Отчий дом и далекое милое детство вспоминается с теплотой и щемящей грустью. Кажется, совсем недавно я маленькой девочкой пошла в первый класс, держа в руках огромный букет цветов. Старший брат-десятиклассник после торжественной линейки за руку ввел меня в класс, усадил за парту и наказал хорошо учиться. Брат был для меня непререкаемым авторитетом, мы и сейчас дружны и по-прежнему любим друг друга, несмотря на разделяющее нас расстояние.
Мне посчастливилось родиться и вырасти в благодатнейшем краю на юге Волгоградской области, где очень тепло, чистый воздух, ключевая вода, изобилие фруктов и овощей. Вспоминаю наш теплый и уютный дом, чистый, ухоженный дворик, большой цветник возле кухни, куст сирени под окном и, конечно же, абрикосы.
Этот дом мы купили, когда мне было четырнадцать лет. На деревья мы не обратили тогда внимания, как-то не до них было, и только весной, когда пришла пора сажать огород, мы поняли, сколько от них проблем. Три огромных дерева росли посреди двора и занимали много места. Абрикосы дружно зацвели, возле них загудели пчелы, которые часто попадали в дом сквозь открытые окна.
Сплетаясь вверху кронами, деревья образовывали густую тень. Каждый год они добросовестно приносили нам богатый урожай крупных, ярко-оранжевых с красным бочком, сочных и невероятно вкусных плодов. Под их тяжестью ветки склонялись до земли. Мы подпирали их палками, но иногда даже они не выдерживали и ломались. Созревшие абрикосы сыпались дождем, и вся земля была густо покрыта ими, как ковром. От удара о землю плоды со щелчком раскрывались, и душистый сок вытекал на траву, приманивая насекомых.
Мы с сестрой то и дело бегали к деревьям, наедались там до отвала, а потом мама не могла дозваться нас к столу. Но не только мы любили абрикосы. Старая черная курица, распробовав сказочное угощение, взлетала на забор, а потом перебиралась во двор. Она взбиралась на верхние ветки и лакомилась самыми отборными плодами, до которых мы не могли добраться. Абрикосы срывались и падали, но ее Величество упавшими фруктами не питалась, ей нужны были свежие и побольше. И как только мы не боролись с ней: гоняли палкой, закрывали в сарае на несколько дней, опускали головой в холодную воду, говорят, помогает в воспитании кур, все наши усилия были тщетны. Проказница продолжала лазать по веткам, не обращая на нас и наши воспитательные меры никакого внимания.
Соседи заглядывали во двор и удивлялись:
-Надо же, какие абрикосы в этом году уродились! И куда вы их девать будете?
Они каждый год говорили одно и то же. На самом деле абрикосов больше не становилось, и меньше тоже. Просто наши деревья плодоносили не так как у всех – только в урожайные годы, а каждый год, не взирая на засуху или слишком морозную зиму. Плодов было так много, что их, действительно, некуда было девать. Мы варили из них варенье, пекли пироги, делали компот, раздавали родственникам и соседям, сушили на солнце, вытащив предварительно косточки, даже кормили домашнюю птицу и поросенка. А абрикосы все не кончались.
Соседские мальчишки немало досаждали нам в эти дни. Видя перед собой такое богатство, они не прочь были угоститься ароматными фруктами без спроса. Как только начинало темнеть, малышня предпринимала опустошающие набеги на наш сад.
Отец ругался, но без злобы. Сам ведь когда-то был мальчишкой, помнил свои «подвиги» и часто рассказывал нам о них. Все было бы ничего, если бы не картофельный участок, который как раз располагался между злополучными деревьями и забором. Большой, идеально ровный клочок земли как нельзя лучше подходил для посадки картофеля. Не раз мы пробовали перенести его в другое место, но потом все равно возвращались сюда. В другом месте картошка не росла. То есть росла, конечно, но урожаи были скудными, не такими, как здесь.
Надо сказать, что картошка для отца – дело святое. Ею занимался только он, даже близко не подпуская никого из нас. Ну, разве что только полюбоваться его творением. Он сам ее сажал по лунному календарю, сам рыхлил землю, окучивал, боролся с колорадскими жуками, поливал строго по схеме, по осени выкапывал урожай, а потом мелко рубил ботву и перекапывал лопатой делянку, смешивая землю с речным песком. От этой работы отец получал большое удовольствие. На участок любо-дорого было поглядеть: рядочки ровненькие, как солдаты в строю, ростки густые, все как один, цветение тоже дружное. Люди завидовали. Но чему тут удивляться? Всему нужен уход! Лежа на диване, хороший огород не вырастишь. За такую любовь и заботу картошка платила отцу отменными урожаями. Поэтому он так холил и лелеял эту делянку.
