"От любви до ненависти один шаг",- уверяет нас народная мудрость. Так ли это, неужели так вот сразу можно возненавидеть любимого, ну хотя бы собственного ребенка? Да нет, с детьми такие номера не проходят и бывает, что выросшее чадо десятилетиями вытирает ноги о маму, а та все так же любит свою кровиночку. И это никакая не патология, а сильнейший материнский инстинкт.
Тогда о чем собственно речь, между какими любовью и ненавистью такое убийственно малое расстояние? Имеется в виду игра страстей. Да, тут действительно шаг влево шаг вправо считают за побег и стреляют без предупреждения. «Возлюби ближнего своего, как себя самого» Какой любовью заповедано нам возлюбить? Как себя самого. Здесь чувство крепкое, ведь себе мы умеем прощать не только пресловутый шаг, а просто космические расстояния.
Если бы мы могли любить ближнего любовью подобной той, что любим себя врядли бы это было похоже на то требовательное и деспотичное чувство собственника, которое мы называем любовью. Потому, что такая любовь умеет долготерпеть, и милосердствовать, она не завидует и не превозносится, не городится и не бесчинствует, не ищет своего и не раздражается, не мыслит зла и не радуется неправде. Она сорадуется истине, все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит и никогда не перестает.
По учению святых отцов истинная любовь вовсе не чувство, а сила души и источник ее у Бога, Бог есть Любовь. Человек не верующий, не любящий Бога и ближнего, сам себя односторонне лишивший связи с Источником, не лишен любви, исходящей от Бога, но сам любить подобным образом не может, как черный предмет не способен отражать свет солнца. Но такое бессилие души пытается скомпенсировать себя и находит выход в эмоциональной сфере, сила подменяется чувством.
Чувство, не обладая энергетикой душевной силы, но призванное заменить ее, пытается это делать, экономя ресурс. Оно может позволить себе лишь быть нетерпеливым и немилосердным. завидовать и превозноситься, гордиться и бесчинствовать. Оно настойчиво добивается своего, а в случае отказа раздражается и бывает, помышляет злое. Оно недоверчиво и само способно на ложь, ревниво, ненадежно и невыносливо. Оно конечно и перестает.
Чувство зачастую прихотливо и избирательно, оно само определяет свой предмет. Это совсем не значит, что человек волевым усилием обращает свой взгляд на избранника и приказывает чувству развиться в этом направлении. Чаще всего все происходит без волевого импульса и как бы само собой. Люди душевные, эмоциональные, управляются обычно своими желаниями, хотениями и чувствами, не всегда обработанными разумом.
Самый обыкновенный человек в повседневной своей жизни связан множеством связей с другими людьми. Эти связи, в зависимости от их важности для человека, отзываются в его душе определенными чувствами. Степень важности, иерархичность связи либо задана социально, либо произвольно устанавливается самим человеком.
Родители и дети, близкие родственники, просто родственники, дальние родственники, друзья, знакомые сослуживцы итд Что касается родственников, то это связи социально и юридически определенные, статусные. Они позволяют обществу даже независимо от той иерархической ступеньки, на которую их поместил сам человек, определять их права. Например, в случае смерти человека и отсутствия его завещания общество законодательно закрепляет за родственниками очередность наследования.
Притязания остальных людей, связанных неформальными, не имущественными и не документированными договорными отношениями, законодательством не определены, но общепризнанны. Например, любовь и дружба, приятельские и соседские отношения являются всечеловеческими.В вопросе иерархичности связей и формальных, и не формальных место или статус связи имеет важнейшее значение.
-Кто мой ближний,- спрашивает один законник Иисуса Христа, и Господь отвечает притчей о добром самарянине.
Лежал при дороге из Иерусалима в Иерихон израненный разбойниками, умирающий человек, мимо которого равнодушно прошли и священник, и левит. Но проезжавший мимо самарянин сжалился над ним, омыл и перевязал его раны и, посадив на осла, привез его в гостиницу.
Там так же позаботился о нем, отдав хозяину два динария, и пообещал на обратном пути добавить, если издержки за лечение и постой превысят эту сумму.
Господь спросил у законника, кто из этих троих был пострадавшему ближним.
-Оказавший ему милость,- ответил тот.
Что послужило побудительным мотивом для самарянина поступить так и чего не хватило священнику и левиту? Жалость - вот, что почувствовал самарянин при виде раненого человека. И он сжалился, то - есть это уже волевой акт, вызванный чувством жалости.
Мы не знаем, как и почему родилось это чувство в сердце самарянина, ведь по формальным признакам человек, лежащий при дороге был ему чужим.
Евреи, всех остальных считали чужими для себя и с самарянами не общались. Самаряне испытывали аналогичные чувства к евреям. Может быть, этот человек представил себя на месте израненного разбойниками, а может, живая искорка в память об общечеловеческом братстве тлела в сердце самарянина, кто знает?
Оказанная милость сблизила двух чужих доселе человек, причем сблизила обоюдно. Оказавший милость, стал ближним для пострадавшего, но и сам пострадавший стал для самарянина ближним из-за этой же оказанной милости.
