Фирмочка образца 1994 года

Виктор Свиридов
       Отшумела перестройка со всеми её бесплодными обещаниями и надеждами. Отшумела «перестройка», в которую я ни секундочки не верил. Эта очередная перестройка с самого её начала напоминала мне муравейник, в который воткнули лопату, разворошили и бросили, предоставив муравьям жить дальше. Поэтому и в перестроечных митингах я не участвовал, и на защиту Белого дома не ходил. И вообще никогда не любил сборища людей в любом виде, будь это собрание, демонстрация трудящихся, солдатский строй, а уж тем более стихийная толпа Пусть меня осудят те, кому неймётся, кто ещё бегает на площадь с флажком любого цвета.
       Однако, хотели мы или не хотели, но СССР развалился. Захирела наша авиационная промышленность, а вместе с ней стали рушиться авиационные научно-исследовательские институты всех рангов.
       И в один прекрасный день многие авиационные инженеры, кандидаты и даже доктора наук стали не ко двору… И я в их числе. Наверное, можно было бы ещё годик потрепыхаться и продолжать ездить из Москвы в город Жуковский (зарплаты как раз хватило бы на электричку.) Но моя тематика была практически закрыта, а ждать чуда явно не имело смысла. Я даже не уволился тогда, а просто перестал ездить на «работу». Недалёкое будущее подтвердило правильность этого поступка. Уже спустя полгода огромный восьмиэтажный корпус нашего «НИИ авиационного оборудования» полностью опустел. И стоит заброшенным это восьмиэтажное здание с отключёнными коммуникациями и разбитыми окнами вот уже почти пятнадцать лет. Стоит на прекрасной и до сих пор охраняемой территории когда-то очень секретного испытательного аэродрома, превращённого ныне в базу для авиашоу. Что ж, шоу сегодня главенствует везде…

       В поисках заработка я по большому блату устроился в маленькую фирмочку, продающую мелким оптом ювелирные изделия. Уточняю: фирмочка не производила ювелирные изделия, а брала их у изготовителей на консигнацию и развозила по разным магазинам, имея с этого свой процент. При этом торговать в Москве фирмочка не имела права, (так уж поделен был рынок сбыта).
       Итак, новый 1994 год я встретил на новом месте. Моя новая работа заключалась в перевозке товара по месту назначения, (т.е. в другие города). Я брал сумку с драгоценностями, накладные на них и летел (или ехал поездом) в Архангельск, Мурманск, Челябинск, Псков и т.д., и т.п. Там сдавал товар в магазин, оформлял документы и возвращался в Москву. Очень простая работа, только просчитаться нельзя, накладно очень!
       
       Ни охраны, ни оружия, естественно, у меня не было. А времена, как помните, были самыми бандитскими. Однажды в аэропорту при рентгеноскопии моей сумки контролёр увидел на экране странную мешанину, как бы из проводов. На вопрос: «Что это?», – я честно ответил: «Золото, бриллианты.» Тут же попал в комнату милиции, однако все документы на золото и бриллианты были в порядке, а закона, запрещавшего перевозить в сумке несколько килограмм ювелирных изделий, не было. Как милиция не крутила, а сделать ничего не могла: я же не за границу летел. Тогда-то и был задан мне вопрос: «А почему ты без охраны? Ведь запросто ограбить могут!» Но я ответил гордо: «Как это без охраны? Охрана у меня тут рядом, просто её никто не должен видеть. А уже сейчас они доложили нашему генеральному директору, что я у вас. Если что не так – сюда приедут соответствующие люди.» Уже в тот момент я соображал, что тот же контролёр или милиционер могут дать бандитам наводку на фраера с ценным грузом.
       
       Конечно, мне было ясно, что единственной гарантией моей безопасности может стать только строгая секретность моих командировок. А какая тут, к чёрту, секретность, если наш директор по междугороднему телефону орёт на весь коридор и на всю страну: «Встречайте Виктора, он завтра вылетает таким-то рейсом, везёт столько-то золота и столько-то бриллиантов!»
       Я уж подходил с этим вопросом к нему, объяснял, что не надо таким образом сообщать о времени моего выезда. Лучше я сам доеду, без встречающих… Мне обещали хранить «радиомолчание», но через неделю всё забывалось и повторялось снова.

       В этой фирмочке работал некто Миша С., двадцатидвухлетний парень (приятель и одноклассник сына директора фирмы). Он был кассиром и хранителем ключей от огромного старинного сейфа, в котором, наверно, хранили изделия и деньги ещё при Екатерине Второй.
       Иногда, когда товара было особенно много, нас посылали вдвоём с Мишей. Мы запирались в купе, как дипкурьеры из кино, и даже покурить выходили только по очереди… В наших разговорах Миша неоднократно упоминал, что у него в Новгороде живёт брат, который работает натуральным бандитом. Однажды, когда мы должны были везти товар в Новгород, Миша даже предложил мне устроить нам охрану из новгородских «братков». Я, конечно, категорически отказался. По каким-то еле уловимым признакам я задней точкой чувствовал червоточину в этом Мише, но никаких конкретных претензий к нему не было.

       Примерно в ту же пору я случайно встретил в электричке бывшего военпреда нашего института, с которым в прежние времена довольно часто взаимодействовал по работе. Он был явно выпивши и говорил со мной довольно громко: «Я давно уволился и сейчас прекрасно устроен. Вожу в Прибалтику ценности, а оттуда доллары. Как сыр в масле катаюсь!» Мне тогда стало не по себе: разве можно на весь вагон говорить об этом. Да и я ему не самый близкий друг, чтобы сообщать о своей работе. Он о ней, небось, всем растрепал уже. Нехорошее предчувствие холодком заползло мне за ворот.
       А спустя месяц-другой я узнал от ребят из Жуковского, что этот бывший военпред убит. Предчувствие не обмануло…
       
       Однажды едем мы с Мишей, как обычно, в купе, везём чемодан «брюликов»… Миша и говорит, мол, вот какие ценности без охраны возим, а платят нам мало… А этого золота на всю бы жизнь хватило! Что если разыграть наше ограбление? Пара синяков, а потом на Канары! Братан всё устроит – не подкопаешься!
       После моего отрицательного ответа Миша постарался весь этот разговор свести к шутке. Я же тоже постарался показать, что воспринял всё как шутку, хотя на самом деле ничуть не сомневался: это серьёзный пробный шар. И твёрдо решил завязывать с деятельностью золотоперевозчика. Пусть и платят за это приемлемо, но при такой организации работы, да ещё с таким Мишей на хвосте… участь военпреда вполне может постичь и меня.
       Кстати, я от Миши же узнал, что он поигрывает в казино, и это укрепило мою уверенность, что рано или поздно Миша пойдёт на криминал
       Я уволился без объяснений...
       
       Через пару лет от кого-то из сотрудников фирмочки я узнал, что Мишу ограбили, когда он вёз сколько-то тысяч долларов, чтобы расплатиться за товар….
       Лично я не сомневаюсь, чьих рук это дело. Но доказать, что именно Миша украл эти деньги, было нельзя. В другом месте за такие штучки Мишу бы просто тихо удавили, но этой фирмочкой заправляли люди почти гуманные.
       Мише всего лишь набили морду и уволили с миром.