Сказки Заброшенных Крыш.
Сказка третья.
Жёлтая роза в её волосах….
- Все мы – только дети, заблудившиеся в Пустыне, - глубокомысленно произнёс Кот, на этот раз умело закуривая предложенную сигарету, - Кругом – Ночь. Ни единого огонька вокруг. А впереди – сплошные Засады и Горести…..
Ник тоже закурил, машинально отметив, что количество сигарет в пачке не уменьшается, - видимо, очередной местный фокус какой-то.
Через минуту поинтересовался:
- Кстати, Маркиз, друг мой, вы за этими посиделками о некой особе - по имени Анхелина Томпсон - не забыли часом? Думаю, что от отведённых уважаемым Ангелом трёх часов, мало, что и осталось – минут сорок-пятьдесят, не больше.
Кот даже на месте подскочил – на добрые полметра.
- Как же это я? – Забормотал извинительно, - Всё этот Айвенго: как начнёт о своих подвигах байки травить, да баллады героические распевать, так и забываешь напрочь о делах насущных, в транс впадаешь – что тот глухарь по весне. Как же – читали. А сейчас, друг Ник, давай-ка я тебе на плечо заскочу, для ускорения процесса, да и двинем, благословясь! Конверт с этим Небесным Посланием в карман спрячь, а по дороге я тебе всё об этом деле и расскажу, заслушаешься!
Удобно устроившись на плече у приятеля, Кот дал команду:
- Видишь вон там, на норд-осте, серую длинную трубу? Вот, и чеши в том направлении!
Глядя то себе под ноги, то, сверяя правильность курса, на серую трубу, Ник зашагал по Крышам: бурая старинная черепица, металлические гладкие листы, нестерпимо блестевшие от света двух половинных солнц, серый рубероид, покрытый узорчатыми трещинами, снова – черепица – красная, новёхонькая…..
- Теперь и рассказ можно начать, - замурлыкал над ухом Кот, - Значится, дело было так…
Эта история произошла лет сто тому назад, а может и все сто пятьдесят. Карибия тогда только-только обрела независимость. Стояла, жила-поживала, на берегу моря большая деревушка, а может, просто маленький посёлок, дававший приют разным тёмным личностям и авантюристам всех мастей – пиратам, золотоискателям, охотникам за старинными кладами, преступниками, скрывающимся от правосудия стран Большого Мира.
Белые, вест индийские негры, метисы, мулаты, дикие индейцы, всякие - в буро-малиновую крапинку…..
Та ещё публика, живущая весело и беспутно.
А какое настоящее беспутство может, собственно говоря, быть, если женщин в деревушке практически и не было – так, несколько индианок, да толстая старая афроамериканка донья Розита, владелица трактира «La Golondrina blanka».
И вот, представь себе, в католической Миссии, что располагалась рядышком с этим посёлком авантюристов, появляется девушка-американка необыкновенной красоты – высокая, стройная, молоденькая.
Ухаживает в Миссии за больными, детишек индейских английскому языку обучает, и в посёлке появляется только по крайней необходимости – в галантерейной лавке ниток-иголок купить, да на почту наведаться.
Звали её – Анхелина Томпсон, и была она такая хрупкая, грустная и печальная, что, глядя на неё, даже у бродячих собак на глазах наворачивались слёзы.
Говорят, что её жених трагически погиб где-то, вот она от тоски и уехала служить Господу в далёкую Миссию.
Но разве это могло остановить местных головорезов, истосковавшихся по женскому обществу? Стали они все оказывать мисс Томпсон различные знаки внимания – цветы разные тропические охапками дарить, самородки золотые через посыльных мальчишек-индейцев предлагать.
Но только, не принимала она тех подарков, всё обратно с посыльными возвращала.
Лопнуло тогда у бродяг терпение. И однажды, под вечер, дружной толпой человек в сто, пожаловали они к недотроге в гости.
Жила мисс Анхелина в глинобитной хижине рядом с Миссией, и выращивала на крохотной клумбе жёлтые розы – неизвестные тогда в Карибии, видимо с собой из Штатов черенки привезла.
Вернее, роза была всего одна – остальные не прижились.
Выдвинули тогда пришедшие бандерлоги девушке недвусмысленный ультиматум: мол, либо она сама незамедлительно выберет своего избранника, либо всё решит честный жребий.
Так ли, иначе – но свадьбе к заходу солнца быть.
