Авантюрно сентиментальный роман
«Братство Че»
Книга первая
«Карибская эскапада»
Глава двадцать первая.
Победа!!!!!
Сутки, практически, ещё по штреку Драконьему шли, даже привал с полноценным пятичасовым сном сделать пришлось – правда, учитывая необходимость выставления караулов, чистого сна на брата часа по три всего и досталось.
Отмахали после привала ещё километров десять – запах неприятный в носы ударил. Тротиловый запах, устойчивый, такой на месте взрывов сильных бывает, ещё – в местах боёв затяжных.
Пошли вперёд, с ещё большими предосторожностями.
Запах всё сильнее и сильнее. Вот впереди какое-то пятно замаячило – тёмное, но с металлическим отливом. Подошли вплотную – вот он конец пути, или, вернее, тупик.
Перегорожен штрек стеной, выложенной, такое впечатление, из металлических тёмных кирпичей. Дверь имеется – двухстворчатая, обычных размеров, разве что, высокая достаточно – метра три с половиной будет. Посредине двери – уже привычная нашлёпка со стандартным замком-гнездом, только по обе стороны от нашлёпки, сантиметрах в двадцати, в дверном металле отпечатки человеческих ладоней выдавлены. Плохо это – очень уж на внеплановую секретку похоже, в смысле – на пароль дополнительный.
- Откуда же здесь запах этот? Кто чего взрывал? – Джедди спрашивает.
- Надо думать, - отвечаю, - Это с той стороны кладки, люди Брауна, очевидно, со второго горизонта пройти пытались. Давай-ка, братец, попробуй смотровое окошко открыть.
В очередной раз Джедди медальон с шеи снял, нужной стороной в замок вставил.
Привычный уже звон мелодичный, вот оно – окошко, смотри – сколько хочешь.
Смотреть, впрочем, особо и не на что было: такой же штрек, что и по нашу сторону, только стены почерневшие, местами – куски породы из стен вывалены, и рельсы - вздыбленные и изогнутые, словно волна морская. Да, видимо, профессорские ребятки взрывчатки не жалели, только не получилось у них ничего, устояла древняя стена.
С одной стороны, это хорошо – боестолкновение отсрочено. А, с другой? Если им не удалось эту преграду пройти, то почему – у нас это получиться?
Правда у нас Огнин имеется, но вот эти два отпечатка ладоней человеческих – с ними то что?
- Ладно, - говорю, - Попытайся, Джедди, открыть эту дверку, попытка – не пытка.
Вынул парнишка медальон из замка, перевернул, заново вставил, ничего с дверью не произошло.
- Странно это, - Джедди произносит задумчиво, - Огнин полностью в гнездо вошёл, штырьки с выемками совпали. Не иначе – всё дело в отпечатках ладоней этих, в них – подвох.
Ладно, остальных дождёмся, вдруг, что и придумается.
Очередного вестового к главным силам отправили, лагерь обустраивать начали.
Часов через семь и остальные начали прибывать, нагружённые скарбом походным «по самое не могу»: идти налегке – это прерогатива передового отряда, разведчиков – то бишь, они за это – головой своей рискуют, а тем, кто следом идёт, по пути уже безопасному, миссия шерпов достаётся, в соответствии с канонами философии военной…..
- А гномы то где? – У Лёхи спрашиваю. Неужто их – в расход определили? Славные ведь такие, раритеты ходячие…
- Да нет, - приятель смеётся, - Отпустили, конечно, что мы – звери убогие?
Ну, оно и ладно, сразу на душе как-то теплее стало….
Грузы, доставленные в заведённом порядке заскладировали, передохнули, перекусили наспех, на очередной «Совет Старейшин» собрались – перед дверью запертой.
Айна отпечатки ладоней осмотрела внимательно, и сообщает:
- Вот это – отпечаток левой мужской ладони, а тот – женской, тоже – левой. Судя по размерам, обычным людям принадлежат. Так что – надо пробовать. Пусть Джедди Огнин в замок вставит, а мы, все по очереди, ладошки свои с отпечатками сверим.
