В начале шестидесятых годов теперь уже прошлого века на военную службу стали принимать представительниц прекрасного пола. Именно не призывать, а принимать, поскольку дело это было исключительно добровольное. Но изъявившие желание послужить Родине в качестве военнослужащих девушки, точно так же, как и молодые люди, принимали Военную Присягу, надевали военную форму и пользовались всеми теми же правами и исполняли те же обязанности, что и представители сильного пола.
Правда, предыдущая фраза несколько преувеличена, поскольку правами они, даже будучи просто рядовыми и считающимися на срочной службе, пользовались немного большими, чем простые солдаты и матросы (даже рядовыми они пользовались правами сверхсрочников), да и обязанностей у них было поменьше. Прямо скажем, режим их службы был значительно более щадящим.
Они, например, никогда не жили в казарме, а, в худшем случае, в специальном общежитии, а то и вообще получали свое жилье. Они никогда не заступали в караулы и вообще не заступали ни на какую вахту или дежурство, тем более с оружием. Они просто ходили на работу, только в военной форме и в воинские части, и выполняли те обязанности, которые до того выполняли солдаты и матросы, тем самым, высвободив довольно большое количество воинов, служащих по призыву, от достаточно простой, рутинной и чисто механической или бюрократической работы и предоставив им (воинам-мужчинам) возможность полностью отдать себя службе Отечеству именно с оружием в руках.
Они, например, служили различными инструкторами в военкоматах (имеется в виду название должностей, а не содержание обязанностей – никого, никаких призывников ни по каким вопросам службы они, разумеется, не инструктировали, а вели учет, заполняли различные таблицы и формуляры, рассылали повестки, ставили на учет уволенных в запас или отставку…), в строевых частях войсковых частей и соединений, заведующими складами, учетчиками и инспекторами в береговых обеспечивающих службах – продовольственных, вещевых, материально-технического и общевойскового снабжения и многих, многих других.
Руководящие посты там, конечно, по-прежнему занимали мужчины (да оно и понятно, поскольку эти руководящие посты по штату были офицерскими, а в качестве офицеров тогда еще женщин на службу не принимали), но технически-механически-бюрократические должности все больше и больше стали отдавать женщинам. И нужно честно признать, исполняли они их беззаветно.
Вообще женщины, если им поручают какое-нибудь серьезное дело (или они считают, что им поручили серьезное дело), относятся к нему гораздо ответственнее, чем мужчины, проявляя неслыханную принципиальность, четкость, строгость, пунктуальность, ответственность и дисциплинированность.
Судите сами: если мужчина швейцар, то за десятку (номинал купюры зависит от толщины и породы древесины, из которой изготовлены двери, у которых он поставлен) он Вас запросто пропустит и даже объяснит, как Вам найти того, кто Вам нужен, или к кому Вам обратиться, чтобы решить свой вопрос. Если же женщина уборщица, то она «построит» не только всех тех, кто тут «ходют и ходют», но и собственное начальство, если оно попытается посягнуть на чистоту вверенных ей полов.
Если же женщине доверена военная служба, то серьезность (а порой и бдительность, доведенная до подозрительности) не знает границ. Складывается такое впечатление, что они и в самом деле верят, что именно на их участке решаются вопросы боеготовности и боеспособности Вооруженных Сил в целом, что именно от них лично зависит судьба, безопасность и независимость Родины, а также борьба со всеми шпионами и прочими ее врагами. Порой они напоминают детей, которых взяли играть в военную или даже просто в какую-то взрослую игру, и они скорее умрут, чем выдадут военную тайну или покинут пост, даже если мать уже сто раз звала обедать, а отец уже идет за ними с ремнем…
В 1963 году один мой знакомый, Юрий Николаевич Логвиненко, прослужив уже не один год на Северном флоте и будучи в звании капитан-лейтенанта, решил во время отпуска посетить свою малую родину – Цюрупинск.
Городок это небольшой (а уж по тем временам – и тем более) и чисто провинциальный. И хоть он и расположен на берегу одной из великих рек и не так далеко от «самого синего в мире» Черного моря, моряков там отродясь не видели. В принципе, и другие военнослужащие в городе появлялись крайне редко. Но солдатскую форму неизменного цвета «хаки» знали даже в глухой Сибири в чудом сохранившихся староверских скитах и на Чукотке. А вот с флотской сталкиваться приходилось далеко не всем.
