Данный рассказ основан на реальных событиях, происходивших с автором (то бишь со мной) летом 2007-го года.
Этим августом я около двух недель зависал в Москве.
Ничем таким особо полезным в принципе не занимался: гулял по городу, ходил на футбол и пил пиво каждый день.
И вот, как-то однажды завалился я в один футбольный бар под названием «Гол». Хозяином которого являлся (да и сейчас является) довольно таки известный в российском фан-движении человек, по прозвищу Каманча (один из лидеров динамовской движухи). Более-менее широкому кругу людей, Каманча известен прежде всего тем, что однажды он до полусмерти избил своего друга Паука (солиста «Коррозии металла»), за что даже, кажется, отсидел. А также тем, что раньше жил (а может быть, и вовсе состоял в браке) вместе с племянницей Владимира Вольфовича Жириновского. Одно время, довольно большая часть фанатов московского Динамо (причём довольно отмороженная на голову часть) состояла в ЛДПР.
Но не суть.
Я не об этом вообще.
Так вот, познакомился я в этом баре с двумя фэнами «Динамо», с которыми и пил там несколько часов. Один их них ушёл довольно рано, а вот с другим (Антохой) мы общались очень долго. Причём разговаривали на самые разнообразные темы. Начиная от такого примитивизма как «каким же нужно быть кретином, чтобы болеть за Спартак» и заканчивая различными глубоко религиозными темами. В общем, душевно так посидели. Я даже собрался ехать с ним на следующий день в Химки на матч Динамо, но по утру отказался от этой затеи, потому что чердак болел капитально.
Ну так вот, попрощавшись с Антохой, я двинул к метро.
Как меня в таком состоянии менты не забрали, до сих пор удивляюсь…
Давно я так не догонялся с одного пива…
Спустившись в поземку, наверное около получаса сидел там на лавке, свесив голову вниз.
Когда более-менее оклемался, поехал на Киевский вокзал, откуда потом взял билет на электричку до Очаково.
Тем временем, был уже вечер. Чтобы не заснуть, я решил не садиться, а постоять в тамбуре, благо ехать не далеко. А то был у меня пару лет назад печальный опыт, когда конкретно так заснул в электричке и укатил аж куда-то в сторону Апрелевки в Подмосковье.
В тамбуре со мной стояло ещё два человека. Один – такая здоровенная детина в спортивном костюме, который постоянно курил. А второй – небольшого роста мужчина, лет тридцати, одетый в белую рубашку, заправленную в бежевые брюки и держащий в левой руке кейс.
Когда на следующей остановке молодой человек в спортивном костюме вышел, я как-то вдруг резко устремил свой взгляд на того, что был с кейсом. Я сразу же понял, что он еврей. Хотя по внешности он был похож скорее больше на кавказца чем на еврея. Но я на каком-то подсознательном уровне знал, что он именно еврей. Да причём не простой. Где-то в течение пяти минут, я осознал, что передо мной стоит никто иной, как иудейский царь Ирод!
Причём до этого, я никогда не представлял себе как выглядит Ирод.
Если образы Христа или Пилата я ещё мог себе представить, по различным киноверсиям, где Иисус неизменно носил бороду и длинные волосы, а Понтий всегда был бритым на голо, то вод приблизительная внешность царя Ирода в моём подсознании где-то затерялась. Но в тот день я точно знал – передо мной царь Ирод!
Я посмотрел ему прямо в глаза и начал на него громко кричать!
Даже не то, чтобы кричать, а говорить какую-то речь, только очень гневно и надрывисто.
Причём речь – не немецком языке, который я никогда не учил и никогда не знал
«Диэ Гефюле дэз Кристэн заген мир дарюбэ, даз унсэр унд дэр Эрлёзер Рингер вар!
Зи цейген мир дэз Меньшн, ди ин вэн Аллейнстэхэндэн хат кейнэ Цэйт, умгибэн нюр вон эйниген Шюлерн ауф, ист зич бевют гевэзн, даз вон зич ди Юдэн ворстэлен унд хат ди Меньшн герюфн, мит ихнэн зу кямпфэн; дез Меньшн, вэссэн грюбе мит дэр бесондэрэн крафт вюрдэ гецэйгт – эбэн эз ист…..»
Я не понимал, что я говорю, но говорить я мог ещё очень и очень долго.
И не просто говорить, а кричать на этого человека! Причём сильно кричать! Именно потому, что это был царь Ирод!
Но…
К сожалению…
Остановка электрички прервала мою речь…
- Да пошёл ты в жопу! – сказал царь Ирод на чистом русском языке и вышел на Матвеевской.
Оставшись один в тамбуре, я мгновенно успокоился и с благополучием доехал до Очаково.
В душе как-то стало всё размерено и спокойно…
Как будто очень долго что-то хотел сказать и наконец высказался…