- Молодец ты у меня, - Лёха скупо улыбается, - Только шансов у нас ноль, и намного меньше. Отпечаткам тем – несколько тысяч лет, с чего это им с нашими ладонями совпадать? Не бывает чудес на свете, не бывает, это я тебе как старый диверсант говорю, всякого в жизни повидавший!
- Не бывает, говоришь? - Айна ласково так спрашивает, пальчиком по Лёхиной щеке проводя, - А вот мы с тобой встретились – разве это не чудо? Ты – русский, я – чиго. Много у нас было шансов встретиться? Молчишь, диверсант недоверчивый?
Лёха и молчал, восхищённо на Айну уставившись.
Лирика – сплошная, мелодраматическая….
Вставил Джедди медальон в гнездо, Леха с Айной свои ладони в металлические отпечатки вставили – ничего и не произошло, отошли в сторону, Лёха усмехаясь сквозь зубы, Айна – слезу неловко смахивая.
Джек Негро с Нуру попробовали – тот же результат.
Да, думаю, взрослые люди, битые перебитые, а таким детством занимаемся, мать его!
Не успел я эти свои мысли вслух высказать: Мари с Берндом свои ладони в отпечатки дружно поместили – дверь и открылась, совершенно бесшумно!
Не бывает чудес на свете? Ну-ну……
Радость всеобщая, понятное дело, только Айна вот – как-то странно на Бернда с Мари поглядывает, с жалостью.
Поинтересовался – с чего это?
- Сама не знаю, - Айна шепчет, - Предчувствия просто – серые какие-то, не спроста – совпадения эти, ох, не спроста. Легенда просто получается, а большинство легенд – грустный конец имеют, по крайней мере – для Главных Героев….
В этот раз на разведку втроем пошли: я, Лёха и Айна.
Первые сто метров с трудом пробирались через каменные завалы, после взрыва образовавшиеся – судя по всему, килограмм двести тротила тут ребятишки рванули.
Дальше уже нормально пошли, скорым шагом. Так спешили, что чуть в провал не попадали, еле успели остановиться.
Обрывается Драконий штрек, а оттуда, куда он обрывается, голоса человеческие слышны отчётливо.
- Эй, Джо! Давай – выгоняй этих бездельников на работу, всех – выгоняй! Будут, понимаешь, под больных косить, всех поднимай. Если что – кнута им!
- Не учи учёного, Билли, как с кнутом управляться – я любому фору дам….
Громкие щелчки, предположительно – упомянутого кнута, ругань, протяжные вскрики и стоны.
Выглядываю осторожно: так и есть, вышли все-таки ко второй шахте, теперь и до поверхности – рукой подать. Вон брауноские прихвостни-надсмоторщики несчастных чиго на работу гонят – человек двадцать с кирками и лопатами в руках, все измождённые, в лохмотьях грязных.
Сзади шум негромкий, возня. Я даже оборачиваться не стал – итак ясно, что это Айна, соплеменников своих угнетённых узрев, за Калашников схватилась, дабы надсмотрщиков в Край Вечных Снов отправить, да Лёха успел пресечь это дело, сейчас, небось, автомат у своей суженной отнимает.
Внизу, тем временем, более интересные вещи происходить стали: зуммер негромкий раздался, тот, кого Биллом звали, из кармана куртки трубку чёрную, громоздкую достал, явно - рация УКВ, не иначе.
- Да, да, слышу Вас, мистер Браун! – Кричит в трубку надсадно, - Конечно управимся! Да, ровно через двое суток – помню! Весь груз упакуем, оба вертолёта вызывайте, боюсь – и не влезет всё, часть здесь оставим. Всё – наверх поднимать? Да, без вопросов – всё и поднимем. Пришлите взбадривающего чего, эти чиго – совсем дохлыми стали. Ну, не знаю, химии какой, или – травки. Вам виднее, вы же у нас в медицине понимаете. Ну, мяса свежего, если есть, конечно, надоела эта тушёная кенгурятина – до тошноты. Ага, ага, спасибо! Хорошо, до связи! Кью привет от меня передавайте! Всё - Роджер!
