Из цикла "ОбоРжаце"
Были времена, когда преуспевающий бизнесмен Анемподист Ржац (он же – Подя Кунцевский) еще не был преуспевающим бизнесменом и жил в обычном блочном доме в Москве, в микрорайоне (естественно) Кунцево, в двухкомнатной квартире вместе со своей матерью – Домной Савельевной.
*
В один из непогожих зимних дней в комнате правления домового комитета сидела председатель означенного правления – Светлана Кузьминична Шароварова – женщина лет сорока с добрым лицом и грустными глазами.
На печатной машинке «Ятрань» она бойко отстукивала объявление о грядущем расширенном заседании домового комитета, на которое приглашались все жильцы.
Когда Светлана Кузьминична начала печатать третий пункт повестки дня - «Разное» - дверь в комнату открылась без стука и на пороге появилась дородная фигура одного из ответственных квартиросъемщиков – Домны Савельевны Ржац – в пальто с лисьим воротником и павлово-посадским платком на голове.
- Светочка, - произнесла Домна Савельевна, - как хорошо, что я вас застала!
Не дожидаясь приглашения, она плюхнулась на стул.
- Здравствуйте, Домна Савельевна, - произнесла Шароварова.
Гражданка Ржац сразу перешла к делу:
- «Повестку дня» печатаете? Очень хорошо. Хочу внести изменения. Добавить три вопроса.
- Целых три? – удивилась Шароварова.
- Да. Во-первых, о безобразном поведении в быту жильцов квартиры 129. Это невыносимо! Мы все живем здесь с момента заселения, то есть больше десяти лет. И все десять лет эти Митрохины что-то пилят, строгают и сверлят! Скажите мне, Светочка, что можно сверлить десять лет?
- Согласна, - вздохнула Шароварова, - звукоизоляция у нас не ахти…
- Супруг мой покойный – Мефодий Кондратьевич – часто говаривал, что «решетка – это металлический лист, с прорубленными в нем отверстиями». Так, за десять лет можно всю квартиру изрешетить, даже трехкомнатную!
Светлана Кузьминична не стала спорить.
- Во-вторых, - продолжила Домна Савельевна, - прошу на собрании поставить вопрос – до каких пор в квартире 126 будет бегать ребенок? Это непостижимо! Он носится с шести утра до позднего вечера и такое впечатление, что обувь у него деревянная.
- Домна Савельевна, но ведь это же ребенок…
- Плисецкие достаточно зарабатывают. Могут ребенку купить нормальную обувь.
Шароварова непроизвольно скосилась на югославские сапоги гражданки Ржац.
«Сто двадцать рэ отвалила, не меньше. И где достала только?» - подумала председатель правления.
- А если не могут обуть ребенка, пусть ковры стелят или воспитывают, на худой конец…
- Хорошо, обсудим, - обреченно молвила Светлана Кузьминична, - а третий вопрос?
Домна Савельевна склонилась к Шароваровой и заговорила полушепотом:
- А третий вопрос – самый сложный. О квартире 203. Это в соседнем подъезде. У меня с ними стенка общая.
- А что в 203-й?
- Кошмар! Там, кажется, женщина проживает?
- Да. Ирина ее зовут. Фамилию только запамятовала. Она учительница в 55-й школе…
- Не замужем?
- Кажется, разведена…
- Вот-вот! – воскликнула Домна Савельевна, - педагог, а все туда же! Чему она детей может научить? Ладно вечером, но ночью, когда простые люди спят? То кричит, то визжит, то стонет! Ахает! Охает! А какое-то время спустя, хихикать начинает. Где ж это видано?!
- Ну, Домна Савельевна…, - слегка улыбаясь, начала Шароварова.
- Я, когда молодая была, с Мефодием Кондратьевичем себе такого не позволяла. А уж мы-то пожили…
- Но, Домна Савельевна…
- Совесть надо иметь! И не будить по ночам трудящихся!
- Но, Домна Савельевна…
- Нет, этот вопрос надо поставить на собрании! Почему молодая разведенная учительница позволяет себе по ночам заниматься оральным сексом?!
Повисла тягостная пауза.
Гражданка Ржац с вызовом смотрела на председателя правления. Светлана Кузьминична густо покраснела и спросила:
- Откуда вы знаете, что именно… хм… оральным?
- Так ведь она же ОРЕТ!
Шароварова еще раз улыбнулась.
- Чему вы улыбаетесь? – закипала гражданка Ржац, - я требую, чтобы этот вопрос был в повестке дня!
- Хорошо, хорошо, Домна Савельевна, вы только не волнуйтесь. Обсудим, если хотите…
- Что значит «если хочу»? Это всех касается! Чай, не на виллах живем, а в многоквартирном доме!
Еще десять минут Шароварова успокаивала гражданку Ржац. Даже предлагала ей валидол.
Отказавшись от валидола, Домна Савельевна направилось к выходу с гордо поднятой головой. На прощанье она многозначительно обронила:
- Светочка, я на вас рассчитываю…
Проводив ответственную квартиросъемщицу, Светлана Кузьминична устало взглянула на недопечатанный лист, торчащий в машинке, и подошла к окну.
Она прислонилась лбом к стеклу, разглядывая заснеженный, слабо освещенный двор, и вспомнила, как пару дней назад встретила учительницу в компании с довольно симпатичным мужчиной. Какими глазами смотрела на него Ирина…!
Потом она вспомнила своего первого мужа, с которым не сложилось, и нынешнего, который беспробудно пил…
Внезапно она поймала себя на мысли, что за всю ее замужнюю жизнь на нее, к сожалению, ни разу не жаловались соседи…
Светлана Кузьминична вздохнула и тихо произнесла:
- Напрасно вы, Домна Савельевна, кипятитесь. Не пойдет счастливая женщина ни на какие собрания…