О том, как женятся гусары.
Коль гусар решил жениться –
Значит, женится гусар.
Стройтесь в очередь, девицы,
Продвигайте свой пиар
И прошу Вас - не скупится –
Не жалейте Ваших чар.
Раз гусар решил жениться –
Значит – женится гусар.
После окончания ЛГИ славного, попал я по распределению в один научно – исследовательский институт. Вообще-то, хотелось на Чукотку распределится, да Толстый Витька отговорил, мол, зачем торопится, на Чукотку уехать – всегда успеется, а в НИИ этом знаний каких никаких дополнительных поднабраться можно, – не помешает.
Попал я по распределению в Лабораторию, что проектированием новых современных буровых коронок занималась. Полезное дело. И как-то пошло у меня сразу – уже через год на своей теме сидел, из мнс-ов в простые научные сотрудники был переведён, – карьера головокружительная для тех лет.
Испытания новых коронок буровых на Украине происходили, под городом Допрополье.
Испытания эти – выгодное дело, для того, кто понимает. И Институт оклад плюс «полевые» платит, и в местной партии геолого-разведывательной бурильщиком можно устроиться на этот период – по второй Трудовой Книжке, конечно.
И по правде жизни всё нормально получается – лично, а не по бумажкам каким, не понаслышке – коронки, тобой же разработанные, испытываешь.
Можно было, конечно, бурильщиком и не устраиваться, баклуши в общаге бить, раз в неделю буровые посещая. Да опасное это дело – спиться запросто можно, лучше уж на буровой пахать, деньги, опять же, дополнительные, пригодятся.
Приезжаю как-то со смены – на вахте телеграмма лежит – бабушка умерла.
Объяснил всё мужикам, замену себе срочно нашёл, первым же рейсом из Донецка в Ленинград вылетел.
Похоронили бабушку – светлая ей память, в квартире нашей с родственниками немногочисленными на поминки собрались. Выпили - за упокой души, на кухню перекурить вышли.
И тётушка моя двоюродная, которую и видел я только пару раз – в далёком детстве, вдруг спрашивает, как бы между делом:
- А что это я девушки тут не вижу? Нет вовсе? А что так?
Объясняю, что на девушек тех время драгоценное тратить необходимо – ухаживания, театры всякие разные, то-сё. А времени свободного у меня и нет совсем – работа, командировки, рыбалки, футбол. Опять таки, на всех этих мероприятиях вышеперечисленных, и с девушками дефицит наблюдается, даже и знакомиться то – не с кем, практически. А жениться то я готов – было бы на ком.
Задумалась о чём-то тётушка, да и говорит:
- У тебя же день рождение месяца через два вроде? Здесь будешь отмечать? Вот и ладушки! А к тебе в этот день пару-тройку девчонок с работы своей подошлю. Нормальные девицы, симпатичные, достойные во всех отношениях – рекомендую. К одной особенно присмотрись.
- А как же я эту особенную из трёх то определю? - Спрашиваю у тёти вежливо.
- Как? – Тётушка на пару секунд задумывается, - А эта чуть-чуть пополнее подружек своих будет. Вот к ней и бей клинья с усердием.
Прошли два месяца эти. Собрались мы с ребятами у меня – день рождение праздновать.
Гарик пришёл, да два Серёги – соседи, друзья ещё школьных лет – до пятого класса в одну школу ходили.
А про тот разговор я и забыл совсем, стол то самый обычный собрали – без разносолов всяких - портвейн «Агдам», водочка, помидоры-огурцы, консервы разные, картошка варёная, – джентльменский набор того времени.
А тут вдруг – звонок в дверь. Открываю, а там три девицы по-праздничному разодетые, с букетом цветов. Вспомнил я тут же про тётино обещание, цветы взял, девушек вежливо войти пригласил:
- Проходите, - говорю, - Девчонки, раздевайтесь.
- Прямо так-таки и сразу – раздевайтесь? – Засмущались девчонки.
Я и забыл, что лето на дворе. Неудобно как-то вышло.
Но, ничего, пошутили ещё о том, о сём, познакомились, выпили, – нормально всё, в общем, – сгладилась неловкость сама собой.
