Она никогда не приходит вовремя. И мне это нравится. Что-то приятное есть в этом ожидании: волнение, легкое и нежное, как ее волосы, задор, яркий, как ее глаза, томление, похожее на ее губы. Она неспешно открывает дверь своим ключом и кричит: «Гарик, я пришла!» Она знает, что я ее жду, не свожу взгляда с двери и лишь только, заслышав звуки открывающихся створок лифта, спешу к дивану и делаю вид, что чрезвычайно занят просмотром футбола или последними новостями. Она все понимает. Иногда мне кажется, что она понимает язык животных и когда видит на улице бездомную собачку обязательно купит ей в магазине парочку сосисок, но к сожалению, наверное и ее и собачки, взять к себе не может. Аллергия. Хотя порой пристраивает несчастных бездомных в хорошие, знакомые руки и потом, неотрывно следит за их новой жизнью. Иногда она настолько внимательна к каким-то незначительным событиям, что мне кажется она хочет написать диссертацию на тему: «Влияния мелочи на жизнь простого обывателя». А иногда она бывает рассеянно задумчива. Она садится напротив меня в кресло и спрашивает: «Гарик, неужели тебе со мной интересно»? В эти моменты я становлюсь безумцем, я готов падать перед ней на колени, целовать бледные руки, овальные ноготки, придерживать за талию, повторяя: «Я люблю тебя!» Я готов дуть на ее волосы, и чувствовать себя ветерков, несущим ценнейшее перышко, готов целовать в нос, в ушко, готов шептать тысячи идиотских слов, на которые только способен безумный влюбленный.
Но она снова встает и идет в прихожую, мне хочется ползти за ней и умолять ее задержатся еще на немного, клясться, что не прикоснусь и ничего не потребую, просто буду млеть от возможности любоваться ею еще хотя бы минуту. Но знаю, что нельзя. Я даже не выхожу вслед за ней в коридор. Она молча одевается и закрывает дверь своим ключом. Легкие, еле слышные шаги по ступенькам, всегда прямая, гордая осанка. Она похожа на маленькую лань с такими огромными, всегда удивленными глазами в обрамлении пушистых ресниц. Хлопает дверь подъезда. И только тут я позволяю себе вскочить, подбежать к окну и проводить взглядом ее точеную фигурку, темно-вишневое пальто, зонтик, который она так деликатно несет в руке. Она выделается из толпы. Кажется, что смотрю черно-белый фильм, в который по недоразумению затесалось цветное пятно. Она идет аккуратно, будто боясь сделать больно почве под ногами, идет неспешно, будто плывет в дымке. Плывет и… Растворяется вдалеке, оставляя надежду и веру в завтрашний день.