Грустно улыбнулась тогда Анхелина, и спокойно так отвечает: мол, я, конечно, уступаю насилию, и выбор свой сделаю сама – срежу сейчас свою жёлтую розу и избраннику своему вручу.
Радостно заволновались женихи, завопили в предвкушении спектакля.
А девушка взяла у ближайшего к ней примата кинжал острый, осторожно срезала свою розу, тщательно шипы все со стебля удалила, и аккуратно воткнула – розу – себе в волосы, кинжал – себе в сердце …..
- Тут историю эту и заморозили, - неожиданно прервал повествование Кот, - И оказалась мисс Томпсон, в ту же секунду, прямо на этих Заброшенных Крышах. Цела и невредима, понятный хвост! Долго её Судьбу тутошние Умники решали. Решили, видимо. Не иначе в конверте, Бородачом принесённом, данное Решение судьбоносное и содержится.
- Как мне помнится, ты тогда возмущался нешутейно, мол: «Сами, видите ли, не могут. Тоже мне – неженки». А, действительно, почему тот Ангел сам конверт этой особе вручить не мог? – Ник всегда уважал порядок, и вообще, любил разнообразные логические построения строить.
Кот, почесав задней лапой свою «щёку», охотно пояснил:
- Они завсегда чувствуют – кто перед ними. Помнишь, как Бородач с нами высокомерно разговаривал, тыкал? Это потому, что он знает – мы с тобой просто олухи, погулять на Крыши вышедшие. Чего с такими церемонится? А перед мисс Анхелиной – теряется ихняя Братия. Видимо, чувствует, что она совсем другого полёта птица, и им не ровня. В смысле – очень Высокого Полёта. Извини, но объяснить лучше не смогу. Кстати, вот и труба нужная, всё – делаем привал!
- Привал, так привал, - Ник помог Коту спуститься на «землю».
Кот упруго выгнул спину, зевнул, осторожно выглянул из-за трубы и сообщил:
- Ага, практически пришли – метров сто всего осталось. Вот – полюбуйся на картинку сказочную!
Ник осторожно примостился рядом. Действительно красиво, ничего не скажешь: аккуратная разноцветная палатка, а вокруг неё – сотни, а быть может – тысячи, разномастных кадок, горшков и горшочков с великолепными жёлтыми розами. Легкий ветерок ненавязчиво принёс воистину неземные ароматы, несколько вздохов – и голова закружилась, закружилась….
Вокруг горшков и кадок перемещалась высокая стройная девушка с лейкой в руке, напевая что-то светлое и мелодичное, зовущее и завораживающее одновременно.
- Что же мы остановились? – Взволнованным шёпотом спросил Ник, не отрывая взгляда от девушки, - Давай выйдем! Нам же торопится надо, как Ангел велел!
- Успеем ещё! – Так же тихо ответил Кот, - Давай-ка конверт, ознакомимся, для начала, с его содержимым. Давай, давай! А то ведь так и не узнаем – что на самом деле произошло! Только что и останется – Легендам верить, а тут – Первоисточник, как-никак!
Кот отобрал у Ника конверт, ловко его вскрыл, достал несколько листов розовой бумаги и погрузился в чтение.
Ник покорно ждал, уже зная, что всякого рода понукания его усатый друг не терпит, абсолютно и однозначно.
- Однако, - Кот неуловимым движением достал откуда-то из воздуха самые настоящие очки, ловко водрузил их на свою мордочку, и с удвоенным вниманием начал изучать Документ.
Ник даже не удивился: то стулья раскладные появляются «из неоткуда», теперь вот – очки. Непрост этот кот по имени Маркиз, ох – непрост! Если он, конечно, и на самом деле тот, за кого себя выдаёт….
- Забавно! – Кот явно был чем-то удивлён, причём, судя по его виду, удивлён приятно, - Дай-ка, Николай, сигарету что ли, - для ускорения умственного процесса, так сказать.
Прикурив, Кот затянулся со вкусом и продолжал:
- Представляешь, оказывается и нашим Умникам Небесным – ничто человеческое не чуждо! Оказывается, иногда и Они – на решения, гуманизма и справедливости полные, отваживаются! Вот, Анхелина Томсон, самоубийца, как не крути, грешница страшная, в Аду ей гореть вечно! А вот на тебе – к лику Святых причислили! Ну, надо же! Вот, послушай с того места, где я давеча остановился….