Не наблюдалось в городе и каких-либо воинских частей, но, тем не менее, как положено в районном центре (а Цюрупинск был именно таковым), военная комендатура все-таки присутствовала и регулярно функционировала.
Представляла она из себя выделенную для этих целей мазанку, состоящую из двух небольших комнатушек. В одной из комнатушек располагался большей частью пустующий кабинет военного коменданта. В двери в другую комнатку было проделано окошко, за которым сидела и скучала молоденькая девушка – рядовой Советской Армии, - в чьи обязанности входило ставить на учет и снимать с воинского учета прибывающих туда в отпуск (реже - в командировки) военнослужащих.
Там же, в той же комнатке, за шторкой располагался топчан, на котором, как правило, коротал тяжелые армейские будни дежурный помощник военного коменданта (или просто дежурный по комендатуре), назначаемый из числа офицеров или сверхсрочников близлежащих воинских частей (если таковых удавалось отловить).
Решив выполнить святую обязанность находящегося в отпуске военнослужащего (если ее не выполнить и не отметиться в пункте, куда тебе был выписан отпуск и, соответственно, проездные документы, то пришлось бы потом из своего кармана оплачивать стоимость билетов, а так же оправдываться перед начальством, почему ты пробыл в отпуске лишнее время, так как на дорогу к месту проведения отпуска, в зависимости от расстояния, давались дополнительные сутки общим числом аж до пятнадцати), Юрий Николаевич прибыл в комендатуру. Войдя в «предбанник», он протянул в окошко свои удостоверение личности и отпускной билет…
Девушка стала автоматически спрашивать, на какой срок он приехал, по какому адресу остановился и прочие детали, но вдруг неожиданно замолчала, пристально посмотрела на Юрия Николаевича, несколько раз сличила его лицо с фотографией в удостоверении личности офицера, растеряно покрутила головой, после чего, не говоря ни слова, резко захлопнула окошко.
В первый момент Юрий Николаевич даже как-то опешил от неожиданности, тем более что захлопнувшееся окошко чуть не разбило ему физиономию. Он никак не ожидал от такой симпатичной девушки такого выпада: испугать он ее ничем не мог, побалагурить с ней он еще только-только собирался, так что обидеть тоже не мог… Оправившись от шока, он стал тихонечко скрестись в окошко, приговаривая:
- Девушка, а девушка! Чего Вы испугались? Я ведь не кусаюсь! И вообще я хороший! Зачем Вы окошко-то закрыли? Мне мои документы еще пригодятся! Может, отдадите их мне?
Но девушка не отвечала. И вообще за дверью послышалось какое-то легкое движение, после чего прозвучал ее приглушенный шепот, обращенный явно не к посетителю:
- Товарищ старшина, товарищ старшина!
Юрий Николаевич догадался, что она, видимо, обращается к дежурному, чье мирное посапывание доносилось из-за задернутой шторки, которую Логвиненко отметил боковым зрением, заглядывая в окошко.
- Ну, чего тебе? – После нескольких ее попыток раздался в ответ недовольный голос.
- Товарищи старшина! Там человек какой-то странный и подозрительный пришел!!! – Прошептала девушка. Не поняв, что же странного и подозрительного могла увидеть в нем эта барышня, Юрий Николаевич прислушался.
- А чего ему надо? - Все так же сонно спросил старшина.
- На учет стать хочет.
- И чего же в этом странного? - Недоумевал старшина. – Поставь ему штамп и не мешай мне спать!
- Да у него в документах ошибка!!! – Не унималась девушка.
- Что еще за ошибка? – Все еще не проснувшись и не выйдя из состояния прострации, спросил старшина.
- У него два звания перепутаны!!! – Заговорщицким шепотом продолжала вещать барышня.
- Как это? – Не понял старшина, кажется, начиная просыпаться.
- У него в документах написано: «капитан минус лейтенант»!!!
- Как это? – Опять не понял старшина. - Прямо так и написано?!
- Ну, капитан, МИНУС (черточкой), лейтенант! А ведь это же неправильно, - таких званий не бывает. Бывает или капитан, или лейтенант, – продолжала таинственно-испуганно шептать девушка.
- А форма на нем какая? – С вновь появившимися безразличными нотками спросил старшина.
- Че-орная!!! – С выражением ужаса и весьма эффектным ударением на первом слоге чуть ли не прошипела девушка.
- А-а-а! Это флотский. У них все бывает! – Резюмировал старшина, видимо, прослуживший уже не один год и видавший и не такое.
07.03.06.