Кстати о жалости, принято считать, что жалость в любви, имеющей основой секс, унижает. Почему так? Требовательная чувственная любовь не может удовлетвориться жалостью, она намерена поглотить весь предмет полностью, а жалость предполагает в нем наличие любви милосердной, такой, которую чувственно ограниченная любовь вместить не может.
В обычной жизни люди чаще оказывают милость и принимают участие в близких им по каким – либо признакам людях. Это забота о детях и родителях, близких и дальних родственниках, друзьях, хороших знакомых, добрых соседях. Значительно реже люди способны на заботу о чужих, незнакомых им людях и уж совсем не любят они своих неприятелей и врагов. Хотя многим знакомы поразительные слова из Нагорной проповеди Иисуса Христа, слова, не вмещаемые обыденным человеческим сознанием.
«Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас…(Матф. 5,43-45).
Но ткань бытия соткана не только из явлений обыденных, закономерных и вполне понятных, жизнь, как не банально это звучит, полна вещей неожиданных и даже парадоксальных, и все это вместе взятое делает общую картину не тривиальной, не скучной.
Да уж, с иными не соскучишься. Как-то пришлось услышать сентенцию:
-Чем больше я узнаю людей, тем больше люблю собак. Собак они очень любили, у них их было аж несколько, но следовало ли из этого по обратной закономерности, что они такие уж хорошие знатоки человеков? Любящим собак и одновременно не любящим людей хочется посоветовать быть до конца последовательными и войти в собачью семью. Занять в ней соответствующее место, обрести общность языка и культуры итд. Попугаи, повторяющие чужую глупость, уж лучше роднитесь с попугаями. И какая претензия, чем больше я узнаю людей!
Каким образом, какой орган познания включаете в работу, уж не седалище ли, этот аналитический центр? Оставьте привычку повторять чужие глупости! Часто люди сетуют и жалуются на родственников, при этом они обычно говорят, что им вполне хватило бы друзей, да и близкий сосед лучше дальнего родственника. Говорится словами поговорки, но имеется в виду не только дальний, но и всякий иной нелюбимый родич.
Процесс оскудения любви в секулярном богоборческом мире был предсказан святыми отцами задолго до наших дней.
«Вы не посчитаете умилосердившимся человека, который перестал расставлять мышеловки, если он просто убедился, что в его доме нет мышей». (Клайв Льюис).
Сейчас трудно себе представить, как какая –нибудь тетя, подобно той из Приключений Гекльберри Финна, нежно любит и ждет не дождется в гости своего племянника, которого никогда в глаза не видела. Нет, конечно, такие тетушки сохранились и в наши времена, и нафталин здесь совсем не причем, но явление это по сравнению с прошлым скорее редкое.
Но человек так уж устроен, что жить без любви не может, это касается всех людей вообще, хороших и разных и даже монструозных личностей.
Бывает так, что человек на что-то или кого-то из ближнего круга обидится. Причем, зачастую никто его специально не обижал, и ситуацию можно бы было легко разрешить.
Но, будучи гордым, недоверчивым и злопамятным, он предпочитает обиду эту таить и тешиться ею.
Пустота, возникшая от потери требует заполнения. А поскольку обида на ближний круг свежа и регулярно подпитывается из самолюбия, то в поиске, чем ее заполнить человек уходит в страну далече. В далекой стране его особенно никто не ждет, и установить связи на основе, пусть не душевной силы – любви, но хотя бы на добром чувстве, удается крайне редко. Расстояния большие, а энергетика эмоций заметно слабее по сравнению с силами души. Вот и приходится человеку заполнять пустоту всякими суррогатами, утолять душевный голод одиночества свиными рожками.
Чтобы вся эта картина не выглядела так убого и уродливо приходится притворяться и оттенять ее негативным фоном, то - есть всячески поливать грязью все-то, что оставил там, откуда пришел. То, что по роду его является ближним, подвергается осмеянию и обструкции и наоборот, чужое и дальнее всячески восхваляется и превозносится. Было бы проще назвать это предательством и дело с концом. Но природа этого явления несколько иная.
Если старые плохиши пошло и с потрохами продавались за бочку варенья, то новые сотрудничают, бывает и бескорыстно. Из нелюбви и обиды рождается желание насолить и укусить. Можно сказать, а как же быть, если ты искренне полагаешь, что власть в твоей стране принадлежит мерзавцам, и надо изо всех сил пытаться вывести их на чистую воду и в этом случае все средства хороши. Но вот мы знаем, что одни люди из русской эмиграции, считая, что все средства хороши в борьбе с большевиками, пошли на сотрудничество с нацистами, а другие нет.
Есть притча о суде царя Соломона, Пришли к премудрому две женщины с маленьким мальчиком и каждая утверждала, что является его матерью. Мудрый царь приказал этим женщинам тащить мальчика за руки, каждая в свою сторону, и которая перетянет, та и возьмет ребенка себе. Одна с радостью согласилась, а другая со слезами отказалась. Не желая причинить сыну боль, она принесла в жертву свое материнское чувство. Мудрый царь рассудил правильно, отдав ребенка матери и наказав лгунью.