Лёха знаками показывает: мол, давайте на выход двигать, нечего пока тут больше делать.
Потихонечку обратно вернулись, дверь заветную закрыли на всякий случай, причём для этого ладони в отпечатки вставлять не пришлось, Джедди только Огнин из гнезда вынул, щелчок раздался – словно язычок замка выскочил.
Я тут же всем остальным об увиденном и услышанном рассказывать стал, а Айна с Лёхой молча взглядами меряются – надо же, первое разногласие семейное наметилось!
Как бы там ни было, Айна первая не выдержала – глаза в сторону отвела, и говорит негромко:
- Извини, Алекс! Забыла я про эту вашу «дисциплину». Непривычно мне это, столько лет сама по себе – решения принимала. Но, я же стараюсь?
И смотрит на Лёху – глазами преданной собаки, не моргая.
- Да ладно, чего уж там, - Лёха от этого взгляда даже засмущался, - Проехали. Иди ко мне – поцелую!
И, понятное дело, давай нежности свои разводить, как влюблённым и полагается, даже покашлять громко пришлось, дабы парочку эту на лад рабочий настроить.
- Ну, примерно такие расклады, - Лёха излагает, - Времени у нас – двое суток, точнее – на два часа меньше, чем двое. Сейчас мы с Айной перекусим, и обратно вернёмся – смотреть, слушать, у меня и диктофон с собой имеется – запишем чего. Зачем – запишем? Наивные вы, я всё-таки профессиональный диверсант – голосам других людей подражать могу. Запишем этого Билла, проанализирую его лексику, словечки любимые в памяти зафиксирую, акцент. Глядишь – потом по рации вместо него поговорю – комар носа не подточит, или москит, к примеру. Задача наша проста до омерзения: за час до начала назначенного подъёма на поверхность захватить их лагерь подземный, холуёв всех перебить, кроме Билла этого – его в качестве языка взять и выпотрошить, чиго тамошним объяснить всё – в плане счастья на них свалившегося, планы подредактировать, и вперёд – наверх, за орденами и славой! Кстати, мистер Негро, сколько человек у шахтного копра нас могут ждать, что у мистера Брауна на этот счёт принято?
- У этой второй шахты я и не был никогда, - Джек отвечает, - А около нашей всегда семеро находилось: один старший, и шестеро бойцов – две смены по три человека. Но на момент подъёма клети – все всегда на ногах были, в полной готовности боевой.
- Это несколько дело осложняет, - Лёха задумчиво бормочет, - Семеро – это много. Ладно, я под Билла загримируюсь, есть у меня в рюкзаке реквизит соответствующий, Айна, если волосы ей обрезать, за мальчишку-чиго запросто сойдёт, Мэлви – тоже боец, не могут те верхние – всех чиго в лицо знать, но – маловато троих будет. Что делать? А, понял: там же ещё ящики с грузом подниматься должны, это золотишко и артефакты сраные выбросим, а в ящиках Андреас с Берндом распложаться. Ладно – одной проблемой меньше.
- Хорошо, с этой частью плана – более-менее понятно, - уточняю, - а что потом, на поверхности уже, делать будем?
До чего же Лёха у нас быстротой принятия решений стратегических отличается – это что-то!
- Дальше всё просто, - глазом не моргнув, отвечает, - Организуем четыре мобильные боевые группы – по числу имеющихся в наличие толковых командиров, к числу коих отношу: себя – без ложной скромности, Андреаса, Бернда и Капитана Зорго. Задачу всем после поставлю, когда Билл, в плен захваченный, нам карту подробнейшую нарисует. Пока пусть Мэлви своих чиго по группам поровну распределит, с командирами будущими познакомит. Сам Мэлви – с Зорго идёт, Айна – со мной, пень ясный, Мари – с Берндом, Джек Негро и Нуру – с Андреасом. Если вопросов нет – все свободны, отдыхайте, тренируйтесь, оружие в порядок приводите!
