- Миша, - Вера положила на тост кусочек розовой семги, украсила листиком петрушки. – Иди. Кофе на столе. Пока пенка густая
- Спасибо, - огромный Миша в шелковой пижаме с трудом разместился за тонконогим кухонным столиком со стеклянной столешницей.
- Медвежонок, тебе надо похудеть, - Вера ласково провела по грузным плечам Миши. – Ты меня утром чуть не раздавил.
- Столкнула бы, - Миша нацепил узкие очки и распахнул деловой английский журнал. – Я на боку тоже люблю.
- А мне захотелось молодость вспомнить, - тихо рассмеялась Вера. – Когда мы еще ничего не умели. Ты лежал сверху и не знал, что со мной делать.
Ей шел тихий смех. Она это знала. Миша оторвался от газеты и посмотрел на Веру поверх очков.
- А если знал?
- Зна-ал? – Вера подняла бровь. – Ты что, притворялся?
- Ну, притворялся, - Миша перевел взгляд в журнал. – Вера, я играл в баскетбол. Был нападающим, к тому же капитаном. Широкоплечий парень, под два метра.
- И что? – Вера придвинула к себе изящную чашку с тонкими стенками.
- А то, что поклонницы крутились. Всегда возле команды. В молодости всякое бывает.
- У кого как, - Вера в сердцах нажала кнопку чайника. – В моей молодости «всякого» не было. И ты это прекрасно знаешь.
- Я старше тебя на семь лет, - напомнил Миша. – В двадцать пять лет трудно оставаться девственником.
- Дурацкий разговор, - прервала Вера.
Она разодрала пакетик чая. Нитка перепуталась и затянулась на мешочке. Вера оторвала нитку и швырнула мешочек в чашку. Плеснула кипяток.
Воцарилось молчание. Миша читал журнал. Вера размешивала сахар и смотрела в окно.
За окном висело пустое небо. По небу торопливо пролетела черная птица.
- Да, кстати, - Вера посмотрела на Мишу. – Нас пригласили в ресторан. На свадьбу.
- Кто? – Миша перевернул страницу журнала.
- Старый знакомый.
- Я его знаю?
- Нет.
- Что за старый знакомый, которого я не знаю?
- Я училась с ним в одной школе.
- Ты училась в школе двадцать лет тому назад, – сказал Миша, не отрываясь от журнала.
- Значит, я кому-то нужна и через двадцать лет, - сказала Вера.
- Я уже не в счет?
- Ревнуешь к прошлому? – подняла брови Вера. - Миша, у тебя было столько баскетбольных поклонниц?
- Тогда я этого не ценил, – Миша отложил журнал, и налил в стакан минералки из пузатой зеленой бутылки. - Как он тебя нашел?
- Позвонил снизу, - сказала Вера. – Вчера.
- Он что, поднимался в квартиру? - спросил Миша. – Как его зовут?
- Нет, он ждал возле консьержки. Я сама спустилась, - Вера отхлебнула чай. – Горячий.
- Ты не ответила, как его зовут, - напомнил Миша.
- Его зовут Людвиг, - Вера намазала тост абрикосовым мармеладом. – Его предки из поволжских немцев.
- А раньше, когда в вашем доме не было консьержки, - спросил Миша, - Людвиг сюда поднимался?
- Зачем? – Вера посмотрела на мужа.
- Ну, из школы провожал, - пожал Миша плечами. – Или из гостей.
- Нет, не поднимался.
- Но вы же дружили?
- Дружили? Людвиг меня любил.
Миша налил еще минералки.
- И?
- Что и?
- И что было дальше с любовью?
- Ничего, - пожала Вера плечами.
- Почему ничего? – Миша медленно тянул воду.
Вере было приятно повышенное внимание мужа. Она стала для Миши интереснее журнала. Надо же.
- Быть возле меня было не просто, - сказала Вера. – Я пользовалась успехом.
- В чем он выражался?
- Не волнуйся, - сказала Вера, - всего лишь в драках за меня. Твои баскетбольные фанатки за тебя дрались?
- У меня не было фанаток. Я глупо пошутил.
- Поздно, - Вера намеренно прищурила глаза, делая взгляд режущим.
