Он утратил остатки своих иллюзий. Одно письмо, второе, третье…он распечатывал их на принтере и бросал в камин, где они сгорали, и наслаждался! Наслаждался видом этих испепеленных строк, и как будто душа тоже прогорала…
Конечно, можно было взять и удалить их на компьютере…но он же романтик. Ему надо было и испытать боль, и посмеяться! Он даже сделал эти письма похожими на рукописи - шрифтом Mistral. Говорят, что рукописи не горят! А вот и неправда…эти письма горят очень хорошо, прямо глаз радуется. Угли почти истлели. За окном уже темнеет. Закат. Это очень красиво. Но все обманчиво. Закат сменится темнотой - так же, как рассвет сменяется светом. И будет темная ночь. Глухая. Одинокая ночь.
Наверное, надо объяснить, кто он такой и что это за письма. Для этого мы переместимся на год ранее, в Интернет-кафе на одной из старинных улочек. За компьютером сидит молодой человек, с азартом в глазах ждущий письма от своей новой знакомой. Они познакомились случайно, на одном из форумов любителей романтики. И стали писать друг другу письма. Долгие и романтичные письма, обязательно со стихами или мудрыми высказываниями. Эти письма можно было бы занести в классику современностью эпистолярного жанра. К слову сказать, им просто нравилось так общаться. Именно такими письмами. Ее звали Эсфирь. Он не знал ни ее возраста, ни ее национальности. Но это было неважно. Он зачитывался ее письмами и изо всех сил старался написать не хуже. И, видимо, у него это получалось: переписка велась уже два месяца.
А вот уже год, как они знакомы. Письма всё романтичнее, всё красивее. Это уже признания в том, что они не могут друг без друга жить. Эсфирь собиралась приехать. К нему, в Лондон. Он не знал, откуда. И не знал, хотел ли этой встречи.
Аэропорт Хитроу. Куча рейсов со всего мира. Из Ирана, Греции, Турции, Франции…
Он прождал три часа. Задержек рейсов не было. Она не прилетела.
А он мечтал, как он ее встретит, покажет ей самые романтичные места в Лондоне. Как они поужинают в маленьком ресторанчике, при свечах.
Но он вернулся домой один. Включил компьютер и открыл почту. Там было лишь одно письмо: прости, я слишком заигралась.
Значит, для нее это была игра. Значит, она не упивалась чтением его писем. Она также сообщила, что стерла с компьютера их переписку.
А он, желая быть поизощреннее, распечатывал ее письма красивейшим шрифтом и наблюдал, как они горели в пламени камина. Вот сгорели все сорок писем…сорок два, если быть точнее. И он наблюдал, как они тлеют. Решил отправить ей последнее письмо, со своим стихотворением:
Я не буду их стирать с неживого монитора.
Я не буду сохранять их, я не вынесу позора.
Я их сжег уже в камине, там живые тлеют угли.
То, что мне казалось бригом, оказалось лодкой утлой.
И встречаю я рассветы, провожаю я закаты,
А ведь с письмами твоими, помнишь, я сидел когда-то...