Больше суток Лёха с Айной по ту сторону двери провели – подслушивали, подглядывали – разведку, короче, проводили.
Вернулись усталые, но довольные.
- Отлично всё, - Лёха заявляет, - У Билла в подчинение всего три бойца – семечки просто. И с чиго тамошними Айна контакт уже установила: выкрали одного дурика, что в сторонке ото всех животом маялся, объяснили всё подробненько, да и назад отпустили – остальных просвещать. Так что с той стороны тоже подсобят, или, по крайней мере, не помешают уж. Короче – всем четыре часа на последние приготовления, а там и выступаем, благословясь! Я мы пока с Айной – поспим немного, через два часа будите….
Первый этап операции без сучка и задоринки прошёл. Спустились втроём по верёвочной лесенке в гости к профессорским шахтёрам, тихонько к их лагерю подобрались, Лёха тут же Билла вырубил на время, связал, остальных троих мы с Айной ликвидировали – навсегда, как и было велено. Вернее, на мою долю только один противник достался, двух Айна укокошила в секунды считанные: ловка эта девчонка – ножи и мачете метать!
Лёха Биллу под нос пузырёк с какой-то гадостью поднёс, тот тут же в себя пришёл, головой затряс.
- Кто вы такие? – вопрошает, - Развяжите немедленно! Не знаете, с кем связались, да мистер Браун вас – на куски порвёт!
Вмазал ему Лёха пару раз, объяснил – что такое «Братство Че» и с чем едят его, укольчик какой-то, времени не теряя, ловко сделал, ещё вмазал разок – для ускорения процесса.
Через минуту Билл, развязанный уже, карту ловко рисовал на листе бумаги, заранее приготовленном, громко и старательно пояснения необходимые давая.
Тут и остальные силы подошли, расположились согласно диспозиции – вокруг своих командиров.
В урочное время и рация УКВ ожила, на связь Билла-неудачника вызывая.
- Да, слушаю сэр! – Лёха откликается голосом чужим, - У нас всё на мази – через пятнадцать минут можете клеть опускать! С первым грузом сам поднимусь, двоих чиго с собой прихвачу. Всего – за четыре приёма управимся – много груза набралось! Всё – присылайте машины! Три машины будет? Просто отлично! Кью – от меня привет! Роджер!
Бросил рацию в карман своей куртки, рукой на ящики деревянные указывает:
- Из двух самых больших – вываливайте всё на землю! Командиры групп – ко мне! Вот карта – три минуты на изучение!
Карта как карта: вот первая шахта, вот эта – где сейчас находимся, в трёх километрах – вертолётная площадка, ещё дальше – склады какие-то, опять – склады, а вот и гнездо злодейства – домики профессорские, тут – посты скрытые, здесь – растяжки сигнальные установленные, даже два минных поля имеются. Нормальная картинка такая, легко запоминающаяся.
- Значится так, - Лёха последние указания отдаёт, - Поднимаемся, дуриков у копра усмиряем, Андреас и Бернд – этим лесочком, под ноги глядя и растяжек сигнальных избегая, - к вертолётной площадке, подойти максимально близко и затаится. Времени у вас на всё про всё – минут тридцать-сорок, не больше. Я на первой машине, в фургонах – моя группа, люди Бернда и Андреаса. Как только до машин метров двести останется – поджигайте вертолёты, следом – гранат с пяток метните! Ясна задача? После этого ты, Андреас, со своей группой – к этим складам идёшь: нужное - с собой прихватить, ненужное – уничтожить по мере возможности. Ты, Бернд, к штабным домикам по этой тропе двигаешься, на этом пригорке – твоя исходная, далее по обстановке действуешь. Зорго! Ваша задача: штаб противника обойти, атаковать с этой горушки, вернее – нашуметь и напугать, пусть прямо на отряд Бернда отступают, под огонь автоматный! Я со своими – подчищаю за всеми вами, так сказать – прихожу на выручку в самый критический момент. Задачи всем ясны? Вопросы? Вот и ладушки! Всем – по местам! Да, главное, чуть не забыл – сантименты полностью отставить, и пленных – не брать! Слышишь, Бернд? Ты уже один раз благородство проявлял – хватит! Всех, Брауна включая, в расход!
