Звякнул колокольчик, деревянная дверь, недовольно скрипнув, отворилась и впустила в трактир двух кроликов. Первым шел тот, что постарше, своим несколько потрепанным видом и обвисшими ушами он напоминал повидавшую жизнь дворнягу. Второй кролик, ступавший следом, ничем особенным примечателен не был, разве что его побитая молью черная шляпа, плотно сидевшая на круглой голове, была чересчур лихо сдвинута на затылок. На обоих кроликах были надеты серые макинтоши, ведь с самого утра собирался пойти дождь…
Для начала кролики заказали по кружке пива. Хозяин устало посмотрел на них, с грустью подумал о том, что у его дочурки до сих пор нет хорошей теплой шапки, а ведь зима была уже не за горами; он еще раз украдкой взглянул на клиентов и, наконец, поставил перед ними два высоких запотевших бокала. Первый кролик выложил на стойку несколько глухо звякнувших монет.
Писатель перечитал все только что написанное и едва не застонал, он сидел в самом углу зала, за небольшим почерневшим от времени дубовым столом и потихоньку стучал на своей допотопной пишущей машинке.
Он хотел было последовать примеру своих героев и, бросив все, тоже заказать себе кружку пива, но сюжет уже развивался дальше, обладая своей собственной логикой...
Колокольчик звякнул во второй раз, и в трактир вошел Лис. Вид у него был печальный и какой-то помятый. Он подошел к стойке и негромким вежливым голосом осведомился у Хозяина нельзя ли ему отведать жаркого? С одежды Лиса прямо на пол стекала вода - видимо дождь наконец-то пошел. Даже хлынул! Впрочем, за окнами трактира было слишком темно и совершенно ничего не было видно.
- Какое предпочитаете? – спросил Хозяин. – Есть - из говядины, свинины... крольчатины, - чуть было не добавил он, но вовремя сдержался. Двое предыдущих клиентов и так уже подозрительно косились в их сторону, похожие теперь на едва сдерживающих праведное возмущение пуритан.
- На ваш выбор, - безразлично ответил Лис.
В ожидании жаркого он заказал себе пунш и теперь отпивал его маленькими бережными глотками. По его длинному носу стекла одинокая дождевая капля и упала прямо в бокал с темно-красным напитком. На Лисе были надеты очки в металлической оправе, и он походил на университетского профессора или ученого. Он, собственно, и был ученым. Лис был астрофизиком. Его печальный вид и общее отсутствие жизнерадостности объяснялись творческими неудачами преследовавшими его в последнее время…
Кролик, похожий на потрепанную, но еще довольно энергичную дворнягу, все это время подозрительно разглядывавший Лиса, наконец, решительно приступил к действиям. Он ловко переместился вдоль стойки и оказался непосредственно по левую руку Лиса.
- Позвольте, - сказал он, - а я ведь, кажется, вас знаю…
Напечатав последние строки, писатель, как ни странно, почувствовал себя немного лучше. Он отпил гранатового сока из бокала, давно стоявшего рядом с пишущей машинкой и с неожиданно проснувшимся интересом стал наблюдать за дальнейшим развитием событий. А за темными окнами, тем временем продолжал лить дождь.
- …да, да, - продолжал, как оказалось чрезвычайно разговорчивый кролик, - уверен, что вы и есть тот самый Уоррен Лис - автор прогремевших некогда «Небесных шаров»! Я как-то видел ваш портрет в газете.
- Вы правы, мистер… - начал, было, Лис, без малейшего энтузиазма.
- Ван Хорн, - тут же представился кролик, - сам-то я местный уроженец, но вот моим неугомонным родителям никак не сиделось на старом месте... да, кстати, вон тот юный оболтус - мой единственный племянник, - гордо кивнул он в сторону второго кролика, лениво допивавшего свое пиво.
Лис, смирившись с тем, что его в ближайшее время не оставят в покое, покорно наклонил голову.
- Так вот, мистер Лис, надо же ведь какое совпадение! Именно вы и никто другой, можете развеять все мои сомнения. Мы с моим братом, безвременно ушедшим отцом этого юного оболтуса, - он опять кивнул в сторону племянника - никак не могли сойтись в одном важном вопросе... Речь идет о внеземном происхождении капусты! И я хотел бы узнать ваше мнение, как известного специалиста в своей области, по поводу этой, на мой взгляд весьма достойной гипотезы!
У. Лис даже поперхнулся своим пуншем.
- Внеземное происхождение капусты!? - повторил он, словно сомневаясь в том, правильно ли все расслышал.
Кролик усиленно закивал головой, смотря при этом на Лиса снизу вверх.
- Не могли бы вы… прояснить для меня суть этой… так называемой, гипотезы, - наконец, запинаясь, проговорил Лис.
- Кхм… - откашлялся кролик, даже как-то раздувшийся, после вопроса Лиса, - ну, как я уже говорил, некоторые весьма просвещенные обитатели нашего скромного поселения полагают, что первые семена капусты - этого краеугольного овоща, так сказать, шедевра среди творений матери природы, были занесены к нам из космоса! - Он, похоже, собирался продолжать в таком духе еще достаточно долго…
- Но, позвольте, как бы эти семена смогли пролететь сквозь атмосферу и остаться при этом невредимыми? – опомнившись, возразил Лис, - ведь даже твердые тела практически полностью сгорают, пролетая сквозь атмосферу, например, падающие звезды.
- Твердые… звезды? - переспросил кролик и моргнул ставшими совсем круглыми глазами.
- Метеориты, - пояснил Лис, - неспециалисты обычно называют их падающими звездами - я думал - вам так будет понятней.