Одним солнечным утром, выйдя в огород, отец обнаружил страшные разрушения: забор был сломан в нескольких местах, ветки деревьев поломаны, малина повалена, а картошка вытоптана начисто. Отец долго бегал по истерзанному участку и разводил в отчаянии руками.
-Да кто ж это тут орудовал? Не иначе стадо слонов. Это ж надо так напакостить! Паразиты, чтоб у вас руки отсохли! – ругался он.
Отец прибежал в дом с трясущимися от волнения руками, долго кричал, хватаясь за сердце. Потом вдруг ни с того, ни с сего выпалил в сердцах:
-Ну, Галька, если узнаю, что это твой жених у нас побывал, ноги переломаю! – пригрозил он.
-Нет, это точно не он, - говорю я.
-Ну, смотри! Я это дело так не оставлю, покажу им, где раки зимуют!
Я только плечами пожала. О своем женихе я знала все, в том числе и то, что прошлый вечер и ночь мы провели вместе, гуляя по пустынным улицам и любуясь луной. Он от меня ни на шаг не отходил, в нем я была уверена, как в себе.
Мы с отцом отправились в огород, чтобы навести там порядок. Я ужаснулась, увидев какой там бедлам, как будто ураган пронесся. А на картофельный участок было страшно смотреть. Когда-то веселые зеленые кустики теперь завяли и поникли. Везде было много следов и на детские они были мало похожи. Видимо, взрослые побывали в гостях. Я недоумевала, у кого могла подняться рука, а точнее, нога на наш огород?! Тут было от чего ругаться и злиться.
-Гляди, что наделали, гады, все мои труды собаке под хвост. Я все понимаю, захотелось абрикосов, но городьба-то им чем помешала? А малина? Она ж вон где! А картошка… Ведь только что отцвела, а ее чисто всю поломали, ни одного кустика живого нет. Теперь покупать придется. Что они на ней танцевали, что ли? – сокрушался отец. – Вот помяни мое слово, доча, ночь спать не буду, а поймаю энтих паразитов и зараз научу, как озорничать.
Мы долго возились с забором. Отец молчал, да и я не лезла к нему с разговорами, на душе у обоих «кошки скребли». Картошку решили не трогать, все равно уже ничего не исправить.
-Попробую ее хорошо полить, может, еще отрастет, лето-то в самом разгаре? – с надеждой воскликнул отец.
После обеда он надолго скрылся в своем гараже, видимо, что-то мастерил. Только часто выходил на воздух покурить и задумчиво смотрел куда-то вдаль. Таким растерянным и грустным я отца никогда еще не видела. А вечером за ужином он неожиданно заявил:
-Ну, вы меня не ждите, ложитесь спать, а я пойду в засаде посижу. Должен я энтих сволочей наказать, чтоб навсегда отучить по чужим огородам лазать. Я их нонче накормлю по-своему. Запомнят они наши абрикосы!
-Думаешь, они такие дураки, снова придут? – спросили мы.
-А куда ж они денутся? Были бы умные, такой беды бы не наделали, - горячо воскликнул он, а у меня как-то нехорошо засосало под ложечкой.
Отец мой горазд на выдумки. Он может смастерить все, что угодно, лишь бы нужные детали были под рукой. А их у него в гараже всегда великое множество. Его необыкновенная запасливость и находчивость не раз помогали ему в трудных ситуациях.
Вот и сейчас, поразмыслив немного, отец придумал себе грозное оружие, которым и убить не убьешь, и наказать за проделки можно было серьезно. Он не стал изобретать бомбу и делать лазерную пушку, а пошел по самому простому пути, придерживаясь принципа – чем проще, тем лучше. Отец нашел в гараже гибкий резиновый шланг от старой стиральной машинки, отрезал от него около метра и прикрепил его к деревянной ручке. Получилось что-то типа резиновой дубинки, только гораздо эффективнее. Шланг хорошо гнулся и при ударе угрожающе свистел.
