Первая любовь, как ветрянка - все ею болеют,
но у некоторых она оставляет шрамы на всю жизнь.
1.
- Миха, выходи! Давай, ручьинские как раз звали в футбол сыграть. Всыплем им по первое число! – предложение ребят звучало заманчиво, но я был непреклонен:
- Сегодня не хочу. Голова болит.
Я стоял на балконе и грустно взирал на майский щедрый пейзаж. С третьего этажа сквозь деревья отлично просматривалась родная школа, стадион перед ней с проплешинами травы на сером песке, железные уродливые лестницы, турники и брусья, кривляния на которых физрук почему-то называл «Комплексом Армейских И Физических Упражнений», а мы - «По КАЙФУ». Была суббота, и создавалось впечатление, что под яркое солнце высыпало большинство учеников школы. Детвора возилась в кустах, видимо, играя в прятки, шестиклассники гоняли по полю мяч, а их болельщицы скопились на единственной стадионной скамейке, жуя семечки и едко комментируя пыльное зрелище. Мои же друзья из 9«А» сидели на ступеньках школы, собравшись в круг и слушая «Звезду по имени Солнце», которую пытался играть на расстроенной гитаре Ден. Света, Юля и Ира прыгали рядом по вкопанным в землю шинам, демонстративно делая вид, что не замечают мальчиков, однако бросая исподтишка на них заинтересованные взгляды.
Я смотрел на это, и на душе было тоскливо. В голове крутились картины вчерашнего дня, и я никак не мог отвлечься от этого. Оглядывая ребячье мельтешение, мой взгляд вдруг наткнулся на парочку, вышедшую из-за соседнего дома и вступившую на дорожку прямо перед моими окнами. Со своего третьего этажа я прекрасно рассмотрел идущих. Дима и Наташа. В груди сразу похолодело, а ладони стали мокрыми. Они шли рядом, о чём-то беседуя и активно жестикулируя.
«А почему они не со всеми? Наверное, обсуждают пятницу» - обреченно предположил я. «Ах, вот как, значит, всё повернулось...»
2.
Вчера, в пятницу, весь 9«А» ходил в бассейн. С чего вдруг школа расщедрилась на подобный подарок, никто не знал, но это случилось в первый раз. Такое событие обсуждалось с месяц, и класс усиленно к нему готовился. Я за неделю перешел на одноразовое легкое питание, чтобы живот висел не так нагло, и появились хотя бы намеки на пресс. Пришлось даже совершить подвиг - присоединиться к ежедневным упражнениям Димки, пробежав с ним пару раз по три километра вокруг школы.
Сейчас, стоя вместе с парнями в углу огромного помещения бассейна, я украдкой рассматривал одноклассниц, щебечущих что-то в метрах десяти от нас. Да, это уже не урок физкультуры… Там белые безразмерные футболки и черные шорты не давали выделиться тем частям девической фигуры, которые сейчас в купальниках так привлекали моё внимание. Эти малые обтягивающие кусочки ткани не могли скрыть от чужих похотливых глаз прелести взрослеющего тела.
Светка, как я и подозревал, была толстовата. Ирка – худющая. «ДДС, можно было купальник и не одевать» - откомментировал Ден. Юлька, конечно, была чертовски привлекательна, но все прекрасно знали, что она гуляет с Лясом из 11 класса, связываться с которым было равнозначно самоубийству. Но я не мог отвести глаз от Наташи. «Да она красивее Саманты Фокс» - думал про себя, вспоминая картинки из «Плейбоя», которые вместе с Димкой рассматривали недавно у него дома. Наташа как будто издевалась надо мной, делая вид, что разминается, наклоняясь над бортиком и приседая, поднимая то одну, то другую руку вверх и периодически посматривая в нашу сторону. И каждое движение отзывалось в моём организме томным дрожанием.
- Дырку сейчас в ней проделаешь, а зачем ей еще? – толкнул меня Димка и рассмеялся. Смех подхватили все мальчишки, стоящие до этих слов тихо и подавленно.
- Да пошли вы, это я медитирую просто! Далась мне эта корова, – я сглотнул и с трудом перевел взгляд с подмигнувшей Наташки на желтую стену бассейна, где красовался потрескавшийся герб СССР и надпись «Приветствуем участников стартов-1993!»
3.
Неожиданно в памяти всплыла мартовская школьная дискотека, где мы с Димкой отрывались под Кар-Мен и 2Unlimited, предварительно под завязку загрузившись пивом. Тогда в голове шумело, а всполохи модной цветомузыки превращали происходящее в сказочную фантасмагорию. В середине вечера физрук, ведущий дискотеку, поставил какую-то песню Roxette, и я привычно направился к шведской стенке и даже не понял, что произошло, когда Наташка схватила меня за руку и сказала:
- Потанцуем?
- Давай.