- Как скажешь, - кивнул Миша и потянулся за журналом. Но рука повисла в воздухе. Над журналом. – А ты его любила?
- Я всегда любила только себя, – Вера закинула ногу на ногу. – Мы пойдем или нет?
У Веры были красивые ноги. Миша смотрел сквозь стеклянную столешницу на круглую Верину коленку.
- Ты целовалась с ним?
- Миша, ты взрослый человек.
- Целовалась?
- Я ни с кем не целовалась, - Вера поправила волосы.
- Тогда почему за тобой бегали? – спросил Миша. – Что толку бегать за праведницей?
- Праведность рождает слухи, - торжественно сказала Вера.
- Вот как, – Миша смотрел в упор. - И какие это были слухи?
- То, что я сплю с директором школы. - Вера могла читать Мишины мысли. И она их читала. -Делаю минет. Раздеваюсь на вечеринках. За деньги.
Миша молча отстранился. Он смотрел на пустую чашку, с кофейными разводами.
Вера ждала.
- Иди одна, - сказал Миша. – У меня деловая встреча.
- На какое число?
- Не имеет значения, - Миша перевел взгляд на Веру. Взгляд был спокойным. Как всегда. – У меня деловая встреча с издателем.
- А свадьба, между прочим, сегодня, - сказала Вера.
- Значит, и на сегодня тоже.
- Хорошо, - Вера поднялась из-за стола. – Расходимся, и ужин я сегодня не готовлю?
- Нет.
Всю дорогу до бизнесс-центра, где находился ресторан, водитель такси охмурял Веру
историями из жизни военных летчиков.
О том, что он бывший полковник. Полжизни в небе. Играет на цыганской гитаре. Большой романтик и верит в любовь.
Таксист сказал, что его тело, которое он упорно называл фюзеляжем, в бесконечных шрамах от трассирующих очередей.
- А вы знаете, милая барышня, - сказал таксист, поминутно оборачиваясь на молчащую Веру, - как красива разноцветная пулеметная трасса, прошивающая твой фюзеляж. Она похожа на радугу обжигающую душу и рождающую стихи. Хотите, я почитаю вам из написанного в горячем небе Кабула?
Вера поднялась на второй этаж ресторана. В руках она держала охапку белых лилий.
Возле накрытых столов банкетного зала стояли официанты.
Людвиг, в темно-голубом смокинге с бабочкой, встретил Веру у стеклянной двери.
- Здравствуй, Вера, - Людвиг взял цветы, и неловко коснулся губами Вериной руки.
- Здравствуй, Людвиг, - Вера наклонилась и поцеловала лилипута в щеку. – Я опоздала?
- Пустяки, - засмеялся Людвиг, приободренный Вериным поцелуем. – Народу мало. Только друзья с работы. Самые близкие.
- А родители приехали? – Вера бросила взгляд в зал.
- Нет, и мои и Сашины родители нас не поддерживают, - сказал Людвиг. – Они между собой даже не разговаривают. Пойдем, я тебя с Сашей познакомлю.
Саша оказалась высокой хрупкой девушкой, с темным горячим взглядом. Она протянула навстречу Вере свои удлиненные сухие ладони. У Саши были сильные пальцы, что не вязалось с ее внешней утонченностью.
- Саша, познакомься, это Вера, - сказал Людвиг. – Мы с ней учились в одной школе.
- Вера, а я о вас все знаю, - чуть певуче произнесла Саша. – Людвиг много рассказывал.
- Ничего я не рассказывал, - засмеялся Людвиг, - просто Саша умеет читать мысли.
Это ужасная способность, Вера. У меня нет от Саши никаких секретов.
- Зачем тебе секреты от меня? – Саша чуть потрепала Людвига за маленькое ухо, как сестра младшего брата.
- А государственная тайна? - Людвиг одернул темно-голубой смокинг. - У меня могут быть проблемы.
- Вера, - сказала Саша, - это он таким манером хвастает перед вами, что работает в очень секретной оборонке.
- Да, работаю, - сухо сказал Людвиг. – Начальником управления.
- Я тебя не узнаю, Людвиг, - тихо рассмеялась Вера, - с каких пор ты стал таким хвастуном?
При звуке Вериного смеха Людвиг замер. Его лицо стало печальным. Он словно ушел.