Накинув на плечи пиджачок от комаров, и взяв в руки свое оружие, отец отправился на дежурство. Он заранее облюбовал себе место за кустом смородины. Куст давал густую тень, и отца со стороны улицы совсем не было видно. Он постелил мешок и уселся на него. Земля, нагретая за день жарким солнцем, еще не успела остыть и дышала теплом. В траве у забора громко стрекотали сверчки. Легкий ветерок шевелил листву, луна то и дело скрывалась в облаках. В такие моменты становилось темно, и только лишь одинокий фонарь у дороги тускло освещал двор. Клонило в сон и чтобы как-то размяться, отец решил покурить. Но тут забрехал соседский кобель, давая понять, что рядом появился кто-то чужой. «Не к нам ли гости?» - подумал отец. И только успел затушить окурок, как на дороге появилась ватага молодежи. А следом затрещали мопеды и тоже свернули к нашему двору. «Мать честная, да какая же картошка это выдержит? Сколько народу! Ну, идите, идите, голуби мои, я вас встречу», - злорадно ухмыльнулся отец.
Подростки остановились возле забора и долго о чем-то совещались. Среди всех голосов слышался и девичий голос. На мгновение выглянула луна и отец, высунув голову, смог разглядеть в толпе соседскую Ритку. «Ах, она подлая! – удивился отец. – Да это ж она кодлу привела!»
Подростки тем временем смело полезли через забор, оставив на шухере Ритку. Она была хитрой, и воровать сама ни за что бы не согласилась. Зачем рисковать самой, когда друзья могли принести в карманах сколько угодно абрикосов. Они стали рвать их и есть и вскоре так увлеклись, что забыли об осторожности.
Отец появился из засады внезапно и начал махать импровизированной дубинкой, отвешивая удары направо и налево. Никто так и не понял, что же вдруг произошло. Удары сыпались один за другим, шланг со свистом рассекал воздух и больно, хлестко бил мальчишек по спинам, бокам, куда попало. Они кричали от боли и метались в панике, пытаясь куда-нибудь скрыться. Но отец не отставал и продолжал их хлестать, нанося новые удары. Слышались стоны, вопли, ругань и свист резинового шланга. Кто-то кинулся к забору, за ним помчались и остальные. Отец, победно потрясая «дубинкой», как былинный богатырь мечом, кричал им вослед:
-Приходите в другой раз, я вас иш-шо угощу!
Ритки и след простыл. Она была не только подлая, но и трусливая. Как только из-за кустов метнулась тень, девушка сразу же догадалась, кто это, и тут же убежала домой. Отца она побаивалась, зная его нрав.
Подростки тем временем, попрыгав через забор, разбежались кто куда, позабыв о своих мопедах. Отец откатил их во двор и запер в гараже. И только после этого уставший, но необычайно довольный, он отправился спать.
Весь следующий день мы дружно смеялись, слушая рассказы отца о ночном происшествии. Он вспоминал то один, то другой эпизод и рассказывал обо всем в мельчайших подробностях. Отец был горд, что у него все получилось, и он смог отомстить своим обидчикам. Мы недоумевали, почему до сих пор хозяева мопедов не пришли за ними. Неужели стало стыдно?
-Это они герои чужие сады обносить, а когда надо ответ держать, их и след простыл, - говорил отец.
Но ближе к вечеру возле наших ворот появилась толпа из трех хорошо знакомых мне парней и их родителей. «Герои» стояли, низко опустив головы, а родители принялись кричать на отца и требовать вернуть им их собственность.
-Ты что же это, Юрий, самоуправством занимаешься, мопеды у детей забрал, и не отдаешь? – кричали они.
-А вы на меня не пошумливайте, - говорит отец, - я и сам шуметь могу, лучше вашего. А что касается мопедов, то я и не собираюсь их вам отдавать!
-Это как так? – удивились родители.
-А так! Вот возьму и отвезу их в милицию и ишо заявление напишу на ваших сыновей. Пускай их судят.
-За что их судить, они же дети!
-Ага, дети! А вы у них спросите, что они делали ночью в моем дворе.
-Мы спрашивали уже. Они нам сказали, что за абрикосами лазали. Так тебе что ж, для детей абрикосов жалко? За это ты их судить собрался? Мало у тебя абрикосов, что ли? Ведь их хоть пруд пруди.
-Кто ж вам сказал, что мне их жалко? Пришли бы они днем, попросили по-людски: "Дядь Юра, угости абрикосиком!" Неужто бы я отказал? Да я бы хоть ведро, хоть два насыпал! Ешьте, не жалко! Так ведь нет! Они ж ночью полезли, как варвары!
-Ну, Юрий, ты хватил - варвары. Наверное, забыл, как сам маленьким был и по чужим садам шастал. Много тебя за энто наказывали?