А я всё сижу, девиц рассматриваю – никак не могу определить, а какая из них «пополнее других будет», – все одинаковые по комплекции, вроде. Ну, думаю, тут без танцев не обойтись. Завели магнитофон «Весна», потанцевал я со всеми девушками по пару раз – тогда только и определился. Вот эту берём, Светой зовут, – красивое имя, и, что характерно, – редкое.
И как тётя учила – стал клинья бить усердно. Гарик тоже себе объект ухаживания выбрал – блондиночку задумчивую.
Прощаясь, пригласили девушек на следующий день в кино, после похода в кино – на рыбалку, после рыбалки – сразу в ЗАГС, а что время понапрасну тянуть, собственно говоря? Девицы поломались для приличия недельку-другую, да и согласились.
И надо же, Гарик со своей блондинкой опередили нас – на два дня раньше заявление подали, обидно даже.
В те времена с момента подачи заявления до регистрации брака нужно было целый месяц ждать.
Невесты, меж тем, времени зря не теряли, сперва нашим культурным образованием занялись тщательно – театры там всякие, музеи, ансамбли модные: ДДТ, «Алиса», бит-квартет «Секрет».
А меня ещё жена будущая и приодела знатно – костюм, галстук, ботинки импортные, дефицитные – «Salamander» называются.
Гарикову свадьбу в ресторане «Севан» играли. Ребята со всей страны съехались, Михась у Гарика свидетелем, а со стороны невесты – моя невеста, Светлана.
За стол сели, молодых поздравили, то-сё. И вдруг, в разгар веселья, тамада – бабища здоровенная и глупая, новый тост провозглашает:
- А теперь, горько - свидетелям!
Тишина такая нехорошая над столом повисла, а Михась – свидетель недоделанный, под моим взглядом, и вовсе за широкую спину жениха спрятался – как бы чего тяжёлого в глаз не прилетело.
- Вы, тётенька-тамада, на, тост то этот отмените, на, пожалуйста, - просит Михась.
А тамада-то уже видно подпила немного, в тему не въезжает совсем.
- С чего это вдруг? – Спрашивает, - И не подумаю даже. На всех свадьбах это самый любимый тост. – И снова, - Горько – свидетелям!!!
Тут уж все гости на неё зашикали, уймись, мол, дура, скандал с дракой не накликай, всем достанется.
Расстроилась тамада, да и напилась до изумления полного, впятером потом тело бесчувственное в машину грузили.
Но крепкой тётка оказалась, уже в салоне автомобиля, глаз не открывая, процитировала всё-таки гадкий стишок:
Секс приходит и уходит,
И вокруг – пустыня вновь.
Как мне все-таки противна
Та случайная любовь.
И печально всё фатально,
И без близости нельзя….
А поможет Вам, канальи,
Только крепкая семья.
А у Михася, похоже, всё же были какие-то намерения неправильные. Стал он очередную бутылку с шампанским открывать, пробка то сначала в потолок попала, затем в тарелку пустую отскочила, а оттуда – прямо Мишке в глаз, синяк нешуточный образовался.
Бог то он – не фраер, и шельму завсегда распознает.
В конце ещё и невесту украсть задумали, обычай дурацкий, тоже мне.
Только до вестибюля довести успели. Гарик то это засёк, да и спасать ломанулся – прямо через дверь стеклянную. Дверь – вдребезги, а Гарику – хоть бы хны, даже не поцарапался, – знай наших!
И моя свадьба нормально прошла, в кабаке интуристовском. Помните – у Максима Леонидова?
Официанты из «Садко» спокойно едут домой,
И в их багажниках трясутся рюкзаки со жратвой.
Они не курят натощак
И за плечами у них филфак,
И даже ГИТИС…
Вот в этом самом «Садко» свадьбу и сыграли.
Официанты, действительно, лощёные, угодливые, стелятся перед клиентом.
Противно даже – так бы и дал в морду.
И ещё дедушка туалетный всех поразил неприятно. Заходишь, по нужде какой, в сортир – а там старикан бравый стоит, в форме военной парадного образца, колонка орденская – до пупа будет, отдельно, на лацкане пиджака – два ордена Красной Звезды.
