Фото: Была талантливым тренером. Погибла в день своего тридцатилетия.
(Из не вошедшего в «Последствия курортного романа»)
....
Решив с учебой несколько повременить до полного, так сказать, определения, мы решили подыскать девочке подходящее занятие. Полагая, что ей нужна работа, которая стала бы жизнью, а не временем, проживаемым за деньги, я бросилась в ближайшую столичную школу верховой езды.
Тут выяснилось, что при всей своей любви к лошадям дочь не собиралась ухаживать за ними, кормить, поить, выводить в парк. Она хотела заняться выездкой, потому что вроде бы умела это делать. Директор же, внимательно оглядев девочку и кивнув чему-то сказанному про себя, не пожелал посмотреть на её умения. Однако сразу не отказал, и через пару дней я приехала узнать окончательное решение. В тот момент, когда в полуразрушенном манеже, под крики бонны-переводчицы, на изумительной лошади выгуливали маленькую француженку, был убит один из руководителей такой же школы на противоположной окраине столицы. Не дождавшись директора, я уехала домой, а здесь, прочитав свежие газеты, отказалась от попыток "вклиниться" в столичную конноспортивную жизнь.
Поиски переместились на просторы области.
На ближайшем ипподроме случайно встреченная тренерша согласилась посмотреть дочь только после долгих уговоров. Девочку выпустили в манеж с тренируемой группой. Помня о своей легкой сутулости, дочь старалась держать плечики развернутыми, и гордая посадка безупречного тела, не производившего, казалось, ни единого движения, в то время как лошадь двигалась синхронно с остальными, меня, неискушенную зрительницу, впечатляла. Девочка была настолько хороша, что ребята подошли ко мне сказать об этом. После занятия тренерша не только согласилась взять, но и планировала вывести дочь на разряд уже к осени. Перед нами забрезжили вполне реальные перспективы.
Но девочка потеряла к ипподрому интерес. Её же вынудили оплатить занятие как какую-нибудь тётку, пришедшую растрясти жирок.
На поиски лошадиных хозяев уходили недели, и изыскания эти не всегда заканчивались успешно. В случае с конноспортивным центром знаменитого офтальмолога, мне показалось, нам улыбнулась удача. В отличие от многих других, центр этот выглядел современным и процветающим. Удивило только, что вертолет знаменитого врача стоял на поле, окруженный всего лишь белым, на американский манер, забором и вроде бы никем не охранялся. Рядом за таким же белым заборчиком, залитые полуденным солнцем, щипали траву черно-белые лошадки. В чистой просторной конюшне беспокойной мамаше встретился симпатичный юный конюх и отправил ее в соседний "ангар", где, у подножия пирамиды из тюков прессованного сена, подтянутый молодцеватый заведующий в ладных джинсах выслушал меня и согласился посмотреть девочку. Да, он бы мог взять её берейтором. Работа сезонная, как в санаториях и домах отдыха по соседству.
Окрыленная, я повезла туда свою дочь. Да, оставлять её одну мне, конечно же, было страшновато, но более тревожила неопределенность будущего девочки. Она должна, должна была найти занятие, которое дарило бы ей счастье и уверенность в себе! Я успокаивала себя тем, что дочь уже отпраздновала свое совершеннолетие, а в её объёмном кошельке хранилась пачка презервативов. И это последнее обстоятельство обижало и отстраняло.
День был таким же солнечным, но ветер ранней осени нёс прохладу. Мы подошли к конюшням и поздоровались с уже знакомым мне персоналом. Мимо гордо проходили изумительные лошади с гордыми всадниками на спинах. Все было так же, но не так.
В чинившем хомут старике, одетом в черный деревенский ватник и кирзовые сапоги, я не сразу узнала энергичного джинсового заведующего. Без улыбки он скользнул взглядом в сторону дочери, кивнул чему-то сказанному про себя и сказал:
- Теперь у меня нет возможности нанимать новых работников. Мне даже придется нескольких уволить.
Накануне девочка пожелала меня сфотографировать. Эта случайная фотография - единственная среди многих других, увековечивших сидящих, стоящих, валяющихся, веселящихся друзей, на которой я, вжавшись в спинку дивана, натянуто улыбаюсь дочери. На пленке оставался свободный кадр, и в это время я вошла в квартиру, являя новый объект, который спешно усадили на диван.
Снимок был сделан в день кризиса девяносто восьмого года.