И словно - пример подавая, разрядил в бедного Билла обойму пистолетную.
Да, как бы так оно – сурово…..
Трудности возникли в самый неожиданный момент: Айна ни за что не хотела расставаться со своими волосами, оказывается, что в племени чиго женщины вообще никогда не стригут волосы, вековые традиции, блин!
Пришлось Лёхе свой дар убеждения применить.
- Точно, ни одна женщина-чиго волосы никогда не укорачивала? – Голосом медовым спрашивает, - Так это и отлично! Ты же у меня – особенная! Ты же первая будешь – кто за белого человека, за меня, то есть, замуж выйдет, по всем правилам белых людей, официально! Понимаешь? Первая, кто уедет отсюда, за Океан, в Большой Мир! Понимаешь? И детей мне нарожаешь – сколько захочешь, и дети наши – полноправными людьми будут, с документами настоящими, впервые – для чиго! Понимаешь?
Уболтал, конечно, обкорнал под мальчишку, даже в зеркальце Айне посмотреться не дал, дела, мол, срочные, сатрап….
Сам – под Билла загримировался, для убедительности лицо сажей дополнительно измазав, – из под земли, всё же, поднимаемся, не должно подозрительным показаться….
Дальше трудно рассказывать, потому как прав Саня Бушков – легко долгие бои описывать, где траншеи, позиционные перемещения, всякие фланговые манёвры отвлекающие, а вот когда твои мобильные группы на противника нападают, который этого и не ждёт, то чего рассказывать, собственно? Напали и в труху всех покрошили?
Примерно так оно всё и было.
Загрузились в шахтную клеть, поднялись на поверхность.
- Привет, орлы! – Лёха-Билл вопит, - Рад вас всех видеть! Давайте, подмогите ящики вытащить: там платина сплошная нынче, самородная! Хотите посмотреть?
Конечно, хотят, как же, любопытно ведь – самородная платина!
Перебили всех, на раз-два-три, сугубо руками-ногами и оружием холодным – чтобы не шуметь.
Побежали с Берндом к площадке вертолётной, за лесными деревьями укрываясь, залегли метрах в сорока от двух вертолётов-красавцев американского производства, затаились.
Вот и машины загудели, приблизились, пора и начинать.
Первым делом по парочке самодельных «коктейлей Молотова» влепили, потом гранатами добавили, меня даже по макушке осколком шальным чиркнуло, кровь побежала – по затылку да за шиворот – щекотно….
Загорелись вертолёты – славно так, весело, только залечь успели – рванули, родимые, до небес самых. Есть – почин!
Дальше – тоже ничего особенного.
Я со своими отправился со складами разбираться: пожгли всё, повзрывали, из полезного – только пару «Стингеров» обнаружилось.
Далее по плану к штабным строениям двинулись.
Подходим, а там бой идёт. Трудно группе Зорго пришлось, брауноцы, подвох сразу заподозрили, на прорыв пошли – есть у Капитана потери, залегли – еле отбились.
Хорошо, Бернд на выручку подоспел, даже рукопашная небольшая случилась, но – в нашу пользу, вон труп Кью валятся на полянке.
Остатки сил противника, с Профессором во главе, в штабном домике укрылись, отстреливаются потихоньку. Домик то этот – непростым оказался, стены, похоже, внутри стальными листами проложены, не берут их пули, прям – бункер такой натуральный, затягивается штурм.
Тут «Стингеры» и пригодились, раз-два, с подошедшим Лёхой дуплетом, – и нет бункера, одни головешки дымятся, воздух горный нещадно портя….
