Синее небо в алмазах, мерцание глянца лака на добром каркасе,барная стойка и 14 бокалов на ней. Не лучшего качества,скажу, но для игры подходят. Ниже,от посторонних глаз спрятана (на самом деле просто стоит) банка спирта. Трехлитровая, с широким горлышком, налитая на 2\3 части. Этиловый, высококачественный спирт, в отличие от бокалов. Он-то имеет большую важность, нежели чем бокалы, которые кормят и поят тихоню Барсика.
Барсик – музыкант. Но это как сказать! Живет и живет себе Барсик, а от безысходности играет на бокалах:и пальцами, и вилками, палочками и руками. Есть у него хозяйка. Тоже добрая такая барыня – воспитывает Барсика, чтоб умным был, как она. Приходит, значит, к нему каждый день и, не слушая, как он старательно тренькает на своем псевдо-ксилофонном инстрУменте, окунает его голову в банку со спиртом. Ровно до того, как он не упрется скулами в края горлышка, так что особо это ее и не утруждает. Потом отходит ровно на полшага (немка) и начинает его,значит, воспитывать. А Барсик-то! Ой, какой славный, послушный! Замирает, значит, он в таком положении и спирт нюхает. Нет-нет, чтобы хоть раз, разочек, лакнуть спирт – ни за что! Послушный какой…
А хозяйка стоит над душой и учит его спирт этот нюхать. Ну, как? Нюхай, говорит (хорошо, не учит – как именно? Пусть приспосабливается!), и Барсик нюхает. Кажется за всю свою недолгую жизнь, он спирт только этот и нюхал, да на бокалах играл. Святой! Кстати, за последний год он даже нимб заслужил – медный. Тоненький, махонький, но нимб. Для сценического образа надобно. Впрочем, когда ему спирт пора нюхать (ровно по расписанию! Хозяйка – немка!), он его снимет, дабы не высовывался над стойкой и не выдавал его премудростей. А это - важнейшая процедура!
Мало того, так за спиной добрейшей души хозяюшка, его проповедует. Говорит, мол, познавать ему бокалы. Говорит, великая суть в них закрыта! Разглядит – так и бросит работенку свою и нимб настоящий, золотой с голубым бантиков заслужит. Мечта у него такая – нимб с голубым бантиком. Такой, для красоты. Чтобы дивились все. А фрау все для исполнения мечты этой делает, прямо из кожи вон лезет – проповедует, лечит, какать водит, капусту показывает. Ах, любит Барсик капусту! Ради одной такой капусты раз в неделю он жизнь отдать может. Жизнь отдать, это, кстати, волнующий его вопрос. Ведь мечта его – нимб, а при смерти, кажись, их и выдают. Но страшно ему без хозяюшки умирати. Больно. Видит он и пользу от этих игривых-играющих бокалов. Такие забавные, красивые! Так еще и смысл есть! Чем не рай?
Понюхав спирт, как всегда не потревожив гладь сего напитка, приниматся Барсик за свою работу. А когда же он в бокалах суть ищет? А тогда, когда играет! Конечно, это сложнее, но так положено. Иначе ни капусты, ни баранок, ни пельменей он есть не будет. Не скажу, что ему это нравилось, но скажу, что талантов нераскрытых у него было много. Он мог и шеи жирафам чистить и уток привозить, даже потом обезьян подкармливать. Мог бы и чисткой туалетных изделий заняться, а мог бы и пускать по билетикам страждущих в поисках зловонного уединения. Мог, даже ( если бы, конечно, узрел великую суть бокалов) ринуться в музыканты-ксилофонисты! А может и в барабанщики, ну или на худой конец на треугольнике играть, или на камертоне, медиаторы носить. Талантище, в общем!
Но, увы, миссия у него была. Порой,играя, он и видел совсем не бокалы, а радужные озера, в которых уточки плавают. Бывало, он вообще ничего не видел – ни рук, ни палочек,ни самих бокалов. И так этому радовался! Вот думает, кто так сумеет. И действительно, никто, кроме него этого так и не сумел.
Однажды Барсик, ночью, алмазной такой ночью, так и не проснулся. А вокруг него все осталось так же – и бокалы и стойка и даже спирт тот, в банке. Только Барсик на тот момент, стал зваться Борисом и пахло от него уже не капустой, а чистейшим спиртом. Нимба, как потом заметили, тоже не оказалось. Ни золотого, ни медного.