Человеку свойственно забывать плохое и идеализировать хорошее. Было бы иначе, по Земле бегали бы одни чокнутые, или назовем их странными.
Было это в то далекое и благословенное время, когда я был молодым служивым, честно отдающим свой гражданский долг Родине.
Не буду рассказывать о самой службе, гораздо важнее рассказать о человеке, которого я вспомнил. В некотором смысле это была уникальная личность здоровенных размеров ростом за метр девяносто, круглолицая и краснорожая от избытка потребляемого высококалорийного украинского сала. Звалась она запросто Гриней и была по причине своего служебного рвения и неимоверных размеров назначена на должность старшины.
После своего прибытия из заслуженного отпуска Гриня, проведя полторы недели в родных пенатах, казалось напрочь забыл русский и командный язык и впал в то состояние, когда речь и Уставы прибретали в его исполнении такое великолепие и образность, что немедленно приклеивали вниманием его "личного секретаря" ни на шаг не отпускающего любимого командира. Этот человек был, напротив, не очень большого роста, худощавый и подвижный, с острым и наблюдательным умом и не менее сатирическим языком. Назовем его Константином, что впрочем нисколько не мешало ему называться и Володей по официальным документам, естественно.
Назвать эту парочку Пат и Паташон рука не поднимается, но выглядели они от этого не менее экзотично и гротексно. При всем этом добавлю, что Костя постоянно имел в кармане блокнот и ручку, которые использовал на все сто.
Утром, после подьема в шесть ноль-ноль подразделение по команде дежурного построилось в объявленной форме номер два (сапоги и галифе) для следования на зарядку. Старшина после команды "Равняйсь" добавляет, - Подравняйте КОНЦЫ по половой щели!
Что уж он имел в виду один господь ведает, строй зашевелился, послышались смешки едва проснувшихся парней и вдруг Костя, неестественно хрюкнув, рванул из строя к своей табуретке, на которой остался его китель с канцелярскими принадлежностями. Что после этого началось я с трудом могу описать своим суконным языком. Несколько минут потребовалось, чтобы навести порядок и благополучно отправить на зарядку наше подразделение.
Со стороны можно было подумать, что полуголые мальчишки потихоньку сходят с ума, то один, то другой вдруг заходились в истерическом смехе и схватившись за живот, икая и охая тряслись в каком-то иступлении, заражая окружающих этим нечеловеческим состоянием.
Вы ошибаетесь, если подумаете, что на этом все завершилось. После зарядки, с замечательным настроением личный состав привел себя и спальное помещение в порядок, построился на утренний осмотр, осуществляемый под руководством старшины. Гриня надвинув на лицо суровую маску строгого начальника, решил поднять свой командирский престиж разносом по-поводу заправки койки, причем именно Костиной койки. А надо отметить койки в армии заправляют по форме этаким "кирпичиком", сильно натягивая одеяло и отбивая особыми фанерными лопатками грани. После нескольких пассажей на русско-украинской смеси наш старшина заявляет, - Натянул свою койку, помоги натянуть ТОВАРИЩА!
В строю раздалось сопение и шорох. Да, именно так, Костя уже записывал очередной перл своего неразлучного товарища. Давайте я не буду рассказывать что происходило в казарме несколько минут, думаю вы и сами прекрасно догадались.
Багровый и рыкающий старшина, ревущая и стонущая от неизбывного иступленного гогота толпа выдернула из канцелярии командира, которому дежурный, еле сдерживая смех, поведал Гринины слова. Командир махнул рукой и ускоренно вернулся назад, оглушая стены почтенного кабинета здоровым смехом человека не чурающегося простых людских страстей.
Наконец Гриня, решив жесткими воспитательными мерами пресечь творящееся безобразие открыл прикроватную тумбочку и рявкнул, изрыгнув еще один цитируемый до настоящего времени силлогизм, - Кто ЖИВЁТ в этой тумбочке в увольнение не пойдет!
Даже начисто лишенные чувства юмора после этих слов заржали как молодые жеребцы от радостного восприятия окружающего их мира. Сказать, что строй рассыпался и попадал почти в обморок, это ничего не сказать.
Только усилиями командиров взводов был наведен относительный порядок. Завтрак прошел плохо, у некоторых военнослужащих при употребления чая он без видимых медицинских показаний вытекал через нос, делая невозможным дальнейший прием пищи. Но это по-моему никого особенно не огорчило. Вот только после занятий многие мои сослуживцы стали просится в медчасть с острыми болями живота.
Старшину командир, как мудрый воспитатель, посадил читать газеты, непрерывно при этом ухмыляясь, что со стороны выглядело довольно необычно и подозрительно. А Костю с его блокнотом пригласили к командиру дивизиона и заставили прочитать записи. Он срочно был назначен в редколлегию сатирической газеты, где мог проявить все свои писательские таланты.
А мы, что ж мы. Собираемся и веселимся как в былые молодые годы, когда служили под знаменами герцога...