Вот – и все дела, нечего больше рассказывать!
Победа!!! Победа???
Победа!!!! Однажды - отважно
Нас посетила – привычно….
И трубадуры важно
Оповестили мир:
Мол, нынче – у нас всё отлично,
Вокруг – спокойно и благостно,
Без этих дурацких выстрелов,
И – без звона рапир.
Не будет уже – как прежде!
Походы и битвы – в прошлом…..
Давно разбежались лошади,
Затупились клинки….
И прекрасные женщины,
В белых - как снег – одеждах,
Осыпают Героев цветами
С ног и до головы
Что ж приуныли, братцы?
Слава и деньги – в тягость?
Женские ласки – не в радость?
И тоска на душе?
Лишь желанье – подраться
Вместе с нами осталось,
Никуда - не девалось….
Даже неважно – с кем….
Может – уедем отсюда?
В те края – где сраженья,
Где бои и походы,
Да зелёный прибой…..
А Победа – она лишь тёща,
Совсем, причём, нелюбимая:
Погостили, любезная? И быстро – домой…
А Победа – лишь тёща,
Совсем, причём, нелюбимая:
Погостили, любезная? И быстро – домой…
Победа – однажды отважно
В наши стучится двери.
Мы Вас не ждали, мамаша!
Мы Вас не ждали - совсем!
Видите – двери заперты?
Знать – никого нету дома……
Вы пока погуляйте – по нежной и тёплой росе…..
Видите – двери заперты?
Знать – никого нету дома…..
Вы пока погуляйте – по нежной и тёплой росе…..
Глава двадцать вторая.
Она - умерла……
Победа – великое слово! Много в нём заключено, а для бойцов усталых, это слово – ещё и призыв к отдыху долгожданному, или, по крайней мере, - к передышке краткосрочно, где итоги – окончательные или промежуточные, подбить можно.
Расположились на полянке, напротив сгоревшего домика Профессора Брауна, потери подсчитали. Четверо чиго погибло. Джедди взрывом контужен – оглох на одно ухо, ходит, шатаясь. Раненых – половина отряда: у Зорго пуля в животе сидит – без сознанья бравый Капитан лежит, бредит, Нуру с головой забинтованной рядом с ним сидит, за руку держит, у Лёхи плечо прострелено, у Мэлви в бедре осколок гранаты, у остальных – разное, по мелочам. У меня только касательное ранение головы, например, только кожу на черепушке шальным осколком ободрало совсем немного, Бернд вообще только фингалом отделался – во время рукопашной Кью исхитрился ему армейским ботинком врезать.
У каждой Победы – своя цена, а вообще, – легко отделались, хуже гораздо всё могло обернуться.
Чиго могилы для погибших выкопали в сторонке, похоронили мы наших товарищей погибших, сказали по несколько слов добрых, да и к делам текущим вернулись – плохо совсем со временем было, совсем скоро десантура американская запросто могла нагрянуть. Оба их вертолёта мы с Берндом спалили успешно, так что об базы столичной им до нас на джипах часов десять переть, не меньше, да и ночь скоро наступит. Скорее всего, они к нам только на рассвете сунутся.
Мэлви своих отправил лошадей и мулов, из загона разбежавшихся, ловить – пригодятся, когда от погони улепётывать будем.
Айна, Бернд и Мари, к которой зрение возвращаться постепенно начало, перевязкой ран занялись, я же со стариком Негро – приготовлением обеда. Костерок запалили, воды вскипятили, консервов разных наоткрывали.
Нуру в это время пошла посмотреть, что там от домика Брауна осталось, нет ли полезного чего. Возвращается – улыбка до ушей, в руках бочонок деревянный, литров на восемь, слегка от огня почерневший.
Джека в щёку чмокнула.
- Это, радостно говорит, - Вино из ягод дикой сливы, очень вкусное.
