам привёл в «Зооутиль» своего очередного разлюбленного друга со словами «Не на улицу же его выкидывать!».
Ну да, ничего плохого ни директор, ни главный санитар об Андрее Ивановиче сказать не могли – в колумбарий, почтить память безвременно ушедших четвероногих товарищей, он приезжал довольно часто, да и помянуть их, всегда приглашал директора с Верочкой.
7.
Немного успокоившись, Дмитрий Сергеевич вернулся в свой кабинет – всё-таки работа есть работа. Вдвоём с Верочкой они быстро подбили доходы, составили план работ на ближайшую неделю и выписали премии особо отличившимся сотрудникам.
Припоминая фамилии этих героев огня и газа, Верочка вдруг тихо, как будто только вспомнив, произнесла:
- Дмитрий Сергеевич, а у нас вчера вечером ЧП было!
- Какое ещё ЧП? Опять дверь в крематорий плотно не закрыли? – возмутился директор. Все, возможные в его деле ЧП, он, как настоящий профессионал, знал наперечёт.
- Нет, не дверь! – Верочка махнула рукой. – Во вчерашней партии бракованный товар попался, ребята справились, но с проблемами…
- Какой ещё товар бракованный? – Дмитрий Сергеевич нечасто общался с подчиненными, и профессиональные обороты речи понимал не все.
- Пёс больной попался вместе со здоровыми животными. Ребята вовремя не заметили, а когда заметили, он уже успел покусать санитара Бердыева, из новеньких.
- Ну и как, рану ему хоть йодом помазали? – участливо поинтересовался шеф.
- Йодом-то помазали, но за ночь рука опухла и посинела. Да и сам Бердыев особо здорового впечатления не производит. С утра лежит в подвале на кушетке и не встаёт. Только стонет и пить просит.
- А в больницу возить не пробовали, или врача вызвать?
- Врач в отпуске, а в больницу Бердыев ехать отказывается, говорит: «Узнают, что без регистрации тут живу, в турму посадят и на родину отправят!».
Отвлечься от нервного потрясения лучше всего работой. Звонок Иван Иваныча из головы у Дмитрия Сергеевича ещё не совсем выветрился, поэтому решил сам разобраться в ситуации с невезучим Бердыевым. Он поднялся из кресла, накинул пиджак и махнул Верочке:
- Пошли в подвал, поговорим с Бердыевым, может ему полегчает…
8.
Еще бывало, что у каких-то заграничных миллионеров вдруг заболеет собачка или кошечка редкой породы. И нужна срочная пересадка органов. А кто ещё, кроме Дмитрия Сергеевича мог знать, у кого в городе живёт животное нужной породы, да ещё и нужной группы крови?
Вот и приходилось ехать к хозяевам, объяснять им, что уже совсем эта порода не модная, умом особым не отличается, да и, по последним новостям, является основным разносчиком страшной тропической болезни. Хозяева с облегчением сдавали редких питомцев в «Зооутиль», а за границей уже ждали свежие и здоровые органы. И готовили деньги, конечно же.
Можно было бы и просто послать санитаров украсть нужное животное, но Дмитрий Сергеевич такие методы не любил, поэтому часто сам, целыми неделями, как шпион, каждую ночь, крался к нужной квартире, шприцом впрыскивал под дверь кошачью мочу, подбрасывал какашки, дабы очернить бедных зверушек в глазах их хозяев.
Зато и награда за такую грязную работу была соответствующая. Но главное – ощущение собственного превосходства, ощущение собственной хитрости и всемогущества – вот что так любил Дмитрий Сергеевич в своём деле.
И его все любили за ум, за честность и за серьезное отношение к своему делу.
9.
Бердыев лежал на старой грязной кушетке и, сложив синие руки на груди, трясся, подвывая себе своими восточными напевами. Вокруг него (но не очень близко) столпились все свободные работники из дневной смены:
- Наверное, бешенство, вон – и пена пошла!
- Да не, если бы бешенство, он уже бы давно сам покусал кого-нибудь.
- Что и врачей в округе никого нет, даже ветеринара?
Что делать никто не знал, а пена уже вроде и пошла. А может и не пена, просто слюна. Близко же не подойдёшь, не присмотришься.
Бердыев, увидел шефа и, пустив ещё слюны, вроде успокоился. Но взгляд у него был совсем не Бердыевский, а какой-то холодный, не живой.
Дмитрий Сергеевич, неожиданно трезво оценив ситуацию, скомандовал санитарам:
- А ну-ка, свяжите его, пока успокоился, а то мало ли что, вдруг кидаться начнёт.
Санитары быстро сбегали в санчасть, принесли бинты и резиновые жгуты и принялись вязать руки больному. Больной, видимо, был не против.
Но это только первое время. Внезапно глаза его широко открылись, голова закрутилась в стороны, плечи расправились, и, за какое-то мгновение, три здоровых санитара уже валялись на полу вдоль стен. Бердыев разметал ещё двух работников, кинувшихся на подмогу первым и, оглядываясь, начал высматривать себе новую жертву.
Взгляд его упал на Верочку, тело сразу приняло охотничью стойку, а ноги приготовились к прыжку. Верочка не могла пошевелиться, а все остальные уже лежали на полу – помочь ей было некому. Кроме Дмитрия Сергеевича.
Шеф, осознав это, сделал единственно возможное в данной ситуации – бросился головой в живот Бердыеву, надеясь, что придаст санитару достаточный импульс, чтобы тот, отлетев к стенке, ничего плохого больше не помышлял. Но стеночки на их с Бердыевым пути, не оказалось. А оказалась открытая стальная дверь газовой камеры – крематория, куда спиной вперед и влетел взбесившийся работник. А Дмитрий Сергеевич, споткнувшись о ногу лежащего на полу санитара, благополучно приземлился на плечо прямо перед дверью.
У него даже хватило сил протянуть руку и захлопнуть дверь.
Кто включил газ и зажег горелки, так никто и не признался. Дмитрий Сергеевич точно помнит, что не он. Верочка тоже потом говорила, что вообще не сходила с места, и кран повернуть не могла. Санитары сказали, что даже пользоваться такой сложной аппаратурой не умеют. Но это и не важно – следов нет – человека нет – значит, и суда нет.
Дмитрий Сергеевич, поднявшись с пола, долго смотрел в смотровое окошечко камеры на догоравшие угольки. Это его, как всегда, успокоило. Когда технологический процесс закончился, он обернулся к Верочке:
- Верочка, хватит стоять как статуя! Хотите успокоиться – поработайте! Возьмите телефон и обговорите с Иван Иванычем условия нашего договора. Скажите ему, что мы согласны!
Верочка побрела на своё рабочее место, всё ещё собираясь с мыслями, потыкала в кнопки телефона пальцем. И, когда Иван Иваныч взял трубку, он услышал уже бодрый и звонкий голосок прилежной секретарши:
- Иван Иваныч? Фирма «Зооутиль». Стань Свободным! У Вас есть для нас работа?