Костре горел. Языки пламени его возносились над землей и там, в кромешных сводах мрака они отплясывали дикий танец смерти. Танец, который помнит земля, но который давно забыли люди. Танец, в глубинах которого скрыты все тайны мироздания, открываемые нам мертвыми богами пограничья. Места, где нет материи, и жизни как таковой там тоже нет. В той пустоте, в том месте неприметном и незримом для глаза людского и живут те, о которых не принято говорить, и имена которых давным давно забыты и прокляты словом человеческим и гласом Божьим.
Не так далеко от костра стоял совсем еще молодой парень. На первый взгляд дать ему можно было не больше двадцати.
Глаза его, отражая пламя, горели адским пугающим огнем. Руки его были распростерты к небу, а губы его шептали молитву на давно уже умершем языке. Справа от парня лежал жертвенный нож, с причудливыми узорами и надписями на рукояти, а слева медная чаша, доверху наполненная черной жидкостью, напоминавшей по виду запекшуюся кровь.
- Приди! – вырвалось разборчивое единственное слово из его уст. – Макартехсен хах марачук.
Парень бросил в костер горстку пепла. Огонь вспыхнул и сменил свой цвет на зеленый.
- Йог - Сотот!
Пламя покосилось направо. Ветер заиграл черными волосами юноши.
- Приди! – выкрикнул он. – Заклинаю тебя древним ключом и приказываю.
Костер внезапно потух, и вокруг наступила тишина. Птицы перестали играть свою ночную песнь, листья на деревьях, словно понимая всю важность момента, замерли на месте, не желая беспокоить.
Юноша обеспокоено огляделся по сторонам. Никого. Разочарованно вздохнув, парень сделал несколько шагов в направлении костра.
Внезапно пламя вновь разгорелось. Огонь запылал с новой силой, огромной и неукротимой, но имел он сейчас цвет крови. Нет, не красный, а именно крови. Казалось, даже, что сама жизненная влага, воспетая в стольких гримуарах, взметалась к небу подробно языкам пламени. Юноша затрясся и отступил на шаг.
Где-то впереди послышались шаги – тяжелые и как бы словно неживые. Только сейчас парень с ужасом начал понимать, что стоит вне круга, предварительно очерченного им для собственной защиты.
- К-кто? – заикаясь, выкрикнул он темноте. – Я… мне это… ты…
Юноша не находил слов. Всю, речь, которую он готовил почти месяц, в один миг вылетела у него из головы.
Вся его спесь и безумная жажда запретного познания вмиг испарились.
Из темноты вынырнула едва различимая глазу человеческая тень. Ни глаз, ни лица у нее не оказалось. Тень словно мысленно передавала свою послания юноше.
- Накорми. – прохрипело существо.
Парень сделал два шага назад и оказался в круге. Теперь он, почувствовав на себе защиту, мгновенно приободрился.
- Накорми! – повторило существо свое требование.
Парень выхватил меч и направил его острие в сторону тени.
- Подчинись посланник бездны! – выкрикнул он певучим голосом. – Я заклинаю!
Юноша повторил слова, извлеченные из ключа Соломона.
Казалось, что над темными сводами леса пронесся зловещий смех, шумом своим леденящий душу, и навевающий смертный ужас.
- Проклятые не подчиняются законам этого мира. – прозвенел глухой голос. - Мы вне его. И наша миссия, как и наши цели не ведомы тебе, но все может измениться. Ты сможешь принять клятву и поклясться сам быть нашим… - голос затих.
- Накорми. – вновь прозвучало в его голове.
Парень, прогнав нахлынувшую на тело дрожь, достал из клетки голубя, белого как снег январским утром. Птица была еще жива, и, предчувствуя скорую кончину, она неустанно трепыхалась в его руках, придавая ритуалу особую прелесть и очарование.
Юноша одним быстрым движением лишил голубя головы. Алая кровь оросила сухую землю. Тень до сего момента стоявшая в стороне у самого края поляны, тот час устремилось к жертве.
С каждой секундой, проведенной на этой поляне, юноша все больше понимал, что жертвой станет отнюдь не белый голубь, приготовленный для ритуала, а он сам. Эта мысль беспокоила его с самого начала. Парень знал, что шансов у него было, нет так уж много, но он все-таки продолжил свой путь. Ведь он знал, что свернуть, значит погибнуть.
Существо приблизилось. Теперь оно имело четко выраженную форму и приделы собственно тела. Лица, как и в самом начале, их встречи видно не было, но зато все остальное юноша видел как на ладони.
Тонкое, подобное стебельку цветка серое тело. Сильные и толстые руки. А вместо ног у нее были змеиные отростки, уходящие своими концами куда-то вдаль, туда, где взор юноши терялся в глубине бездны, из которого оно возникло.
Существо начало быстро поглощать подношение. Из горла его вырывалось утробное рычание, а руки совершали немыслимые пассы. Закончив свое занятие, фигура замерла напротив защитного круга, и уставилось на стоявшего в нем юношу.
- Накорми! – вновь прорычало оно. – Молю!
Юношу затрясло от внезапно нахлынувшего страха.
- Ты уже принял причитающуюся тебе дань. – закричал парень, стараясь придать своему голосу больше внушения и страха. – Теперь отвечай на вопросы.
Существо, казалось, совершенно не имело слух или возможно подчинялась самым главным инстинктам, то есть искало пищу.
- Накорми! – вновь прозвенела однообразная фраза в его голове.
Теперь юноша полностью уверился в том, что ритуал пошел совершенно не по запланированному сценарию.
Что-то здесь было не так. Что-то не укладывалось в общие рамки. Где-то был просчет.
Юноша сделал знак рукой, тот самый, что запечатывал врата в бездну, но вновь просчет. Сила знака не активировалась. Это было завершающей стадией его карьеры.
Защитный круг вспыхнул, словно свечка и испарился под громогласный хохот незримого гостя. Юноша попытался бежать, но ноги словно приросли к земле, и не желали двигаться. Парень закричал. Сейчас, в этот самый миг он проклял всех Богов, что волей или неволей довели его до такого финала. Через секунду бездна накрыла его.