В это время за окнами сверкнула яркая молния (или, может быть, это была звезда, упавшая особенно близко?), и неподвижные фигурки, сгрудившиеся у стойки, вдруг показались писателю совсем маленькими и какими-то далекими. Он безрезультатно пошарил по карманам в поисках забытой в номере трубки, отпил еще немного гранатового сока и стал следить за продолжением разговора…
- Значит, вы тоже, как и мой твердолобый братец, мир его праху, считаете, что капуста имеет земное происхождение? – упрямо гнул свое кролик.
- Да, - сказал Лис, - я считаю, что все, что растет на земле, имеет земное происхождение.
- Даже так?! – недоверчиво воскликнул кролик.
У. Лис кивнул.
- Ну, что ж, спасибо вам, мистер астрофизик, премного благодарен! - саркастично бросил кролик и вернулся на свое прежнее место.
Было заметно, что он сильно разочарован результатом состоявшейся беседы. Видимо, он рассчитывал на совершенно другое отношение к себе и своим остроумным теориям...
Появился Хозяин, несущий Лису аппетитно пахнущее жаркое. Он посмотрел на Лиса своими добрыми, уставшими глазами и ничего не сказал. Лис так же молча взял свою тарелку и отправился вглубь плохо освещенного зала. Ему приглянулся столик, за которым в одиночестве сидел писатель (да, да... как вы, наверное, уже заметили, писатель все это время находился здесь же - среди героев своего рассказа), и он, поборов свою природную деликатность, подошел к этому столику.
- Не помешаю? – спросил он, кашлянув.
- Конечно, присаживайтесь, - сразу ответил писатель, он был явно рад компании Лиса.
- Вам тут не темно печатать? – вежливо спросил Лис немного позже.
- Да нет, я уже как-то привык, - ответил писатель, и после того как они немного помолчали, почувствовав возникающую взаимную приязнь, добавил, - кстати, если вас не затруднит, не могли бы вы посмотреть вот это и высказать свое мнение, - писатель кивнул на лежащие на столе листки. - Вы сделаете мне большое одолжение.
- С удовольствием, - сказал Лис и, взяв оба листка, погрузился в чтение. Писатель со своего места наблюдал за Лисом, пытаясь по его лицу определить реакцию на написанное, но выражение лица Лиса оставалось невозмутимым. Наконец он закончил и поднял свои внимательные глаза на писателя.
Писатель выжидающе смотрел на него.
- Что ж, мне кажется, что сюжет вашего произведения, начинающегося почти как фантастический рассказ, на самом деле окажется детективным, похожим скорее на некоторые вещи Агаты Кристи, - сказал Лис. - Может быть, я ошибусь, но рискну предположить, что этот все продолжающий лить за стенами трактира дождь, в конце концов, совершенно размоет единственную местную дорогу. Вследствие чего, немногочисленные клиенты трактира, полностью отрезанного теперь от остального мира, будут вынуждены остаться в нем на ночь. А на следующее утро, бедный кролик, столь рьяно отстаивавший свои псевдонаучные теории, будет обнаружен лежащим мертвым в холодной постели своего номера…
Писатель не сводил глаз с Лиса, который тем временем продолжал:
- Подозрение читателя, конечно же, падет либо на Хозяина, мечтающего о теплой шапке для своей маленькой дочери, либо на Лиса, который накануне, кажется, был немного выведен из себя досужими рассуждениями дядюшки кролика, годящимися скорее для желтой прессы, нежели для серьезной научной дискуссии... А чья-то изощренная фантазия, возможно, даже заподозрит самого писателя, скромно сидящего тут же неподалеку и, в какой-то мере, создающего все происходящее… Вдруг он - литературный маньяк, жаждущий крови собственных персонажей?..
Но, в конце концов, возможно, не без некоторой помощи ученого-астрофизика, обладающего явной склонностью к анализу фактов, обнаружится, что настоящий убийца – не вызывающий до сих пор никаких подозрений племянник кролика, который давно уже мечтал о полноправном обладании дядюшкиной фермой – несколькими акрами плодородной земли, усеянной манящими бледно-зелеными кочанами «космической» капусты, а тут подвернулся удобный шанс перевести подозрения на других! Как же им было не воспользоваться?!
Лис замолчал.
Писатель изумленно смотрел на Лиса.
– Удивительно! - воскликнул он. - Вы все верно угадали! Какая проницательность! Мне теперь нет никакого резона заканчивать свой глупый рассказ...
- Ничего, ничего, - сказал Лис, - продолжайте. Мне ведь приходится быть проницательным – такова моя профессия. Ведь представьте только, какой проницательность нужно обладать, чтобы открыть нечто до сих пор совершенно неизвестное. - Принципиально новое! Это гораздо сложнее, чем интуитивно угадав жанр будущего произведения, затем верно выбрать убийцу из коротенького списка в четыре имени, используя элементарную логику...
Хотя, работа ученого и может показаться кому-то похожей на работу мистера Пуаро, - немного взволнованно продолжал Лис, - сфера деятельности настоящего ученного всегда выходит за любые существующие рамки. Так что, в некотором смысле, ученые - это последние романтики нашего времени... мечтатели, жаждущие узреть туманные берега Новой Земли! Но увы, иногда некоторым из них, даже за всю жизнь, - в этом месте голос Лиса слегка дрогнул, - так и не удается разглядеть хотя бы краешек этой далекой Terra Incognita...
Тут У. Лис почувствовал смущение, поймав себя на том, что, кажется, высказал что-то слишком личное. Он замолчал и стал меланхолично дожевывать свое остывающее жаркое.
Но писатель ничего не заметил, он был очень занят: торопливо выстукивал на своей старенькой машинке слова только что произнесенные Лисом.
А за окнами трактира, как ни в чем не бывало, продолжал лить дождь…
2004
/*Улисс – греческий вариант имени Одиссея/