Это был великолепный образец безоглядной материнской любви. С самого первого дня на этом свете он был обласкан и избалован до такого состояния, когда впихнуть в его характер что-либо производное от этой любви было просто невозможно. Мама позволяла делать сыночку все что угодно и налетала коршуном на любого, посмевшего хоть на йоту усомнится в целесообразности такого воспитания. Еще более изощренные старорежимные слова приходилось услышать неосторожному критику поступков ее любимого чадушки.
Вспоминаются слова атаманши из «Снежной королевы», - ребенка нужно баловать, если хотите вырастить из него настоящего разбойника.
Что ж, воистину так!
Он рос свободным гражданином свободной страны. И был, если не ее символом, то уж настоящим девизом. С его взрослением проделки стали приобретать оттенок легенд, передающихся в устном народном творчестве друг другу с непременным покачиванием головы. Можно, конечно, высказать предположение, что это было явное одобрение, но мы-то с вами это сами не видели, поэтому помолчим.
Его бездетная родная тетка тоже разделяла взгляды мамы на систему воспитания племянника, за что частенько получала после меткого броска кружкой по голове. Нет, голова у нее была очень крепкой и тренированной, так как там разбивались даже арбузы.
Рос он здоровеньким и упитанным, поскольку питался весьма калорийной пищей, в которой преобладали углеводы и жиры. К шестому классу он был на две головы выше всех остальных, а масса достигла весьма значительной и круглой цифры, которой школьные остряки его и наградили, вручив погоняло «центнер», хотя и звался он вполне пристойным именем Данила.
Любимой пищей оного отрока была колбаса, пирожные и пепси. Возможно, на выбор рациона повлияла наша ненавязчивая реклама, возможно, его пристрастия воспитались под влиянием капризов в магазине, посещение которого он никогда не откладывал, но что есть, то есть. Из песни слов не выкинешь.
Школьную столовку он презирал, как презирает аристократ чистых кровей трущобы, где ютятся выходцы из Азии. И вот однажды, проглотив на перемене несколько бисквитов и впитав полуторолитровую бутылочку колы, наш герой попал в класс на урок литературы. Вела этот предмет милейшая и интеллигентнейшая Вера Ильинична, Досужие языки поговаривали, что в ее роду были самые непридуманные дворяне, что, впрочем, было заметно по ее манерам и поведению. Тема была самая ординарная – Александр Сергеевич Пушкин. Вера Ильинична явно симпатизировала нашему великому поэту. Поэтому ее рассказ был трепетным и интересным.
Данила, по своему обыкновению находился в полумечтательном состоянии нирваны, ожидая очередную перемену, чтобы подкрепиться. Рот его был приоткрыт, как бы готовясь что-то откусить, глаза сведены в одну бессмысленную точку, слух кроме назойливого жужжания учителя должен был отфильтровать только один звук - звонок, извещающий, наконец-то, завершение урока.
Добрейшая Вера Ильинична дошла до апогея своего трагичного рассказа о поединке на дуэле Пушкина и Дантеса. Притихший класс с неподдельным волнением слушал учителя, который произнес, - Дуэлянты сходятся, Дантес спешит навстречу Пушкину, поднимает пистолет…
Милый читатель, Вы когда-нибудь слышали выстрел пушки? Это было погромче. Нет, конечно же, никто не притащил в класс противотанковую мину. И Царь-пушка оставалась на своем историческом месте. Этот оглушающее - раскатистый «выстрел» устроил самый спокойный на тот знаменательный момент ученик Данила.
Вера Ильинична в наступившей внезапно тишине успела сказать только одно слово, - Кто?
Класс взорвался ответным, - Да-антес!
Я почему-то уверен, что эти дети, став взрослыми людьми, теперь уже никогда не забудут имя убийцы нашего великого русского поэта - Александра Сергеевича Пушкина.
А на перемене можно было услышать от двух, мирно беседующих первоклассников, что Центнер теперь Дантес, потому что убил самого Пушкина!
Педагогика великая сила! Прав Ушинский.