- Пойдемте за стол, - заторопилась Саша. - Вера, я сейчас покажу вам ваше место. Это рядом с нами.
Возле приборов Веры стояла картонка с надписью «Вера». Рядом - с надписью «Михаил».
- Людвиг, - прошептала Вера, - Миша не смог. У него неотложные дела.
- Понимаю, - кивнул Людвиг. – У меня самого сумасшедший график. Тебе что налить?
- Давай шампанского, - сказала Вера. – Как на выпускном, помнишь?
- Помню, - кивнул Людвиг. – Сухое. Кислятина.
Гости танцевали.
Саша разговаривала с метрдотелем.
Вера и Людвиг стояли за тяжелой портьерой, и смотрели на морозные узоры оконного стекла.
- Ты счастлива? – спросил Людвиг, сосредоточенно вертя в руках тяжелую курительную трубку.
- Я виновата перед тобой, - сказала Вера.
- Виноват я, - сказал Людвиг, - сейчас перед Сашей. Я люблю тебя. Саша это знает.
- Я предала тебя, Людвиг, - сказала Вера.
- Ты не могла выйти замуж за лилипута, - сказал Людвиг.
- А Саша может, - Вера взяла маленькую руку Людвига в свою ладонь.
- Поэтому я люблю тебя, а не Сашу, - сказал Людвиг. – Но Саша очень хороший человек. Я ни о чем не жалею.
- Прости, меня, Людвиг, - Вера не смогла сдержать нахлынувших слез. – Если бы не я, ты был бы обычным человеком.
- Ты хочешь сказать, обычным мужчиной? - возразил Людвиг. – Зачем? Я себе нравлюсь.
- Господи, что ты говоришь, - Вера прижала свободную ладонь ко рту, чтобы приглушить горестные звуки плача. – Если бы не та драка.
- Для драки нет разницы, - сказал Людвиг, - первая она или последняя.
- Я согласна, - часто закивала головой Вера. – Ты дрался с теми, кто распускал про меня слухи. Ты дрался каждый день. Ты ходил избитый, но дрался, Господи, как тебе было больно. Я дрянь, Людвиг. Прости меня, прости.
- Не надо, Вера, - сказал Людвиг.
- Надо, - горячо прошептала Вера. - Я знала, что их будет трое. Но не сказала тебе. Не сказала. Я хотела, чтобы ты дрался с тремя, как рыцарь за Прекрасную Даму. Я была гадина.
- Не говори о себе так.
- Их было трое. И ты дрался. А когда ты упал, они били тебя ногами. А я была в кино. А потом узнала, что тебя увезли в больницу и подумала, вот слабак. А ты перестал расти. Что мне с собой сделать, Людвиг? Я не могу жить с этим.
- Вера, - глухо сказал Людвиг, - ты моя самая сильная любовь, понимаешь? Уродство - ерунда, я за тебя жизнь отдам.
- Я не стою твоего мизинца, Людвиг, - Вера встала на колени и укрыла голову на груди лилипута.
Она услышала частое биение его сердца.
Людвиг обнял Веру за плечи.
Его курительная трубка упала на пол.
Они стояли и понимали, что больше никогда в жизни они не будут так близки.
Узоры на стекле стыли ледяными лилиями.
И нежно коснулись друг друга две тоскующие планеты.
Чтобы через мгновение, вновь разойтись по своим пустынным орбитам в бескрайней черноте вселенной.
Вера не стала ждать окончания свадьбы. Она попрощалась с гостями и поцеловала Сашу.
Стройная хрупкая Саша смотрела на Веру с горячей молчаливой благодарностью. Она все знала. Она это умела.
Людвиг проводил Веру до такси. Снег падал на его темно-голубые плечи и таял слезами. Слезы, слезы, слезы. Вера всхлипнула и, торопливо чмокнув Людвига в холодную щеку, села в машину.
Миша был дома. Он сидел на кухне и ел пельмени со сметаной. На столе перед ним лежал открытый журнал.
- Привет, – сказал Миша, перелистывая глянцевую страницу. – Чего так рано вернулась?
- Нет, Миша, - сказала Вера, закрываясь в спальне, - все не так, я вернулась поздно. Слишком поздно.