Алиса долго не могла уснуть. Мешала духота, жара, чистые простыни казались горячими и липкими. Маялась-маялась, решила, коль скоро все равно не уснуть, так хоть заняться чем-нибудь. Жаль, что мамы дома нет, все бы легче было. Чтобы создать эффект присут-ствия, Алиса включила телевизор. Не выбирая, попала на MTV, впро-чем, ей было все равно. Включила свет, и увидела, что подаренные кем-то маме недолговечные пионы выпили всю воду из вазы богемско-го стекла. Потащила вазу в ванную – долить воды, а заодно и сбрыз-нуть цветы, и нечаянно зацепилась тапкой за край ковра. Сама-то не ушиблась, а вот ваза – вдребезги. Жалко стало вазу до слез. Собрав осколки и переставив цветы в керамический кувшинчик, Алиса уселась в кресло, поджав ноги, и неожиданно для себя расплакалась. Было жалко красивую, будто покрытую инеем вазу, было жалко себя, столь-ко лет подсознательно ждущую темноглазого доктора, было жалко маму, оставшуюся без мужа на старости лет. Сорок три года – это же уже почти старость. Во всяком случае, так казалось Алисе с высоты ее восемнадцати лет. Хотя, назвать маму старухой язык бы не повернул-ся. Всегда подтянутая, стройная, какая же она старуха?
Постепенно слезы высохли, и Алиса стала успокаиваться. Не слишком ли часто она плачет в последние дни? Сердито отмахнувшись от этой мысли, Алиса умылась холодной водой, сделала себе чашку холодного чая с лимоном и уселась на кухне, на своем любимом месте у окна. Кухонные часы, выполненные в виде гжельской тарелки, пока-зывали начало второго, а спать не хотелось. Завтра на работе весь день, как сонной мухе ползать. Алиса неторопливо прихлебывала кисловато-терпкий несладкий чай и думала о докторе Сосновском. Не позвонил, может, одумался? Ведь, наверняка – семья, дети. Стоит ли рисковать их благополучием ради ее, Алисиных прекрасных глаз? А она, Алиса – сможет ли она принять любовь несвободного мужчины? Зажмурив-шись, чтобы не разреветься вновь, поняла – сможет. Ведь лучше него никого на свете не было, и нет, проживи она хоть два века. Даже если все, что она о нем знает, всего лишь ее выдумка. Кто из классиков го-ворил о том, что любовь крепка, как смерть? Вспоминать не хотелось. Нечистые, но такие сладостные мысли заполонили Алисин разум, раз-ве она сможет теперь жить без всего этого? А как жить с этим? Вне-запно вспомнился отец. Вот, значит, как бывает в жизни. Теперь Алиса понимала отца, и, пожалуй, уже не осуждала. Простила ли? Пока не знала сама, но, испытав на самой себе непреодолимую власть любви, она уже не смела упрекать отца в предательстве. Да, в этом не винова-ты ни она, ни мама, но и отец не столь уж виновен, как казалось Алисе в ее детском непонимании. А та, другая женщина? Образ коварной обольстительницы, прочно вжившийся в Алисино сознание, таял на глазах. Разве она, Алиса, лучше той, к которой ушел папа? Совсем за-путавшись в этических уравнениях, Алиса с мукой глянула на часы. Они спокойно оттикивали четверть третьего. Часам нет дела до издер-ганной противоречиями Алисы, они исправно делают свое дело. Глупо подумалось о том, что часы будут так же тикать и после того, как Али-сы не станет. Как там у Шефнера: «Не умрет телевизор, не засветится пленка в кассете, холодильник, рыдая, за гробом твоим не пойдет…»
Громкая ритмичная музыка телевизора вывела Алису из задум-чивости. С этим MTV всегда так – включишь, вроде тихо, а потом как рявкнет. Алиса выключила телевизор и улеглась в постель. С ума она сошла, или нет, но – будь что будет, противиться своей любви больше нет сил…
Впопыхах прибежав на работу, Алиса не успела подкраситься, даже позавтракать некогда было. Вот они, полуночные посиделки сам на сам. Едва не проспала. При ясном свете дня ночные проблемы и страхи казались уже несущественными, муки совести отступили на второй план. Адюльтер, так адюльтер. Да и кто сказал, что настоящая любовь может быть нечистой? В том, что это – настоящая, Алиса уже не сомневалась. А значит, незачем оскорблять ее грязным словом, вы-думанным французами для оправдания собственного распутства.
Решив раз, не стоит рвать на себе волосы. Алиса успокоилась. Сегодня должна приехать мама, и вообще – все будет хорошо. Прямо, как в «Русском радио» - усмехнулась сама себе.
Загружая демонстрационную модель, Алиса потерла воспален-ные глаза, все-таки они болели. Компьютер с готовностью отозвался на прикосновения Алисиных пальцев, и голубая «Windows XP» сыграла свой приветственный аккорд. Жизнь продолжается. Стоит ли омрачать ее самоедством? И кто-то в глубине души ехидно отозвался: «Еще как стоит. Попробуй-ка, проживи без этого»…