Бредёшь себе по жизни, что ещё делать, коли живёшь. Делаешь иногда быстро, иногда медленно, всё то, что так не любят сейчас в рассказах, а всё равно это делаешь. Выходишь, входишь, умываешься, едешь, приезжаешь, ешь, но - стоп. Еда это святое, как давно не паразитирует литература на этом интересном занятии, никогда это не надоедает. Всем это понятно и интересно. Думаете, издеваюсь - ничуть. Мне тоже это интересно, например, сегодня приготовил себе гадючью яичницу. Дело в том, что в нашем серпентарии, нет-нет, да яйцо и перепадает не опоздавшему голодному, любителей-то много теперь.
Не успеешь что-то оригинальное для себя придумать или выбрать, и хвост позади выстроился. Это полбеды, хуже, когда думаешь, ну вот, соригинальничаю сейчас во всём вкусе, ан нет, только оглянёшься по сторонам, а в пору уже самому в хвост становиться. Кому как, можно и в хвост, но почему-то хвосты не люблю. Гораздо лучше середина, не золотая, так посеребренная слегка, но всё-таки середина. Жаль, что далеко не все змеи яйца откладывают, большинство этих тварей предпочитает таскать их в животе, там, в определённый момент мамочка их давит, выпускает на волю живых змеёнышей и прощай яичница. Кто любит, может поймать выводок.
Мне не нравится мясо змей, сырыми ещё ничего, протеин и всё такое полезное, но вот не заставишь же себя есть всё время полезное, вкусного тоже хочется. Жареные, загорелые и худые, они никуда не годятся, - хрустят позвонками, плохо жуются, вкус явно недостаточный, сока мало. Можно бы и запечь, но кто же не знает, любое запеченное приобретает вкус того, в чём запекали. Так мы договоримся и до модельного платья коктейль, брильянтового колье, благоухающего парфюма и до опилок. Некоторые уже до них и договаривались, но это однолюбы. Однолюб говорит так – лучше соуса нет ничего на свете. Вот нет и всё тут.
Ему начинаешь рассказывать, о том, какие тайки бывают, негритянки, какие распрекрасные кудесницы в любви монголки с коническими своими нежно-тормозящими сосудами, молчит, дуется. О чём это я, ах, да, о соусах и опилках, так вот один замечательный француз говорил, дайте мне опилки, я приготовлю к ним соус и попробуйте мне потом сказать, что ели не цыплёнка, - вот какие бывают однолюбы. Слизняки гораздо приятнее, они не такие жесткие, но это не главное, - проскальзывают они, вот что ценно. На язык положишь, чуть тебя передёрнет и готово дело, слизняк уже там.
Процесс не очень интересный, казалось бы, интересен сам объект потребления, так и нет. Послевкусие замечательное остаётся. Вся прелесть в его отсутствии, никогда после слизняка не скажешь, ел ты его или не ел. Наслушался всего на свете, понял, что полный дурак и успокоился. Получается абсолютная чистота помыслов, хрустальная любовь к девушке, пище, к жизни, у кого, на что фантазии хватает, тот то и думает по поводу съеденного слизняка. Вернёмся к яичнице, гадючьей, конечно, какой же ещё.
Рогатые пупырчатые гадюки просто прелесть. Сами посудите, любят любой песок, горячий он или холодный их совершенно не волнует, чистюли каких поискать, верны как никто. Никого никогда не соблазнят, уж никого кроме вас точно. Характер золото – ни погладить, ни приласкать себя не позволят никогда, просто никогда, а ведь вам этого и не надо, вот в чём прелесть. Делай свои гадючьи дела моя милая и оставь меня в покое – таков ведь идеал. Красота, да, это важно, спору нет, но и здесь они на первом месте, рогатые. Посмотришь на такую чешуйчатую не моргающую прелесть, углубишься в её образ девичий, потом отвернёшься, и вот тут начинается самая настоящая красота.
Ох, и красотища вокруг, хочется песни петь. Совсем тебя уже не волнует, что смотришь ты на стены, облупившиеся от противной блёклой зелёной краски, ненавистного своего серпентария. Полон ты своих грёз, кажется тебе, что ты где-то далеко, в Азии, где ещё уважение к нам осталось, к нашему сознанию индивидуально паразитическому. Правда и там уже ценителей мало осталось настоящих.
Дошли до того, что за Гюрзу, вы представляете себе, что-то более ядовитое, я нет, так за неё только десять долларов дают, а он падает постоянно, не он, а доллар, постоянно. А ведь вложение-то какое, не то вложение, а выгодное, ведь в белом длинном бязевом мешке змея может жить почти месяц без еды и воды. Жаль, очень жаль, что в змееловы теперь по блату только берут, на весь Узбекистан, например, их только семь человек, во везунчики. Увидеть боевую стойку Гюрзы, это мечта всей жизни.
Подумал обо всём об этом и приготовил себе самую простую из куриный яиц, даже не мудрил ни с чем, простую глазунью сделал. Сделал и съел, с чёрным хлебом, гадючьей-то хорошо поесть, но так её мало.