«Зачем я согласился?» Эта мысль молниеносно последовала за вырвавшемся словом. Пришлось впервые в жизни танцевать медляк, да еще и под оценивающими взглядами пацанов. В центре физкультурного зала осталось всего три пары, поэтому надо было присматриваться в полутьме, чтобы понять, что же надо делать. Как назло, осталась Светка с какой-то девчонкой, больше дурачась под музыку, чем танцуя, да Юлька с пьяным Лясом. Ляс висел на Юле, обнимая её и шаря руками под свитером, она же поддерживала его и предпринимала жалкие попытки убрать руки. «Черт, что же делать?» Хорошо хоть, что в зале было темно, а то все бы разглядели выражение моего лица, выдававшее крайнюю степень растерянности. Но Наташа положила руки мне на плечи и притянула к себе. Пришлось обнять девушку за тонкую талию и попытаться услышать музыку. Было жутко неудобно, нос постоянно щекотали её душистые волосы, а неуклюжие ноги не хотели двигаться в такт мелодии. Очень хотелось чихнуть и перестать наступать Наташе на туфли, но она все сильнее прижималась ко мне. Меня лихорадило, а сердце качало гекалитры крови, делая триста сокращений в минуту.
- Тебе нравится дискотека? – ёе шепот вызвал мурашки, незвано пробежавшие от уха до самых пяток.
- Угу. «…Только бы не чихнуть»
- А танцевать со мной?
- Угу. «Ох, в джинсах-то как тесно…»
- Ты посмотри, что Ляс с Юлькой вытворяет!
- Угу. «Плевать мне на Лясов и Юлек, не опозориться бы…»
Наташа вздохнула, и мне показалось, что она специально стала чаще задевать бёдрами мои джинсы. Я ощущал упругие округлостей грудей и мягкую кожу на её спине, усилием воли пытаясь не опускать руки все ниже и ниже, как это проделывал Ляс. Вот музыка закончилась, послышался грохот упавших тел. Это рухнул пьяный Ляс, подминая под собой партнершу. Пользуясь этой ситуацией, я поспешил ретироваться.
- Спасибо, ты очень хорошо танцуешь, - её хриплый голос заглушил весь грохот музыки. Наташа смотрела на меня с улыбкой, поправляя очень короткую юбку и склонив голову к плечу. Свет тробоскопов освещал ее светлые волосы и родинку на щеке. Зеленые глаза задорно блестели из-под пушистых ресниц.
- Угу. Ты тоже. «…А мне пора в туалет»
За последующие два месяца больше о дискотеке не вспоминали, хотя Димка и пытался вызнать у меня, что же она мне тогда говорила, и постоянно спрашивал, мягкая ли у нее грудь. Я отшучивался и переводил тему разговора. А с Наташей начался период обмена записками на уроках, переглядываний и вздохов.
4.
Все это отчетливо вспомнилось мне в бассейне, когда я с замиранием сердца смотрел на Наташу. Впрочем, все ребята сегодня были какими-то странными. Ден постоянно подтрунивал над тучным Петряевым, говоря, что вода в бассейне из-за такой кучи жира выйдет из берегов и затопит тут всё. А потом мы час полоскались в воде под руководством усатого тренера.
Оставалось еще десять минут, когда Димка сказал:
- Погнали на вышку? – Он показал рукой на большую белую конструкцию, возвышающуюся над противоположной частью бассейна.
- Не, не хочу, я не умею нырять.
- А мы и не будем нырять. Просто залезем и осмотрим окрестности.
- Тогда погнали. Ден, пошли.
И мы последовали к вышке. Проходя мимо девчонок, Дима сказал:
- Прощайте, девушки. Мы пошли бросаться ради вас с высокого, угрюмого утеса. Наташка, Миха посвящает свою смерть тебе.
- Да заткнись ты, блин. Никому я ничего не посвящаю. – Иногда я Димку просто ненавидел, такую он чушь нес! Наташа посмотрела на нас и, сняв шапочку и встряхивая длинными волосами, проговорила:
- Ну, посмотрим, посмотрим. Не забудь, Миш, прогнуться перед входом в воду и помахать мне ручкой.
- Еще чего! Сама себе прогибайся и махай, - буркнул я.
Тайком прошмыгнув мимо тренера, мы залезли на вышку и стали оглядываться. Сверху десятиметровая высота превратилась в стометровую. Целая пропасть. Бассейн было видно, как на ладони: внизу выстраивался в линейку другой класс, старушка в белом халате ходила с какой-то кастрюлькой и градусником по бортику, а Наташа, Юля и Светка расположились рядом с вышкой, сев на край бассейна и плескаясь в воде ногами.
- Смертельный номер! Сейчас олимпийский чемпион Михаил Германцев будет устанавливать мировой рекорд по прыжкам с вышки. Итак, двойной тулуп с четверным винтом и этим… как его… рибтбербером! – Димка громко и неожиданно продекламировал это, а девчонки внизу встретили смехом и аплодисментами.
