Сегодня маленький праздник у нашей маленькой семьи. Ты стоишь около стола в одних трусиках и короткой маечке и, подпевая Роджеру Уотерсу, нарезаешь овощи для салата.
- These are the pros and cons of hitchhiking
These are the pros and cons of hitchhiking
Oh babe, I must be dreaming
I'm standing on the leading edge…
Ага?
- Ага… - У меня текут слюни. Не знаю от чего. От запаха запекающейся семги или от твоей попки, которая движется в такт песне. – У меня есть тост!
- Секунду… - Ты наклоняешься, чтобы достать твою любимую салатницу из богемского стекла. Богемское стекло… Оно сейчас треснет от моего накала. – Какой?
- За тебя!
- За нас! – Отпив из бокала, ты целуешь меня в самый уголок рта, и больше сил моих нет терпеть в себе то, что вырваться наружу просится все больше.
Мне нравится смотреть на тебя, когда ты готовишь. В этом есть что-то колдовское, непонятное, неизведанное. Завораживающее и гипнотизирующее. Кажется, что каждое твое блюдо, как последнее. Как будто я такого больше никогда не попробую. И ты… Ты разная была все время. Загадочная… и останешься такой всегда.
Я подхожу к тебе сзади и начинаю снимать маечку, обнажая твою грудь, нежно касаюсь сосков, и ты замираешь, держа в руке сочный болгарский перец цвета восходящего солнца. Ты похожа на богиню с ножом в руке, которая им не воспользуется никогда, чтобы убить меня.
И падает бокал, и льется по столу вино… А ты уже сидишь лицом ко мне, и нож в твоей руке меня испугать не сможет. Я целую твои бедра, твой маленький животик, и мне проникнуть хочется в тебя все больше. И, запрокинув голову, ты обнажаешь свои маленькие зубки. Хочу целовать твои губы, касаться твоей кожи и чувствовать лишь то, что только для меня припрятано в тебе. Так глубоко… Как косточка в мякоти авокадо. Как терпкость в маленькой оливке, после глотка Мартини.
Ах, кухня, сколько раз ты слышала, как стонет твоя хозяйка. Моя хозяйка. И рука ее сжимает нарезанную руколу, и помидоры-черри катятся по полу. Бурлит вода в блестящей маленькой кастрюльке, и пар витает в воздухе, и пот по мне струится. Я не могу от маленькой богини кухни оторваться…
Вы спросите: «А был ли ужин?» Конечно, был. В постели.