Сказка
Это случилось давно. Так давно, что никто не помнит, в какой стране это было. В одном селении жила прекрасная девушка по имени Виола, а в дремучем лесу, окружавшем селение, жил её друг. Звали его Лесовик, однако, он был не лешим, а просто очень стареньким дедушкой. Оставшись совсем одиноким, он ушёл в лес и поселился в самой чащобе, чтобы никому не мешать. С тех пор прошло так много времени, что в деревне никто не вспоминал о нём, а тот, кто случайно сталкивался с ним в лесу, спешил уйти прочь и дома у очага рассказывал потом небылицы про лесного колдуна.
Виола совсем малышкой ходила в лес за ягодами, грибами, орехами. Однажды, сбившись с пути, она повстречала Лесовика, но не испугалась, а доверчиво подошла, поклонилась уважительно и попросила, чтобы дедушка показал ей дорогу. Это тронуло сердце Лесовика. После того он часто поджидал Виолу на лесных тропинках и показывал ей ягодные поляны и грибные места, помогал находить кусты с самыми крупными орехами и собирать хворост, знакомил с тайными тропами. Частенько сидели они в его маленькой избушке и пили чай. Лесовик рассказывал девочке о травах злых и добрых, о заговорах и заклятьях, о знамениях и приметах судьбы. Девочка всё запоминала, но никому не рассказывала о встречах с Лесовиком, чтобы ей не запретили ходить в лес.
Теперь Виола выросла и полюбила Ларикена, доброго и сильного парня. Ларикен тоже любил Виолу, но сильнее всего он любил походную жизнь и слыл самым отважным воином в их краю. Много раз Виола встречала его с победой. Они собрались пожениться, но воинов снова призвали к оружию, и на другой день Ларикену предстояло выступить в поход.
Виола заканчивала вышивать любимому пояс-оберег, как вдруг иголка сломалась, нитки спутались, подбежала собака, зубами выхватила из рук девушки пояс и убежала. Бросилась Виола за собакой, но та словно сквозь землю провалилась.
В отчаянии прибежала девушка к своему другу Лесовику, но не нашла утешения.
- Ты не можешь вмешиваться в предначертания судьбы, - сказал Лесовик, - ты понесёшь кару.
- Но без него мне не жить. Пусть меня покарают боги, но я сделаю всё, что могу, чтобы спасти Ларикена.
Во взгляде Виолы была такая отчаянная решимость, что Лесовик замолчал и стал смотреть на огонь. Очень хотелось помочь этой девушке, но он твёрдо знал: судьбу можно угадать по знамениям и приметам, но изменить нельзя. За свою жизнь он видел многих, кто пытался спорить с судьбой, но всегда случалось то, что было предначертано.
- Я пойду с воинами, - сказала она.
- Девушке нельзя быть в отряде.
- Я пойду тайными тропами. Я буду следить, чтобы никакая беда не коснулась его. Я умею отводить стрелы и копья, могу на мгновение ослепить врага, могу направить Ларикена коротким путём, а врага длинным, могу…
- Ты многое можешь теперь, я знаю, - перебил её Лесовик, - но каждый раз, применяя магию, ты будешь терять молодость и силу. Подумай, если Ларикен останется жив, нужна ли ему будет старуха? Да он не узнает тебя!
- Зато я буду знать, что он жив.
И наутро Виола, проводив Ларикена, свернула в лес. Она шла тайными тропами, помогала воинам избегать засады, во время сражений отводила от Ларикена вражеские стрелы и копья.
Идти с каждым днём становилось всё труднее. Однажды Виола посмотрела на своё отражение в озере и увидела, что превратилась в седую старуху. «Ничего, завтра последнее сражение, - подумала она, - только бы хватило сил спасти Ларикена».
Но ещё до начала сражения в предрассветных сумерках стрела пронзила грудь Ларикена. Отряд вступил в бой, а убитый воин остался лежать на опушке леса. Виола сидела рядом с ним в глубоком отчаянии. К ней подошёл Лесовик.
- Ларикена не спасти, но тебе ещё можно помочь, - сказал он. – Сегодня наступает день солнцестояния. Если ты до восхода солнца поднимешься на ту гору, то успеешь собрать в чашу несколько капель воды, которая копится в горе целый год и проливается из расселины у вершины только в такой день, как этот. Это живая вода. Ты выпьешь её, умоешь лицо и снова станешь юной. Ты ещё встретишь своё счастье, вот увидишь.
Виола взяла чашу из рук Лесовика и заспешила к горе. Ноги плохо слушались, она задыхалась, цеплялась за кусты и траву, но сумела подняться и с первыми лучами солнца уже подставила чашу к заветной расселине у вершины горы. Однако, собрав драгоценную влагу, она не стала пить её, а заспешила обратно к Ларикену.
Виола вынула стрелу и сбрызнула рану живой водой. Тут силы оставили её и она упала на траву замертво. Смерть вернула ей прежнее обличье, и Ларикен, очнувшись, увидел свою возлюбленную бездыханной, но такой же прекрасной, как и прежде. Только ноги были изрезаны острыми камнями и расцарапаны колючим кустарником.
- Виола, любимая, ты шла за мной? Почему ты молчишь? – спрашивал Ларикен, растирая ледяные руки. – Нет, ты не могла умереть, слышишь, Виола? Господи, где же взять воды, смочить ей лоб? – Он огляделся и увидел чашу. Её дно ещё было влажным. Ларикен провел кончиками пальцев по дну, затем по лицу Виолы. Девушка вздохнула, открыла глаза и улыбнулась.
- Никто не может изменить предначертаний судьбы, - думал Лесовик, наблюдая за ними из-за деревьев. – Только настоящая любовь имеет на это право.