Вот здесь тот пробный камень, на котором испытывается человек, один способен заключить союз с лукавым, только бы перетянуть ситуацию на свою сторону. Другому не безразлично, как отразятся его действия, и отзовется его слово, чем аукнется его союз с дальними для ближних?
Чем отозвалось оголтелое слово журналистов якобы независимых СМИ в первую чеченскую войну для русских солдат, для армии, для страны и народа? Второй чеченской войной. И чтобы кто ни говорил о мотивах и движущих силах этого противостояния, безвременье между войнами ясно показало лживость «независимых» СМИ и результат их сокрушительной работы для армии и общества.
Эти репортеры и аналитики, многих из которых мы знаем в лицо и помним их ядовитые репортажи, полные ненависти и презрения к своим и восхваления бандитов, все же обычные плохиши, позарившиеся на варенье. Но сколько подпевал, как по команде построилось в пятую колонну. И самое обидное, что многие совершенно бескорыстно, в силу «убеждений». Ну хорошо, ты на стороне несчастных солдатских матерей, но зачем подобострастно восхвалять «подвиги» абсолютно чуждых тебе по культуре, ментальности, всей системе ценностей нелюдей, инопланетян?
Дело в том, что любить ближнего сложно для этого надо поставить его в центр всей своей жизни, а дальнего, при всех декларациях о солидарности с ним, в центр жизни ставить вовсе не обязательно. Настоящая любовь требует отваги и жертвенности, если любимому угрожает опасность, то его защищают, даже жертвуя жизнью. «Нет больше той любви, если кто положит живот свой за други своя». Солидарное подтявкивание дальнему недругу ближнего - трусливо и осторожно, при малейшей опасности оно умолкает, как брехливый пес, когда на него прикрикнут.
Чем плох национализм? Ничем, если чувство любви и гордости за свой народ не сопряжено с ненавистью к чужому, когда здоровый национализм превращается в больной нацизм. Чем был плох интернационализм советского образца? Тем, что не имея здоровой основы и опоры в собственном национализме, ведь советский народ нацией все-таки не стал, он пытался объять необъятное - все нации мира. И не просто нации в целом, а их пролетарскую составляющую.
Чем плох патриотизм? Ничем, это одна из основополагающих установок здоровой личности. Но некоторые считают его последним прибежищем негодяев. Помнится, как с упоением декламировали эти слова, принадлежащие перу английского писателя - патриота Сэмьюэля Джонсона лжедемократы Ельцынского призыва. Вырванную из контекста фразу следовало понимать: для негодяев не все потеряно, если они патриоты. То-есть, патриотизм для таких людей - последний шанс морально возродиться и оправдать свою жизнь.
Для понимания мировоззренческих установок граждан мира, любящих весь мир и ненавидящих родную хацапетовку применимо понятие Антисистема – термин Пассионарной теории этногенеза Л.Н, Гумилева. Гумилев выделил много примеров проявления антисистем в мировой истории. К ним относятся: гностицизм, манихейство, маркионизм, павликианство, ереси богомилов, катаров, ряд течений исмаилизма, а также опричнина в России.
Эти примеры для последователей Л. Н. Гумилёва являются основополагающими и практически не оспариваются. По антисистемам Нового времени среди последователей Гумилёва существует большая дискуссия, но практически всеми признаются таковыми:
иезуиты, якобинцы, декабристы, коммунисты и социалисты Европы. Нигилисты, большевики, эсеры, меньшевики, анархисты в России. Ницшеанцы, германские нацисты. итальянские фашисты и японские милитаристы. экзистенционалисты, «Аум синрикё», сатанисты, муниты, сайентологи, советские диссиденты и современные российские либералы.
Кто наш дальний? По аналогии с ближним сделаем предположение, что это тот, кто не оказывает нам милости. Выказывая немилость, он не умилосердится над нами. И не важно, что это может быть даже кровный родственник, или человек формально одной с нами национальности или веры, он нам, как язычник и как мытарь. Не любя нас, он, тем не менее выказывает всяческую симпатию и солидарность к нашим недругам.
Неужели он достиг того, что практически невозможно для нас грешных и возлюбил врагов наших. Ничуть. У него к ним чисто формальные внешние отношения, они виртуальны, серьезным смыслом эта солидарность и симпатия не наполнены это заигрывание и фронда, это извращенная способность дружить против.
От любви до ненависти один шаг. Кто- нибудь мерил? Некоторые понимают это, как часто случающуюся в жизни ситуацию, когда чувство меняет свой знак на противоположный. А может это вовсе не так, а стоят, исполчившись, две рати в одном сердце. И если шагнуть от любви к ненависти, вот и будет шаг, но стоит ли вообще шагать в этом направлении? А если попробовать и шагнуть от ненависти, сколько шагать придется? Может, на это уйдет вся жизнь, но не зря говорят, дорогу осилит идущий.