В начале осени меня попросили написать нечто вроде биогра¬фического очерка об актере Флор-Мелани, скандальная история кото¬рого произвела настоящую революцию в конце прошлого века.
Флор-Мелани - кумир эпохи постмушкетерства, актер соединив¬ший в себе необыкновенной силы драматический талант и пластич¬ность гимнаста, жокей, акробат, отчаянный фехтовальщик и оракул. Да, маг и оракул, как окрестила его пресса: «Флор-Мелани умел найти сокровенный и единственно подлинный смысл в обыденной фразе, сделав ее магической формулой». - Писала популярная в то время газета «Свидетель» - «…Это на его спектаклях женщины падали в обмо¬рок и все без исключения были рады пойти за ним хоть в ад».
Пожиратель сердец, он нарекался два раза «Королем любви», по-нашему «мужчиной года».
- Летом драконьего цикла (по японскому календарю) Флор-Мелани исполнял свою последнюю роль Арлекина в одноименном спектакле, и, согласно задумке во время поединка с картонными паяцами, зацеплялся шпагой за облако и улетал в гости к господу Богу. Которого до этого момента он лихо высмеивал в семи картинах. Но в тот день Арлекину было не суждено вернуться на землю живым, лопнувшая страховочная веревка лучше, чем кто-либо, подтвердила мысль о том, что все когда-либо заканчивается.
Вздох толпы, женс¬кий крик, удар. Кто мог подумать, что с этого момента и начнется чертовщина, с которой по сей день, будут связывать имя Флор-Мелани.
Бездыханное, окровавленное тело с плачем было отправлено в городской морг, именитые враги сулили похороны царя Соломона, когда пришло известие перевернувшее и повергнувшее в ужас и стыд толпы поклонников. Дело в том, что когда Флор-Мелани раздели, он оказался женщиной!
И пока сильные мира, не веря своим глазам, взирали на останки бедной девушки, в городскую управу одна за другой явились вдова критика Гариба и девица Винь-Конь-Тэ утверж¬давшие, что беременны от покойного.
Разразившийся скандал не хотел знать границ, и табелей о рангах. Флор-Мелани дважды называли «Королем любви” и он вошел в школьные учебники и программы вузов. От чего прогорели сразу несколько фирм делавших деньги на его бешеной популярности.
Моему отцу - известному в то время журналисту повезло оказаться одним из первых в деле разоблачения, получившее имя «Двуликий Янус», поэтому именно мне спустя двадцать лет поручили осветить этот вопрос. Поначалу задание редакции представлялось до невероятности простым - но что нового можно сказать о сверх мощной звезде, о соборе святого Петра или собственной жене, с которой прожил четверть века? Но, рассматривая материалы, я невольно пришел к мысли, что до сих пор, никто подлинно не интересовался жизнью таинственной амазонки, ограничиваясь подробностями скандала.
Меж тем в истории Флор-Мелани было полно противоречий и просто неясностей. Так из воспомина¬ний билетера Годэнского следует, что Флор-Мелани в шесть лет полу¬чил серьезную травму позвоночника, после чего он якобы, панически боялся высоты - что противоречит выбору его дальнейшей профессии. Известно так же, что Флор-Мелани добивался буквального подчинения мизансцене, и однажды покинул сцену во время спектакля, только из-за того, что молодая актриса появилась не через правую, а че¬рез левую кулису. Что, однако, не мешало ему самому импровизировать в сцене у Нильской башни в спектакле “Гематитовый воин”. Журналистский поиск моего отца неожиданно вывел на мало известную циркачку Мелани, которая и была кумиром эпохи постмушкетерства Флор-Мелани. Все газеты публиковали портрет Флop-Мeлани и Мелани-Флор, как ее позже окрестили, но остается загадкой, как девушка могла совместить два таких хлопотных дела, тем более что из ее дневника следует: «Пятого августа года кота. Сидела целый день с дочкой Валантэ». В то время как Флор-Мелани обедал у губернатора, о чем остались газетные сообщения. Вопрос.
Рассчитывая откопать новую информацию, я направился в пригород Отверженных, где находился бывший дом Флор-Мелани.
Уже за вторым поворотом после озера Грез, я увидел невзрач¬ный, совершенно плоский одноэтажный дом. Известно, что Флор ни когда не жил в строениях, в которых насчитывалось больше одного этажа т.к. считал, что рано или поздно может возникнуть необходи¬мость подняться выше, тогда как в подобных строениях такой оплош¬ности не предвидится.
Честно говоря, не понятно, почему вкусы преж¬него владельца диктовали стиль жизни нового, и за двадцать лет во внешней планировке дома ни чего не изменилось.
Мне открыл не высокий, бородатый мужчина лет пятидесяти, по видимому грек.
- Здравствуйте. - Я представился, - при моих последних словах хозяин застыл на месте, уставившись куда-то мимо меня. - Я хотел бы поговорить с вами о Флор-Мелани, - черты лица незнакомца явст¬венно выдавали родственное сходство.
- Что вы хотите?
- Я собираю сведения о жизни Мелани, и о причинах такого странно¬го выбора.
- Вы любитель клубнички? Лесбус, изменение пола? Это вас инте¬ресует?
- Не так. Видите ли, до сих пор слишком много внимания уделялось смерти Мелани, и последующему скандалу, я же хочу написать о том, кем на самом деле была Мелани. Материалов об этом почти нет, да и те кишат противоречиями.
- Но подобным положением дел, если не ошибаюсь, мы обязаны вашему родственнику.
- Это был мой отец.
- А если то, что я скажу вам, напрочь опровергнет его версию?