……. А девушка взяла у ближайшего к ней примата кинжал острый, осторожно срезала свою розу, тщательно шипы все со стебля удалила, и аккуратно воткнула – розу – себе в волосы, кинжал – себе в сердце. И упала бездыханной.
Долго стояли бандерлоги над мёртвым телом, стояли и молчали.
Потом похоронили девушку, а над могилой часовню поставили.
А, город нарекли – Сан-Анхелино.
И стали все и повсюду выращивать жёлтые розы.
А потом – как-то сама собой родился обычай: если мужчина хочет предложить девушке или женщине руку и сердце – он ей дарит жёлтую розу.
Если она согласна – то пристраивает цветок в свою причёску.
Вот здесь всё и начинается
Видимо, дух невинно убиенной Анхелиты так и не нашёл покоя, всё бродит по городку да и вмешивается в дела любовные.
Когда, например, мужчина неискренен, или намерения имеет нечестные, то тут же раздаётся хлопок, и виновник впадает в летаргический сон.
Нет, не навсегда, каждый раз по-разному, видимо – в зависимости от степени нечестности.
Кто-то десять минут спит, кто-то месяц.
Ну, и с женщинами и девушками, которые цветок без должных на то оснований - то есть, без любви настоящей, принимают, то же самое происходит.
Бывает, что и оба засыпают. Одна пара полгода проспала – потом одновременно проснулись, встретились, поглядели друг другу в глаза, а сейчас ничего – друзья закадычные.
А бывает, когда девушка в свои волосы жёлтую розу, принесённую кавалером, втыкает – над Сан – Анхелино вдруг радуга загорается.
Это значит, что всё хорошо, и Святая Анхелина этот брак благословляет…..
- Красивая история! – Ник не знал, что и сказать ещё.
- Уточнить требуется, - не согласился его напарник, - Получилась – красивая История! Эй, там – Наверху! – Громко закричал Кот, - Спасибо Вам, на этот раз! Нормально придумали!
- И думали не долго совсем, всего лет сто пятьдесят, - чуть слышно, себе под нос, пробормотал Ник, подмигивая Коту.
- Не стоит благодарностей, - пророкотало с Небес, - Исполняйте порученное!
Девушка сама шла им навстречу. Тоненькое лицо, светлые белокурые волосы, наполовину скрытые капюшоном чёрного плаща, и голубые, огромные, печальные глаза. До чего же печальные, Боги мои, до чего же – печальные!
- Здравствуйте, Кот! Приветствую Вас, благородный Ник! – Будто морской прибой прошелестел мелкой галькой о прибрежный песок, - Вы мне вести принесли? Давайте же скорей! Я любое Решение приму – с радостью и покорностью!
Взяла протянутые бумаги, пробежала по ним взглядом, раз другой, подняла глаза на пришедших.
До чего же счастливые, Боги мои, до чего же – счастливые!
- Прощайте, Кот! Прощайте, благородный Ник! – Прошелестел морской прибой - мелкой галькой о прибрежный песок, - Я готова, Господи! Пусть всё состоится! Только – о розах моих позаботьтесь, пожалуйста!
Мгновенье, и прекрасная Анхелина Томпсон исчезла, растворившись в Небытие….
- Вот так-то оно, добрый Ник, - печально вздохнул Кот, - Вот ещё – не успел тебе сказать: на могиле Святой Анхелины, в часовне, камень белоснежный поставили, а на нём – стихотворение выбили:
Жёлтое солнце в её волосах.
Утро над быстрой рекой.
И о безумных и радостных снах
Ветер поёт молодой.
Жёлтое солнце в её волосах.
Жаркий полуденный зной.
И о мечтах, что сгорели в кострах,
Ворон кричит надо мной.
Синее море, жёлтый песок.
Парус вдали – одинок.
Ветер волну победить не смог,
И загрустил, занемог.
Жёлтая роза в её волосах.
Кладбище. Звёздная ночь.
И бригантина на всех парусах
Мчится от берега прочь.
Камень коварен. Камень жесток.
И словно в страшных снах
Маленький, хрупкий жёлтый цветок
Плачет в её волосах.
- Да, - печально, в унисон другу, вздохнул Ник, - Бывает, на этом Свете – всякое, чего и присниться никому, на этом конкретном Свете, да и на всех прочих, не может. Никому и никогда, безвозвратно и навсегда…