В бутылке стоит розовый ликёр, почти закончивший брожение. Газ стравливается через тонкий надрез в латексе крышки, поэтому запах роз почти неуловим.
Крохотный белый паучок-охотник, приехавший в дом с лепестками роз, что теперь уже стали ликёром, добрался до полки серванта, где стоит бутылка, и нежно прильнул к её боку. Я беру бутылку в руки - он откидывается на спину, выставив хелицеры, и поднимает одну из ног. Инвалид! Ножка обломана! Пришёл умирать к родным запахам.
Спустя час он, видимо, сменил обиталище на более спокойное, а я нашла объяснение его патриотизму: к бутылке льнут дрозофилы, и он на них охотится… никакого предпочтения мне!
Не то сенокосец, из-за которого я не могу сидеть на веранде в ярославском саду: с тупой регулярностью он прибывает через порог из сада и карабкается мне на плечо. Весь вечер состоит из монотонных действий: поймали, унесли в конец сада, и спустя пятнадцать минут он снова в боевой позиции - у меня на плече! Ну не обучается он, хоть и самый умный из пауков: у него слиты воедино многие ганглии. Страсть ко мне, видимо, определяется не мозгами?