- Я напишу то, что посчитаю наиболее вероятным. Мне нужна, правда.
- Вы ищите сенсацию? А что если ее нет?
- И уже сказал.
- И вы ручаетесь, что передадите наш разговор в точности?
- Да.
Он кивнул в глубь дома. И вскоре мы оказались в небольшой комнате. Опираясь на очень красивую, резную палку, хозяин достал с полки кувшин с вином, пару стаканов и хлеб.
- Вы заметили явные не состыковки и неточности, изобилующие в свиде¬тельствах о Флор-Мелани. И естественно, пытались представить, что же это за странный ... субъект? - движения хозяина были почти авто¬матичны и очень точны.
- Да. Но... люди искусства, я думал... можно ли подходить к ним с мерками обыкновенного, среднего человека...
- Соединяли несоединимое. Так я и думал. А что вы скажите, если все было проще. Ну, например, летом двадцатого июня в год быка не замужняя Катрин Пиньете разрешилась от бремени двумя близнецами мальчиком и девочкой.
- Как в индийском фильме, - неожиданно подумалось - опять двад¬цать пять, история Флор-Мелани обернется мелодрамой.
- Сведения о рождении находятся в мэрии этого города, отец до сих нор не известен. Катрин работала белошвейкой, но вскоре после рожде¬ния двойни потеряла работу и спустя три года отдала детей в цирк господина Носельроди, где дети участвовали в аттракционе «Летающий мальчик». Сам маэстро пользовался ошеломляющим сходством детей заменяя одного другим во время представления. Кстати, итальянский цирк ездил из города в город и аттракцион «Летающий мальчик» был популярен, вы легко найдете людей помнящих его.
Я дал знак продолжать.
- В шесть лет мальчик получил тяжелейшую травму позво¬ночника, и год пролежал почти полностью парализованный. Девочка осталась в цирке, занималась верховой ездой, танцами и акробатикой. Её брат учился ходить и говорить заново. Но в результате несчаст¬ного случая он панически боялся высоты, и с каждым днем терял
зрение. На деньги, которые высылал ему добрый Носельроди, он брал уроки у лучших драматических актеров и в шестнадцать лет решил поступать в Классический театр.
Но как быть, красивой внешности и четкой дикции не достаточно, на сценах идут драмы Дюма и Макке и от молодых людей, желающих достичь каких-нибудь высот на этом поприще, требуются навыки в фехтовании и кулачном бою, танцах и даже акробатике. Вот тут-то возникает Мелани. Брат и сестра вдвоем составляют Флор-Мелани.
Молодой актер зачислен в труппу и вскоре дебютирует в «Бешеных страстях» играя комическую роль слуги. На спектакле подвыпивший актер Бруно Тэн, славившийся точностью удара, желает напугать подслеповатого мальчика, встречая, однако, жестокий отпор. С того дня слава уже не оставляет Флор-Мелани.
- Но позвольте, - перебил я, - куда, по-вашему, должна была пря¬таться Мелани, что до последнего момента о ней никто не знал? И потом сохранились же свидетели видевшие ее в то же время в цирке.
- Нет ничего проще, спрятать человека, тем более женщину в театре, если кто-то и видел, как она выходила из грим уборной Флор-Мелани, то не обращали на нее никакого внимания, считая любовницей актера. Темная вуаль, столь естественная у куртизанок и замужних женщин, являвшихся на свидания тайком, и светлый, вы помните - артистки цирка не имели право менять установленный оттенок принятого эта¬лона. Кому могло придти в голову, искать под всем этим тонкие, известные всему миру, греческие черты Флор-Мелани, его черные волосы? Потом, как вы, верно, изволили заметить, она продолжала рабо¬тать в цирке, являясь на репетиции трюков и непосредственно спектакли.
- Хорошо. Но вернемся к трагедии - в кульминационный момент спектакля, сестра гибнет, куда же делся брат? Почему он не заявил о себе?
- Брат, - хозяин налил себе вина. Мы некоторое время молчали, - как вы думаете, - наконец, произнес он,- что должен чувствовать человек потерявший свое второе «я», не просто сестру, с которой он мало разлучался с момента рождения, а с половиной его самого. Вместе с Мелани пропадало активное звено Флор-Мелани, без кото¬рого любимый герой терял львиную долю своей сущности. Он был как мертвый. Когда сестру увозили в морг, он прятался за старыми декорациями.
В полной темноте, среди мертвых масок королей и паяцев. Потом он расслышал едва уловимый звук, и тут мысли и чувства вновь ожили в нем. Он понял, что вот-вот будет обнаружен и раскрыт. Перебираясь через набросанные манекены, Флор-Мелани дополз, наконец, до выхода, свежий, сырой воздух тронул его лицо. Но вокруг не было ни огонька, даже на будке кассы не горел дежурный свет, слух никогда до этого не подводивший актера, играл сегодня злые шутки, и хотя вокруг Флор-Мелани простиралась глухая ночь, звуки улицы, грохот дверей баров, шуршание юбок шлюх говорили о начале вечера. Флор-Мелани ослеп.
- Но позвольте, - я искал и не мог найти больше возражений, все было просто, и к тому же, правда. Я бездумно сжимал резную трость, словно ища в ней силы.
- Он не мог уже стать прежним Флор-Мелани, в тот день вместе с сестрой разбился он сам, - рассказчик медленно закурил, потом пружинно разогнулся, привычно скользнув рукой по столу, и не нащупав трости, потерял равновесие и чуть было не упал. Я вскочил поддержать его, и на какой-то момент заглянул в глаза - Флор-Мелани был совершен¬но слеп.