Джек краник бронзовый повернул, рот под тоненькую струйку подставил, несколько глотков сделав, подтвердил:
- Действительно – сливовое вино, и превосходное! Про это вино даже романс старинный есть, на испанском, вот – послушайте:
Романс о сливовом вине.
Терпкое вино – из ягод дикой сливы…..
Под свечой – искрится так оно…..
Всё бредут – хмельные пилигримы,
Воспевая – славное вино….
Терпкое вино – из дикой сливы ягод…..
На излёте – наших трудных лет,
Аромат тот – лучшая награда…
Ничего прекрасней – нет…
Терпкое вино – из ягод сливы дикой….
Словно зов – далёких, чудных стран….
И Судьбы, как прежде, многоликой
Очень тайный, и всесильный знак…..
Что ж, бокалы сдвинем, пилигримы…
Пробил час, Удача впереди….
Ждёт дорога нас – неотвратимо…
Словно в сентябре – дожди….
Ждёт Дорога нас – неотвратимо…
Словно в сентябре – дожди….
И я того вина попробовал.
- Да, Джек, - соглашаюсь, - И вино отличное, и романс твой – что надо.
Солнце уже за горизонт закатилось. Постелили на траве, около костра, пару плащ палаток, разнообразные консервы открытые – в художественном беспорядке расставили. Похоже, все вилки и ложки под землёй оставили, действительно, зачем в бою вилки с ложками? Да ничего, ножи то у всех имеются, если голоден – и с помощью ножа перекусишь.
Расселись, Нуру пустой котелок, трёхлитровый взяла, наполнила из бочонка вином сливовым и давай всех обходить по очереди – кружек то тоже в наличие не наблюдалось.
Первым котелок из рук Нуру Лёха взял.
- Я хочу выпить, - говорит хрипло, волнуясь немного, - За самое дорогое, как учил Че, что есть в жизни у каждого человека, - за Свободу!
Сделал несколько глотков, Айне котелок передал.
Айна вина попробовала, котелок Нуру передала, а уже потом от себя добавила:
- А ещё – за Любовь! И за детей наших будущих!
И смотрит на Лёху лукаво, с подначкой, а тот только ресницами удивлённо хлопает – дурак дураком.
- Ура! Ура! – все радостно завопили, даже в воздух постреляли немного – но, от души.
Нуру, меж тем, улыбаясь широко и радушно, к Мари подошла, котелок с вином ей протягивая:
- Отведайте, милая Мари этого славного вина! От души предлагаю! Дикая слива в наших краях – символ Любви искренней, большой, до гроба!
Мари котелок с вином в руки взяла, неотрывно на Бернда глядя, приготовилась несколько слов сказать,
Но – не успела.
Нуру ловко кинжал из ножен выхватила, и ударила Мари – под сердце.
Быстро всё так получилось, никто помешать ей не сумел.
Какой же я дурак, нет, даже не дурак – сволочь последняя!
Знал же, на уровне подсознанья, – не кончится это добром.
Как же – голливудских фильмов – досыта насмотрелся. У них там как: кончается, вроде, история романтическая – полным хэппи–эндом, главные Герой и Героиня – целуются, и тут, из под обломков здания, какого разрушенного – мерзкий Монстр, убитый уже много раз, поднимается, и, Герою, либо – Героине – в спину подло стреляет…
Знал ведь всё, а не досмотрел! Предлагала же Айна тогда: убить эту Нуру сразу, пакости не дожидаясь, - не послушал, слюнтяй хренов!
Нуру тут же на части порвали, конечно. Первой Айна свой нож метнула – веер серебристый в воздухе прожужжал, у Нуру из горла фонтан кровавый забил. Я револьвер свой в убийцу подлую разрядил, Лёха – обойму Калашникова, остальные….
Порвать порвали, а толку?
Хрипит Мари, стонет протяжно – практически воет.
Посмотрел, нож то неглубоко совсем вошёл, да и сердца, судя по всему, не задел, может подвох какой имеется?
Джек Негро подошёл, с мёртвого тела Нуру ножны снял, понюхал – в лице переменился.
