Лето 1954 года. Мой отец вернулся в Саратов из педагогической «ссылки» в Казахстан. После окончания Пединститута он работал учителем русского языка и литературы в небольшом казахском селе, прививая местной детворе любовь к русской культуре. Моя мама – тоже учительница, была в отпуске, и мы отправились в Саратовскую область к родителям отца. Меня, малышку, впервые должны были представить бабушке и дедушке по отцовской линии.
Приехав, в село Лысые Горы без предупреждения, и не застав хозяев дома, отец с мамой отправились на их поиски. Меня оставили на попечение соседской девочки, игравшей рядом во дворе.
Было мне в ту пору полтора года, и была я очень смышлёным разговорчивым ребёнком: говорила много, чисто, не картавила. Благодаря маме, я знала массу стихов и считалок. Слова сыпались из моего рта, как горох из сита.
Домой родители вернулись через пару часов, созвав, в гости всю многочисленную сельскую родню. Дед с бабушкой, увидев черноволосую голубоглазую внучку, похожую на их сына, застыли в умилении. Чуть позже все уселись за большой стол, по такому торжественному случаю накрытый во дворе. Дед Архип предложил выпить за нового члена многочисленного рода.
И тут произошло невероятное: маленькая внученька-лапушка, старательно выговаривая слова, осыпала всех жуткой бранью. Отборный мат слетал с уст ребёнка, как у пьяного матроса в кабаке...
Все остолбенели, а моя бедная мама – педагог – не знала, куда глаза девать.
Перечислив всё, что знала, деточка без остановки пошла по второму кругу.
Спасла положение бабушка. Она поинтересовалась, с кем оставляли дитя, и выяснила, что за два часа семилетняя проказница научила меня всем премудростям русского деревенского языка.
Соседской девчонке влетело по первое число, а на мои разговоры старались не обращать внимания. Ругалась я целую неделю. Постепенно всё забылось, но стыд, который испытала моя мама за мои речи, ещё долго заставлял её краснеть в присутствии свекрови и всей многочисленной родни.
Вот таким было моё первое знакомство с отцовской роднёй.