Жарко. Пламя слепит глаза. Горит фамильный особняк, где я мальчишкой носился по лестницам, не слушая увещевания няньки, сбивал с ног горничную, неприлично хохотал, играя с детьми прислуги. Где жила и умерла моя мать. Умерла от горя и позора. Потухла, как свечка. Растаяла у меня на глазах.
Когда-то, очень давно, этот дом был полон любви и тепла… Но однажды всё рухнуло. Мать узнала о похождениях отца. С этого момента жизнь в доме потекла иначе. Нет, внешне это было не заметно. Но холод, лютый холод завладел домом. Отец всё чаще отсутствовал. Стал играть в карты. И, наконец, проиграл всё… но, что ещё хуже, он стал государственным преступником. Пытаясь выкрутиться из долгов, продал какие-то очень важные бумаги. И… застрелился. Это был последний удар для матери.
И вот, я – потомок некогда славного древнего рода, а ныне сын государственного преступника, ненавидящий своего отца, решивший положить конец опозоренной фамилии, стою перед полыхающим прошлым. В голове проносятся обрывки воспоминаний. Я должен забыть всё. Забыть, чтобы жить.
Уезжаю, бегу от прошлого. Под чужим именем, без роду, без племени. В чужую страну, чтобы начать с нуля. Нет ни денег, ни знакомств, ни рекомендаций. Ничего. Только тупая боль и чувство вины, непонятное, необъяснимое. Да! Есть хорошее образование и даже несколько научных работ, но о них, пожалуй, можно забыть. И я становлюсь воспитателем в небогатых семьях, желающих дать сносное образование своим чадам и не имеющих для этого достаточно средств. Обучаю детей азам различных наук за нищенское жалованье и крышу над головой.
Живу. Привыкаю к стране, к людям. Появляются рекомендации, знакомства. Меня приглашают преподавать математику в Высшем учебном заведении для девушек из состоятельных семей. Я рад безумно возможности вернуться к занятиям математикой. Ведь теперь я смогу продолжить работать над своей темой, пусть под чужим именем. Справочная литература, работы других математиков, все становится доступно. Да и времени больше, и жизнь сытнее. Голова лучше работает. Я почти счастлив.
В первые же дни моего преподавания начинаются проблемы. Две мои ученицы,
сёстры-близняшки, начинают меня изводить своим вниманием. Испытываю жуткую неловкость и страх потерять репутацию. Часто попадаю в дурацкое положение. Они разыгрывают меня, пользуясь своей похожестью, заставляют краснеть, кокетничая со мной. Короче, веселятся от души.
Я читаю лекции в огромном зале средневекового замка, а живу в небольшой комнатке, почти под крышей того же самого замка. В свободное время гуляю в парке по прямым, как стрелы, аллеям. Обычно в парке пустынно, но я не чувствую себя одиноким. Здесь всё дышит покоем и вечностью. От старинных построек веет необыкновенной силой и надёжностью. Я чувствую себя в безопасности. Я защищен. Я никто. Странно, будто мне не двадцать два, а в несколько раз больше. И если бы не эти девчонки, я, пожалуй, совсем забыл бы, что я мужчина. Хорошо, что пересекаюсь я с ними только на занятиях.
Постепенно я погружаюсь в свой мир формул и доказательств, где всё четко и правильно, где невозможно слукавить и обмануть и почти всегда можно найти выход, просто нужно немного знаний и особый склад ума. И то, и другое у меня в избытке. Я наслаждаюсь стройностью мира, его простотой и многомерностью, бесконечностью, которая для меня очевидна. Мне удается написать ещё несколько статей для научного журнала. Жизнь продолжается… Если бы не девчонки…
Неожиданно приезжает их мать. Я узнаю об этом у одного из коллег-преподавателей. Тут же решаю поговорить с ней о поведении её дочерей. Может, ей удастся хоть как-то повлиять на них.
И вот, наша первая встреча. Боже! Это моя мать! Только моложе, тоньше черты лица, ярче глаза. В светлых волнистых волосах ещё нет седины. Сколько ей? Сорок? Нет. Ей не больше тридцати пяти, но выглядит она неопределенно молодо. Сдержанная, пожалуй, слишком. Держится почти надменно. Холодна и серьёзна. Губы плотно сжаты, когда молчит. Не женщина, кристалл льда. Нет. Моя мать была другой. Или это только казалось, оттого, что она любила меня? Ведь для этой Ледяной Леди я был чужой, посторонний.
Бессонная ночь. Воспоминания, сравнения. А наутро встречаю её в парке. Оказывается, она остановилась в домике для гостей на пару недель, побыть рядом с дочками. Незаметно наш разговор ни о чём переходит в рассуждения о проблемах воспитания, обучения… Я сам не замечаю, как начинаю рассказывать ей одну из своих математически теорий. Невероятно, но она потрясающе глубоко знает философию и, кажется, знакома с математикой. Во всяком случае, слушает с интересом, а замечания её к месту и часто очень оригинальны.
Неделя пролетает незаметно, она почти не видится с дочерьми, а я совсем забросил свои формулы. Всё свободное время мы проводим в парке, болтая обо всём на свете. Я влюблен. Но это не та разрушающая страсть, которая жаждет обладать и принадлежать, а светлое восхищение, восторг от сознания того, что тебя понимают, что ты интересен. Она для меня святая. Не возникает даже мысли дотронуться до неё. Любой намёк на желание гасится страхом осквернить её чистый образ.
Тёплый осенний день. Под ногами шуршат листья. Мы идём по аллее. Я читаю стихи. Она слушает с интересом, чуть наклоня голову. Вдруг, в двадцати шагах от нас, появился он. Он просто шагнул откуда-то сбоку из-за деревьев. Вихрем проносятся мысли. Все происходит в долю секунды. Его взгляд. Взгляд обманутого мужа. Видимо, девочки, обиженные, оставшиеся без внимания матери, написали письмо отцу про наш аллейный роман. В его руке пистолет. Она делает шаг в сторону. Просто шаг в сторону и всё. Выстрела я уже не слышу. Вижу пистолет и вспышку.
Внутри меня что-то лопнуло. Сознание взорвалось и разлетелось тысячами осколков. Я лечу вверх окруженный обломками своего сознания. Негодование! Разочарование! Я для неё никто! Пристрелили, как бездомную собаку! Сколько цинизма! Равнодушия! Лицемерия! Она просто развлекалась со мной! Просто от скуки! Как она могла? Просто отойти, не сказав ни слова.
Резкий, мерзкий треск старого будильника выдергивает меня из небытия. Жив. Но как она могла! Сволочь! Какая подлость! Сердце бешено колотится, я задыхаюсь от ненависти. И тут слышу плач ребёнка, совсем крошечного ребёнка. Откуда здесь ребёнок? Да ещё такой маленький? Открываю глаза – но это не моя комната под крышей. Незнакомая обстановка, ребёнок плачет всё сильнее. Медленно сознание возвращается ко мне. Я сажусь на кровати, обхватив голову руками, будто пытаюсь её удержать в каком-то одном положении в пространстве-времени. Я женщина! И плачет моя четырёхмесячная дочь! Первый раз за четыре месяца поспала шесть часов подряд – и на тебе, приснилось. Нет, ну всё-таки, какая сволочь! Успокоиться удаётся не скоро.