-А то как же, наказывали, если заслужил, было дело! – ответил отец. – Но я никогда чужих заборов не ломал и большой беды хозяевам не доставлял. Нарву горсточку слив или пару яблок и домой. От этого в саду не убудет. Мы старших боялись и уважали. Нас воспитывали, не то, что сейчас! А ваши охламоны погляди, что натворили. Всю мою картошку чисто повытоптали, городьбу поломали, еле починил, малину поваляли, веток сколько обломили. И кто же они после этого? Что ж они вам про это не рассказали, что ли?
Родители смущенно молчали.
-А я вам сразу сказал, не надо на меня шуметь. Сначала разобраться надо.
-Юра, мы же не знали! Ты уж нас прости!
-Нет, погодите извиняться! Должен я вам испоганенный участок показать. Пойдемте, а то скажете в милиции, что я ваших детей оговорил.
Отец повел гостей в огород. Пацаны идти не хотели, они уже давно поняли, что дело «пахнет керосином» и мечтали поскорее удрать от греха подальше. Но родители, услышав, что дело обстоит не так, как они считали, тут же приструнили своих чад, надавав звонких затрещин. Пацаны старательно отворачивали от меня лица, делая вид, что не замечают. На них смешно было смотреть. Сейчас они были похожи вовсе не на ночных героев-разбойников, а на маленьких, испуганных детей, которым предстояла хорошая взбучка.
Увидев наш картофельный участок, родители ахнули:
-Вот паразиты, без картошки тебя оставили. Что ж теперь делать-то? Да неужто это наши одни столько беды натворили?
-Почему ж одни? Их много было, человек девять-десять и одна девчонка. Я только всех не смог в темноте разглядеть. Когда мне их там, в темноте, было сортировать, кто чей? Ну, в милиции разберутся. Одного потрясут хорошенько, все расскажет.
-Юра, ты погоди с милицией, не спеши, - взмолились родители. – Давай мы это дело как-нибудь по-хорошему уладим. Неужто ничего нельзя придумать?
-А что ж тут придумаешь? Картошку ишо рано копать, не выросла, а новую сажать уже поздно, не успеет вырасти до холодов. Вы ж сами сказали, остался я без картошки в этом году. Это и ежу понятно.
-Ну, давай мы тебе осенью картошки привезем? - предложили они. – И городьбу тебе новую поставим. А? Не серчай ты на нас, зла не держи! Дети ведь, жалко с таких лет по милициям таскать. Ну, дураки, что же тут поделаешь, наш недогляд. Мы с них дома спросим, будь уверен!
-Ладно! – махнул рукой отец. – Что сделано, то сделано! Забирайте свои мопеды. Но если ишо хоть раз я вас увижу близко от моего дома, пеняйте на себя. Тогда уж не прощу и сразу в милицию сдам. Не обижайтесь.
Довольные пацаны бросились к гаражу за своей техникой, а родители еще долго разговаривали с отцом, обсуждая подробности ночного происшествия. Они удивленно разводили руками – как, мол, у нас могли получиться такие оболтусы, сами понять не можем. Наконец, все разошлись по домам. Только у отца совсем испортилось настроение.
-Ну, что теперь не так? – спрашиваем мы.
-Знаете, теперь я себя виноватым чувствую, так на душе нехорошо. Может, зря я с ними так круто обошелся? Хрен с ней, с этой картошкой, сами купим. Это ведь и, правда, дети. А я их шлангом…
-А вот эти дети вряд ли переживают сейчас, - говорю я. – Они получили свои мопеды назад и рады радешеньки, что так легко отделались. Не у нас, так у какой-нибудь беспомощной бабки они наделали бы то же самое. Бабка ведь не будет в засаде сидеть, за нее заступиться некому. Потому и творят беспредел, что никого не боятся. Сам же говорил, что вас родители строго воспитывали, и такого безобразия не было.
-Все равно, я чувствую себя последней скотиной, - сказал отец.
И ночью он долго не мог уснуть, крутился с бока на бок, скрипя своим стареньким диваном. Так и закончилась эта история.
А когда пришла осень, отец срубил все три дерева и, подогнав трактор, выдернул оставшиеся пеньки вместе с корнями. Только тогда он вздохнул с облегчением:
-Вот теперь они уж никому глаза мозолить не будут.
Сколько раз потом мы пробовали посадить абрикосы в другом месте, но они у нас с тех пор больше не растут. С ними всегда что-нибудь случается: то соседская коза пролезет во двор и листву объест, то деревце вымерзнет зимой, то летом какие-нибудь насекомые нападут, то ураган налетит, ветки обломает. Сколько мы не бились, все наши усилия закончились ничем. Как сглазили!