- Ты чего, охренел, что ли? Сам прыгай, я не умею! – я зашипел на Димку и пытался протиснуться к выходу. Стальные искорки блеснули в глазах друга. Он насмешливо и тихо сказал:
- Да ладно тебе! Знаешь, как это круто прыгнуть отсюда? Десять метров – это тебе не хухры-мухры. Наташка тебе сразу даст, я-то точно знаю… Ну чего, слабО? – Дима был сильнее меня и толкал к краю. «Да, зря я не бегал с ним по утрам» - пронеслась запоздалая мысль. Скоро к нему присоединился и Ден. Край узкого полотна приближался, как бы я не упирался всеми конечностями.
- Давай, Мишка, покажи класс! Не разочаруй Наталью! Она так на тебя надеется!
«Вот Юлька, змеюка подколодная, подначивает ещё! Жаль, Ляс тогда её на дискотеке не раздавил насмерть»
- Всё, отпустите, я сам. – Оттолкнув предателей, я подошел к краю. Заглянув вниз, я понял, что прыгнуть не смогу. Голубая вода переливалась внизу, отблескивая мне в глаза отражениями ламп. Линии дорожек извивались, как змеи, словно поджидая внизу, желая впиться острыми зубами. Воздух сразу стал спертым, мне показалось, что я стою в облаке хлора в германском концлагере Освенцим. Сзади ухмылялись гестаповцы, а внизу лаяли собаки…
«Стоп, какие собаки?» Эту внизу орал тренер, запрещая мне прыгать, и отрывисто кашляла бабулька в белом халате. Голова закружилась. Я выдохнул и сделал шаг назад. И взглянул на Наташу. Она серьезно смотрела на меня, прищурив глаза и подняв руки к лицу. Сжатые в кулаки ладони и покрасневшие щеки выдавали её волнение. «Как же она красива!» Ровные ножки, плоский живот, грудь и точеные ручки вмиг заполнили весь мой разум. Мы смотрели друг на друга, и до меня вдруг дошло, что сейчас не так темно, как на той дискотеке, и я не в джинсах, а всего в одних плавках, которые совершенно не скрывали моих чувств к Наталье, выдавая с головой. «Вот попал…» Я стоял на вышке, как на сцене, ощущая себя актером, с которого случайно упали штаны во время представления. Пытаясь одной рукой неуклюже прикрыть восставшую часть тела, я сделал еще один шаг назад, но тут же натолкнулся на Диму.
- Куда, чемпион? А как же прыжок? Видишь, как Наташа на тебя смотрит? Полетели, ласточка!
И он двумя руками сильно толкнул меня в грудь. Не удержавшись на краю, я начал нелепый полёт к воде. Нет, я не смог увидеть всю прожитую жизнь, голову занимало совсем другое. «А я не попрощался с мамой» - ну что за глупая мысль? «Главное, не потерять в воде плавки» - очередная странная мысль вслед за первой. Наверное, со стороны я смотрелся ужасно: растопыренные пальцы, зажмуренные глаза, раззявленный рот. За те доли секунды я успел почувствовать отчаяние, страх, стыд, злость, и мне не хватило воздуха и сил, чтобы сгруппироваться и смягчить удар. На мгновение передо мной предстало удивленно-испуганное лицо Наташки. «Неужели плавки слетели в воздухе?» Это последняя мысль. Удар об воду. Абсолютная тишина. Мне кажется, что в ушах стоит её смех. Абсолютная темнота.
Конечно, меня откачали очень быстро, ведь тренер был в двух шагах. Он сказал, что могло быть и хуже, весь вечер побаливали плечи и спина, но всё обошлось. Пока я лежал на кушетке в медкабинете, ко мне заглянули все, кроме Димки. Наташа зашла, постояла немного в сторонке, но я избегал ее взгляда, мне было жутко неудобно и почему-то стыдно. Через минуту она ушла.
5.
И вот теперь я вижу их вместе. Они идут под моими окнами и смеются. Дима увлеченно машет руками, наверное, показывает, как махал ими я, когда летел с вышки. Наташка улыбается, машинально поправляя юбку, как делала это тогда, на дискотеке. Она смотрит на Димку, чуть наклонив голову, и моё сердце разрывается от горя. Солнечный свет померк в глазах, очертания школы, стадиона, деревьев слились в одну серо-зеленую массу, оставив в фокусе только эту парочку. Держась за перила балкона, я подпрыгиваю и встаю на тонкую балку. Холодный порыв ветра пытается сбросить меня с перил, но я, балансируя руками, разгибаюсь и встаю в полный рост. Опять в нос бьёт запах хлорки... Третий этаж – это десять метров до земли, до зеленого моря травы под окнами. Это моя вышка, и я знаю, что сейчас смогу это сделать. Замирая в напряжении, набираю полные легкие воздуха. И тут Наташа поднимает голову, и мы встречаемся с ней глазами. Я вижу, как вытягивается её лицо.
Я улыбаюсь. Не отрывая взгляда и не закрывая глаз, делаю шаг вперёд.