- Плохо всё совсем, - голосом дрожащим говорит, Это – яд «бозанко», страшный, смертельный!
Айна ножны в руках повертела, подтверждает:
- Да, «бозанко» - страшная штука, придуманная пару тысяч лет назад – ради интересов серьёзных – насквозь. От него нет спасения, человек, которому он в кровь попал, - умирает долго, в мучениях страшных…..
Осторожно кинжал из груди Мари вытащили, рану перекисью водорода промыли, спиртом разведённым, мазью Вишневского намазали – вдруг, вытянет яд, перевязали тщательно, в палатку, наспех поставленную, перенесли.
А Мари всё хуже и хуже, уже не стонет – кричит страшно, глаза закатились, пена на губах зелёная пузырится.
Бернд непрерывно носил в палатку к умиряющей сосуды с разными отварами, орал на всех подряд, пинал мулов – под ноги подвернувшихся, и – плакал – без остановки.
Всё правильно – как тут не плакать?
Сам во всём виноват: слонялся – сперва по джунглям и предгорьям Карибии, потом – по Средиземью этому подземному. И все, включая его отца – доктора Мюллера, сгоревшего заживо несколько дней назад, все – оставили надежду, в глубине души, – Бернда найти.
И только Мари, его жена, только она – верила, и тащила нас всех за собой – до конца…..
Сидим с Лёхой, перекуриваем, Айна рядышком пристроилась с подветренной стороны – чтобы дымом табачным не дышать. Молодец, о здоровье будущего ребёнка заботится!
Бернд подходит, седой, постаревший, уже не плачет – строгий такой.
Сигарету достал, закурил, и говорит – голосом бесцветным, мёртвым:
- Ей всё хуже становится. Щёки уже ввалились, почернели, волосы выпадают. Не могу я на это смотреть больше. Может – кто-нибудь из вас, а? Я сам – не смогу……
Переглянулись мы с Лёхой, сразу поняли – о чём это он. Молчим, глаза отводим.
- У Джедди – Огнин, - Айна неожиданно вмешивается, - Это очень сильный талисман - мне бабушка рассказывала. Есть у чиго древнее Поверье: если над умирающим «молитву смерти» прочесть, и Огнином его губ коснуться, то он либо выздоровеет – если Судьбе это угодно, либо – умрёт, тихо без мучений.
Вынесли Мари из палатки, на траву уложили. Страшно на неё было смотреть – мумия живая, почерневшая, кричащая от боли беспрестанно.
Все вокруг неё встали, Джедди вперёд вышел, Огнин с шеи снял, в ладони зажал.
Глаза в небо устремил, и прочёл молитву, ту – которой его дон Романо, тогда - в Сан-Анхелино, научил:
Черный снег. Хрустальные слезы.
Хрустальные слезы на черном снегу.
Но это еще не конец, нет.
Мир еще осязаем. И слышна еще печальная свирель.
Но вот хрустальные капли мутнеют, трескаются и превращаются в серую пыль.
Светлая музыка стихает.
Остается только черный снег.
И звенящая тишина.
Коснулся хоббит её губ медальоном, все в немом ожидании замерли.
Чудо случилось, или – совпадение простое?
Как бы там ни было, но кричать Мари перестала, лицо её изменилось совершенно: щёки порозовели, нос вытянулся, голубые глаза открылись широко – просто огромными стали, волосы густые – платиной отливают. Прекрасное такое лицо, красоты неземной, ангельское просто. Грудь мерно поднимается и опадает – дышит, жива значит.
Но, чувствовалось, что это временно, не взаправду, наоборот – Смерть к ней ещё ближе подобралась. Мне даже – страшно стало, словно к чему-то запретному, запрещённому, прикоснулся.
-Что это? – Бернд шепчет, - Что это такое? Кто мне объяснит?
- Она уже умерла, - Айна отвечает, - Только заклятие полностью сработает на рассвете, когда солнце взойдёт…..
Продолжение следует…