«Здравствуй…
Слишком официально, знаю. Просто не хотелось банального «привет».
Ну как ты там? Наверное, глупо это спрашивать, но по-другому не могу. Извини…
Ты всё такой же? Всё так же меняешь девушек, словно новые джинсы взамен старым? Глупое сравнение… Ещё раз извини…
Ты, наверное, удивился, что я тебе написала… да ещё через столько лет… Но не стоит, не удивляйся. Мне просто это нужно! Написать тебе о том, что не смогла сказать тогда вслух, в день последней нашей встречи.
Сколько времени прошло после этого? Не помнишь… много… пять лет, шесть месяца и двадцать два дня… Ещё раз удивился? А зря, ведь точность у меня в крови. Ты сам это говорил…
А я всё помню! Вспоминая, всё заново переживаю, почему-то…
Мы тогда сидели в небольшой кафешке на углу у парка. За окном моросил мелкий дождь, тихий и безжизненный. Мы как-то неоднозначно отнеслись к нему. Ты сказал, что под этим дождём гуляют только неудачники, ведь они забыли свои зонтики дома и теперь мокнут. А мне, наоборот, он понравился. В нём была еле уловимая тайна и неопределённость… как и в наших отношениях… Но это не важно.
А помнишь, какая скатерть была на столе? Голубая и очень длинная, она спадала прямо до пола. Такая она была одна. Другие были белыми. Ты сказал, что выглядит этот столик как-то по-особенному… как-то по-особенному для нас… Но это, наверное, тоже не важно.
Больше ты не сказал ни слова. Потом ты всё время молчал и нервно переводил взгляд с места на место. Тогда я думала, что ты волнуешься, но теперь понимаю: ты скучал, тебе было всего лишь скучно со мной. Но за всё время ты ни разу не посмотрел мне в глаза. Почему? Мне ведь этого очень хотелось…
Сколько мы просидели в молчании? Наверное, около часа. Я точно не помню. Я ждала, что ты заговоришь первым и, наконец, поставишь точку в этой истории. Я готова была подчиниться тебе во всём. Но ты молчал, а самой страшно было произнести неизбежное: нашим отношениям пришёл конец. Надеясь в душе на то, что я всё-таки услышу три заветных слова от тебя, я молчала.
Теперь я понимаю: глупо было думать, что ты бросишь её, ту другую, девушку, которую в шутку называли твоей невестой, ради меня, минутного увлечения.
Я боялась этого и, боясь, ждала прощания… навсегда. Но ты молчал…
Если бы ты только знал, как бы облегчил мне жизнь своим прощанием, своей холодностью, своим отчуждением… Но ты ничего этого не сделал. Одно сухое «пока» - и я бы сохранила свою тайну. Слышишь, сохранила бы! Я ни за что не написала б тебе это письмо, не пошла б на почту и не отправила его, а ты бы его никогда не прочитал! Но ты молчал. Ты не сказал ни да, ни нет. Даже тогда ты сумел соблюсти неопределённость в наших отношениях. Эта неопределённость… Она ведь сохранилась до сегодняшнего дня, и только поэтому я тебе пишу. Я хочу, чтобы хоть что-то у нас было определённым и понятным.
Тогда по-моему, я первая ушла из кафе. Кажется, я даже заблудилась по дороге домой. Не помню…
Сегодня двадцать пятое марта. Для меня этот день особенный. В этот день, только пять лет назад, я стала мамой. У меня родилась дочка Сонечка. А сегодня у неё юбилей. Она очень весёлая и общительная, очень сильно любит меня и отца, которого она никогда не видела и не увидит. Она любит тебя. Да, тебя, не удивляйся. Это твоя девочка, твоя дочка. Я ничего не хочу, ты просто знай…
Тогда я тоже не проронила ни слова, хотя знала, что беременна, что мы станем родителями: ты – папой, а я – мамой. Я не решилась сказать о той жизнь, которая теплилась у меня в животике. Не решилась…
Ты молчал в тот вечер очень долго, а это та тайна, о которой не успела сказать я.
Прощай, теперь уже навсегда».
Дрожащие руки аккуратно положили прочитанное письмо на стол. Он отвернулся и тихо заплакал. Это то, о чём уже никогда не узнает она.