Дедок тот перед каждым посетителем кабинку вежливо распахивает, туалетной бумаги рулончик – на всякий случай – предлагает.
Гадость какая.
Иностранцы гнусно так ухмыляются, уроды.
А в ресторане том было два зала, один, большой – для гостей заграничных, а второй, поменьше – для простой, отечественной публики.
В нашем зале – музыка магнитофонная – мелодии и ритмы эстрады зарубежной, а в зале для иностранцев – музыка живая – целый оркестр русских народных инструментов, одних только ложечников человек пять.
К концу вечера замечаю – большинство иностранцев в наш зал переместилось, – танцуют – дергаются под музыку привычную, а наши – наоборот – в большом зале русские народные песни слушают, да при этом ещё и плачут – пьяными слезами.
А мы с женой улучили минутку, в сторонку отошли, конверты дарёные вскрыли, деньги сосчитали – как раз хватило, чтобы с долгами рассчитаться. А на какие деньги, как вы думаете, мы в этом самом «Садко» гуляли? На заёмные, в основном.
В конце вечера Михась с Банкиным всё же учудили – подрались таки с парочкой иностранцев – насмехались те над нашим дедом туалетным – вот и получили по полной программе.
Генка потом мне бейсболку модную подарил – свой трофей, у козла заграничного отнятый.
Хорошая была бейсболка, много лет потом в ней на рыбалку ездил.
А года три назад выехал на утренней зорьке - рогатки проверять, а на одной из них щука сидит нехилая – килограмм на семь. Завозился что-то, повернулся неуклюже – лодка и перевернулась. Мне то что – выплыл, конечно, а кепка – утонула – жалко.
А с женой мы хорошо живём. Через два года после свадьбы дочка родилась – как и планировали, ещё через полтора – сынишка – тоже, в плановом порядке.
Большие уже оба – в институтах разных учатся.
Но – не в Горном. Не в чести сегодня профессии геологические.
Да и Горный Институт иной ныне – и не Институт вовсе – а Академия, или – даже, – Университет?
Два года назад собирались на встречу выпускников, по родным аудиториям прошлись.
Евроремонт кругом, блин недоперчённый! Телевизоры в коридорах стоят, по ним телеканал ТНТ «Дом –2» показывает, студенты современные, гамбургеры жадно поедая, за событиями этими наблюдают с интересом нешуточным.
Даже слов приличных не подобрать.
А в стенах, что аудитории учебные от коридоров отделяют, и вовсе – окошки широкие сделаны.
- А как же, на, теперь на задней парте в секу, или буру, на, например, дуться прикажите? – Возмущённо так, Михась вопрошает, - Сексотские, на, эти стёклышки, определённо. Не, в наши времена, на, свободы и этой как её – демократии, на, было больше гораздо.
Кто-то может спросить – а как же романтика, вздохи при луне, стихи любимой посвящённые? Да и стихи были, потом правда, после свадьбы уже и детей рождения – как признание правильности происшедшего:
Серые глаза моей любимой
За прозрачным, тоненьким стеклом –
Звёзды в вальсе медленном, старинном
Кружатся, сверкая серебром.
Кружатся и грустно пропадают
В облаках слоистых серой мгле –
Так снежинки крохотные тают
На горячей девичьей руке.
Тоненькая розовая нитка
На востоке, в тёмных небесах,
Теплится – как робкая улыбка
На карминных, маленьких губах.
Нежность волн зелёного прибоя –
Нежность плеч под блузкой голубой.
Песенку, рождённую весною,
Напевает ветер молодой.
А поёт он о капризах светлых,
О причудах, коим нет конца.
Месяц в небе бледный, чуть заметный –
Словно абрис милого лица.
А над ним, без устали кружа,
Словно убегая от погони,
Носятся два маленьких стрижа –
Тонкие, взлетающие брови.
Имя нежное, что прочих всех нежней,
Также как и я в тебя влюблённый,
Просвистал бродяга соловей
И замолк, тем звуком поражённый.
Новый день спускается на землю.
Тишина купается в реке.
Не дыша, Вселенная вся внемлет
Этому рассвету о тебе…….