мысли о тщетности

Лимбо Лимбо
Мне очень нравится мультик про черепаху и классическую музыку. Вернее, не так. Мне очень нравится мультик с классической музыкой про черепаху. Или? Да, да, да, мне очень нравится Вивальди, а его музыка очень хорошо ложится на мультик, где всё время не вовремя выходит из своего дома грустная черепаха. . . а время идёт, а время брызжет кислым соком, а время летит на всех парусах. . . . Я зеваю широко, томно прикрываю глаза и верчу в голове картинку с черепахой. Бедненькая, бедненькая черепашечка. С чёрными и печальными глазами.

Я открываю окно, вдыхаю солнечный воздух, щурюсь, снова думаю про черепаху и никак не могу избавиться от мыслей о тщетности. Колесо моей жизни столько раз оборачивается по кругу, столько раз повторяется, столько раз рисует те самые же узоры. . . только дороги разные. Или лучше будет по одному маршруту?.. Лужи внизу высохли. Это почти лето, если нарочно не замечать снега. Мой друг мне говорит «солнешный день» вместо «добрый», чтобы я улыбалась чаще. Я редко улыбаюсь. При чужих. При чужих я улыбку наклеиваю. А потом выгляжу такой «милой». «Милая» - это не моё слово. Это чужое, потому что «милых» не бывает. Бывают хорошие и не очень. А милые – это пустота. Так вот, мой друг говорит «солнешный» с этим мягким «ш», и за это я люблю его шипящие губы.
Весна вонзает в горло ножик, а её маленькие пальчики катаются по волосам, шевелят их и затекают в ложбинку у шеи. . . протирают горячую кровь, которую греет солнышко. Я улыбаюсь. Это всё мне как-нибудь приснится, уверена.

Сегодня я никуда не пойду и проживу это утро, отключив телефон. Я прожую этот день, калякая на ватмане кошку Сашу. Её никто давно не видел, но я знаю, что раз она мне снится, то она про меня помнит. Как хорошо, когда о тебе помнят без телефонного номера!

Я кое-что поняла. Я слишком долго бежала от тебя, чтобы понять, что мне надо всего лишь поверить себе и сделать шаг навстречу. Да? Нет? Я запуталась в собственных капканах. . . у тебя серые глаза, в которых хочется тонуть. Столько боли было, когда надо было топиться. А теперь – по собственной воле? Пожалуйста.